незабудки

в зале люди смотрят с отвращением и страхом. тэён — с любовью. минхён снова с ним, а значит всё должно быть хорошо, по умолчанию и прописными буквами. он смотрит восхищенно: его парень не отвратителен. пускай зубов нет, деснами пережевывается еда. благо, что не твёрдая. потому что иначе — лютые мучения [если дорогой сердцу минхён это чувствует]. но не хуже этого сраного года с двумя месяцами, сраного года, где каждый день проходил сумбурно и серо. тэён гладит минхёна по волосам. тот смотрит помутневшими глазами, пытается улыбнуться — выходит мерзко. дёсна полусгнившие, а плоть прожевывается вместе с едой. кто-то сидящий рядом пересаживается, а то и вовсе уходит отсюда. минхён — чудесный. чудесно-живой. просто живой. даже если и мёртвый. зато у него красивые тёмные волосы. карие — пусть и помутневшие — глаза. тонкие губы. он — идеальный парень, хороший друг, интересный собеседник. от их столика несёт гнилью, разложением и сточными водами: администрация молчит, посетители выжидают. в канализации, ей-богу, душе будет милее. тэён снова смотрит на минхёна. мать не нарадуется с чада, он больше никогда не отпустит младшего. минхён думает только о еде: он не ел несколько месяцев. он не пил несколько месяцев. он не существовал всё это время. хочется многого, но что-то сдерживает. ли минхён — собака, а смерть обыкновенная — железная цепь, а кто-то выступает в роли хозяина. демоны под землёй смеются и ночной базар будет вечным. в аду очень тепло. ли там был. правда. где-то на задворках погибшего сознание желание исчезнуть безвозвратно, снова ад. минхён был христианином и читал молитвы. а его существование сейчас — подлые проступки бесов и чертей. аминь, я согрешил — ведь я люблю. дерьмовый из него вышел христианин, если в двадцать лет самоубийство. ах, стойте, туше. в восемнадцать содом и гоморра. минхён откладывает вилку и нож. он не хочет находиться здесь во всех смыслах этого слова. но взгляд тэёна — воодушевлённый. радостный. еда не переваривается. в костях чувствуется груда грязи, земли. земли поганой, земли кладбищенской, рыхловатой и тёмной; ему тяжело сидеть прямо, мышцы слушаются отвратительно. половина частей тела не его. когда они выходят, минхён улыбается — через силу — говорит, что хочет домой. опирается на тэёна, тот с удивительной живостью помогает парню. в доме тепло и пахнет освежителем воздуха. жаль, что минхён не может толком чувствовать, все рецепторы по нулям. он хочет что-то вспомнить, но не выходит. потом мысль бьёт как током, становится неуютно. тэён жил не один, а с братом. — донхёка ближайшее время не будет. не волнуйся. минхён кивает. это даже к лучшему. младший должен жить без безумия. потому что тэён сейчас — безумец, а минхён — монстр. он даже не франкенштейн. он какой-то гиперболический труп невесты, только вместо очаровательной готической красоты полусгнившие конечности. одной ноги не достаёт, но тэён по-нежному успокаивает минхёна. — скоро будет. еда выходит толком не переварившись, почти сразу: пищеварительная система не работает, прока в кафе абсолютно нет. тэён будто этого не видит. он сидит с минхёном о чём-то вещает. кажется, много что произошло, пока он — как говорит старший — спал. минхён считает. много. очень много. год и несколько месяцев. парень пялится на старый пыльный телевизор, который уже никто давно не смотрел. и не протирал. пыль толстым слоем простирается по экрану: вековая пыль. минхён осекается — старший фанатичен к чистоте. старший не мыслит без уборки. ему становится его жалко, он протягивает руку — потемневшую и опухшую — гладит тэёна по щеке, как котёнка или псинку. пытается нежно, даётся усилиями. хотел бы заплакать да не может. и признательность выразить не выходит: связки барахлят, изо рта какое-то рыбье бульканье. тэён загорается. обнимает минхёна. минхён бы рад почувствовать тепло, но не может. мертвые не чувствуют. им вообще место не здесь. через неделю тэён с новой ногой и зубами. минхён смущается, а потом пытается натянуть улыбку, но лицевые мышцы слушаются из ряда вон отвратительно — выходит гримаса. через другую неделю тэёну уже привычно убирать постель от комьев земли. тэёну по-настоящему нравятся голубые незабудки во рту младшего. маленькие цветочки: из пасти минхёна почти не несёт ужасающим смрадом. их желтые глазки приятно щекочут язык. они красиво прорастают.