***
И снова бессонница. Жуткое чувство. Ничего не поделаешь. Либо смотри в потолок и считай овец, либо вертись всю ночь в негодовании и раз в пять минут смотри на часы. 01:12; 01:22; 01:25. В такой ситуации мысли всегда начинали лезть ей в голову и переплетаться, создавая целые истории, но именно сейчас всё стало по-другому. Она будто оказалась в пучине собственных страхов. В голове то и дело звучали мамин дрожащий голос, хлопок двери за спиной молодого человека, смех некогда близких друзей за стеной. Признаться, она даже будто бы услышала настоящий хлопок двери рядом с собой. Рефлекторно повернувшись на бок, девушка увидела открытую дверь в её комнату. Недовольно кряхтя, она встала и закрыла её, после чего легла обратно в постель. — Антон Павлович Чехов. «В рождественскую ночь». — Послышался мягкий, нарочито хрипловатый голос мужчины. — Ненавижу Чехова. Философ ещё в университете достал им. Кыш со своими ночами. — Ответила девушка и укуталась в одеяло, даже не взглянув на мужчину. Он в недоумении выгнул правую бровь, сгримасничал недовольное лицо и выкинул толстый сборник рассказов Чехова куда-то за спину. Стеклянный стеллаж за его спиной задребезжал. Девушка подскочила от этого звука и увидела подле своей кровати сидящего на стуле молодого человека в чёрной рубашке и таких же чёрных брюках. Он искоса взглянул туда, куда улетела книга и, манерным жестом расставив руки, улыбнулся во всю челюсть. — Здравствуй, Катя! — Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты… — Ответила Екатерина и недовольно натянула одеяло на плечи. — Кыш отсюда, галлюцинация. — Приказала она и махнула на молодого человека рукой. Он вжался в несуществующую за спиной стену и порицающе покачал головой. Нагло и настойчиво он продолжил: — «Красная шапочка». — Господи Иисусе, ты мне ещё «Сказку о рыбаке и рыбке» расскажи. — Она недовольно закатила глаза, в то время как он, будто играясь с ней, ритмично похлопал ресничками. — А в детстве тебе нравились сказки… И чудеса, и мир волшебства. — Сказал он печально, сгорбился и перестал смотреть ей в глаза. Было видно, что он опечален этим обстоятельством. — В детстве было детство. А во взрослой жизни места чудесам нет. Тут есть только желчь, страдания, пот, боль и кровь. Мечтать не приходится. — Ответила она и завалилась на бок, пристально смотря в его полуприкрытые глаза. Тот даже как-то слишком помрачнел и лишь иногда искоса поглядывал на Екатерину, тут же отводя обиженный взгляд. В груди девушки поселилось давящее чувство вины, как бывает, если сказать ребёнку, что деда Мороза не существует. — Я так понимаю, ты не отстанешь? — Спросила она тихо и аккуратно, стараясь не задеть его. Девушка медленно протянула руку к краю рукава мужчины и нежно подёргала за ткань. — В таком случае, расскажи «Колобка». У этой сказки довольно справедливый конец… — Не успела она это договорить, как молодой человек выпрямился, неестественно расправил плечи, широко улыбнулся и вдохнул побольше воздуха, чтобы произнести: — «Колобок». Он рассказывал медленно, вкрадчиво и чувственно, отыгрывал каждого персонажа достойно: и лицом, и голосом, он будто жил историей. В его исполнении даже "Колобок" заиграл новыми красками, приобрёл кучу новых смыслов, по ходу пронизывал до глубины души и казался чем-то очень и очень личным для слушающего. Сам мужчина будто жил в сказке. Он постоянно размахивал руками и смотрел куда-то вдаль. Девушка слушала и никак не могла наслушаться, смотрела и никак не могла насмотреться. Она вглядывалась в каждую черту на его лице, и все были подвижны. «Какой противный, смазливый, раздражающий человек. — Подумала она. — Совсем как ребёнок, хотя выглядит, вроде, довольно взрослым. И как только моя фантазия смогла это выдумать?» Сказка закончилась, а уставшая и давно мечтающая о сне Екатерина наконец-то начала засыпать… впервые за долгое время.***
Из сна девушку выдернуло настойчивое дёрганье ткани рукава её ночной сорочки. Рядом с кроватью, на стуле всё ещё сидел молодой человек в чёрной рубашке. Он испуганно смотрел в дверной проём и по-детски тыкал в него пальцем. — Глянь… Глянь туда! — Сказал он более хриплым, чем прежде, голосом. Екатерина повернулась к двери. Девушка была совсем недовольна тем, что новый знакомый вытащил её из такого долгожданного, сладкого сна… Мужчина принюхался и настойчиво потянул девушку за рукав пижамы прочь из постели. Она нехотя встала и пошла за ведущим. А тот, в свою очередь, даже не собирался замедлить шаг. Как только они преодолели проход, дверь захлопнулась. Сами они оказались в какой-то жутко красивой и страшно знакомой местности. Горы в этом месте летали, цветы испускали приторные манящие запахи, а вокруг летали маленькие, белые существа, по форме напоминающие части сдутого одуванчика. Екатерина огляделась вокруг печальным взглядом. — Ты…? — Спросила она ничего не значащий вопрос и повернулась к мужчине, чтобы услышать ответ. Он лишь показал ей пальцем куда-то вдаль, за тучи цветов и бабочек. Там, в зелёном, цветущем поле, танцевала юная, шестнадцатилетняя девчушка. Её русые волосы летели по воздуху, словно крылья. На лице были нарисованы толстые синие полосы, а длинная юбка того же цвета стелилась по траве и накрывала её, заставляя светиться. — Катюша! Катенька! — Послышался нежный голос женщины откуда-то издалека, и рядом с девчушкой появилась относительно молодая чуть полная женщина. — Посмотри на время, тебе пора в школу искусств. Опоздаешь же! — Обеспокоенно произнесла она. Дурачившаяся девчушка выпрямилась, ярко улыбнулась и, сильно обняв женщину, ответила: — Я не Катя, мама, я аватар! Женщина засмеялась в ответ и нежно взъерошила запутанные волосы дочери. — Собирайся, аватар. — Она поцеловала девчушку в лоб и вышла куда-то за пределы видимого. Екатерина заволновалась, её ноги предательски задрожали. Слёза попыталась накатить на глаза, но те остались сухими, будто в них насыпали песок. Жутко хотелось спать. Она потянула мужчину за рукав, заставляя того наклониться к ней. — Сейчас же отведи меня домой! Домой, в постель, спать! — Сказала она тихо, чтобы девчушка на другом конце поляны не услышала. В её словах буквально звенела истерика. Молодой человек пожал плечами, сгримасничал ничего не понимающее лицо и развернулся в ту сторону, где некогда была дверь. По щелчку пальцев та вернулась на место, и мужчина аккуратно открыл её, ступая внутрь. Девушка продолжила держаться за его рукав. Сзади раздался хлопок двери. В лицо подул холодный зимний ветер. Девушка, будучи в одной лишь тонкой пижамке, вздрогнула. Она начала переминаться с ноги на ногу, босые ступни страдали от на удивление нетающего под ними снега. — Убери меня отсюда, чёрт тебя подери. — Протараторила она в сторону мужчины, злясь. Он снова ткнул пальцем куда-то вдаль и улыбнулся. Из зимнего леса к Екатерине бежала солнечная и весёлая девочка лет двенадцати. Её длинные русые волосы светились на солнце и струились так же, как и плащ из старого пододеяльника, надетый на мамину шубу. Она прискакала к девушке и присела перед ней на одно колено. Склонив голову, девочка произнесла: — Ваше высочество, заморозки стали чудовищными, просто невыносимыми. Что бы я могла сделать, чтобы ваше сердце хоть немного оттаяло и подарило нам лучик солнца и немного тепла? — Встань, встань… встань… — Протараторила Екатерина, испуганно поднимая довольно легко одетую девочку с колен. — Ноги застудишь, встань… — Прошептала она и постаралась выдернуть девочку со своей позиции за локти. Ей в глаза упал яркий луч солнца. От неожиданности девушка отошла в сторону. Девочка подняла голову и огляделась. — Катюша, идём за стол! — Послышался голос откуда-то издалека. — Мама, мама, сердце Белой колдуньи растаяло! Нарния свободна! — Закричала девочка и запрыгала обратно в лес, скидывая с себя сначала пододеяльник, а потом и шубу. Девушка осталась стоять в недоумении. Ноги подкашивались, руки дрожали, а глаза, казалось, должны были вот-вот выпасть. Она жалобно посмотрела на мужчину в чёрной рубашке и навзрыд прокричала: — Я домой хочу, домой, домой! Я устала, пожалуйста, прошу… Он повторно пожал плечами и сгримасничал ничего не понимающее лицо. По тому же щелчку пальцев за спинами людей появилась дверь. Прежде чем ступить к ней, молодой человек, будто бы по традиции, улыбнувшись, предложил девушке свой рукав. Та почему-то почувствовала себя очень уютно и тепло, обрадовалась и доверчиво взялась за чёрную ткань. Они прошли дальше. Ей было непонятно, захлопнулась дверь за ними или нет. Все звуки заглушили пронзительный рёв ветра; громкое трепетание огромных парусов на ветру; скрежет и скрип досок корабля; волны, бьющиеся о скалы и судно. На борт рядом с ними выплеснулось недюжинное количество воды и девушка отпрыгнула, испугавшись. Отовсюду на неё брызгали капли разбушевавшегося моря. Стало ясно, что они попали в шторм. Отовсюду были слышны крики, стоны, кряхтенье. Екатерина огляделась и поняла, что она на жемчужине. На Чёрной Жемчужине. Мимо быстрым шагом проскочила десятилетняя малютка с неаккуратно подведёнными глазами, вплетенными в крашенные углём волосы пуговицами, с летней панамкой на голове и двумя мечами, висящими на набедренной повязке. — Держи, салага, и сражайся! — Крикнула она под стать пирату, дала Екатерине один из мечей, взяла себе другой и понеслась в бой, на другую команду пиратов. Те были низенькие и проворные, но малютка обходила их всех, одного за другим, выкидывая за борт, пронзая острым пластиковым мечом. Вдруг над малышкой возникла большая опасность. Со спины на неё летел разбушевавшийся враг и готов уже был вонзить свой деревянный меч ей в спину, как вдруг девушка сообразила, что делать, и, спасая малютку, пронзила противника своим на удивление хорошим оружием. — Вот это у тебя баталии! — Послышался всё тот же нежный голос женщины. Она вошла на палубу откуда-то из вне и подняла малышку высоко над головой. Та засмеялась. — Давай-ка прибирайся тут, Катенька, и пошли готовиться ко сну. Завтра в школу. — Сказала она любяще и поставила дочь на палубу. — Капитан Джек Воробей готов отправиться в каюту! Завтра обещает быть сложным! — Прокричала девочка, чуть картавя, и приставила руку к голове. Екатерина обернулась на мужчину. Её глаза наполнились слезами. Ноги подкашивались от усталости. Она опустила голову, а он взял девушку за руку. По её щеке покатилась кристально чистая слеза. Молодой человек попробовал заглянуть ей в глаза, пытаясь разглядеть, в каком она настроении. Заметив это, Екатерина сама подняла на него голову и ярко улыбнулась. — Домой? — Спросил мужчина осторожно. — Знаешь, уже как-то плевать. — Сказала девушка, сильно сжала рукав молодого человека в своей руке и сама щёлкнула пальцами. Насквозь промокшая, уставшая и замёрзшая, девушка оказалась в старом, обветшалом сарае. На раскиданном по периметру сене сидели люди. Они дрожали, были напуганы и голодны. Они выли, скулили и стонали от холода, боли. Некоторые были ранены, сильно промокли. Все они сидели в лохмотьях и в целом выглядели хуже, чем Екатерина. Мужчина в чёрной рубашке на фоне всех присутствующих выглядел божественно. Девушка повернулась на него, ожидая, что он снова ткнёт куда-то в воздух, и свершится чудо, но чуда всё не происходило. — Я не помню такой истории. — В надежде на что-то сказала она. — Не помню и всё. Он молча обошёл её и прошёл в дальний угол, где сидела довольно свежая и юная женщина, которая выглядела так же божественно, как и молодой человек. Он подал ей руку, и та встала. Она по-доброму посмотрела на Екатерину и сказала: — Слушай-ка, а у нас одинаковый цвет волос. Ты у кого красилась? — Она аккуратно подняла свою тёмную прядь волос и удовлетворённо посмотрела на волосы девушки. Мужчина в чёрной рубашке крепче прижал женщину к себе и осуждающе покачал головой. Екатерине вдруг стало всё равно, какой у кого цвет волос, кожи, тряпок на теле. Она видела вокруг десятки страдающих людей и хотела плакать. Не ответив на вопрос, она ринулась с места, открыла ворота сарая и побежала наружу. Ей хотелось спасти, спасти их всех. Или хотя бы подарить чуть-чуть помощи… на улице хлестал холодный дождь. Яркая молния разрезала чёрное, как смоль, небо. На секунду стало светло, и девушка поняла… поняла, что бежать некуда, что помощи ждать не от кого. Но тем не менее, она настойчиво пошла вокруг строения. Под выходящими за пределы крыши сарая досками лежало довольно много веток. Не сказать, чтобы сухих, но и не насквозь промокших. Екатерина жадно подбирала каждую, игнорируя холод, боль в ногах, дикую усталость, дрожь по всему телу и страх. Она шла и шла, пока, наконец, не добралась до входа в сарай. Люди испуганно посмотрели на девушку, когда в центр строения рухнула груда веток. Дрожащими руками она взяла немного сена и попыталась соорудить из имеющегося что-то наподобие строения для зажигания костра. Оглянувшись, Екатерина громко, стараясь не срываться на панику, спросила: — Есть у кого огонь? Зажигалка? Спички? Что-нибудь.? Люди испуганно уставились на неё, оцепенели и даже не попытались пошевелиться. — Ясно. — Ответила она сама себе и задумалась. На глаза попались два крупных гладких камня. Тут же девушка подскочила, упала рядом с ними, подхватила их и начала судорожно тереть над подобием основы под костёр. Она дрожала от холода, страха и усталости, еле-еле двигалась, но продолжала тереть камни друг о друга, надеясь, что это хоть к чему-нибудь приведёт. «Давай… давай же, давай…» — шептала она про себя. Люди в сарае замерли в ожидании и немом испуге. — Катя? — Спросил молодой человек откуда-то из-за спины и протянул девушке толстую книжку. Она посмотрела на него с надеждой во взгляде, увидела в руках томик и тут же схватила его. — Спасибо, спасибо, спасибо! — Промолвила она троекратно, задыхаясь от холода. — Господи Иисусе, я никогда не думала, что буду так сильно радоваться Чехову. — Екатерина вырвала страницы из корки, подсунула в ветки и продолжила отчаянно бить камень о камень. Не выдержав, мужчина в чёрной рубашке было рванулся к ней, чтобы помочь, но его остановила женщина, стоявшая рядом с ним. — Катя? — Спросила она осторожно. — Зачем ты это делаешь? Девушка на секунду отвлеклась, устало посмотрела в сторону женщины и продолжила своё безуспешное занятие. — Я хочу подарить этим людям чудо. — Но ты же не веришь в чудеса… — Ответил молодой человек, присев рядом с Катей. — Раньше я думала… — Начала говорить та, — что чудо — это магия, волшебство, радужные пони. — Она вздрогнула. — На самом деле чудо — это очень просто. Это совсем чуть-чуть, совсем немного… Что-нибудь, что сделает тебя чуточку счастливее, понимаете? Я хочу, чтобы эти люди хотя бы немножечко согрелись. Самую малость. Это будет большим чудом для них. Мужчина встал, обернулся на женщину, улыбнулся ей и обнял за плечи. Та посмотрела на Екатерину и одобрительно ему кивнула. Молодой человек щёлкнул пальцами. От камней полетела маленькая искорка, которая тотчас же подожгла сено, после бумагу и затрещала огнём на, казалось бы, просыревшем дереве. Девушка облегчённо выдохнула и свалилась на землю. Люди, сидевшие по периметру сарая, подвинулись ближе к середине. Парочка из них вытащили дрожащую Екатерину на сено, накрыли своей одеждой. Рядом сели мужчина в чёрной рубашке и женщина, стоявшая подле него. Девушка посмотрела на них и по-настоящему улыбнулась. Искренне улыбнулась. Ей лицо буквально светилось от счастья. Она положила голову на ноги женщине и посмотрела во всё то же противное, смазливое и кривляющееся лицо молодого человека. — И всё-таки ты — отвратительная галлюцинация. — Сказала она ему язвительно. Тот скорчил ехидную гримасу, издал смешок и спросил: — Александр Сергеевич Пушкин? Екатерина кивнула. И мужчина в чёрной рубашке начал свой рассказ. — Александр Сергеевич Пушкин. «Сказка о рыбаке и рыбке». Он говорил тихо, размеренно. С чувственностью, но очень, очень спокойно. Молодой человек всё так же отыгрывал сказку разными голосами, всё так же размахивал руками, всё так же каждый мускул его лица двигался в зависимости от интонации, но сейчас всё было иначе, нежели в первый раз. Сейчас в душе девушки не было злости, печали и отчаяния. Лишь усталость, душевная теплота, дрожь по всему телу и большое ощущение уюта. Заслушавшись рассказом, Екатерина заснула. Девушка проснулась утром в своей тёплой постели, свежая и счастливая. Она оглянулась. Ни томика Чехова, ни молодого человека рядом не оказалось. Лишь стул перед кроватью. Стул, на котором сидел мужчина в чёрной рубашке. Екатерина встала. Она посмотрела под ноги. Тёплый, ровный ламинат. Медленным шагом девушка пошла к двери. Вся та же квартира, вся та же мебель, всё тот же телефон. И кто его знает, было её путешествие сном, галлюцинацией или настоящим волшебством.***
В этот праздничный день за праздничным столом сидела одна не очень праздничная женщина. Она смотрела на наряженную ёлку, под которой по традиции лежал подарок Катюше. Большущая коробка с пледом и красивыми блестящими тетрадками внутри, как любит её девочка. А рядом стояло ещё несколько коробок за прошлые года. Деревянные мечи, имитация лука со стрелами, яркий плащ рыцаря и светлый плащ Белой колдуньи — там было всё, что любила её дочка тогда, когда мать последний раз видела её в новый год. Женщина посмотрела на портрет мужа, перевязанный чёрной лентой. «Только ты со мной и остался», — подумала она. В духовке зачем-то снова пеклась любимая Катина курочка, а на столе стоял её любимый крабовый салат. Женщина ждала дочь каждый год, и никогда не дожидалась. — Чудес не бывает, мамочка. — Сказала она куда-то в воздух, и глаза её наполнились слезами. Раздался звонок. Женщина подошла к своему старенькому, стационарному телефону. Она так и не научилась пользоваться беспроводными средствами связи, что уж говорить о новомодных смартфонах. Женщина сняла трубку и постаралась унять дрожь в голосе. — Кто? — Спросила она как можно строже. — Мама! Я скоро приеду к тебе, мама! Можно? — Раздался громкий и счастливый голос на том конце провода. — Да, родная, да, я так тебя жду! — Ответила ей мать. Больше женщина не скрывала дрожи в голосе. — Приезжай, тут курочка… и твой любимый крабовый салат… Катюша, я так рада… — С наступающим, мам! — Сказала девушка и положила трубку. В этот новый год все узнали, что такое чудо. Самое настоящее, сказочное чудо. И были безмерно счастливы.