Канун Дня всех святых

Уэльс — очень дождливое и влажное место, а осенью он становится просто невыносимым. Кардифф же и вовсе являлся сосредоточением хаоса, слякоти и промозглости. Улицы с небольшими домиками по обеим сторонам были в воде, канализационные отверстия не справлялись, поглощая ее, мощеные тротуары скользили. Небо было темным и безлунным, ветер свистел, как сумасшедший, клоня маленькие деревца по краям дороги. Дорогу освещали лишь высокие фонари, да горящие окна домов и то, не теплым радушным светом, а каким-то призрачным, жутким. Небольшие коттеджи стояли все мокрые и нахохленные, как промокшие птицы, и недобро глядели своими горящими оранжевым пламенем окнами-глазами на все вокруг, словно монстры. Так думал мистер Томпсон, мужчина лет сорока, с темными коротко стриженными волосами и пугливыми водянистыми голубыми глазами. Он был несколько тучного телосложения, в длиннополом пальто, надетым поверх на офисный костюм, и фетровой черной шляпе. Мужчина быстрым шагом шел по тротуару, все более волнуясь и пытливо заглядывая в окна домов. Была бы его воля, он никогда бы не уехал из тихого Йоркшира, но сестра пригласила его в гости, а он не видел ее уже три года. Теперь же он был вынужден разыскивать ее дом по всей столице Уэльса без особых познаний в этой незнакомом районе. Надо признать, что мистер Томпсон был здесь впервые, да и еще с ориентированием на местности у него было плохо, поэтому не мудрено, что он уже битый час блуждал под дождем в темном городе. Как результат, он весь вымок до нитки, полы брюк со стрелочками были все забрызганы грязной слякотью, в правом ботинке неприятно хлюпало после того, как незадачливый клерк ухнул в глубокую лужу, с пальто все стекало, как и с лица. Мистер Томпсон зябко кутался в воротник пальто, до предела натягивал шляпу, но это мало спасало. Тем временем он все брел и брел вперед, ему встречались незнакомые дома, указатели на непонятном валлийском наречии, а телефон разрядился еще на работе, так что связаться с сестрой не было никакой возможности. Да уж, канун Хэллоуина собирался стать одним из самых плохих дней в жизни мужчины. Так он шел еще какое-то время, пока вода, накопившаяся на тулье его шляпы, ровнехонькой струйкой не стекла ему прямо за шиворот. Джулиус тихо взвыл и понял, что надо что-то решать. Остановившись под одним слабо горящим фонарем, несчастный скиталец взглянул на часы и увидел, что время неумолимо приближается к девяти вечера. Офисный сотрудник тяжело вздохнул. Нужно было спросить у кого-нибудь помощи, да и обогреться бы не помешало, а то такие прогулки могли плохо сказаться на его хронической пневмонии. Он пошел еще вперед, теперь присматривая домик по-респектабельней, но не терял надежды отыскать двор сестры. Тут ему приглянулось небольшое аккуратное строение светлого цвета с дверью матового стекла, за которой уютно горел свет. Элегантный фонарь зазывно сверкал холодным неоновым светом, у входа на ветру качалась табличка с надписью «Ривендейл», посеребренные цепочки креплений издавал жуткий скрип. Мистер Томпсон против воли вздрогнул. «Совсем нервный стал», — мысленно рассердился на себя мужчина. — «Правильно говорят, пора к психиатру». Но как бы не тревожно было ему, пленительный свет, запах ароматной еды, доносящийся из-под двери, и тепло манили к себе уставшего гостя. Мужчина бодро нажал на дверной звонок. Открыли дверь ему не сразу, а когда это все-таки произошло, Джулиус Томпсон увидел молодую рыжеволосую женщину в длинном платье. Последнее обстоятельство особенно бросилось в глаза путнику, он, как прогрессист, живущий в современном обществе, всегда с некоторой оторопью относился к привычкам старины. «Ну, а что я хотел — это же Уэльс, тут еще остались старомодные обычаи», — поспешил объяснить сам себе мистер Томпсон. Большего он увидеть не мог из-за плохого освещения улицы. Хозяйка же, кажется, была не очень рада его видеть и в первое мгновение вовсе хотела было закрыть дверь, но не стала, проворчав что-то себе под нос. Она серьезным взглядом поглядела на незнакомца. — Здравствуйте, вам кого? — поинтересовалась рыженькая, голос у нее оказался мелодичным и звонким. Мистер Томпсон неуверенно замялся. — Добрый вечер, мэм, понимаете ли, я приехал в гости к сестре и, как бы это сказать… немного заблудился. Вы не знаете случайно, где тут Тисовая улица? — начал нести бессвязный бред и оправдываться мужчина. Он вдался в более глубокие объяснения, но от того история становилась еще более размытой. Джулиусу вздумалось, что будь он на месте этой девушки, наверное, сам бы ничего не понял. Но та, в свою очередь, вроде бы нашла некое здравое зерно в его речах и напряженно раздумывала, потирая лоб, похоже над местонахождением Тисовой улицы. — Знаете, я вообще сама плохо ориентируюсь в городе, может, вы дождетесь моего мужа, и он вам все объяснит? Он в здешних местах все знает, — наконец подала голос девушка. — О, это было бы замечательно! — обрадовался мистер Томпсон. Сейчас ему не было важно, где он проведет время до прихода мужа этой незнакомки, хоть даже на улице, главное, что скоро он найдет путь. Девушка будто прочитала его мысли, а скорее всего, просто обратила внимание на его жалкий вид и, наконец, радушно предложила: — Что ж вам на улице стоять! Проходите внутрь, обогреетесь, подсушитесь. Девушка махнула ему рукой, приглашая в дом, чем мужчина с радостью воспользовался. Правда, перешагнув порог, он изумленно захлопал глазами от увиденной им картины. Квартира внутри представляла собой маленькую комнатушку с низкими потолками. Примечательно, что потолки были балочные, что в принципе в современной квартире сотрудник офиса представить себе не мог. Дальше хуже — в комнате был древний очаг с ненормальным зелено-голубым пламенем. Все в этой квартире было на какой-то старомодный манер: и хлипкая лесенка наверх, и ободранные двери. С каждой минутой мистер Томпсон замечал все больше странностей. С потолка свешивались клоки паутины, на столе валялся ворох фунтиков, мешочков, колб с непонятным содержимым, над столом на крючках висели бархатистые мешочки. Все это выглядело очень странным… и, словом, не вяжущимся с культурным внешним фасадом. Не будь мистер Томпсон рационалистом, он мог бы подумать, что попал в домик ведьмы. Эта мысль заставила его тщательнее присмотреться к хозяйке. В нормальном освещении он смог увидеть, что это была совсем молодая девушка, лет может двадцати с небольшим, стройная, невысокая, с медно-рыжими волосами до плеч и болотно-зелеными глазами. Девушка была одета в длиннополое платье грязно-розового цвета, скрывающее ноги, и подпоясанное зеленым тонким ремешком по узкой талии. «Подходящая внешность для ведьмы, рыжеволосая, зеленоглазая…», — с испугом пронеслось в голове мужчины. Именно такими представлялись ему колдуньи в сказках, и этот факт неприятно поразил мистера Томпсона. Он же, в свою очередь, честно постарался прибегнуть к здравому смыслу и успокоиться, хотя сердце взволнованно забилось. «Ну, что ты дурак такой, бывают же женщины с такой внешностью, да и Хэллоуин, может они нарядили тут все», — вздумалось ему. Эта вполне логичная теория так его порадовала, что он осмелился спросить: — А это у вас к Хэллоуину, д-д-да? — спросил мужчина, неуверенно взмахнув руками, показывая на все вокруг. От нервов он вдруг начал стучать зубами. — К чему? — спросила девушка напряженно, взглянув на него, как на умалишенного, и взволнованно обернулась к очагу. — Н-ну, ко Дню всех святых, — начал заикаться мужчина, — праздник же такой завтра… — Не понимаю, при чем здесь нечисть и Святые, — раздраженно проворчала хозяйка себе под нос и поспешила сменить тему. — А-а-а, это? Действительно, это все к празднику! Да вы, я вижу, замерзли, вон, как дрожите весь! Скорее проходите, закрывайте дверь и раздевайтесь, я подсушу вашу одежду. Меня Софи зовут. Всё это новая знакомая говорила с принужденно радостной интонацией, перед последним вопрос грозно глянув в очаг. Мистер Томпсон думал, что в кресле перед огнем кто-то есть, поскольку хозяйка туда вечно оборачивалась, но никого не увидел. — Я Джулиус Томпсон, — со своей стороны представился мужчина. Софи добродушно кивнула и направилась к нему. — Приятно познакомиться. В Уэльсе всегда такая паршивая погода. Давайте мне свое пальто, шляпу, — заторопилась она, едва ли не сдергивая их с неповоротливого гостя, — ботинки тоже снимайте, они же все насквозь промокли. От такого ненормального энтузиазма Джулиус занервничал еще сильнее. Создавалось впечатление, что его скорее хотят затащить в дом. Он с тоской покосился на дверь, которая была жестко захлопнута владелицей. Хлопок двери прозвучал для него, как приговор. — Да не стоит, не стоит, высохнут, — забубнил мужчина, насилу выпутываясь из цепких тонких пальцев. Только сейчас он вдруг заметил, что белые пальчики девушки были в запекшейся крови. — А что это? — едва ли не с ужасом воскликнул мистер Томпсон, паническим жестом указывая на ее руки. Девушка сначала не поняла о чем он, взглянула на свои руки, а потом хихикнула вполне по-ведьмински, как показалось Джулиусу. — Не волнуйтесь, мистер Томпсон, это я испачкалась в мясе, — Софи заправским жестом указала на стол, где на разделочной доске лежал порубленный кусок мяса и большой длинный нож. Клерк вздрогнул. — Ну, смотрите, если что, можете обогреться у огня, — пожала плечами домохозяйка с серьезным взглядом, возвращаясь к предыдущей теме. Девушка умело развесила его вещи у очага и сделала жест, указывающий на стол. — Присаживайтесь, пожалуйста, — предложила тепло Софи, — Давайте, я вам налью чая для разогрева? Похоже, вопрос это был риторический, поскольку еще до ответа гостя, та уже плавно направилась к столу. Мистер Томпсон, едва присев на краешек старого табурета, наблюдал за подозрительной особой. Как говорится, у страха глаза велики: ему начало казаться, что Софи не ступает по земле, а словно плывет по воздуху, до того плавны были ее движения. «Не удивлюсь, если там и вовсе не ноги, а змеиный хвост!» — ахнул мысленно мужчина. От этого предположения цвет его лица стал бледно-землистым. Хозяка с беспокойством поглядела на него болотно-зелеными глазами-омутами. — Вы неважно выглядите, давайте-ка я вам витаминного чая заварю? — душевно предложила девушка. — У вас нет аллергии на мяту? Бедный офисный служащий, уже не в силах говорить, просто качнул головой. «Что ты себя загоняешь», — ругал он сам себя, — «Неужели все настолько страшно? Глупости-то не выдумывай! Ишь ты, до чего додумался — ведьмы!». Софи тем временем попыталась увлечь нервного гостя разговором о его планах, попутно готовя напиток. Вскоре высокий стакан с горячим чаем стукнулся об стол перед носом мужчины. Девушка небрежным жестом предусмотрительно отодвинула со стола всякий хлам, по которому плакала помойка, и освободила место для Джулиуса. Сама же она принялась дальше шинковать мясо. Мужчина сидел, не шевелясь, находясь в напряжении, и следил за каждым движением новой знакомой, механически что-то отвечая. Теперь отчего-то идея обогреться в чужом доме не казалась ему такой привлекательной, а дождливая улица заиграла не столь уж и мрачными красками. Джулиус сидел и глядел на девушку, а главное на то, как она профессионально разделывается с мясом. «А у нее есть навык! Интересно, чье это мясо», — с подступающей постепенно истерией, вздумалось ему. В комнате воцарилась неловкая тишина, которая появляется всякий раз когда, малознакомые люди встречаются вместе и после шаблонных вопросов уже не знают, о чем говорить. Было отлично слышно, как трещат дрова в камине, как завывает ветер за окном, и как острое лезвие разрезает мясные волокна. Мистер Томпсон обратил внимание на мешочки, висящие над головой, только чтобы не слышать этого тошнотворного звука. — А это что там у вас? Специи? — спросил он как можно более непринужденно, в тот же момент махнув рукой на предмет своего интереса. В его голосе явно слышалась неподдельная надежда на утвердительный ответ. — Это? — безучастно переспросила Софи, указав ножом на мешки. — Да, это приправы, специальные, редкие. Лезвие наточенного ножа опасно блеснуло в свете бирюзового пламени, заставив все существо гостя содрогнуться. При этом движении любые, даже самые добрые слова, звучали бы угрожающе. — А муж ваш кем работает? — продолжил интересоваться на свой страх и риск Джулиус. Софи как будто бы задумалась, что было само по себе странно, возвела глаза к потолку и наконец, ответила: — Он что-то вроде государственного служащего. На нескромный вопрос о более конкретной должности, Софи ответила ему таким раздраженным тоном, что дальнейшие вопросы сразу прекратились. «Скажем так, он занимается особыми поручениями», — звук ее голоса так и отдавался в голове клерка. Девушка, отвлекшись, наконец, от своего кровавого дела, направилась к очагу посмотреть, как там идут дела в кастрюле, кастрюле очень напоминавшей котел! На пару мгновений Джулиусу даже показалось, что ложка начала мешать содержимое сама. «Господи! Куда я попал!», — с ужасом проносилось в голове обезумевшего от страха мужчины. — «Где я?! Что это за человек?! Что вообще здесь творятся за странные дела, что за шабаш?!». Он услышал, как девушка что-то бурчит над варевом и ему стало дурно — не уж то заклинания! Его взгляд с ужасом заметался по комнате в поисках отходных путей. Как же ему незаметно забрать вещи и выбраться? Он скользнул взглядом по входной двери, спасительному выходу наружу из этого адского логова, но тут ему чуть не отказало сердце, непонятное место вновь преподнесло сюрприз. Дверь, которая снаружи была матового стекла, изнутри дома была глухой и деревянной! Он не понимал, как это было возможно. Но тут ему пришлось снова умело нацепить маску беззаботности, так как Софи вернулась к столу и на этот раз присела рядом с ним на стул, устало подперев голову рукой. Джулиус с вящим ужасом глядел на подол ее платья и чуть не вскричал от радости, когда увидел элегантную ножку в зеленой туфле на каблучке, лежащую одна на другой, а не чешуйчатый хвост. Хотя бы один его предрассудок не увенчался успехом. Софи же поглядела на него со странной улыбкой, как будто она догадывалась о причине его волнения. В ее взгляде перепуганному мужчине показался хищный огонек. — Может, вам еще чего дать? — дружелюбно поинтересовалась хозяйка. — Может, вы голодны? Ее голос был сахарным, словно гипнотизирующим, и это тоже нервировало. Она испытующе глядела на гостя. Мистер Томпсон заволновался еще пуще. — Нет, спасибо, вы обо мне не беспокойтесь, занимайтесь своими делами. Я не хотел бы очень сильно вас утруждать. — Да я и не… — начала была Софи и тут же прервалась, взглянув на лестницу. Джулиус проследил за направлением ее взгляда и увидел на лестничном пролете второго этажа маленького черного котеночка. Он был еще совсем малыш с черной шерсткой, которая топорщилась во все стороны, яркими изумрудиками глаз, и розовым язычком. Треугольные ушки весело стояли торчком, а хвостик также был направлен к небу. Котенок довольно мяукнул со своего места и сделал несколько неуклюжих шажков по лестнице. Неудивительно, что еще совсем маленький зверек оступился уже на второй ступеньке и с писком кубарем покатился вниз по лестнице. Софи молниеносно оказалась рядом с котенком и подхватила на руки, предупреждая падение. Вид ее был перепуганный и обеспокоенный. Девушка подхватила недовольно пищащего котенка на руки, и стала укачивать его, словно малыша. — Морган, ну, что, опять? Сколько можно уже? — простонала хозяйка. — Милый котенок, — нашел уместным подать реакцию Джулиус. — Да это мой с… — осеклась было Софи, но потом продолжила, — мой самый любимый котенок — Морган. Правда, у него есть дурацкая привычка кататься по лестнице. Она грозно взглянула на будто игрушечного отпрыска семейства кошачьих. Хозяйка направилась к очагу и там обосновалась в старом, видавшем виды кресле. Воспользовавшись этим, гость, который уже не рад был оставаться в гостях, незаметно схватил один из свертков со стола. Внутри находилось что-то сыпучее. Мистер Томпсон надеялся узнать о содержимом из надписи, сделанной чернилами, и желал увидеть нечто вроде — «Фасоль», «Горох», «Семена», но к ужасу своему увидел только непонятные иероглифы и каракули. — Колдовские знаки какие-то, — прошептал он, со страхом откидывая сверток, и ослабил галстук. В горле пересохло, хотелось глотнуть чего-нибудь, и офисный сотрудник потянулся за чашкой предложенного чая. Но на этом движении все и остановилось. Допустим, хозяйка не соврала о мяте, ее листья действительно плавали в чае, он их узнал, но что такое эти сморщенные ягоды и сушеный остаток на дне? Мистер Томпсон решил, что, пожалуй, он лучше будет испытывать жажду, чем пить напитки непонятного содержания. Неизвестно, какая там отрава. Джулиус испуганно глянул по сторонам, удостоверился, что Софи на него не смотрит, и не нашел ничего лучше, чем плеснуть чай на пол под стол. Сделав это, Джулиус сам же закрыл рот руками. Так отвратительно и по-хамски он еще никогда себя не вел. Действительно, похоже, что страх застилает разум. Но, с другой стороны, пить было невозможно, а вдруг привяжутся, мол, почему стакан полный? «Лучше перестраховаться», — решил для себя мужчина и посильнее стянул светлую скатерть на край, чтобы скрыть пятно. Еще один беспокойный взгляд в сторону хозяйки — реакции никакой. Более или менее успокоившись, мистер Томпсон стал прислушиваться к негромкому шепоту Софи. — Я его сейчас убью, — послышалось недовольное ворчание. Мужчина при этих словах чуть не упал в обморок. — Он такой, вкусный, сочный, мы его как съедим, — расслышал он слова девушки, произнесенные с явным удовольствием, — мы его сейчас как запечем… Мужчина страшно побледнел и больно стукнулся об стену затылком. «Не обо мне ли речь?», — судорожно подумал гость. Его прошиб холодный пот, а по спине побежали мурашки. Но дальнейшее, что он услышал, окончательно подтвердило его догадки о психической нездоровости девушки, к которой он на беду попал. — Только для этого тебе нужно превратиться в человека, иначе угощения не получишь, — сказала она котенку с серьезным видом. Тот же полностью игнорировал слова хозяйки и с веселым писком забавлялся с пряжей для вязания. Джулиус едва не вскричал. «Она совершенно точно больная, сумасшедшая! Она хочет, чтобы кот в человека превратился! А может, и мужа у нее никакого нет, а это лишь предлог, чтобы заманить меня к себе и потом порубить на мелкие кусочки, как это мясо?! Так же, ведь, ведьмы делают с заблудившимися путниками! Да, совершенно точно она из тех безумных, у кого уйма кошек и никакого здравого смысла!», — билась у него в голове одна страшная мысль. Он так толком и не понимал, чего боится, просто вся эта мистическая атмосфера, эти недоговорки или оговорочки, все это серьезно сказалось на слабой психике клерка в канун Хэллоуина. Тот решил, что вся нечисть активизируется к своему празднику, и он по воле злого рока оказался в «нехорошем доме». Мужчина решил, что нужно немедленно убираться, пока не стало слишком поздно. *** Софи преспокойно резала мясо ломтиками в почти идеальной тишине Замка. Морган спал на втором этаже, а Кальцифер сонно потрескивал в очаге. Такая ненастная погода вечно наводила на него сонливость. А вот Софи спать было совершенно некогда. Завтра у Летти день рождения, и ее родственники решили устроить ей грандиозный праздник. Дело в том, что ей исполнялось двадцать лет — очень знаменательный юбилей для каждого, поэтому родные решили устроить нечто необыкновенное, поделив обязанности между собой. Фанни занялась декором и украшениями, на Марте были все десерты и праздничный торт, а на Софи, как на самую домовитую, легла остальная сервировка стола. Родственники по праву считали ее мастером в этом деле, хоть, может, и не таким первоклассным, как по части уборки, но тоже крайне профессиональным. Вот так и получилось, что девушка сегодня и день до этого всё готовила и готовила, а конца и края этому еще не было. Даже сейчас она разрывалась между двумя блюдами: резала мясо для запекания и присматривала за варящейся картошкой. Неудивительно, почему она раздраженно вскинула голову на стук в дверь. — Уэльс, плоть и кровь, совершенно безвредно, — отчеканил Кальцифер заученной фразой не без некого удивления. Уэльс был не самой рабочей дверью в Ходячем Замке, и потому домочадцы всегда настороженно относились к визитам из другого мира. — Что за люди такие, покоя нет, даже на ночь глядя идут, — раздраженно проворчала девушка. Она открыла дверь и увидела на пороге дома незнакомого мужчину, промокшего под дождем. С пальто в три ручья стекала вода, на тулье шляпы скопилась лужица, он смахивал воду с лица резкими движениями. Выглядел незнакомый господин усталым, промерзшим, промокшим и отчаявшимся. Не смотря на это, первым порывом Софи было захлопнуть дверь. Если бы здесь были бы Меган, Нил или Мари, она бы еще могла понять, но это был совершенно незнакомый ей человек. Но все-таки девушка этого не сделала. За дверью простирался живописный пейзаж улицы, уходящей вдаль, со множеством домиков, а не обычный внутренний двор сада Меган, что взбесило Софи еще больше. — Черт тебя побери, Хоул, с твоими дверьми, — проворчала себе под нос Софи, строго взглянув на пришедшего. Все дело в том, что Хоул затеял некий «переезд». Он решил передвинуть их дверь в Уэльсе от двери Меган, поскольку это приносило очень много хлопот и проблем. Теперь выход в родной мир чародея из Замка находился в задней гаражной двери, но телепорт почему-то начала чудить. Наверное, дело было в неправильной магической настройке, но теперь проход хаотично перемещался от своего прошлого места «жительства» к новому, открываясь то тут, то там попеременно. Софи уже тысячу раз просила чародея все наладить, а он лишь откладывал и откладывал и, как результат, Софи вместо того, чтобы заниматься столом к празднику сестры, должна нянчиться с новым гостем. — Здравствуйте, вам кого? — спросила раздосадованно девушка. Всегда требовалось задавать этот вопрос, чтобы понять, что это за люди, обычные прохожие или колдуны, друзья Хоула. Здесь Софи с первого взгляда видела, что это первый случай, но формальность решила соблюсти. Вообще, первого типа была всегда больше, чем второго, но чем жизнь не шутит? Тут мужчина понес какой-то неразборчивый бессвязный бред, из которого Софи только поняла название — Тисовая улица. Ведьма естественно не знала, где это находится. Уэльс она не любила, не воспринимала и не понимала, в общем-то, как и он Софи. Девушка же, потирая лоб, делала для себя моральный выбор: впустить измученного скитальца в дом или эгоистично заняться своими делами и не впускать. В конце концов, победила доброта и милосердие, которым их научил еще в детстве папа. Тогда Софи предложила гостю дождаться мужа, для того, чтобы он все объяснил заплутавшему приезжему, а мысленно надеялась, что тот откажется. «Пожалуйста, скажи, что у тебя нет времени ждать!» — мысленно умоляла Софи, но ее надежды не оправдались, гость, как и следовало ожидать, выразил ярчайшее согласие, после чего девушке пришлось пригласить его в дом. Гость неуверенно переминался с ноги на ногу, и Софи резко махнула ему рукой в дом, чтобы поторапливался. Девушка не была в восторге от незванного гостя, но поделать ничего не могла. Пока она собиралась с мыслями, мужчина пугливо озирался по сторонам. — Эй, человечишка? Ку-ку, я здесь! — попытался привлечь внимание к своей персоне Кальцифер. Он всегда проверял, видит его человек или нет, но так привык, что жители Уэльса его не замечают, что в конец охамел. Софи резко поглядела на него, но, кажется, на этот раз обошлось, гость не обращал внимания на очаг. — А это у вас к Хэллоуину, д-д-да? — со страхом поинтересовался он. — К чему? — резко переспросила Софи. Она все еще плохо разбиралась в валлийском, и все эти словечки современного мира были ей неясны. А вдруг, собственно? этот «халавин» какое-нибудь бранное слово? Мужчина залепетал оправдания, а Кальцифер ехидно захихикал. — Хэллоуин, он же День всех святых у валлийцев, это наш День Нечисти, — пояснил сквозь смех демон. — Он думает, ты дом к празднику украсила. Он зашелся трещащим смехом. — Не понимаю, при чем здесь нечисть и Святые, — проворчала Софи и поспешила обратиться к гостю. — А-а-а, это? Действительно, это все к празднику! Да, вы я вижу замерзли, вон, как дрожите весь! Скорее проходите, закрывайте дверь и раздевайтесь, я подсушу вашу одежду. — Как многозначительно слышать такое от незнакомой девушки! — еще больше развеселился Кальцифер, полыхнув в камине. Софи бросила на него испепеляющий взгляд, а потом решила исправить свою оплошность, дополнив: — Меня Софи зовут. Гость, оказавшийся Джулиусом Томпсоном, нерешительно оглядывался, не собираясь проявлять хоть какую-нибудь мобильность. Софи решила помочь ему, поскольку, как говорится: «Хороший гость — уходящий гость», а это значит, чем быстрее она ему поможет, тем быстрее мужчина уйдет. Софи, приговаривая всякую чепуху, быстро забрала у него шляпу и пальто, отчего полноватый посетитель закрутился волчком. Вдруг она увидела, как с его мокрых ботинок в прихожей натекла уже целая грязная лужа и едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Грязь она просто терпеть не могла! — Ботинки тоже снимайте, они же все насквозь промокли, — сказала она, пристально глядя на грязь на полу, еле сдерживаясь. — И дверь еще прикрой, Софи, сквозит, — зябко поежился Кальцифер. Он, как воплощение огня, воду не любил ни в каком виде и в такую погоду из очага был не на шаг. Софи резко захлопнула дверь. — Да не стоит, не стоит, высохнут, — глухо зачастил мужчина. «Да, что ж ты думаешь, мне до этого дело есть? Хочешь сидеть в мокрых и заболеть, так сиди, простофиля, только ты мне весь ковер замараешь!», — бушевала мысленно Софи, как вдруг от размышлений ее оторвал истерический крик нового знакомого. — А что это? — вскричал он, дрожащим пальцем указывая на руки хозяйки. Софи тупо уставилась на свои побуревшие руки, а потом рассмеялась от такого парадоксального инцидента. Она объяснила все мистеру Томпсону и пригласила его за стол. — Ну, смотрите, если что, можете обогреться у огня, — еще раз намекнула недогадливому посетителю Софи. Она надеялась, что мужчина поймет свою ошибку, но, то ли он был слишком ошарашен происходящим, то ли был просто не знаком с этикетом, но прошествовал в мокрых ботинках до стола, оставляя за собой грязные следы. Софи неслышно стравила воздух через нос. Но, как бы оно там не было, делом заниматься надо, поэтому Софи вернулась к мясу. Джулиус глядел на нее до того внимательным взглядом, что Софи вздумалось, а не голоден ли он. Она из гостеприимной учтивости предложила мужчине чаю, а когда увидела его нездоровый вид, решила сделать ему укрепляющий настой. «Мне нужно, что ли, чтоб он тут в обморок грохнулся?», — недовольно покосилась на бледного гостя девушка. К простому чайному отвару она добавила листьев мяты, ягоды клюквы для тонуса, сыпучего тимьяна и дурман-травы для успокоения. Пока она готовила, Софи отвлекала взвинченного гостя разговором, что давалось ей нелегко. Девушка была из тех, кто в незнакомой компании тушуется сама, а не веселит других. Неудивительно, что в конце концов у Софи закончились темы для обсуждения. Да и как можно говорить с мужчиной, которого не увлекает ни одна тема? Мистер Томпсон, пребывая в каких-то своих невеселых мыслях, отвечал либо односложно, либо вяло, либо вообще покачивал головой. Тогда Софи мысленно плюнула на него и продолжила заниматься своим делом. «Мне же еще лучше — больше времени на свои дела будет», — подумала она, умело орудуя ножом. Каково же было удивление девушки, когда установившуюся тишину нарушил вопрос самого гостя. — А это что там у вас? Специи? — спросил он, как бы непринужденно, но в его голосе явно слышалось напряжение. — Это? — безучастно переспросила Софи с ножом в руке, растерявшись. Не скажешь же ему, что здесь магические принадлежности, корни мандрагоры, лебяжий пух, и всякое подобное. Многие мешочки, кстати, за время работы Майкла и Хоула опустели, иссякнув, и теперь, Хоул, освободившись от будничной кабалы дворца, нашел время прикупить недостающие товары. Сегодня, как на зло, чародей со своим подмастерьем ушли в Маркет-Чиппинг за магическими покупками, а Софи осталась дома с Морганом и Кальцифером. Благо, мистер Томпсон сам подкинул ей идею отходного пути, поэтому девушка радостно подтвердила: — Да, это приправы, специальные, редкие, — сказала и почти не соврала хозяйка, ведь это действительно было так. У Софи вообще был «пунктик» на честности. Дальше гость начал еще задавать трудные и неудобные для Софи вопросы, например, о работе Хоула, на которые она отвечала несколько размыто, а под конец и вовсе начала злиться. Чтобы избавиться от докучливых расспросов, она отошла к очагу помешать картошку и только в самый последний момент поймала ложку в руки, когда та уже хотела самостоятельно выполнить работу. — Тише, Софи, тише, надо быть поаккуратней с магией при несведущих людях, — сказала самой себе девушка. Картошка, надо признать, выходила дивная — рассыпчатая и душистая. Кажется, ужин для Летти будет приготовлен на славу. — Софи, когда он уйдет, а? — заканючил демон, плаксиво треща поленьями. — Я при нем из очага вылететь не могу, а знаешь, через трубу-то льет. — Будто мне хочется, чтобы он тут был, — проворчала Софи, косясь через плечо на Джулиуса. — Своему Хоулу скажи, он виноват, что дверь вовремя не починил. — А что это он мой! — возмутился Кальцифер, увеличившись в размерах. — Он теперь и твой тоже! Твой даже больше, чем мой! На это Софи лишь отмахнулась, демон был прав. Она направилась к гостю, которого непочтительно было оставлять одного, и присела рядом с ним. От девушки не укрылось, как мистер Томпсон постарался придать себе более уверенный и независимый вид, но выглядеть он все равно продолжал, как пуганная дичь. Вдруг она почувствовала жужжащее ощущение в области ног. Вообще все люди, а особенно женщины, умеют чувствовать на себе чужие взгляды, ведьма же умела это во сто крат сильнее. Интуиция давала ей подсказки на уровне физического ощущения. Поглядев на мужчину, она увидела пристальный взгляд мистера Томпсона на подолах своего платья. Девушка с усмешкой положила ногу на ногу, продемонстрировав их наличие. «Неизвестно, что он себе напридумывал, может, он думает, что у меня там рыбий хвост? Или, может, паучья восьмерня?», — хихикнула про себя девушка, отметив некоторую злобливость своего характера. Что бы там не думал Джулиус, он заметно успокоился и от угощения отказался. Одно из двух: либо все-таки манеры к нему возвращались, либо он ничего не хотел есть в этом доме. Вон, чашка с чаем, как полная и была, так и стоит. Но тут Софи пришлось отвлечься от своего колоритного собеседника, из-за звука маленьких ножек по полу. Звук этот сам по себе был неплохим, но девушку он доводил до ужаса. Она уже не удивилась, увидев черного, как смоль, котенка наверху лестницы. Конечно же, это был Морган, который вместо того, чтобы спать, решил побаловаться своими способностями. Сын Софи, по словам многих знакомых магов, обещал быть великим волшебником, и Хоул с гордостью это подтверждал. Способности у Моргана проснулись довольно рано, даже слишком рано по сравнению с другими своими сверстниками, и пока вырывались неконтролируемыми приступами магии. Впрочем, чего было ожидать от ребенка великого чародея и сильной ведьмы, где оба родителя имели магический дар? Пока же Морган был еще слишком мал, чтобы контролировать свои силы, поэтому колдовство происходило бессознательно и, как правило, у их сына выливалось в перевоплощение в котенка. В этом Софи видела свою вину, поскольку не могла не связать помешательство сына на черных котах с условиями его рождения. Она считала это чем-то вроде психологической травмы, хотя Хоул и все остальные всячески ее успокаивали. Бен, например, говорил, что такая форма магии наоборот хороша своей безобидностью — вот, у его друга дочь разносит весь дом, если не получает желаемого. Дочь же самого кудесника, одногодка с Морганом, пока не проявила своего таланта к магии. Морган, завидев маму, радостно запищал и направился к ней прямо по лестнице, коротенькие ножки, еще совсем нетвердо ходящие даже по прямой земле, запутались и он, кувыркнувшись через голову, начал падать. У Софи предательски упало сердце, как и у любой матери, после чего Морган уже был у нее в руках. — Морган, ну, что, опять? Сколько можно уже? — поинтересовалась она усталым тоном. Девушка была уверена, что сын ее слышит. Такие трюки с перевоплощением он проделывал часто, сколько бы ему этого не запрещали. — Милый котенок, — слабо откликнулся мистер Томпсон. «Да, это мой сын», — хотела сказать Софи, но в последний момент спохватилась. — Да, это мой самый любимый котенок — Морган. Правда, у него есть дурацкая привычка кататься по лестнице, — умело выкрутилась она. Тогда, чтобы не вызывать лишних вопросов, девушка села в кресло у очага с Морганом на руках. — Кальцифер, ты точно не можешь его расколдовать? — с надеждой спросила Софи, как и всякий раз, когда сын выделывал подобное. — Ты же знаешь, Софи, что в этом случае даже мы с Хоулом бессильны, — отозвался демон безэмоционально, ему сейчас намного интереснее было наблюдать за тем, что происходит у Софи за спиной. По тому, как клыки демона осклабились в ехидной улыбке, хозяйка догадалась, что дело там не чисто, но сейчас у нее были проблемы по-важнее. Девушка постоянно упрашивала магов вернуть ее сыну прежний облик, но все лишь качали головами. — Понимаешь, Софи, — говорил Хоул, — детская магия — она нестандартна и не поддается законам логики. Силы берутся из души, а у ребенка она всегда самая незаурядная. Магия других волшебников тут бессильна, только сам Морган может вернуть себе прежний облик, и только когда сам этого захочет. Мы, конечно, можем попробовать вмешаться, но тогда мы рискуем навредить только что проклюнувшемуся магическому дару нашего сына. Софи все это прекрасно понимала, но каждый раз, когда происходило подобное — боялась. А вдруг Морган не захочет становиться обратно мальчиком, ведь ему так понравилось в детстве быть котенком? Именно это было основной головной болью девушки, она не могла нормально ни спать, ни есть, ни заниматься своими делами, пока не увидит сына в нормальном обличии. Как они решили с Хоулом, лучше всего было действовать в такие моменты не магическим, а психологическим вмешательством. Так, родители расхваливали человеческую жизнь и приводили примеры того, что доступно людям, а котятам нет. Неизвестно, работало это или нет, но пока Морган со временем всегда превращался обратно, но где гарантия, что в следующий раз будет то же самое? — Вот умора! — хохотнул Кальцифер. — Ты представляешь, что он сейчас сделал? Взял и вылил чай нам под стол! И еще с таким умным видом скатерть перетягивает, думает не видно будет. Софи это обстоятельство поразило до глубины души. В отличии от Кальцифера, чистоплотная хозяка не видела в этом ничего смешного. — Я его сейчас убью, — тихо процедила Софи сквозь зубы, обращаясь к демону. — Ну что он себе позволяет?! Где это слыхано вообще?! — Ты аккуратней со словами, а тот этот уже так запаниковал! — продолжил потешаться демон, едва не до половины высунувшись из очага для лучшего обзора. — Еще бы не запаниковал, — фыркнула Софи, но, постаравшись успокоиться, вернулась к главной на данный момент проблеме. — Морган, а хочешь пирог? — обратилась она к сынишке, поглаживая его по шерстке. — Он такой вкусный, сочный, мы его как съедим, мы его сейчас как запечем… Говорила все это девушка с наигранным удовольствием, чтобы распалить аппетит сына. — Только для этого тебе нужно превратиться в человека, иначе угощения не получишь, — говорила она с хмурой миной. — Прости, но котяткам пироги не положены, вот рыбу им всякую — да, а сладости — нет. Софи прекрасно знала о нелюбви сына к рыбе. Таким образом она надеялась уговорить Моргана обернуться человеком. Девушка еще много чего говорила, но котенок, кажется, совершенно ее игнорировал, то забавляясь с пряжей, то укладываясь дремать у нее на коленках. *** Джулиус Томпсон запуганно глядел по сторонам. То собираясь с духом заявить о своем уходе, то малодушно хотел сбежать без вещей через входную дверь. Удерживала его та мысль, что если хозяйка заметит его в таком компрометирующем поступке, то, скорее всего, занервничает еще больше, и это может ускорить процесс, какой бы он там не был. Так и сидел мужчина на том же месте, то порываясь подняться, то снова присаживаясь. У него уже, кажется, пошли галлюцинации, так как ему начало казаться, что из пламенеющего огня в камине вырисовывается человеческое лицо. Хотя теперь он ни в чем не был уверен, чтобы говорить, кажется это ему или нет. Так продолжалось бы еще неизвестно сколько, если бы дверь вдруг сама в одночасье не распахнулась, впуская в дом двух человек. Мистер Томпсон радостно прихлопнул в ладоши — небеса услышали его молитвы и послали возможность сбежать. Если что, они втроем одолеют эту каргу. Джулиус взглянул на новоприбывших, как на спасителей. Это оказались двое мужчин, нагруженных всевозможными свертками, корзинами и коробками. Один из них был молодой мужчина умопомрачительной внешности. У него было аристократичное треугольное лицо, стройная фигура, светлые льняные волосы, элегантно уложенные на одну сторону, и редкостной яркости зеленые глаза. Одет тот был в черное пальто с удлиненными полами, замшевые остроносые ботинки лилового цвета и кожаные перчатки. Красавец-мужчина держал в руках массу свертков, мешков и коробок. Второй был еще совсем молодым юношей с открытым честным лицом, непослушной кудрявой шевелюрой черного цвета и счастливо блестящими карими глазами. Он был худым и высоким, а черное короткополое пальтишко сидело на нем, как влитое. У парня было несколько корзин в обеих руках, большая коробка подмышкой и заплечный мешок в добавок. Войдя, они сразу создали столько шума, что хозяйка резко повернулась. Темноволосый молодой человек, смеясь, вошел в дом и за неимением другой возможности, закрыл за собой дверь ногой. — Софи, мы вернулись! — радостно возвестил он с порога. — Вы не представляете, сколько нам пришлось пройти лавок, чтобы все это купить! — А, как мы вымокли! Как дворовые собаки! — с улыбкой вторил ему мужчина постарше, резким жестом смахивая рукой капли с волос. Девушка лучисто улыбнулась и поднялась к ним на встречу, осторожно сняв с себя котенка, а Джулиус в этот момент с упавшим сердцем осознал, что они заодно. Гость шумно сглотнул, пока тем временем, остальные, не заметив его присутствия, продолжали. — Правда, купили мы далеко не все, — начал деловито юноша, — коренья ивы, летучий порошок и лунный настой мы, конечно, нашли, но вот патлы кикиморы, хвосты змей и совиные перья кончились. Он огорченно сник, но тут же воспрянул духом: — Но зато мы заказали перья феникса, пыльцу фей и шерсть единорога. Мистер Нострум обещал завезти в среду! Парнишка так весело и беззаботно все это рассказывал, словно такой перечень покупок был вполне нормальным. Девушка слушала его внимательно, сложив руки на груди. — А слюну аспида? Вы же знаете, какой она придает утонченный вкус, — напряженно поинтересовалась Софи, кажется, вообще позабыв о присутствии гостя. — Я же хотела добавить ее в мясо! — В самый последний момент вспомнили, — довольно отозвался блондин, взглянув на девушку с чарующей улыбкой. — Секундочку. Он вдруг взмахнул руками, и все свертки из его рук зависли в воздухе, в то время, как он из внутреннего кармана пальто извлек витую бутылочку с темно-синей жидкостью.  Софи, расплывшись в благодарной улыбке, поцеловала его в уголок губ. Это стало для мистера Томпсона последней каплей. Его нервное напряжение дошло до предела. Он был готов сойти с ума от ужаса. Куда он только попал! Что за притон?! Что за оккультная ложа масонов?! Какие, к черту, патлы кикиморы?! — Выпустите меня отсюда! — завопил мужчина, несясь по направлению к двери. Сейчас ему не важны были его вещи, пусть пропадают, лишь бы самому спастись. Только в этот момент новоприбывшие мужчины заметили его и инстинктивно подались в разные стороны, освобождая дорогу к двери. На лице юноши выразилось открытое изумление, молодой блондин вздернул бровь, но Джулиусу было все равно. Он, как помешанный ринулся к двери и, пришептывая бессвязный бред, начал дергать ручку. Наконец, когда ему удалось с третьей попытки дрожащей рукой открыть дверь, он чуть совершенно не сошел с ума: за дверью была не респектабельная улица с мокрым шоссе и аккуратными домиками, а темные травянистые холмы под темно-синим небом. — Выпустите меня! — взвыл клерк повиснув на двери в пароксизме истерики. — Позвольте мне, — тогда учтиво предложил мужчина с изумрудными глазами. Он закрыл дверь, крутанул какое-то непонятное цветное устройство на ручке и когда открыл ее в следующий раз, за ней был знакомый промозглый пейзаж. Мистер Томпсон, уже ничему не удивлявшийся, с победоносным криком ринулся на улицу. — Подождите, а как же вещи? — спохватилась рыжеволосая девушка. Она быстро схватила его пальто, шляпу и бросилась за ним, но поскольку мужчина останавливаться не собирался, швырнула ему одежду с порога. Офисный сотрудник кое-как подхватил ее, надел шляпу набекрень и на бегу, оскальзываясь на мокром бетоне, надев пальто на одну руку, бросился неуклюже бежать с круглыми от пережитого испуга глазами. — Прости уж, Мередит, не виделись мы с тобой три года и еще подождем, так уж целее буду. Черт знает что творится в этом Уэльсе, — сплюнул мистер Томпсон, садясь в первую попутку за несколько кварталов от злополучного дома. *** Вся компания домочадцев глядела в сторону спешно ретировавшегося гостя. — Это кто? — в замешательстве почесал затылок Майкл, для него все происходило слишком быстро, чтобы сообразить, что к чему. — Это посетитель из Уэльса, спросить дорогу и обогреться пришел, — пожала плечами Софи. — А что это с ним? Нервный он какой-то, — удивленно отозвался подмастерье. Хоул при этих словах весело расхохотался, вскоре ему вторил смех остальных членов семьи. — Страшно представить, что он о нас подумал, — отозвался под конец чародей, смахивая набежавшую от смеха слезинку. — Ну, он ведь ничего не расскажет, да? — заволновалась Софи, она была наслышана об инквизициях в истории родного мира Хоула. — А даже если? Кто ему поверит? — насмешливо прошипел Кальцифер со своего места.  — Но дверь починить все равно надо, — строго отозвалась девушка, взглянув на мужа. — Конечно, но только завтра, — пообещал он в ответ. — кстати, я тут придумал, что можно подарить Летти… *** — И что, прямо холмы? — удивленно спрашивала Мередит, медленно идя под руку с братом. — Я тебе говорю, я видел это собственными глазами, как тебя сейчас! — убеждал ее мистер Томпсон, оживленно жестикулируя. — Вот он, этот дом. Сейчас ты сама все собственными глазами увидишь. Они стояли у входа в аккуратный светлый домик с дверью матового стекла. Джулиус в тот вечер тридцатого октября, после встречи с семейкой колдунов, находился в таком состоянии аффекта, что даже толком не помнил, как оказался дома. Перед ним всплывали отдельные картины: такси, дорога, ключи от дома в руках, теплая постель… На утро он очнулся у себя дома в Йоркшире и, если тонкости поездки домой он не помнил, то все произошедшее в доме ведьмы он видел отчетливо перед своим мысленным взором, вплоть до малейших деталей. Ему понадобилась целая неделя, чтобы прийти в себя, успокоиться и все же позвонить сестре. Очень тяжело было мистеру Томпсону повторно собираться в Уэльс, но его вторая поездка прошла без приключений. Он благополучно добрался до сестры, где она встретила его с распростертыми объятиями. И вот теперь он упросил ее пройтись до того нехорошего дома, чтобы убедиться, что он не сумасшедший. Чего он, признаться, только не передумал за эту неделю, о себе и своем больном рассудке, но так же готов был подписаться за каждое свое слово. А Мередит только посмеивалась над ним. — Вот сейчас ты поймешь, что я не сумасшедший, — серьезно насупился он и с опаской позвонил в дверной звонок. Клерку было очень жутко, до дрожи внутри, но вместе с сестрой и при свете дня было все же несколько спокойнее. — Давай, давай, — улыбнулась ему сестра, тряхнув головой с густой темной косой. За дверью послышалось шевеление, и она распахнулась, прямо как в ту злополучную ночь. Вот только дверь на этот раз открыла блондинка со строгими серо-голубыми глазами, острыми скулами и в сером платье с прямыми юбками. Волосы ее были собраны в тугой узел на затылке. — Кого вам? — поинтересовалась она высоким напряженным тоном, вскинув подбородок, смерив их резким настороженным взглядом. — А… — пораженно застыл на месте Джулиус, — можно нам войти? — Нет, пока вы не скажете, кто вы, — безапелляционно отрезала женщина, угрожающе поглядев на них. Тогда мистер Томпсон попытался заглянуть через ее плечо в дом. Успел он увидеть немногое, но то, что он заметил, совсем не вязалось с интерьером ведьминого логова. Внутри была вполне себе культурная комната, со светлыми обоями, большим диваном напротив телевизора, небольшой столик с журналами и газетами. Где-то в глубине играли дети и вдали слышался деловой мужской голос, говоривший по телефону. Мужчина не понимал, как это могло быть. Только неделю назад здесь все было совсем иначе. — Да, что вы себе позволяете! — окончательно рассердилась строгая блондинка, отпихнув клерка. — Простите, пожалуйста, — поспешно извинился он, желая задать очень важный вопрос, — Вы давно здесь живете? Хозяйка резко фыркнула: — Около пятнадцати лет, а какое вам дело? — Нет, никакого, извините, — сник побледневший Джулиус. Выходило, у него точно поехала крыша, шарики за ролики зашли или как это там еще называлось. — Ненормальные какие-то, — недовольно проворчала женщина и захлопнула дверь перед их носом, возведя глаза к потолку. Мистер Томпсон же недоуменно обернулся к сестре. На его лице отразился весь спектр непонимания, изумления и подавленности. — Может, ты дом перепутал? — поспешила успокоить его Мередит, ласково глядя на брата. Джулиус обернулся по сторонам. Нет, это совершенно точно было то здание: та же дверь матового стекла, тот же мистический фонарь у входа, та же табличка на цепочках с надписью «Ривендейл». Офисный служащий тихо качнул указатель, и он заскрипел так же, как в ту страшную ночь. Все было также, как тогда, вот только жильцы были не те. — Я не понимаю… — зашептал, словно обухом по голове пришибленный, Джулиус. — Это точно здесь… это точно то место… Я же это видел… я видел… — Да уж, братец, тебе точно нужно к психиатру, — рассмеялась Мередит. — Пойдем отсюда. Джулиус Томпсон не стал сопротивляться, когда они вместе с сестрой направились обратно к ее дому, но четко решил для себя, что в день кануна Хэллоуина из дома больше ни ногой.