Присяга

Вольштагг. Фандрал. Огун. Леди Сиф и другие асгардцы... Я скорблю по вам. Вы отдали жизнь за Асгард, но не ведаете, что я его не сберег. Да примет Валгалла ваши души, братья и сестры. А мы летим дальше, дабы выжить... дабы поминать ваши славные имена. После битвы с Хелой за Асгард мне ужасно хотелось уединиться и расслабиться, но мне не давали этого сделать. Сначала мне пришлось заниматься обустройством асгардийцев на космолете – не успели мы отлететь от взорвавшегося Асгарда, как мои соотечественники тут же принялись ссориться по поводу кают и какого-то хлама, валяющегося по углам корабля. Дабы не допустить драки, я вмешался, приобщив еще к делу Локи и валькирию, и мы с горем пополам распределили богов по каютам. Потом братец устроил мне истерику по поводу курса на Землю. Он орал, что ни за что туда не вернется, хотя я не мог понять, чего он так боится, ведь самая большая опасность для него – Халк – летела вместе с нами. В этот момент валькирия поймала какую-то асгардийку, которая крутилась там, где не надо, но мне настолько хотелось уже свинтить, что я поручил Локи разбираться с этим. И вот, я бреду по широким коридорам корабля, единично натыкаясь на еще не устроившихся асгардийцев, и взываю к Высшим о том, что-бы на этом корабле оказалось хоть что-то крепче воды. Мои молитвы были услышаны - я набрел на кладовую, полную выпивки. Всевозможные бутылки были аккуратно расставлены по полкам и привязаны на случай, если звездолёт будет трясти. Нужно хорошенько запереть этот сарай. Не то обнаружит его валькирия – и мы не увидим ее до конца полёта. А я еще рассчитываю на ее помощь. Я вытащил одну из бутылок наугад. Вскрыл и отхлебнул. На вкус – крепленное вино. Сойдет. После этого я обнаружил углубление в этом отсеке корабля – небольшая комната с диванами из кожи и барной стойкой, едва освещающей помещение. Похоже, это крыло никем не занято. Отлично. Я захватил еще пару бутылок из кладовки, затем развалился на одном из диванов. Отхлебнул из горла и услышал недовольный вздох. Что? Кто тут еще? Напротив меня, закинув ноги на быльце дивана, возлегала валькирия. – Странно, а я только что о тебе думал. И тут – ты. – В самом деле? – в голосе звучит насмешка. Я не вижу ее лица – барная стойка, источающая вялый свет, как раз находится за ее спиной. Зато ей отлично видно меня. – Мне тоже странно. На всем корабле ты выбрал именно это место и именно эти диваны, чтобы примостить свой зад. – Я бы попросил повежливее разговаривать со своим царем, – я постарался, что бы мой голос прозвучал наименее враждебно. – Я не давала тебе присягу, а всего лишь помогла. Поэтому могу говорить что захочу. И в данный момент хочу побыть одна. – Ты знаешь, я тоже. Но на корабле, битком набитым народом, это нереально – странно, что это местечко еще никто не занял. – Вообще-то заняла. Я. – Слишком много диванов для тебя одной, – я начал раздражаться. – То есть, уходить ты не собираешься, – валькирия отхлебнула из горла невесть откуда взявшейся бутылки. Похоже, она держала ее в руке, которую свесила за спинку дивана. Значит, она нашла-таки кладовую. – Нет, не собираюсь, – я улыбнулся не очень дружелюбно. Воительница встала, развернула диван спинкой ко мне, улеглась обратно. Теперь я не видел ее вообще – только волосы свисали с мягкого быльца с одной стороны, да ноги – с другой. – Значит, буду думать, что тебя здесь нет, – донеслось из-за спинки. – Поступлю так же. Я развернул диван так, чтобы можно было наблюдать космос из довольно широкого окна. Получилось, наши с валькирией диваны стали спинками друг к другу, разделяемые невысоким столом. Я занял отвоеванное мной пространство и ощутил, как по телу разлилась усталость... Космолет размеренно плыл в ледяном космическом вакууме. До меня доносился едва слышимый гул двигателей, да стук осколков небесных тел, бьющихся об обшивку судна. Пол под моими ногами слегка подрагивал. За окном проплыл метеороид размером с голову Халка. А что, если эти куски, блуждающие по просторам вселенной,– это останки древних королевств, которые когда–то взорвались так же, как Асгард? И теперь эти глыбы вынуждены слоняться по космосу в надежде, что однажды натолкнутся на планету, которая примет их к себе благодаря силе притяжения... И эти несчастные одиночки снова станут частью новых королевств! И больше никогда не будут бездомными... такими, как я сейчас. Меня охватило странное ощущение, которое раньше мне не доводилось испытывать. Как-будто в моей душе разверзлась черная дыра, которая с жадностью принялась поглощать все светлые чувства, когда либо испытанные мною... Раньше я был бродягой, у которого за плечами было целое царство. А теперь я просто бродяга... у которого нет ничего. Асгард – это не точка в пространстве, а люди... Это последние слова Одина, которые помогли спасти много жизней. Но я не могу их принять, ведь эта точка была моим домом, в котором прошли мое детство и юность, и я не могу просто так вычеркнуть его из жизни... Я уходил странствовать в другие миры, неважно, были это задания, или мне просто хотелось побыть одному... Но уходя я всегда знал, что обязательно вернусь к семье и друзьям. Легко быть царевичем, богом, героем, когда есть надежный тыл. Когда дом – это твои крылья, и каждое перо в нем – кто-то из близких. Но возвращаться больше не к кому. Больше нет этих крыльев, на которых я лихо рассекал пространство под названием жизнь. И я в одиночестве падаю в неизвестность, и понятия не имею, что меня там ждет… – Что это тебя там так растревожило? – голос валькирии внезапно ворвался в мои размышления. – Что? – не понял я. – За последнюю минуту ты вздохнул раз эдак... пять, – хихикнула воительница. – Словно влюбленная девица. Что? Девица? Это она про меня? Ну, раз так… – Знаешь, мне просто не с кем выпить, – я постарался придать голосу траурный оттенок. Это нетрудно было сделать, учитывая мое внутреннее состояние. Я поймал себя на мысли, что собираюсь поступить сейчас, как Локи, но мне ужасно хотелось поставить на место эту выскочку, которая заняла единственный пустующий бар на корабле, и отпускает в мою сторону свои пьяные шуточки. – Дак... Это ты попал по адресу! – голос девы был неприлично весел – похоже, она уже утопила свою усталость в вине. Вот мне бы так. – За что же выпьем, царь Асгарда? – Давай выпьем за тех, кто не смог попасть на корабль. Валькирия не ответила. Я продолжил: – За тех, кто защищал государство и трон и не дрогнул перед лицом смерти. Снова молчание. Я не думал, что мне будет так тяжело произносить все это – голос предательски вибрировал и норовил сорваться. Я приложил усилия, чтобы закончить: – Фандрал. Огун. Вольштагг. Мои верные друзья... Фригга. Один... Отец и мама. Да хранит Валгалла вас всех. Все. Больше не могу говорить. Из-за спинки дивана тоже не доносилось ни звука. Какое-то время мы сидели молча. Среди прочих звуков на корабле я услышал, как гудит освещающая барную стойку лампа. И как всхлипнула валькирия. – За павших в битве сестер, – сказала она наконец, тихо и очень скорбно. Я вздохнул и отхлебнул еще вина. Моя злость на воительницу внезапно куда-то улетучилась. – Тогда, на корабле, перед битвой за Асгард, я сказала тебе, что лучше умру в бою, чем буду жить дальше той жизнью на Сакааре, – продолжила она. – Но в душе я надеялась, что после победы над Хелой все изменится. Я буду снова служить царю и Асгарду. Погибшие валькирии наконец-то обретут покой… Но моя надежда разлетелась на куски вместе с королевством. Я поняла, что больше не могу жить прошлым, и хочу начать жизнь с чистого листа. Я почувствовал, как сердце дрогнуло в груди. Голос валькирии был настолько грустным и пьяным, что мне стало стыдно за свой поступок. Мое и без того гадкое настроение стало еще гаже – я страдал сам, и заставил страдать еще и ее. Внезапно мне надоела эта игра в прятки за диванами, я захотел увидеть эмоции и чувства на лице девы собственными глазами. Я не смог перебороть это желание. – Ты позволишь мне присесть рядом? – Конечно, нет. Но я уже решил. Я обогнул диваны и сел рядом с валькирией. Ее глаза и лицо опухли от слез и алкоголя, но мне было плевать на ее внешний вид – я вдруг почувствовал в ней что-то близкое мне. – Что ты собираешься делать дальше? – спросил я, опасаясь ответа. Не зря. – Не знаю, – бесхитростно ответила дева, ковыряя этикетку на бутылке. – Высажусь на первой же планете, которая мне понравится, обустроюсь, заведу дом, семью, возможно, детишек... Валькирия заморгала часто-часто, пытаясь не дать новому потоку слез прорваться через ресничную завесу... Ее слова вдруг почему-то задели меня, черная дыра в душе принялась поглощать слабый луч надежды, мелькнувший, как последняя возможность для меня... И я понял, что должен сделать. – Не бросай меня. Дева взглянула на меня с недоумением, и несколько слезинок все-таки убежали из ее глаз. – Присягни мне. Я серьезно. Стань моим воином, и я обещаю, что создам новый Асгард. Для тебя. Для твоей новой армии валькирий. Для моего братца Локи, которого люблю, несмотря на его непредсказуемость. Для людей, которые так же, как и я, потеряли родину и боятся будущего... Для всех, кому нужен дом. Валькирия странно пошатнулась, потеряла равновесие, и свалилась бы с дивана на пол, если бы я не придержал ее за плечо. – Ну, только не нужно в обморок падать, – улыбнулся я. – Повредишь себе чего-нибудь. – Да пошел ты, – беззлобно пробурчала девушка, потирая виски. – Я подумаю, Тор. Ладно? – Конечно. – И... Я хочу отдельную каюту. С кроватью и душем. – Все, что пожелаешь, моя валькирия. Девушка уютно устроилась у меня на плече. – Что-то мне нехорошо... Хреновое у Грандмастера бухло. Я осмотрел помещение. Из этой комнаты, в которой мы сейчас сидели, был доступ сразу к нескольким личным каютам. Мы находились в носу корабля, значит, это отсек для руководящего состава экипажа. Недалеко отсюда расположена кабина пилотов – для быстрого доступа, если автопилот вдруг перестанет справляться. В общем, отличное место. – А ты знаешь, здесь неплохое местечко. Думаю, мы здесь поселимся. Нужно забрать Локи, Беннера, Хеймдалла и других... Как думаешь? Ответа не последовало. Вино и вправду убойное – валькирия уже тихо посапывала у меня под боком. Интересно, она запомнит то, что я ей сказал? Я сделал последний глоток и бесцеремонно швырнул бутылку на пол. Теперь я чувствовал, что пьян. А еще – то, что чувство безнадеги и одиночества немного отпустило меня. Конечно, это не означало, что я стал в одночасье счастливым и безмятежным. Мне предстоит долгий и трудный путь – путь ответственности, принятия решений, страха и неуверенности – путь нового царя Асгарда. Сказать, что меня это пугает – означает ничего не сказать. Но я дал обещание... Ей. Той, что сама не ведая, вытащила меня из бездны. И завтра я официально стану царем нового королевства. Ведь Асгард – это не точка в пространстве. Асгард – это мы.