Стокгольмский синдром

- … а сейчас мы прерываем наш репортаж, из-за срочных новостей. Потрошитель, терроризирующий Токио на протяжении 3 лет, наконец пойман. По словам старшего следователя Ямамото, в отделение полиции поступил анонимный звонок. Звонивший человек, сказал, что видел, как высокий светловолосый мужчина скидывал в реку Сумида несколько небольших черных пакетов с моста. По словам очевидца, с пакетов капала кровь, что и навело его на определенные мысли. Приехавшие полицейские ориентируясь на описание Потрошителя, смогли выследить его. По словам полицейских, которые проводили задержание, мужчина со скальпелем пытался напасть на свою очередную жертву, которым оказался старшеклассник, идущий с подготовительной школы… Гокудера Хаято глубоко затянулся, потушил сигарету о хрустальную пепельницу и выпустил струю дыма из носа, словно дракон. Наконец-то этого ублюдка поймали. Достав новую сигарету, мужчина долго крутил её между пальцами, пока не переломил никотиновую палочку пополам. - Эй, Хару-тян, - поломанная сигарета полетела куда-то на пол, а мужчина взял в руки фоторамку стоящую на столе, напротив. – Ха-ару-у-тя-ан, его поймали! Этого больного ублюдка поймали, и теперь он ответит за твою смерть. Он за всё ответит, - Гокудера хрипло рассмеялся, смотря на фотографию любимой. Весёлый, задорный взгляд, неунывающий и раздражительно оптимистичный характер. Когда они только познакомились, Гокудеру очень раздражала эта девушка, будто она смотрела на мир через розовые очки и верила, что добро всегда побеждает зло. Кто бы мог подумать, что через год после их знакомства, она станет для него всем миром. Она была единственной, ради которой он был готов завязать с любимыми сигаретами, потому что Хару не нравился их запах. Она была единственной, кто поддержал его затею, пойти учиться на психолога, а не стать хирургом как его отец, мать и дядя. Единственной, которая могла усмирить его взрывной характер. Единственной… И самой первой, которую похитил, пытал, а потом выпотрошил и расчленил этот маньяк. Гокудера сжал зубы, сдерживая скулёж. Ему почти тридцать лет, в его возрасте уже неуместно реветь, но боль от потери любимой всё ещё стискивала его сердце, не давая нормально дышать. *** - Доброе утро Гокудера-сан! – молоденькая мед. сестричка резво подскочила с места, увидев высокого пепельноволосого мужчину заходящего в холл небольшой частной клиники. Хозяин этой клиник был всё ещё молод, красив, умён, богат и не женат… Мечта любой девушки, желающей себе красивой жизни. - Доброе, - не сбавляя шага, проговорил мужчина. Эта молоденькая девчонка раздражала его до зубного скрежета. Смотрела влюблённым взглядом и постоянно косячила с документами. Но искать сейчас другого человека, на это место, не было времени. - Вас там Ямамото-сан ожидает. Вам принести кофе или чай? – мед. сестричка уже шла бок о бок с психологом, то и дело, пытаясь задеть его бедром. - Не нужно, - отрезал мужчина. – Лучше составь список всего необходимого, что нужно закупить в этом месяце, и в этот раз проверь всё на несколько раз, если не хочешь потерять эту работу. Девушка остановилась и надула губы. Чертов сухарь! Да на неё в каждом клубе мужики слюной капают, а этот морду свою воротит! Хаято даже внимание не обратил, на свою резко остановившуюся сотрудницу. В свой кабинет он почти влетел, чуть не выбив двери. Такеши Ямамото уже сидел в его кабинете в кресле, предназначенном для пациентов. - Йо! – поприветсвовал он хозяина кабинета и по совместительству своего бывшего одноклассника, широко улыбаясь. - Тц, и кто разрешал тебе входить без моего разрешения? – всё-таки дуру эту из приёмной уволить стоит. Открыла дверь в его личный кабинет, без его разрешения! Пепельноволосый досадливо цыкнул, и стал снимать с себя пальто. - Не кипятись, я с новостями и просьбой, - примирительно подняв руки, проговорил мужчина. Улыбка исчезла с его лица, и Ямамото стал походить на серьёзного, хладнокровного следователя, коим и являлся. Хаято, тут же развернулся к нему лицом. Он знал, что это Ямамото был назначен главным следователем, по делу токийского Потрошителя, но за все 3 года, что он вёл это дело, сколько бы раз Гокудера не умолял, брюнет оставался непреклонным и ничего не рассказывал о деле. Даже если учитывать, что маньяка схватили, Такеши ещё не должен быть в праве что-либо рассказывать. Тут мужчина увидел, что подбородок следователя, с правой стороны заклеен пластырём, но кончик медицинской нитки всё-таки выглядывает. Это его Потрошитель так? Такеши же заметив, куда смотрит его друг, только тяжело вздохнул. Гокудера всегда смотрит вечерние новости, и позавчера тоже, наверняка их видел. Его окровавленную рожу засняли крупным планом, так что нет смысла говорить, что он порезался утром, когда брился, всё и так понятно. - Ты наверняка слышал, что мы его поймали. Это точно он. В его квартире мы обнаружили, столько следов и улик… Там буквально всё было в застарелых пятнах крови… Наши эксперты уверены что все эти пятна крови принадлежат жертвам Потрошителя. Несколько уже совпали, - мужчина тяжело сглотнул и посмотрел прямо в глаза другу. – Среди них было совпадение с твоей невестой… Гокудера резко втянул в себя воздух и задрал голову. Он не должен плакать, не должен. Но эйфория счастья – вот, поймали, поймали! – и ненависти, чёрным полотном плотно укутывающим его душу, просто раздирали его изнутри. Хотелось орать от счастья и ярости, смешавшимися в его душе. Хотелось прыгать и биться головой о стену, разбрасывать вещи и выть, выть, выть пока душа не опустеет. Пока там, внутри, где сердце не останется ничего, чтобы могло болеть. Хару-тян? Хару! Ты слышала? Этого больного ублюдка, который мучил тебя, поймали! Его осудят! Его убьют! Затянут на его шее петлю, и его тело будет дёргаться в конвульсиях, пока шея будет ломаться. Он будет задыхаться, его лёгкие будут гореть от нехватки кислорода… Не глядя, он достал из кармана штанов блистер и выдавил себе на ладонь несколько маленьких зеленоватых таблеток. Где это видано чтобы, психолог и хозяин клиники сидел на сильных успокоительных? Однако только благодаря этим таблеткам он не сошёл с ума, за все эти чёртова 3 года, пока этого больного ублюдка не могли схватить. - Ты ведь пришёл не только за тем, чтобы сообщить мне всё это? – через несколько минут молчания, заговорил он хриплым голосом, когда таблетки начали действовать. - Да, как я и говорил, у меня к тебе будет просьба, - неловко потерев шею, Такеши подошёл к столу и положил на него папку. - Что это? – Гокудера надел очки и, сев за стол раскрыл пластик, доставая несколько исписанных листков. На первом листке была фотография миловидной коротко стриженой шатенки. Её шоколадного цвета глаза лучились добротой и нежностью. Губы растянуты в нежной, ласковой улыбке. Под фотографией было написано имя и фамилия девушки, дата рождения, параметры: рост, вес. А дальше шла биография. Читать её мужчина не стал, а посмотрел сразу на второй листок. На нём тоже фото этой шатенки. Только глаза теперь тусклые, безжизненные, под ними синие тени от недосыпа. Щёки впали, на шее видны глубокие царапины и следы зубов. Бескровные губы сжаты в тонкую полоску. Отросшие волосы, будто выцветшая солома, лежат на худых плечах. - Это Савада Тсунаёши, - недождавшись вопросов, начал Ямамото. – Она пропала 10 месяцев назад. О пропаже заявила её мать – Нана Савада. По её словам, Тсунаёши возвращалась из Италии, где около года изучала итальянский язык. Они встретились в токийском аэропорту. Решили перекусить в городе в кафе, прежде чем ехать в родной город Намимори. Кто-то позвонил Тсунаёши на телефон, и пока Нана делала заказ, её дочь пропала. Тсунаёши не вернулась ни через 10 минут, ни через час, ни через сутки. Камеры которые были установлены у магазина напротив, засняли как молодую девушку, выносит светловолосый парень. Дальше у камер было слепое пятно. У нас и раньше были свидетели, которые видели светловолосого парня с жертвами, поэтому мы решили, что это тот же маньяк напал на Тсунаёши, но когда прошла неделя, мы обнаружили в реке не её тело, - Хаято нахмурился. Было известно, что между похищением и смертью жертвы проходило не больше четырёх дней. Труп обычно, даже не смотря на усиленные патрули вдоль берега реки, находили на 4-5 день после похищения. Получается, он не убил эту Саваду? – Савада Тсунаёши, пробыла у него в плену всё это время, - подтверждая его догадки, продолжил брюнет. – Мы не знаем, по какой причине, Потрошитель не убил её, но похоже за то время, что она пробыла у него, у неё развился стокгольмский синдром. По ней видно, что она осознаёт, в какой опасной ситуации она была, что она рада, что всё закончилось. Но она постоянно спрашивает про него. Глазами будто ищет его. У неё даже случилась небольшая истерика, когда мы сказали, что его ожидает. Тсунаёши же и назвала его имя: Каваллини Бельфегор. Мы выяснили, что он родился и жил в Италии в городе Палермо. В десять лет он зарезал скальпелем своего брата-близнеца, а потом отца и мать. До 15 лет содержался в психиатрической лечебнице, но потом каким-то образом смог сбежать. А через 2 года после его побега, в Токио стали пропадать люди, и их останки стали находить в Сумиде. Мы не знаем, как он смог попасть в Японию, потому что мы не смогли найти ни каких документов в его квартире. Квартиру он, кстати, снимал, но хозяина мы до сих пор найти не можем, - Ямамото вздохнул и сжал кулаки, - Нана, мать Тсунаёши, пропала 5 месяцев назад. Девушка уже два дня находится в больнице под сильными успокоительными, потому что у неё случаются истерики, каждых несколько часов. Она зовёт этого психопата. А когда приходит в себя, начинает спрашивать у парней, которые её охраняют, когда казнят Потрошителя, и просит чтобы это сделали побыстрее. Ко всему прочему у неё сильное истощение. Похоже её морили голодом и врачи опасаются, как бы Саваде не стало хуже. Девушка почему-то даже сейчас, находясь в безопасности, отказывается от еды. А на внутривенном, как ты понимаешь, она долго не протянет. - Ты хочешь, чтобы я с ней поработал? – пальцы психолога, непроизвольно потянулись к сигаретам. Сейчас бы выпить. – В любой больнице есть свои психологи и психиатры, которые могут оказать ей помощь. - Могут, но я хочу, чтобы ты помог с этим. Она единственная свидетельница, но она молчит, и постоянно замыкается в себе, стоит только начать расспрашивать её о том времени, что она провела с Потрошителем. Он виновен, это даже не обсуждается, но нам нужно знать все подробности. Почему, зачем? Действовал ли он по какой-то схеме… - Я понял, - перебил его психолог и всё-таки закурил. – Твоё начальство против не будет? - Нет, - Такеши не весело улыбнулся, - ты же помог его дочери оправиться после того, как она пыталась покончить с жизнью. Он верит тебе. *** На следующее утро, Гокудера прибыл в больницу, в которой проходила лечение Савада Тсунаёши. В палату к девушке его пропустили, только после того как проверили документы. Савада находилась в одноместной палате. Яркий солнечный свет освещал всё помещение, но девушка лежала с головой накрывшись одеялом. Хаято, тут же подошёл к окну и закрыл плотно шторы, стало темнее, но ненамного. - Бельфегор? – раздался, слабый голос из под одеяла. Хаято вздрогнул, когда показалось осунувшееся лицо, с лиловыми синяками под глазами. – Кто вы? - Меня зовут Гокудера Хаято, я ваш новый психолог, - вежливо представился мужчина и сел на стул возле кровати. Хаято с неприсущим ему любопытством стал рассматривать девушку, которая начала медленно садиться на кровати. Одеяло сползло с плеч, обнажая свежие повязки на шее, плечах и руках, девушки. Савада Тсунаёши была очень худой, кости почти выпирали, делая 20 летнюю девушку больше похожую на нескладного подростка. Она пробыла взаперти, один на один, с психопатом, почти год. Она каким-то чудом смогла выжить. Его Хару-тян, после похищения прожила всего пару дней, после чего её тело было обнаружено в реке. А эта девушка была вынуждена существовать в одном помещении с больным ублюдком и видеть всё, что он делал со своими жертвами. Удивительно, как она с ума не сошла. Хаято понимал, что в её случае, выжить и не тронуться умом, она могла только, если бы начала испытываться чувства к своему мучителю. Жалость, привязанность, любовь… Сама мысль, что этого подонка может любить какая-то женщина приводила в ужас и ярость. Этот аморальный больной психопат, не заслуживает, чтобы к нему испытывали такие чувства. Но для Тсунаёши это была единственная возможность выжить, и только это осознание помогало успокоить расшатанные нервы мужчины. *** Первых несколько дней, мужчина просто наблюдал за своей пациенткой, не пытался её разговорить, а говорил сам (когда Гокудера решил заговорить о Бельфегоре, то у Савады случилась истерика, после чего она замкнулась в себе и не вылазила из под одеяла несколько часов). На пятый день, Тсунаёши впервые тихо заговорила: - Бельфегор приносил домой парней и девушек. Где он их находил я не знаю, но он всегда запирался с ними в своей комнате и не пускал меня туда. Я слышала только плач и стенания за дверью, но спустя сутки всё прекращалось. Бельфегор всегда выходил довольным. Просил, чтобы я сделала яичницу с беконом. Он её очень любит, - Тсуна грустно улыбнулась, а Хаято подумал, что больше никогда не сможет есть жареные яйца с беконом. Внезапно, тон девушки изменился, а глаза забегали по комнате. - Когда Бельфегора казнят? Его ведь казнят? Когда? Началась ещё одна истерика и появившиеся в ту же минуту медсёстры быстро и оперативно скрутили Саваду и сделали укол. Хаято с жалостью посмотрел на молодую девушку. Каваллини Бельфегор, Потрошитель, нанёс ей серьёзную психологическую травму, но если она желает ему смерти, значит не всё потеряно? *** Ещё через неделю, Хаято в первый раз увидел, радостно улыбающуюся Тсунаёши и его сердце впервые дрогнуло с момента смерти его возлюбленной. Савада же ласково улыбалась и прижималась носом к белоснежным лилиям. Весь её нос был в пыльце, но девушка по прежнему прижималась близко-близко к цветам. - Гокудера-сан! – радостно воскликнула она, увидев вошедшего мужчину. – Смотрите, что мне подарили мед. сёстры. Они так сладко пахнут! Улыбка сама по себе появилась на вечно хмуром лице психолога, когда он заметил ярко блестящие глаза и жёлтый, испачканный нос и подбородок в пыльце. Скулы девушки больше не выпирали и в целом Тсунаёши выглядела намного лучше, чем когда попала сюда. На какое-то время, Хаято выпал из реальности, любуясь счастливой девушкой. Сердце от чего-то билось у него в груди быстро-быстро, а ладони вспотели. Мужчина с трудом проглотил комок в горле. Савада Тсунаёши его пациентка, а в пациенток влюбляться нельзя. Это запрещено. Но что-то глубоко в душе, пело и не хотело слушать доводы разума. На следующий день, Гокудера принёс Тсунаёши цветочный горшок, в котором росла его любимая чайная роза. Глаза Тсунаёши засияли ещё ярче, а мужчина сжал кулаки до побелевших костяшек. Ему в этот момент, отчаянно хотелось обнять её. С каждым днём, Тсунаёши начинала говорить всё больше и больше. Она вспоминала и рассказывала о тех днях, что прожила с Потрошителем. Всё реже и реже, она пыталась оправдать его. Порой на её лице возникало, такое удивлённое выражение лица, будто, она не понимала, почему она так отчаянно цеплялась за своего мучителя. Хаято понял, что это почти победа. Девушка в полной мере начала осознавать, что не нужно испытывать ни какого сочувствия и привязанности к маньяку. Что больше, для того, чтобы жить, ей не нужно выдумывать любовь к ужасному человеку. Через месяц девушку выписали из больницы. Денег у неё не было, дом в Намимори оказался продан и возвращаться было не куда. То, что пропала её мать, Тсунаёши знала, истерика по этому поводу была ещё в первые дни в больнице. Постепенно, девушка смирилась с этим и Хаято выдохнул. Буря миновала, новой волны депрессии не предвиделось. Тсунаёши он забрал к себе, так как девушке идти было не куда, против этого никто не возражал. Они всё ещё долго беседовали о Потрошителе, Тсуна вытаскивала на поверхность все свои глубокие страхи и переживания, и в какой-то момент Хаято рассказал о своей невесте, первой жертве Бельфегора. В тот вечер, он впервые за 3 года плакал, сотрясаясь в рыданиях на плече у Тсунаёши. Та гладила его по волосам, плечам, спине и ничего не говорила. Когда истерика у мужчины закончилась, он почувствовал, как ему стало легче дышать, будто паутина, что оплетала его лёгкие и сердце исчезла, растворилась без следа. Тёплое тело рядом, согревало, замёрзшую душу и успокаивало получше чем его таблетки, которые он выбросил ещё две недели назад. Гокудера отчётливо понял, что да, он влюбился, и он сделает всё, чтобы завоевать девушку. Он начнёт за ней ухаживать и к чёрту это «врач не должен влюбляться в пациента»! К чёрту всё! Они будут счастливы! *** - Ты готова? Ты можешь не делать этого, если не хочешь, - Гокудера мягко взял в свои руки, маленькие ладошки Тсунаёши и с беспокойством посмотрел ей в глаза. Бельфегора судили через 2 месяца после его поимки, и, разумеется, вердикт был один – смертная казнь. Завтра рано утром его должны будут повесить, и Тсуна неожиданно изъявила желание встретиться с ним. Каким образом, Ямамото умудрился достать разрешение на это, оставалось загадкой. - Да, я должна отпустить своё прошлое, - девушка мягко улыбнулась и доверчиво посмотрела в глаза мужчины. Хаято, верил, что помог своей возлюбленной избавиться от стокгольмского синдрома, но очень боялся рецидива, когда она снова увидит Бельфегора. – А потом давай сходим в кафе? – щёки Хаято мгновенно окрасились в красный и Тсунаёши тихо рассмеялась. – Я видела, как ты репетировал перед зеркалом, чтобы позвать меня на свидание. Я уже думала, что это мне придётся ухаживать за тобой. - Договорились! – выпалил Гокудера, не веря в своё счастье. Он вдруг ощутил себя 14 летним мальчишкой, который в первый раз влюбился. Их идиллию прервал появившийся охранник, который провёл их к комнате поделённой на 2 части пуленепробиваемым стеклом. Как в фильмах, с обеих сторон стояли столы, стулья и к стеклу крепились телефоны с трубками. Бельфегор уже сидел за своим столом и улыбался во все 32 зуба. Белобрысая чёлка свисала до середины переносицы, закрывая его глаза, а светлые вихры торчали на голове в разные стороны. Тсунаёши тихо и недовольно цыкнула: - Оброс. - Что? – Гокудера встрепенулся и посмотрел на Тсунаёши с беспокойством. - Говорю: отброс, - уже громче повторила Савада и провела рукой от носа к скуле, будто волосинку убирала. – Теперь точно я убеждена, что все мои чувства были выдумкой. Удивительно, как человеческий мозг может всё вывернуть, только чтобы защитить своего хозяина. Ладно, пошли в кафе, - девушка подняла руку Хаято и пару раз стукнула по часам, - я ещё думала в кино зайти. Знаешь, давно там не была, пойдём? Мужчина слегка опешил. Не ожидал он, что всё так легко и гладко пройдёт. Хаято в последний раз посмотрел на Потрошителя. Хару-тян, ты видишь? Он доживает свои последние часы, а потом отправиться в ад. Он будет мучиться, болтаясь на верёвке, а потом, я уверен, его будут пытать в аду так же, как и он тебя. Но намного хуже. Этот урод заплатит сполна. Ты видишь, Хару-тян? Взгляда Бельфегора из-за волос не было видно, но у Гокудеры всё равно ползли мурашки по спине. Ему казалось, что маньяк смотрит только на Тсунаёши. Психолог перевёл взгляд на девушку. Савада тоже не отрываясь смотрела на Потрошителя. Лицо её было бледным, на висках выступило несколько капель пота, а губы были сложены в тонкую побелевшую полоску, но тут она разомкнула их и что-то беззвучно проговорила. Проклинает, решил Гокудера и перевёл взгляд на Бельфегора. Тот затрясся со смеху. Тсуна рядом зарычала, а психопат, внезапно поднёс руки, закованные в наручники ко рту, и до крови укусил себя за палец. Пока охранник сообразил, что произошла какая-то хрень, и подбежал к заключённому, тот уже успел вывести собственной кровью по стеклу «ПРИНЦЕССА». Выходили они из тюрьмы в полнейшем молчании. Первой заговорила Тсунаёши: - Не вини себя, что привёл меня к нему. Я должна была его увидеть. Всё хорошо, ведь всё закончилось. После её слов, Хаято немного расслабился, но временами насторожено поглядывал на Саваду, ожидая, что та вдруг начнёт рваться обратно в тюрьму. Но девушка вела себя нормально. Даже больше того! Она будто забыла где они находились всего пару часов назад и веселилась от души. Они зашли в кафе, где девушка заказала себе три разных мороженных и с довольным видом съела их все за 10 минут. - Моя голова заледенела, - стонала она после, хватаясь за голову, чем вызывала невольную улыбку у пепельноволосого мужчины. Они прошлись по нескольким магазинам, где Хаято купил ей шикарное тёмно-красное платье до колена с открытыми плечами и неглубоким декольте, в тон ему туфли и в новой обновке они отправились в кино на романтичную комедию. Всё шло идеально, мужчина был счастлив, ведь его возлюбленная, похоже, тоже испытывала к нему схожие чувства. Она постоянно прижималась к нему, обнимая его руку или переплетая с ним пальцы. Всё было идеально, пока Тсунаёши по середине фильма не вышла из зала по нужде, и не вернулась через 10 минут. Гокудера уже на несколько раз успел оббегать кинотеатр, но девушку он так и не нашёл. Зато позвонивший Ямамото, заставил что-то внутри заледенеть и оборваться. Каваллини Бельфегор сбежал из тюрьмы. Сбежал уже как несколько часов назад, но хватились его только сейчас. Кто-то помог ему, потому что записи с камер наблюдения, подправил явно профессионал. - Если вы с Тсуной ещё не дома, лови такси и быстрей туда. Я пошлю к вам ребят для охраны. Мне доложили, что произошло утром в камере. Наверняка Бельфегор вернётся за Тсуной. Он одержим ей… Дальше Хаято не стал слушать, телефон просто выпал из заледеневших пальцев на асфальт. Бельфегор уже добрался до Тсуны! Как этот сукин сын смог их найти в огромном Токио, чёрт побери!? Мелькнула мысль, про напарника, который помог ему сбежать. Мелькнула и сразу исчезла, потому что это сейчас не важно. Тсуна в опасности, и разбираться, как их выследили времени нет. Остановив первое попавшееся такси, мужчина назвал адрес того места, где удерживали Тсунаёши. Преступники всегда возвращаются на место преступления, так заложено в их природе. В той квартире он провёл с Тсуной 10 месяце, это место дорого ему, только туда он мог отправиться снова. Через 20 минут его привезли к старому обшарпанному дому. На сколько, он помнил, квартира находилась на втором этаже, первая с краю. Жёлтая ленточка, которой обычно опечатывают места преступления, грязной полоской валялась на полу. Аккуратно приоткрыв дверь, психолог запоздало подумал, что хорошо бы иметь какое-нибудь оружие, хотя бы палку, но мысли разом улетучились, когда он увидел лежащую на полу возле дивана лицом вниз Тсунаёши. Мужчина мигом подлетел к девушке. Нет, он не может во второй раз потерять свою возлюбленную! - Ши-ши-ши, кто это у нас тут? – вдруг раздалось позади и Хаято резко отпрыгнул в сторону. - Больной ублюдок, зачем тебе Тсуна? Ты снова хочешь поломать ей жизнь? – порычал Гокудера, осматриваясь в поисках оружия. В руках у Бельфегора что-то блестнуло, а через секунду, правую скулу Гокудеры обожгло болью. - Тц, промахнулся. Принцу нужна принцесса. Бельфегор стал обходить мужчину по кругу, аккуратно переступая через распластанное тело Тсунаёши. - Ты что ли принц? Такой оборванышь как ты, может быть только жалким холопом, - прошипел Хаято. Злить психопата, себе дороже. Когда человек безумен, предугадать ход его мыслей очень сложно, но Гокудера заметил, как тяжело дышит Потрошитель, как кривиться, если делает слишком глубокий вдох. У служителей закона тоже есть слабости, тоже есть дети и любовь к ним. Бельфегор слишком много отнял жизней, и в камере ему наверняка показали, что так делать нельзя. Как минимум пара рёбер у него сломано. План был прост: разозлить оппонента, дождаться, когда он кинется, и постараться ударить по рёбрам как можно сильней. Желательно, чтобы осколок пробил лёгкое, и тот, булькая кровью, задохнулся. Не учёл, Хаято только одного, что у Бельфегора в этой квартире может быть сообщник. Поэтому когда Бельфегор злобно шипя, набросился на него, Хаято с удивлением почувствовал острую боль между лопаток. «Потрошитель ведь спереди, кто…» Бельфегор тоже остановился и, хотя мужчина не мог увидеть его глаз, он всё равно понял, что тот тоже удивлён. Неожиданно, Потрошитель сыто и довольно улыбнулся: - Принцесса-а-а… Собрав все силы, Гокудера развернулся и упал на колени. Перед ним стояла Тсунаёши, держа в руках нож, с которого капала кровь. - Ну, вот зачем ты пошёл за мной, - тяжело вздыхая, спросила она. – Оставил бы это дело полиции… - Он же держал тебя взаперти… - тонкая струйка крови плавно прочертила борозду от его губ до подбородка. – Этот псих мучил тебя… - Ты про то, как я выглядела, когда Бельфегора схватили? – Тсунаёши обтёрла нож о платье и передала его Потрошителю. – Ваше высочество, нам скоро пора будет ехать, так что, пожалуйста, собери все свои ножи и не заставляй меня больше лазить под диванами. Если что, я куплю тебе новые. Серебряные или золотые, хоть платиновые, какие захочешь, только давай быстрей. - Ши-ши-ши, принцесса любит командовать, как неожиданно, - мужчина засмеялся, но послушно пошёл выполнять указанное. - А ещё принцесса, может запретить доступ к своему телу. Ещё полгода без секса, хочешь? – недовольно отозвалась Савада, но Потрошитель её уже не слышал. - Так на чём я остановилась? – девушка снова повернулась к Хаято, который смотрел на неё потерянными глазами. Шатенка ласково и грустно улыбнулась и подошла ближе. – Бельфегор на месяц заболел гриппом и я выхаживала его. Документов ведь у него нет, в больницу не обратиться. Поэтому и вид у меня был весьма запущенным. Почти 2 недели у него была очень высокая температура, сбить её удавалась ненадолго. А ещё его высочество очень капризным пациентом оказался, поэтому поспать времени не было. А про еду я вообще молчу… Хаято закашлялся кровью и повалился на пол. Он не смог, не смог её спасти. Почему он раньше не распознал, что она не избавилась от стокгольмского синдрома? Теперь и её посадят в тюрьму. Ненависть к Бельфегору поднялась в нём с новой силой, и мужчина предпринял попытку подняться, но шатенка мягко и настойчиво надавила на его плечи. - Не стоит, я не дам навредить ему. Мне жаль, что ты оказался втянут в это. Ты хороший, и если бы мы встретились при других обстоятельствах, может всё сложилось бы и по другому. - Сю..да ско…ро приед.. – начал хрипеть было мужчина, но Савада положила ладонь ему на губы. - Не приедут, Маммон пустил их по ложному следу. Знаешь, ты всё равно умрёшь, так что думаю тебе можно рассказать, - девушка на мгновение замолчала, будто собираясь с духом. – Знаешь, моя мама не пропала, она сейчас с отцом в Италии. Он ей навешал лапши, что со мной всё хорошо и никто не похищал. Так оно на самом деле и есть. Я сама дала себя похитить. И ни какого стокгольмского синдрома у меня нет… Хотя возможно он есть у Бельфегора… - задумчиво произнесла она, но тут же дёрнула головой, отгоняя эти мысли. У Хаято уже взгляд помутился, скоро его мучения закончатся, а ей нужно выговориться. К психологу с таким не пойдёшь… – Знаешь, в Японии якудза, а в Италии мафия и я принадлежу к одной из мафиозных семей. У меня есть сводный брат, Занзас, он Босс семьи Вария. Он любит у себя разных психов держать, один Скуало чего стоит. Орёт так, что стёкла лопаются, а Луссурия… В общем, он любит психами управлять, потому что сам таковым является. Его заинтересовал Токийский Потрошитель, а уж когда он его биографию узнал, то приказал доставить к нему. Ты знаешь? Бельфегор гений, у него айкью намного выше среднего. Правда ему крышу сносит от вида своей крови, поэтому мозг иногда временно отключается… В общем Бельфегор на контакт не шёл и я отправилась на его поиски. Знаешь, у меня очень сильная интуиция, благодаря ей, я всегда нахожу то что нужно. Привлечь внимание Бельфегора было не сложно. Сложнее было договориться и остаться в живых. Он же меня чуть в первый час не покромсал! Пришлось даже подраться с ним немного. Но, в конце концов мне удалось уговорить его вернуться в Италию и пойти работать на Занзаса. Подготовка на его перемещение заняла 10 месяцев! Много за это время успело произойти. Мы сблизились с Бельфегором. Знаешь, когда он не психует из-за крови, он очень приятный собеседник. Он столько книг прочёл! Мы были уже готовы покинуть страну, когда ко мне прицепился какой-то мужик с похабными шутками. Пытался затащить в свою машину. А Бельфегор собственник, знаешь, я впервые видела, как он орудует своими стилетами. Раньше он мне не показывал. Это было и страшно и завораживающе одновременно. Кровь просто фонтаном лилась из того мужика. Его Бельфегор в отличии от других убил сразу, но очень медленно, чтоб мучился. А потом его повязали… Было обидно, пришлось даже из себя жертву изображать. Согласись, актриса из меня великая. Хорошо ещё что Маммон и Скуало быстро сюда прилетели, и успели устроить побег. Скоро мы окажемся далеко от сюда, и Токио больше не будет сотрясать от ужаса, который нагонял Потрошитель, - Тсунаёши посмотрела в стеклянные, лишённые жизни глаза Хаято, и одинокая слеза скатилась у неё по щеке. Девушка склонила голову и поцеловала мёртвого мужчину в лоб, закрывая ему глаза. – Мне, правда, очень жаль, что всё так обернулось. - Ши-ши-ши, принцесса вдруг увлеклась некрофилией? – раздалось с порога, но шатенка даже не вздрогнула. Она всё ещё смотрела в бледное лицо мужчины, стараясь запомнить. Она никогда не должна была забывать своё первое убийство. Её совесть должна грызть её до конца жизни, или она станет такой же как Бельфегор, как Занзас и другие, из её семьи. - Не ревнуй, - наконец она поднялась с колен и тут же была прижата Бельфегором к стене. - Не забывай принцесса, что ты моя! – прошипел ей мужчина в губы, тут же кусая их до крови. Тсунаёши послушно открыла рот, позволяя углубить поцелуй, но через несколько секунд решительно отстранила блондина от себя. - Нам пора. Скуало уже должен ждать нас в машине, - однако Бельфегор не сдвинулся с места и Саваде не позволил. Шатенка закатила глаза, но ласково улыбнулась и потрепала его по голове: - Твоя, я, твоя! И люблю только тебя, - и быстро чмокнув в губы, потащила больше не сопротивляющегося парня на выход. Уже сидя в частном самолёте и слушая привычные маты Скуало, по поводу «твоего чёртого братца и моего по совместительству долбанного Босса», Тсунаёши перебирала светлые вихры своего любимого, который примостил свою больную головушку на её коленях, и думала что Гокудера был прав всякий раз, когда называл Бельфегора психом или больным ублюдком. Вот только сама, Тсунаёши, не намного лучше. И отношения с Бельфегором всегда будут иметь нотку опасности и запах крови. А ещё она знала, что их связь никогда не будет нормальной, не будет у них семьи, в традиционном понимании этого слова. И не будет детей, потому что она не позволит появиться на свет маленьким психопатам, сходящим с ума от вида крови. - Ши-ши-ши, о чём задумалась принцесса? - О том, что у нас всё будет хорошо.