***
Боец Тридцать Третей сидел возле костра, смотря на монументальное гротескное здание с множеством острых шпилей. Крепкие стены и хорошая защита данного места давали знать о себе, благодаря тому что это единственное здание на многие километры, которое было в сносном состоянии. Чудо готической архитектуры которое стало пристанищем для сотен раненых гвардейцев, за чью жизнь ещё пытаются бороться. Большинство попросту умрет из-за ужасных рваных ран или обильного кровотечения. Кто-то бредил в муках вызванных ужасными ядами, которые несли микроорганизмы пришельцев. А кто-то уже лежал мертвым и забытым в углу, так и не дождавшись обезболивающего, которого оставалось всего ничего. Погревшись у костра, гвардеец поднялся и посмотрел на то, что было у него за спиной. Баррикады и достойная линия наспех сделанных укреплений. Гвардейцы успели соорудить небольшую стену, на которой они и держали оборону от нападающих пришельцев. Поле перед администрацией уже было усеяно сотнями трупов гаунтов, воинов и других тиранид, которые окружали убитого карнифекса, который пытался прорваться к укреплениям, не обращая никакого внимания на пушечные залпы до того момента, пока все внутренности не вывалились из его разорванного брюха, а ноги не стали уродским посмешищем которые не выдерживали монструозного веса чудовища. Имперская Гвардия держала круговую оборону всем, что у них оставалось. Несколько Леман Руссов, которые были основной защитной линией гвардейцев, десятки автопушек и тяжелых болтеров, и сотни гвардейцев, которые стоя вплотную плечом к плечу, сдерживали натиск тиранид. На площади, где раньше был сад, стояло две Гидры. Единственная противовоздушная защита Гвардии от летающих монстров, которых к их счастью было не очень то и много, благодаря чему зенитки хорошо выполняли свою задачу. Рядом с бойцом Тридцать Третей стоял писарь, который проводил перепись всех оставшихся бойцов. Пока он записывал подразделения солдат, к нему подошло два гвардейца, и один из них сразу же схватил его за плечо и скаля зубы, не самым приятным голосом заговорил к писарю. — Какой херней ты занимаешься. Возьми автоган и при на передовую. Ты разве не понимаешь, что мы уже все мертвы? Мы обречены, сейчас или на пару часов позже, мы будем перевариваться в желудках этих тварей. Лучше забрать их как можно больше в Око Ужаса, вместе с собой. — Отвали от него. Ты солдат, так иди и сражайся. Он присоединится к нам, рано или поздно. Пусть он просто выполнит приказ, а ты не забивай мозги другим. Нам и так не сладко. — Высказал боец Тридцать Третей, спокойно подойдя к ним. — Да пошел ты. — Гвардеец плюнул в сторону бойца, после чего взял лазган в руки и отправился на баррикады. — Спасибо вам, но… он прав. То что я делаю сейчас, бессмысленно. — Дрожащими руками ответил писарь, держа пергамент и ручку. М-можно узнать ваше имя и полк? — Рядовой Вастель. Тридцать Третий полк… — Нету этого полка уже сынок. Его стерли в пыль. — Тихим голосом сказал гвардеец которому было уже около сорока лет, сидя возле костра и наблюдая за огнем, который постепенно затухал. — Что с ними случилось? — Значит ты не из последней волны был… Их отправили прорваться к нашим и вывести их сюда. Эти твари создавая иллюзию сопротивления дали им прорваться, после чего закрыли клешни, сожрав остатки Тридцать Третей и Двадцать Девятой. За час уже никто не выходил на связь. И никто не вернулся. Может ещё кто-то здесь есть, но ты… ты единственный кого я видел из них. — А ты сам из какой старик? — Из Двенадцатой. Нас разбили полностью ещё два дня назад. Собственно все кто тут остался… формально тут нет уже никакого цельного полка. Ну только Сто Пятая. Их тут больше всего. Но тоже мало, может человек сорок наберется. Теперь мы тут единый полк. А что с другими… я не знаю. Последний раз авиация приходила на помощь около трех часов назад. Больше связи с ними не было. Попытки найти и уничтожить зоантропов и тварей побольше видать провалились и никого из этой эскадры уже не осталось. У других проблемы сидят глубоко в горле как и у нас, поэтому про авиацию можно забыть. Его рассказ был резко остановлен короткой очередью Гидры, которая стояла в двух десятках метрах от них. В небесах витали несколько больших тиранид, но только ЗСУ открыла огонь, они сразу же отступили. Когда огонь от Гидр прекратился, старик лишь немного безумно улыбнулся, и произнес. — Прощупывают нас, изучают. Они умнее многих из нас. Огонь его костра окончательно угас. Тяжело вздохнув, он взял свой автоган и молча отправился на баррикаду, выискивая свободное место, пока было относительно затишье. Лишь одиночные выстрели разрывали эту мучительную «тишину». Ночь уже плотно накрыла всю землю. С треском включились прожекторы, которые вместе с небольшими огоньками начали освещать всю свободную площадь, на которой разлагались сотни тиранид. В этот момент, многие почувствовали легкую вибрацию в земле. Небольшие камешки и мелкий мусор, начали скатываться вниз, а шум который доносился с дикой территории становился всё громче. С переулков начали выбегать первые хормагаунты, которые стремительно начали приближаться к позициям гвардейцев. Только они посмели подойти на запретную для них зону, под точные выстрелы гвардейцев, которые берегли патроны словно свою жизнь, с визгом и кровавыми брызгами они десятками падали замертво. — Держать оборону! Отступать некуда! Уничтожьте их как можно больше! Докажите что один гвардеец Империума, стоит сотни этих уродливых ксеносов! Прокричал комиссар, который стоял на передовой со своими бойцами, и вел точный огонь с болт-пистолета. Через минуту, десятки нерешительных гаутов превратились в плотную толпу, которую встречал огонь с автопушек и болтеров. Неожиданно для всех, из окон уцелевших зданий, термагаунты начали вести не самый эффективный огонь с помощью своих телоточцев. Лишь десятки жуков из сотни, долетали до позиций гвардии. Но бой только лишь начался, так появились первые жертвы со стороны людей. Один из гвардейцев замертво упал на землю, держась уже действительно мертвой хваткой обильно кровоточащую шею, в которую попала живая «пуля». Оказавшись в теле гвардейца, она начала разрывать его нежное и уязвимое тело изнутри. Но на потерю одного бойца, даже никто не обратил внимание, так как все обратили внимание на небо, которое стало темнее чем обычно. На плотное и двигающееся пятно в воздухе навели прожектор, и пред всеми открылся взор на рой горгулий, который уже готовили свои биоморфы для стрельбы по гвардейцам. Гидры оперативно среагировали на воздушные цели и встретили их стальным градом, превращая летающих тварей в фарш за считанные секунды. Вдруг стена полуразрушенного здания с грохотом начала валится, и сквозь столб были, на площадь вышел карнифекс, который издал истошный крик. Многие солдаты бросили свои винтовки и схватились за уши, пытаясь не оглохнуть от ужасного вопля, который повергал всех в страх. Но танки Имперской Гвардии оставались нерушимы, сразу встретив монстра огнем из своих орудий. Снаряды встретились с его крепким телом, которое всё равно не выдержало попадания их попаданий. Он прекратил рычать, и без левой верхней части тела, из которого обильно изливалась кровь, он бросился на позиции гвардии. Болтеры и автопушки встретили его плотным огнем, разрывая его плоть в клочья. Уже подойдя на критически близкую дистанцию, он остановился и упал замертво, издав последний вой. Воодушевленные убитой тварью гвардейцы, продолжили огонь по мелким тварям, к которым присоединились десятки воинов, начавшие стрелять со своих тяжелых биоморфов по людям. Десятки гвардейцев начали ложится замертво, но все продолжали вести огонь до последнего патрона. Вастель вел огонь по одному из таких воинов, и когда обойма была опустошена, израненный монстр упал замертво. Уже доставая очередную обойму для своего верного автогана, он обратил внимание на то место, откуда вышел первый карнифекс. Незамедлительно, оттуда выбежала волна из нескольких десятков различных гаунтов, а вслед за ними вышел и ещё один карнифекс, который был вооружен монструозной биопушкой. Без особых раздумий, он прицелился в ближайший танк и выстрелил. Вслед за ослепительно кислотно-зеленой вспышкой, последовал громогласный подрыв танка. Всё вокруг него озарилось пламенем, а изуродованная башня упала недалеко от остова самого танка. Десятки гвардейцев объятые пламенем под свои истошные вопли, начали разбегаться кто куда. Только карнифекс начал медленно поворачиваться ко второму танку, но тут же получил от него снаряд, который разорвал в клочья ту часть тела, к которой крепилась биопушка. Но её потеря, лишь стимулировала его бежать прямо на баррикады, заливая всё кровью и различными ядами. Гидры перевели на него свои орудия, и уже готовились встретить своим огнем, как из-за горизонта прилетел огромный сгусток биоплазмы, который упал прямо между ними. Ужасающей силы кислотный взрыв перевернул обе машины, сильно повредив их броню, и попросту превратив в лужи крови и плазмы тех гвардейцев, которым не повезло оказаться рядом. Вслед за первым сгустком, с другой стороны полетел ещё один, который по траектории направлялся прямо на баррикады. Большое количество гвардейцев попросту бросили свои позиции и побежали во внутрь администрации. Среди них был и Вастель, который чудом успел среагировать. Только он убежал на достаточную дистанцию, как сгусток плазмы попал прямо на то место, где он был. Гвардейцы и куски бетона, всё это слилось в одном кислотном месиве чудовищного оружия тиранид. Артиллерия тварей не замолкала и оставшиеся снаружи, замечали как летят свежие сгустки. Но только они отводили взгляд от снарядов тиранид, так перед их лицами уже находились хормагаунты, которые наконец-то достигли своей цели. Сквозь бреши в баррикадах, хлынули десятки монстров и одним из первых, забежал тиранид-воин, вооруженный двумя клинками. Его взгляд устремился на комиссара, который отстреливал мелких чудищ из своего болт-пистолета одного за другим. Опустошив обойму пистолета, он заметил воина который шагал прямо на него, уже занося клинки для стремительного удара. Комиссар плюнул в сторону чудища, надвигающегося на него, и лишь сильнее сжал рукоятку своей сабли. С диким криком он побежал на воина, который уже поднял руки для сокрушающего удара. Он взмахнул двумя руками, но комиссар ловко ушел в сторону и плавным ударом сабли, отсек руку чудовища. То озлобилось ещё сильнее, и нанесло резкий удар. Комиссар выставил клинок перед собой и заблокировал удар воина. Человек удерживал клинок твари своей саблей, быстро обдумывая что можно сделать, перед тем как тварь или уберет меч для нового удара, или пересилит его самого. Но вместо гордости за гениальный план, он лишь почувствовал жгучую боль в правом плече. Кинув взгляд на место ранения, он увидел как огромный клинок воина вонзился в его уязвимую точку. Он совсем забыл о ещё двух конечностях этой твари, которые она не использовала в дуэли. Резким движением, она вынула свою острую конечность с его тела, освободив фонтан крови. Комиссар обессилено упал на колени, и последнее что он видел, это как воин заносил меч в уцелевшей руке для финального удара, пока жадные до плоти гаунты, обступили его и наблюдали, как их воитель уничтожит своего соперника. Тем временем бежавшие бойцы слышали за своими спинами лишь хаотичную стрельбу и вопли чудовищной боли тех, кто остался снаружи. Многие хотели организовать оборону возле главного входа и прикрыть хоть кого-то, уже начав стаскивать весь подходящий мусор для подготовки новых баррикад. Но прогремел ещё один кислотный взрыв, который попал прямо в крышу здания в котором укрывались все выжившие. Потолок начал обваливаться, и последнее что увидел последний боец Тридцать Третей, это кусок стены который летел прямо на него.***
Адская боль в ногах, это первое что осознал и почувствовал Вастель, который пришел в сознание. С трудом раскрыв глаза, первое что он заметил, это та самая комната в которую он случайно забежал, чтобы укрыться от обстрела чудовищ. Приподняв болезненный и обреченный взгляд ввысь, он увидел пробоину в потолке, кусок которого и придавил ноги бойца. Ночную тьму озаряли тысячи спор, который бесконечным числом сыпались на землю этой планеты, готовя её к поглощению. Миссия была провалена, город был утерян, возможно никто не выжил. Лишь он, слушал редкие стоны других бойцов из соседних комнат. Только он хотел раскрыть рот чтобы докричаться до них, его прервали вопли людей, с которых словно сдирали кожу заживо, и испытывая на них самые изощренные пытки, которым бы позавидовала сама Инквизиция. Панически схватив свой автоган, который лежал рядом, он принялся ждать. И чем дольше он ждал, тем меньше становились криков, пока не осталось ни единого звука. Лишь его дыхание и тихое шуршание в соседних комнатах. Спустя несколько секунд, в его комнату заползло небольшое, червоподобное существо без глаз и с хитином на голове. Заметив обездвиженного гвардейца, оно раскрыв зубастую пасть поползло прямо к нему, но тут же его голова была разорвана из меткого попадания. Из ствола автогана пошел легкий дымок, а шуршание стократно увеличилось. Со всех сторон, с каждой щели и пробоины на Вастеля ринулись десятки, а потом и сотни потрошителей, которые уже хотели переработать его плоть. Он с диким криком зажал гашетку автогана и превращал десятки мелким тварей в клочья, но четно. Произошел щелчок, обойма была пуста, и в ту же секунду вся эта живая волна захлестнула Вастеля. Своими мелкими зубами они начали прогрызать броню и форму, срывать кожу и целые куски мяса с его костей, прорываться себе путь к его кишкам. Только он раскрыл рот чтобы взывать от неописуемой боли, как потрошители принялись и за лицо. Несколько секунд, и лишь рука торчала из-под живой кучи состоящей из больших червей, которые с неимоверной скоростью пожирали плоть последнего живого бойца. Он затих и было слышно лишь жадное чавканье потрошителей и шум в радиостанции, сквозь которую с помехами прорывался искаженный голос, просящий о помощи. Этот мир лишь подпитка, лишь корм, лишь пополнение припасов для роя тиранид, чьи корабли закрывали небеса, монструозные судна, за которыми не было видно восхода солнца. А рука последнего гвардейца, лишь торчала из под груды потрошителей, которые уже тянулись к ней.