Война за мир.

Глава 6.       Наверное прошла вечность, когда меня позвали издалека.       - Инир, проснись, - сказал рядом тихий голос и я послушно открыл глаза, почему-то нисколько не сомневаясь что меня так зовут. На меня смотрит красивый мужчина и тянет ко мне свою ладонь.       - Просыпайся, муж мой. Только тебя все и ждем.       Удивленно тяну свою руку к его, и когда наши руки встречаются, я вздрагиваю. Мужчина смеется.       - Ну же, скажи Яртони, я готов к нашему браку.       Голос еще не слушается меня, потому из горла идет лишь сип. Мужчина тянет меня к себе, и когда наши тела соприкасаются, гладит меня по бедрам и спине. Нежно подхватывает мой член и приседает передо мной, глядя на мой член.       - Ты идеален. Для меня ты мечта.       Он подхватывает мой член ртом и я глубоко вздыхаю, запуская пальцы в его волосы. Они мягкие и такие податливые в руках. Сжимаю их и он полностью насаживает свое горло на мой член. Охаю в изнеможение и все тело прошивает волной возбуждения. Его движения взад и вперед все убыстряются, пока я со стоном не изливаюсь ему в рот, и тогда он облизывает меня досуха и встает передо мной.       - Тебе понравилось?       Киваю, тяжело дыша, и по-прежнему держусь за него, за его талию. Он вновь задает вопрос:       - Я хочу, чтобы и ты принес мне немного радости. Поделишься?       Удивленно смотрю на него. Чего я могу ему дать? Я только с радостью… Его рука гладит мою грудь и он садится на мою кровать, притягивая меня к себе. Сажусь к нему на колени и он жадно целует меня в губы. С трудом даю ему целовать себя, закрыв глаза. Его ласки уже жестче и чуть грубее. Он успел раздеться и сейчас стремительно покрывал мое тело поцелуями, раздвигая мои ноги все шире и шире, вылизывая мою дырочку. Пытаюсь смущенно прикрыть её, но он не дает, наоборот, вставляя в меня пальцы. Почему-то там тянет, все прошивая волнами наслаждения. Самому уже хочется, чтобы он вылизывал меня всё глубже и глубже. С ужасом понимаю, что из меня течет. Смазка тягучая и он с рыком начинает вылизывать меня вновь. Становится на миг даже страшно, что он меня сейчас сожрет. Но вот он останавливается и смотрит на меня замутненным взглядом.       - Инир, ты такой вкусный!!!! Прими меня…       Он ложится на меня, раздвигая ещё шире мои ноги. Его горячий член упирается в мою дырочку и я принимаю вновь его жадный поцелуй. Вдруг он кусает мою губу, так больно, что не успеваю даже отпрянуть и все тело прошивает его ударом в меня. Теперь я уже забываю о губе и удивленно мотаю головой от боли во мне. А мужчина смотрит на меня напряжено, с моей кровью на своих губах.       - Я в тебе, малыш… Прости… больно?       Киваю с испугом. Как же больно. Он нежно касается моей губы и шепчет:       - Я больше никогда не буду делать тебе так больно. Обещаю… Ты веришь мне?       Почему-то верю ему. Такому огромному, застывшему надо мной. Я вижу, как он сдерживает себя, бисеринки пота проступили на его красивом лице. сейчас он мне кажется таким любимым и таким родным. Он медленно выходит из меня и вновь входит, уже увереннее делая в меня толчки. Горячая волна прошивает все тело вслед за его движениями. Он задирает мои ноги, так что колени уже на уровне лица. И сейчас уже долбит мой зад, так что едва чувствую все тело, но потом вновь волна накрывает с головой и я не сдерживаю свой стон, дыша как и он, все чаще и чаще. Он замирает на миг и со стоном шепчет:       - Прости, не могу сдержаться…       Его несколько рывком в меня и я сам взрываюсь, кончая на себя и него. Он выпускает мои ноги, ложась рядом со мной и не выпуская меня из своих объятий. Жду, когда он выйдет из меня, но непонятная боль внутри заставляет меня напрячься. Он тут же шепчет:       - Мое семя останется в тебе, любимый. Дай ему пройти в тебя… расслабься.       Он гладит мое лицо и вдруг я чувствую, как его член во мне стал в разы больше. Вскрикиваю от наслаждения и боли, а он проталкивает его в меня все глубже и глубже, пока я со стоном не начинаю вновь кончать, так, что кажется, сейчас умру от этого наслаждения. Темнота накрывает мое сознание, пока он не будит меня вновь.       - А теперь нас точно будут звать. Посмотри на меня, любимый…       Открываю с трудом глаза и улыбаюсь ему. Почему я не знаю его? Почему он называет меня любимым? Наверное, мы живем вместе, и давно, раз он знает меня давно.       - Назови мое имя… Инира.       Пытаюсь вспомнить его имя, и вспомнив, говорю его с улыбкой:       - Яртони.       Его лицо озаряет такая светлая и добрая улыбка, что и сам радуюсь, что доставил ему столько радости.       - Спасибо, любимый…       Он жадно целует меня, и лишь сейчас я чувствую, как он выходит из меня. Его член до сих пор твердый и я на миг захотел ещё нашей с ним близости. Он обтирает мое тело очень нежно, и когда я поворачиваюсь к нему спиной, встает передо мной на колени и начинает вылизывать мою дырочку, раздвинув ягодицы.       - Вкусный, какой же ты вкусный… ммм…       Вот уже и вымытый и одетый перед ним. А он всё не может оторваться от меня, постоянно целуя меня в губы и шею. И я чувствую, как на шее проступают засосы, которые ноют какое-то время.       - Я готов съесть тебя. Надень марушу, - он дает мне тонкую ткань и я с удивлением смотрю на неё.       - Вот, смотри, здесь завязки. А это для глаз. Но лучше надень её полностью. Я не хочу, чтобы тебя кто-то разглядывал.       Лишь сейчас позволяю себе оглядеться. Мы в большой комнате. На полу расстелена огромная кровать, на которой мы и были. Во всю стену зеркало, в котором я с трудом узнаю себя. Он подводит меня к зеркалу, а сам так и стоит позади меня, обнимая меня и глядя мне в глаза в зеркале.       - Смотри, какой ты красивый. И запомни, ты мой. Инира, ты мой. А я твой раб. Я буду целовать твои ноги и кормить тебя с рук, как и ты меня. Только не смотри ни на кого. Ясно?       Киваю, и поправив на себе марушу, смотрю на себя вновь. Мое лицо теперь закрыто от любого взгляда. Все как-то для меня непривычно. Терзает куча вопросов, но почему-то во мне нет желания их задавать. А есть огромное желание быть под этим крупным мужчиной, который меня любит. Главное, он любит меня, и хочет, чтобы я был всегда с ним.       Выходим с ним, держась рука за руку. Второй рукой он меня приобнимает. На улице нас бурно встречает огромная толпа. Всех этих мужчин, что без маруш, как у меня на лице, объединяет что-то хищное. У всех также отчетливо проступают клыки и хищный желтоглазый взгляд.       - Князь… князь… здоровья и малышей в ваш дом.       Он кивает кому-то.       - Любви и верности…, - восклицает кто-то сбоку и вновь он кивает, улыбаясь теплой улыбкой.       - Горячей постели и крепкой силы, - говорят совсем рядом со мной. Он прижимает меня крепче к себе и громко, уже всем, заявляет:       - Инира с моим семенем. Я жду от него малыша.       Все вокруг еще громче хлопают в ладоши и поздравляют его. А сам он мне тихо шепчет:       - Это наша с тобой семья, Инира. Все вожаки стай приветствуют нас со всего сумрачного леса и гор Великанов. Это все наши земли. Помаши им рукой.       Послушно машу им рукой и все начинают еще громче нас приветствовать. Нас ведут к большому терему и там, посадив во главе стола, начинается основной, видимо, праздник. Я так и смотрю на всех, как все пьют вино и рассказывают между собой какие-то истории. Меня никто не трогает и не требует к себе внимания. Зато сам Яртони сидит рядом и крепко держит мою талию. Почему он так крепко держит меня? Затем его шепот:       - Сегодня к нам приедут важные гости и будет заключен очень важный для меня момент в нашей истории. Демоны и драконы примут нас как равных себе и дадут в нашу власть наши же земли, но уже официально. А торговые пути мы и так наладим. И теперь нам не придется прятаться от всех. Нас уже очень много и с нами придется считаться. Наша война за мир окончена.       В моей голове так и звучат набатом его слова - война за мир. Да, и моя война за мир тоже пришла к своему заключению.       Когда мы выходили прогуляться и проветрится от праздника, то на улице был уже вечер, но все равно Яртони привел меня опять в тот же терем, и снова усадив на то же место, шепнул:       - Они пришли. Прошу, поднимись в свою комнату. Слуги отведут тебя, любимый.       Но я хочу увидеть демонов и драконов.       - Я тоже хочу увидеть…       Его лицо перекошено от злости и ярости, он сдерживает себя лишь чудом.       - Нет, я обещал тебе, любимый. Прошу, не спорь…       Согласно киваю ему и меня уводят, только не на улицу к тому дому, где мы были, а прямо в этом же тереме, но только на боковую лесенку вверх. Там уже по всей стене висят факелы и двери гостеприимно раскрываются передо мной. Слуга показывает мне на небольшую дверь и я проскальзываю вовнутрь.       Комната большая, кровать почти на весь пол, с большим балдахином. В углу стоит таз с водой, позволяю себе снять с себя марушу и с удовольствием плескаю на лицо воду. Рубашка намокла, снимаю и рубашку, обтирая свое тело влажной тряпкой. Как же приятно. Как тут жарко. Почему у них переговоры проходят так долго? Лёгкая усталость чувствуется в теле от долгого сидения за столом, а еще зад неимоверно ноет от близости с Яртони. Вспоминается наша близость и тело охватывает легкая истома. Хочется вновь с ним, под ним… Смущенно краснею перед самим собой. Кто я? Почему я не помню ничего? Почему-то так хорошо на сердце. Я свободен и я чист перед своим возлюбленным.       Он входит в мою комнату быстрым шагом и с нетерпением начинает раздеваться, глядя на мое полуголое тело.       - Инира… ох, мой мальчик… моя омежка… иди же ко мне… хочу…       Я не успеваю и шага сделать, как он набрасывается на меня, с рыком приспуская с меня штаны и тыкаясь своим членом сразу мне между ягодиц. Со стоном впускаю его в себя, держась за оконную раму. Он сзади лишь покрывает поцелуями мою шею. Как же приятно быть с ним в такой тесной близости.       Он замирает и спрашивает шепотом:       - Ты скучал по мне?       Киваю, не в силах и слова сказать. Хочется, чтобы он двигался во мне. Но он не торопится двигаться во мне, продолжая все так же целовать меня.       - Шире ноги, Инира… шире… не хочу тебе больно делать…       Послушно и аккуратно расставляю ноги и он делает мощный рывок в меня. Мой стон не от боли раздается на всю комнату. Испуганно сжимаюсь и он тихо смеется:       - Это наши покои, тебе нечего бояться. Прошу, не сжимайся, будь собой…       Он рывком входит в меня вновь и обладает мной уже так, словно я для него игрушка, сжимая меня в своих крепких и таких надежных объятиях. Круговерть нашей близости очень вкусна и тяжела для обоих.       Я вымотался к утру, а мой князь, сжалившись надо мной, позволил уснуть на его широкой груди. Проснулся я от его поцелуев и все началось заново, пока он не насытился мной.       Кушали вместе очень быстро, и наконец он, кивнув, предложил:       - Пошли прогуляемся?       С улыбкой киваю:       - Пошли.       Осторожно отвечаю и он показывает мне на стопку одежды. И затем уверено ведет голого к маленькой двери.       - Наши швеи, омежки, нашили тебе здесь костюмов к любому дню. Смотри…       Он открывает дверь и я охаю недоуменно, рассмотрев, как все пространство в небольшой комнате, в которой и три человека бы смогли спокойно жить, забито сверху донизу, на красивых плечиках, костюмами. Почему-то названия каких-то костюмов всплывали в мозгу.       Яртони показал мне на пару костюмов и добавил:       - Вот мне нравятся такие цвета. Надеюсь, на званные встречи ты будешь это носить.       Киваю с улыбкой и тянусь к нему с поцелуем.       - Спасибо, - шепчу ему в губы и он жарко отвечает на мой поцелуй.       - Какой же ты идеальный во всем. Не то что местные омеги. Все такие жеманные и плакучие, и все просящие. Тебе ничего не надо, ты простой и… идеальный во всем. Люблю тебя. Ни к чему мне гарем весь, у меня ты есть.       Замираю от ужаса, услышав его последние слова, и он, видя, как я побледнел, поправляется тотчас:       - Инира, мне никто не нужен, но ты ведь должен знать, что гарем у нас обязательный атрибут для князя оборотней.       Что-то ухает в сердце и я киваю, опустив голову и пряча от него боль.       Он всю дорогу пытался меня растормошить и уже на улице предложил:       - Как насчет того, чтобы прокатиться на лошадях?       Сердце сладко отозвалось на этот призыв. Почему-то помню их. У нас они были такими огромными, а те, что он вывел, оказались просто огромными. Все лошади в его конюшне оказались крепкими по телосложению.       Едва я вскочил в седло, как к Яртони подбежал слуга и сообщил негромко, но я услышал:       - Ваш наложник просит сопровождать его на речку.       Яртони, мельком кинув на меня взгляд, кивнул слуге, и уже мне сказал глухо:       - Я покину тебя на несколько минут, любимый. Муж мой. Не обижайся.       Он быстрым шагом вышел из конюшни и я тотчас послал коня к выходу. Сердце ухало от радости и счастья, что меня переполняли. Сам запах конюшни наполнял сердце какой-то тоской, и в то же время радостью, словно я был за тонкой преградой своей памяти. Еще чуть-чуть и я вспомню о том, кто я. Но там, внутри меня, шла борьба с самим собой. Тот я не хотел ничего вспоминать.       Конь вынес меня к заднему двору и я услышал:       - Мой господин, вы же знаете, что я люблю и не могу без вас жить.       Голос моего князя глухо ответил:       - Жинали, ты прекрасно знаешь, что я женился и гарем я распущу. Мой муж…       Он замер и затем я услышал его восторженное:       - Мой муж - это моя мечта и самое сладкое слово на свете. Я люблю его. С тобой я был, до него, и очень давно. Ищи себе другой гарем. Я дам тебе золота и одежды. Негоже мне расставаться с вами с обидой и печалью. Я радостен и весел.       Жаль, я не видел его лица, но я знал, что мой Яртони сейчас не скрывает своей радости на лице. А еще я почему-то знал, что он не обманет меня и будет лишь со мной. Какое же счастье, когда меня любят так же, как и я. Только вот времени надо мне немного больше, чтобы привыкнуть к моему возлюбленному.       - Маруша… - сказал тихо слуга рядом и я поспешно натянул тряпку на лицо. Мой князь быстро вышел со двора и замер, глядя на меня с восхищением.       - Как ты прекрасен, мой муж! - воскликнул он счастливо и вдруг рыкнул кому-то за моей спиной: - А что здесь до сих делают гости расы демонов? Разве я не отпустил вас? Кажется, мы уже всё обговорили и вы сейчас находитесь в опасной близости к моей омежке. Причем мужу. Вы не находите, что я могу вызвать вас на бой?       Я пытаюсь развернуть коня, чтобы он повернулся к стоящим позади мордой и застываю от напряженного взгляда незнакомого мне мужчины с иссиня темными волосами, чьи глаза тотчас вспыхнули голубым пламенем, едва наши взгляды встретились.       - Итон! - прогремел голос демона надо мной и вокруг.       Я испуганно сжался в седле, отводя взгляд от черных, как ночь, глаз демона. Мой князь запрыгнул позади меня и тотчас сжал меня в своих объятиях.       - Инира, не бойся, он тебе не посмеет ничего сделать.       Он дернул поводья и конь беспечно прошел мимо огромного демона, что стоял на нашем пути, обходя его.       - Итон?!! - закричал вслед нам демон, но ничего в моем сердце даже не дрогнуло. Наверное, спутал меня с кем-то, как же я так беспечно не надел марушу!! Кляня себя на все лады, я расслаблено выдохнул и откинулся на грудь своего возлюбленного.       Яртони насмешливо спросил:       - Теперь уже не боишься?       Улыбаюсь, пытаясь поймать его взгляд, и затем прошу:       - Давай пешком пройдемся?       Тот кивает и спрашивает шепотом:       - А ты не хочешь у того дерева подарить мне свою близость?       Смущенно краснею под марушей и согласно киваю. Если он так хочет, то кто я такой, чтобы не давать своего согласия? Все во мне тревожно окатило наслаждением и каким-то неизведанным страхом.       - Ты боишься? - спрашивает он меня шепотом, спуская по своему телу с коня. С сомнением смотрю в его безмятежные глаза и мотаю головой.       - Я хочу тебя там взять… голого, бесстыже раздеть там и наклонить к тому вон дереву, а потом войти в твою сочащуюся смазкой дырочку. Чтобы ты стонал и умолял меня снова и снова тебя брать.       Сердце бьется все сильнее. Я хочу уже сам все это испробовать на себе, но вижу невдалеке какие-то силуэты. А если они увидят? Но он прав, я сам хочу этого запретного вкусить, чтобы внутри все перевернулось и я отдался мигу блаженства, плюя на все правила. Он так и держит меня в своих объятиях и тихо приказывает:       - Разденься для меня, любимый.       Послушно начинаю расстегивать пуговицы на рубашке и затем уже спускаю брюки, марушу не удалось снять, так как мой князь сам не разрешил мне этого сделать. Так и стою голый перед ним, не обращая ни на кого внимания. А я знаю точно, что за нами наблюдают со стороны. Яртони, спустив лишь брюки, приказывает уже властно и грубо:       - Встань ко мне спиной и наклонись.       Что-то в его голосе заставляет мое сердце сжаться и я, выполнив все, замер, уперевшись руками в поваленное дерево, на него как раз с седла мне и указывал Яртони. Чувствую, как смазка потекла по ноге, как томительны минуты, что он на меня смотрит.       - Наклонись ниже… любимый, - хрипло он мне приказывает. Нерешительно выпячиваю зад и не успеваю и ойкнуть, как в меня уже протискивается член моего возлюбленного. Сладостно сжимается все внутри. Сжав мои бедра, он грубо входит в меня и начинает вдалбливаться в мое тело с такой мощью, что все тело готово сейчас перепрыгнуть через это поваленное дерево, но он удерживает меня. Что есть мочи держусь и вскрикиваю, когда он, застонав, начинает кончать в меня. Я так и не успел кончить, а он выходит из меня, с волнением приказывая:       - Прикажи мне удовлетворить тебя так, как ты хочешь!       Смущено переминаюсь с ноги на ногу, но от желания даже голос пропал. Все же нахожу в себе силы, чтобы тихо прошептать:       - Приласкай меня ртом.       Он встает передо мной на колени и жадно припадает к моему члену. Если раньше он двигался сам на моем члене, то теперь мне самому приходиться двигаться в его рот. Как же это сладко, входить в его горло. Со стоном выпускаю в него семя, и потянув его волосы назад, сам припадаю к его рту, после того как он вылизал меня. Так и стоим на коленях друг перед другом, покрывая лица поцелуями.       Затем он решительно помогает мне первому одеться и садит вновь на коня, что так и стоял неподалеку. Стон вылетает из горла помимо моего желания, когда мой зад касается седла. Яртони смеется:       - Конечно, надо бы пешком пройтись обратно. Но боюсь, это будет далеко. Хотя зрители у нас с тобой были, любимый.       Смущенно краснею:       - Я тоже почувствовал, что за нами наблюдают.       Насмешливо выгнув бровь, он спрашивает осторожно:       - И как? Ты думал о тех, кто подглядывал?       Мотаю быстро головой:       - Нет, любимый. Я думал, что я такой бесстыжий, раз получаю удовольствие от того, что за нами наблюдают, а мне все равно и лишь ощущения острее.       Он смеется, садясь за мной и поворачивая меня лицом к себе. Почему же мне так легко и хорошо быть с князем? Мне больше ничего не надо. Неужели я к этому стремился всю жизнь? Кем я был до этого? Почему на моей шее огромный шрам? А ещё мои руки ухожены. Они гладкие и не привыкшие к работе. Прижимаюсь лбом к его груди и вдыхаю его пряный запах от нашей близости и обнимаю следом его за шею. Он смеётся тихо, прикусывая мое ухо.       - Ты солнышко мое, мой светлый лучик. Скажи, чего ты хочешь сейчас?       Тихо в ответ же шепчу:       - Тебя… в нашей постели…       Он лишь прижимает меня к себе ближе, управляя поводьями и со вздохом шепчет:       - Не получится, любимый. Мы на обход территорий. Хотя я и князь, но территорий у нас очень много, и обширных. Надо успеть везде обойти и проверить. Как наш народ. Эльфы не пускают нас на нашей же границе, установили там посты свои, по нашу сторону. Драконы пытаются занять нашу гавань. Мы строим везде деревни и города. У нас ведь места больше, чем вся Пратена.       Я вздрагиваю от его слов и смотрю на него недоуменно. Отчего-то сердце тревожно забилось. Почему-то стало даже больно, покалывает. Как же он сказал это слово то? Прошу его, теряя силы:       - Как ты сказал?       Он смотрит на меня виновато:       - Да я уже и не помню, любимый. Забудь. Успокойся. Отдыхай. У нас с тобой малыш родиться скоро, чудный малыш. Я ещё предложу тебе несколько имен перебрать, чтобы дать нашему малышу самое лучшее имя. Как ты считаешь? Как мы его назовем?       Пожимаю устало плечами. Сердце уже не болит, лишь тоска заполняет его. Холодная тоска. Он оставляет меня в моих покоях и приказывает нежно:       - Без маруши не выходи, кушай вовремя и часто. Ладно?       Киваю, слезы текут по щекам. Так не хочется его отпускать от себя, когда мне так тоскливо.       - Не уходи… люблю тебя…, - нежно целую его в глаза и губы, он отзывается тотчас жарким пламенем и чуть не начинает обладать мной прямо у порога. Но сдерживает себя с трудом.       Когда он уходит я так и ложусь в постель ничего не видя от слез.       Моего возлюбленного мне уже не хватает. Кажется, из меня вытащили сам стержень. Его нет день, два, уже неделю, и я не нахожу себе места. Ко мне приходят слуги и часто приносят еду, к которой я еле-еле заставляю себя прикоснуться. Челядь из омежек часто сопровождает меня на обходе терема и я часто стою у окна в ожидании своего возлюбленного. Почему он не берет меня с собой?       Вторая и третья неделя проходят уже легче. Но тоска по нему лишь усиливается по ночам. Я словно опоен каким-то ядом, а он мое исцеление. Случайно вижу их отряд в окне и припадаю к окну, жадно глядя на своего возлюбленного, что едет первым на белом коне. Рядом с ним хрупкий юноша с милой улыбкой, что-то говорящий моему Яртони. Они что-то обсуждают очень долго, даже и рядом с конюшней. Затем я вижу, как мой возлюбленный подходит к эльфу и припадет к его губам, жадно целует того. Тот даже и не дергается. Словно нож воткнули в сердце. Успел лишь рот прикрыть, чтобы не закричать от ужаса.       Он предал меня. Он изменил мне. Гарем он распустил, но видимо, не может в пути быть без близости, и не важно с кем. Омежки позади меня так и замирают, с ужасом взирая на меня. Отпускаю их взмахом руки и неверяще смотрю на до сих пор целующихся Яртони и эльфа. А он, видно, даже не заметил меня в окне. Так и ухожу в свои покои деревянным шагом.       До сих пор не верю в то, что сейчас увидел, мотая головой и сглатывая слезы. Неужели я для него никто? Неужели он врал мне все это время? Хочется поговорить с ним, увидеть его вблизи и почувствовать его запах. Слуга вошел в мои покои, тихо ставя поднос и я, тотчас сев на кровати, спрашиваю не своим голосом:       - Где княже?       Тот, смутившись и пряча взгляд, ответил тихо:       - Они праздновать решили и теперь в главном колонном зале сидят. Мне передать что-то для него?       Смотрю на него неверяще и спрашиваю:       - А меня что ж не позовут туда?       Он кивает медленно:       - Простите, господин… не велено вас тревожить. Он сказал, что придет к вам утром. Просил передать, чтобы вы не тревожились и отдыхали.       Хочу взорваться что есть силы, но сердце тянет в постель. Так и падаю, держась за сердце. Прихожу в себя лишь под утро, так и спал одетым. Маруша до сих пор закрывает лицо. Стягиваю с себя тряпку и сажусь резко на постели. Но в животе вдруг ноющая боль, возникла словно из ниоткуда. «Назовись» - слышу тихий голос откуда-то издалека и замираю, вертя головой. Кто это сказал? Кто сейчас это сказал?!!! Тоска заливает, кажется, изнутри, и сочится из ушей и сердца.       В дверь стучат, но я не отзываюсь. Слуга входит, низко кланяясь, и мотает головой, видя, что я так ничего и не поел. А я ровным голосом спрашиваю его:       - Княже ночевал в покоях с эльфом?       Тот, нисколько не смутившись, кивнул и сказал вдруг:       - Его второй муж тоже ожидает ребенка. Как и вы, господин. Сегодня будет их свадьба. Он может взять в мужья еще одного…       Обрываю его:       - Мне все равно, кого он может еще взять. Вызови его ко мне. Раз мне никуда нельзя выходить.       Слуга удивленно хлопает глазами:       - Так вам можно везде ходить. Княже сделал такой запрет на свой гарем лишь.       Я поправляю его:       - Гарем он распустил!       Тот, смутившись, на сей раз кивает:       - Да, позабыл я уже. Простите.       Переодеваюсь очень быстро в гардеробной и быстро спускаюсь все по той же лесенке. Я помню, где мы были с ним тогда перед свадьбой. Вот он, дом напротив терема. Вот и слуги те же самые, что тогда были. На них костюмы князя. Слышу позади себя смешки.       - Думал, заарканил он нашего князя. Вот ведь глупый обертыш-полукровка. В ногах валяться надо, что жизнь ему княже дал!       Другой говорит уже громко за спиной, не стыдясь, что я услышу его:       - Смотри как гордо вышагивает, словно он княже наш.       Слуги пропустили меня к заветным дверям и я остолбенело застыл, закрыв за собой и увидев их двоих на огромной постели. Он брал того самого эльфа, что я видел у конюшни, лихо заломав того в постели лицом в подушку. Видимо, меня они не услышали, я кашлянул и оба замерли. Княже было покраснел от гнева, но увидев, как я снял марушу и вперил на него осуждающий взгляд, тотчас утих.       - Инира… прошу, подожди меня в своих покоях, - сказал он, смешавшись и пряча взгляд, выходя из задницы эльфа. Сам эльф обильно покраснел, прикрылся простынью и спрятал голову под подушку.       - Я не буду ждать тебя, княже, - отвечаю ему помертвевшими вдруг губами.       Выхожу, ровно держа спину и натягивая марушу на лицо и голову. Толпа ахает от того, что я выхожу первым и вновь сплетни за спиной и осуждение:       - Он что, указ нашему княже?!       - Да кто он такой, чтобы устраивать истерики в брачных покоях нашего княже?       Я уже иду к терему и там, остановившись у конюшни, смотрю на кланявшегося мне слугу, что раскрыл для меня двери.       - Прошу вас, господин. Лошадки всегда ждут вас.       Захожу в жаркую конюшню и иду сразу к тому самому коню, на котором он прибыл. Конь устало посмотрел на меня и опустил морду, виновато пряча взгляд. Ну ладно, прокачусь на другом коне. А вот и мой избранник. Серый конь заржал, едва я подошел к нему, и я, вдев в приготовленное стремя ногу, запрыгнул в седло. Вот так. А теперь надо в лес. Конюх едва лишь успел приоткрыть ворота, как я вылетел на застоявшемся коне на свежий ветер. Дорогу конь выбрал сам, и я опустил поводья, позволяя коню самому править куда он хочет. Он сейчас как и я, в таком же положении.       Слезы срывались злые и жгли щеки и глаза. Но потом куда-то все пропало. Вся обида и злость, стало словно безразлично. Казалось, я сверху наблюдал за собой. Ну вот что я злюсь? Княже сам себе хозяин, сам волен решать, с кем ему жить и с кем делить ему свою постель. Внутри меня я же сам себе кричал: «продержись лишь двадцать лет, а там трава не расти. Я буду свободен, как птица в полете, и никому ничего не должен за свою жизнь».       Почему-то это успокаивало. Хотя я не мог и представить, как я смогу выдержать это всё целых двадцать лет. Но что-то во мне уверено твердило эту фразу, заставляя меня поверить в это. Это было как откровение. Падаю, не успев уклонится от ветки и наотмашь лицом ударяюсь о землю, со стоном перекатываясь несколько раз вокруг себя. Мой конь так и застыл, виновато глядя на меня. Бархатными губами обследовав мое лицо и лизнув в щеку, фыркнул, и встав на колени, позволил мне захватить уздечку. Затем, поочередно вставая с колен, приподнял меня, заставляя встать и не лежать. Тыкнув меня в спину, заржал, прося, видимо, чтобы я сел обратно в седло. Не успел я приготовится взлететь в седло, как на пути вырос огромный волк. Хищный желтый взгляд заставил попятиться назад и конь заржал, вставая на дыбы, пытаясь меня защитить.       Со всей дури несусь обратно, не оглядываясь, но знакомый княжеский голос властно приказывает:       - Стой! От меня не скрыться. Ты прекрасно знаешь это. Инира?! Стой!       Послушно останавливаюсь, и едва оборачиваюсь, как оказываюсь смятым его объятиями. Он обнимает меня уже нежнее, и вдруг посмотрев мне в лицо, отшатывается.       - Инир? Солнышко мое?! На тебе лица нет…       Обрываю его жёстко:       - Двадцать лет ты можешь хоть что делать, но потом я уйду от тебя.       Теперь он, побледнев, отшатывается от меня и кивает быстро:       - Ты прав… прав во всем. Прости… но граница нужна и эльф будет нашим гарантом. Я прошу прощения перед тобой.       Он порывисто встает передо мной на колени, но я, лишь усмехнувшись, отворачиваюсь от него.       - Негоже тебе, княже, перед обертышем-полукровкой коленки грязнить. Я буду в твоей клетке, лучше не приходи ко мне. Дитя выношу и выращу по твоим законам.       Словно и не я говорю ему все это. С ужасом продолжаю:       - Не с любви своей буду под тобой. Изменив раз, ты уже не остановишься боле. Так что лучше не тревожь меня своей лаской и якобы любовью.       Ветер треплет волосы, мой конь несется вскачь. Еще пару кругов и я устало сползаю с коня.       Предупредительный конюх перехватывает вожжи и бежит остужать моего коня.       - Княже изволил вас вызвать на свадьбу со светлым эльфом. Чтобы семья была в сборе.       Усмехаюсь, глотая слезы. Сердце тянется к моему князю, но воспоминания, как он был сегодня с эльфом, не дают мне смотреть на дорогу перед собой, после того как я покинул конюшню убедившись что коня накормили и обтерли.       - Скажите князю, что я буду отдыхать. Негоже беременному рабу ходить на праздники всякие. Жизнь наследника дороже, - сказал, как отрезал перед слугой. Хотя это и не слуга вовсе. А его заместитель. Ух, ко мне какое внимание появилось. Но заместитель этот даже не сдвигается и не освобождает мне дорогу.       Маруша тут же мной поправлена на лице и оборотень вновь цедит уже зло:       - Этот брак необходим для нас всех. Хватит быть войне. Жили в болоте, прятались по кочкам. Детей растили в норах да пещерах. Только на ноги начали вставать. С колен подыматься. Эльфы в свое светлолесье дорогу откроют и наши начнут торговые пути открывать. У нас будущее светлое, не омрачай его своими низменными желаниями. Сам вон дитя под сердцем носишь. Княже тебя любит, все знают это. Потому и бояться, что вновь война начнется.       Наверное, кровь от лица отходит, потому что воин дает мне путь, сам побледнев, и я, пройдя мимо него, оборачиваюсь и ехидно замечаю:       - Так давайте всех в постель Князя положим рядком. Негоже ему быть счастливым и любимым чистой любовью. Настоящей. Пусть притворство его окружает. Ведь он княже. И то ваша правда. Справляйте без меня свое счастье.       Падаю уже в своих покоях от изнеможения и глотаю злые слезы. А что я хотел? Что ты хотел?! Вопрошаю того во мне, кто мне твердит, чтобы я терпел. Ты хотел, чтобы так все вышло или лучше была бы смерть? Князь случайно проговорился, думая, что я вспомнил все, но я успел выбить с него обещание. Видимо, он мне дал слово, что я буду у него на тот срок, двадцать лет.       Остаток дня я сидел, глядя на стену и представляя, как мой возлюбленный целует сейчас эльфа. В комнате давно уже было темно, но я специально не возжигал ночник. Не хотелось. И так светло было от чистого неба и ярких звезд. Вот уже и заалела понизу полоса рассвета. Птицы слабо откликались на свои дела. Тихо было вокруг, я открыл окно и зябко повел плечами. Но почему-то именно так и чувствовал себя живым.       Сзади скрипнула дверь и голос князя спросил:       - Почему не спишь?       Пожимаю плечами.       - Не спится, - отвечаю нехотя.       Он обнимает меня со спины, очень нежно кладя руки на груди.       - Отдыхать надо, ради наследника. Ты это правильно сказал. Так что в конюшне чтобы я тебя больше не видел. Негоже тебе беременному скакать на лошади.       Он замирает, ожидая, видимо, моих каких-то возражений. Но я лишь послушно киваю:       - Как вам будет угодно, княже.       Он резко оборачивает меня к себе и целует жадно в губы. Но я не могу найти в себе. Словно тот второй я осыпал нас морозом. Лишь тоска навалилась от его поцелуя. Так и стою, глядя, как он пытается вдохнуть в наш поцелуй нежность и любовь.       Он отшатывается, гневно глядя на меня. Затем хрипло шипит:       - Врешь, ты мой!!!       Задирает мою рубашку и кидает меня на кровать, захлопывая тут же окно. Даже смазки нет, когда он грубо входит в меня. Закрываю глаза, глотая слезы боли и пытаюсь удержаться на постели. Но он долбит мое тело, словно зверь дерет меня. Так и не кончив, уносится прочь от меня, хлопая дверями и огрызаясь на кого-то в коридоре.       Вот теперь все, теперь я буду один целых двадцать лет. Это стоимость того, что я жив. Но почему тот второй я выбрал этот путь? Неужели жизнь стоит этого? Сейчас хочется умереть и пропасть бесследно для всех. Для этой толпы оборотней, что клянут меня на все лады.       Уснув в беспамятстве от унижения, так и проспал до вечера и проснулся поздней ночью. Холодный ужин не согрел меня. Но я заставил себя поесть. Слуги не пустили меня на улицу. Наоборот, мне приказано, оказывается, от князя, чтобы я поменял опочивальню. Её готовили для меня целый день.       Выпрямив спину, я медленно шел за слугами уже ранним утром, с каким-то всученным мне тряпьем в руках. Мои костюмы уже не для меня. Хотя, тому эльфу, Вилиэлю они будут в самый раз. Мы одного строения. Так что зря они не пропадут.       Перевели меня, оказывается, даже в другой дом. Теперь я не в тереме живу. А в каком-то жилье бывшем для слуг. Хотя и двухэтажном. Еду разрешили милостиво готовить мне самому себе, пока смогу ходить. Потом, сказали, переведут обратно, чтобы рожать, значит, перед князем. Он де мне должен при родах помогать. Зато слуги ко мне часто захаживали, просто посидеть и посудачить. Приносили княжьей еды. Смотрели на меня жалостливо и виновато.       Мой живот вырос огромных размеров уже через три месяца и я ходил, как-то перекатываясь то в одну сторону, то в другую. Живот покрылся ниточками вен, надуваясь с каждым днем все больше и больше. Было страшно смотреть на себя в купальне во весь рост, замерев у зеркала во всю стену.       - Не обращайте внимания. Вы же полукровка, господин. Выжить бы только после родов то вам. Эльфы то не вынашивают в себе деток. В магическом коконе носят его. Сами стройные и красивые всегда. Мне бы так, - сказал тощий как жердь слуга и рассмеялся, обнажив ровные ряды жемчужных зубов. - А то я как-то понес от нашего князя и выкидыш был. Еле выжил. Но княже тогда только вступил на трон и выхаживал меня знатно. Тешил и кормил, как равного себе.       Смотрю на него изумленно и переспрашиваю:       - Он что, всех слуг здесь подмял под себя?       Слуга рассмеялся и сказал уважительно:       - Так его отец гарем держал, а ему то не велено было еще. Вот он нас по углам и ловил. Трепку то он хорошую получил от отца покойного своего. Больше не посягал на нас.       Вздохнув глубоко, я спросил:       - Он давно уехал?       Слуга кивнул быстро и шепотом заговорил:       - Он каждый день нас о тебе то расспрашивает. Ты зря на него зло то держишь.       Слуги давно уже со мной перешли на ты и меня это нисколько не смущало.       - Я не держу на него зла. Пусть своим вторым выводком занимается. Ему же еще позволено третьего мужа завести. Так что удачи ему и здоровья.       Слуга потемнев лицом опустил голову и я виновато выдавил:       - Ну прости, не будем больше о князе вашем говорить. Лучше расскажи о том, как тут город вы начали строить. Земля, я смотрю, тут хорошая. Я бы сказал, очень даже неплохая. Посадить много чего можно.       Ривцан посмотрел на меня удивленно и переспросил:       - Это как?       Насмешливо повторяю:       - Ну, я бы посадил тут всякого рода растений, что в еду идут. Смотри, не земля, а масло.       И добавляю следом:       - И растений, что от хвори разной. Я много их знаю.       Слуга подается всем телом вперед и шепотом говорит:       - Так указа князя не было, что вам садить нельзя. Можно и посадить…       Говорит он многозначительно и подмигивает мне, серьезно глядя в глаза. Я и сам смотрю на него, словно чуда жду.       - Правда можно? - спрашиваю неверяще и тот кивает.       - Конечно. А кто говорил что нельзя? Вот и возьмем тот закуток, что не виден глазу со двора то. Рассадите что хотите. А я подмогну чем смогу.       Киваю ему, счастливо улыбаясь и вздрагиваю от голоса князя.       - Ну и как тебе тут живется? - спрашивает он меня, входя во двор и оглядывая мой костюм. Смотрю на него заинтересовано, и кажется, поедаю его взглядом, как и он меня.       - Неплохо. Мне нравится, - выдавливаю осипшим голосом.       Как же он красив, мой возлюбленный!!! Его осунувшееся лицо и бледность говорит о том, что он не отдыхал еще сегодня. Так и хотелось погладить его по щеке. Пожалеть и прижаться к нему всем своим телом и замереть так. Он стоит очень близко ко мне. Опасно близко, я успеваю почувствовать его запах и запах эльфа… Отшатываюсь от него и цежу уже твердым голосом:       - Негоже княже быть в уборной слуг. Здесь и заразиться недолго. Скажут, опять полукровка губит князя нашего.       Влетаю в свою половину уборной. Захлопываю за собой дверь что есть мочи и закрываю на щеколду, приваливаясь к двери глотая слезы. Зачем он пришел сейчас? Что ему от меня надо?! Со мной сейчас и близости не получится.       Видимо, поэтому он так и не пошел вслед за мной. Потому что потом постучали слуги и попросили меня переехать обратно в покои, что я уже занимал в тереме. Но я отрубил:       - Там место эльфу, мне негоже рядом с ним делить терем. Моя вотчина помои, а вотчина эльфа терем.       Ривцан, посмурневший, унесся передавать мой отказ князю и я от страха чуть в обморок не упал, когда услышал рык князя, что разнесся на весь терем, так что и мне было слышно.       - Да как он смеет ослушиваться меня?!!       Я видел, как он несся к моему домику и заранее прощался с жизнью. Дверь была сорвана и я вмиг очутился на его руках. Он, бережно перехватив мое тело, на руках понес молча же в готовые уже покои. Там, положив на постель, прошептал:       - Вымолю твое прощение. Бес попутал с тем эльфом.       Слезы словно только и ждали этих слов. Покатились горошины по щекам, заливая глаза, так что и князя не видел уже.       - Не будет тебе прощения. Ищи себе нового мужа, раз и этот тебя не устроил. И на меня не надейся.       Тот, посмотрев на меня очень серьезно, все-таки сказал:       - Родишь, оттаешь. А я всегда рядом буду. Никому не отдам. Ни с кем не изменю. С эльфом лишь завтракаем поутру. Он просит, чтобы так было. Не подхожу к нему после свадьбы.       Он сел на моей кровати и простонал, положив голову мне на живот.       - Не могу без твоей улыбки, без твоего любящего взгляда. Никто так не смотрел на меня, никто не давал мне столько ласки от всего сердца. Лишь ты не смотрел на выгоды своего положения. Нельзя мне было слушать своего зама. Нельзя шило на мыло менять, на границе надо было стычку сделать. Нас закон от Владыки демонов защищает везде. Граница и так наша. Лишь знак надо было демонам дать и сразу бы все наладили. А мы опять же в обход пошли и дров сами наломали. По хорошему то не делаем все и сразу. Нам тяжелые пути ведь нужно, - говорит он, сетуя на свою глупость и своего зама.       Я огрызаюсь зло:       - Ну так и живи со своим замов. Я то зачем тебе?       Князь, обняв мой живот, так и заснул.       Вот так и повелось. Он приходил ко мне каждую ночь и даже днем, не терзая меня своей лаской. А лишь ложился рядом, обнимая и прижимаясь ко мне со спины. Рассказывая мне очередную историю, что случилась недавно и даже показал на того самого оборотня, что так неловко сорвал ему охоту. И я, сам не замечая того, стал ожидать его и ходить везде с ним.       Рожал я тяжело. Просто потерял сознание от боли и все, очнулся от детского крика. Княже был рядом все время. Молоко малышу принесли от выращенной животины, что тоже недавно родила и теперь делила его с нашим малышом. Князь назвал мальчика Ихтан. Потом надел мне на руку тяжелый браслет с драгоценными камнями и я тотчас снял его, презрительно глядя на князя.       - Не смей покупать мое внимание!       Тот лишь кивнул быстро и больше не предлагал мне украшений. Малыш был на удивление спокойным и редко плакал. Все удивлялись только. Слуги говорили, что и князь успокоился и ни на кого не смотрит. А я не верил в перемены.       Я уже давно пришел в себя после родов, ходил уже сам. Редко встречался в коридоре с эльфом и наши встречи были всегда ступором для обоих. Эльф и так то бледный, становился почти белым, увидев меня с малышом. И однажды как-то пришел ко мне в покои, и замерев у порога, спросил:       - Чем ты его поишь?       Недоуменно глянув на него, переспрашиваю осипшим от страха голосом:       - В смысле пою? Ты считаешь, что я колдую?       Тот потерянно кивает, садится на краешек стула и смотрит в пол.       - Княже не ходит в мои покои больше. Я все перепробовал.       Я усмехаюсь:       - Так пробуй лучше. Я не держу его и не держал никогда.       Эльф, вдруг резко встав и выпрямившись, обдал меня ледяным взглядом и процедил:       - Конечно, ребенок. Мог бы и не плеваться злобой. Думал, ты выше этого…       Он ушел, не затворив за собой дверь, а я так и сжался от страха. А если он будет угрожать моему малышу? Я ж за него глотку любому перегрызу. Стало на миг так страшно и тоскливо, что я один на один со своей проблемой и страхом. Может, князю сказать? Тот посмеется. Ведь эльф не может ничего сделать. Он ведь здесь такой беззащитный, как он мне говорил.       В эту ночь князь впервые не ночевал у меня. А наутро я увидел эльфа в коридоре и тот не скрывал своего победного взгляда, глядя на меня свысока. Стало сразу все ясно. Князь вновь нашел утешение в объятиях эльфа. Да и не хотелось мне объятий князя. Хоть и скучал по нему. Но ведь и сам не давал ему даже повода к себе коснутся. Сам отгонял как мог. А теперь локти кусаю.       Князь пришел ко мне, когда я занимался с малышом, и чуть побледнев, увидел, как я втянул его запах и сразу все понял по моему взгляду. Жестко ему улыбнувшись, я пригласил к колыбели малыша, спрашивая заодно:       - Когда ж Вилиэль то родит тебе наследника?       Тот, смущено улыбнувшись, кивнул:       - Скоро уже, очень скоро. Его отец должен прийти и они откроют кокон. Со дня на день ждем.       Я усмехнулся:       - Потому и спишь в его покоях? Словам твоим веры нет давно.       Яртони, вспыхнув, вскочил резко и задушено сказал:       - Я не касаюсь его!!! Ты гонишь меня от себя. Я как прокаженный, хожу без твоей ласки, дожидаюсь, когда ты простишь меня. Все мысли только о тебе.       Я огрызаюсь:       - Так ходи и пригревай на груди эльфа то. Так быстрее и лучше получится у меня ласки то выпросить!       Князь что-то тихо говорит слуге и тот быстро несется к колыбели и очень аккуратно выносит её. Смотрю удивленно на слугу и малыша вслед и хочу выйти следом, но князь преграждает дорогу:       - Нет… любимый… поговорим… хватит уже… только тебя одного люблю…       Я смеюсь долго, откинув голову назад, и потом вытираю злые слезы:       - А тогда, уткнув эльфа в подушку лицом и трахая его, ты обо мне думал, что ли? Ваша брачная ночь прошла без мыслей обо мне? Или тоже обо мне тогда думал?       Он тут же следом шипит:       - Не было её. Я в зале всю ночь пил. А потом увидел тебя в окне. И пришел к тебе. Хватит вспоминать тот день. Я уже объяснил, что зря все затеял это. А ты опять за старое.       Я прошипел не своим голосом:       - А малыша от эльфа тоже не ты делал?       Отшатнулся он от меня быстро и так и сел, схватившись за голову.       - Виню себя, только я виноват в этом. Его не вини. Он сам не рад, что оказался разменом. Даже демоны не стали делать размен на прочность союзов, заключив в грамотах все законы. А я все по старинке, как отец учил, так и пытался сделать, не верил никому.       Он помолчал, и затем, подняв голову, встал, устало выпрямляясь, и проговорил тихо:       - На эльфа зла не держи. Надеюсь, не будешь строить против него интриг. Он уже и так боится ходить по коридорам все ждет, что ты отравишь его пищу, и чтобы на малыша нашего не покусился.       Смотрю на него неверяще и переспрашиваю не своим голосом:       - Это как? Не понял, что? Я еду ему травлю? Угрожаю ему?       Князь выставляет ладони перед собой       - Не буду спорить с тобой даже. Но если услышу от него, что ты ему жить мешаешь в тереме, лишу тебя общения с ребенком.       Я так и сел, не видя перед собой ничего. Князь, постояв, сел рядом и потряс меня за плечо:       - Инир? Ты чего?! Инир?       Схватив нож со стола, чем резали фрукты, я поднес к своей шее и прошипел:       - Только посмей меня ребенка лишить, убью себя. А эльфу своему передай, что я тоже, как и он, на тех же правах живу. И рад бы уйти от тебя, но дитя пока держит. Как вырастет малыш двадцати лет, так и покину вашу клетку.       Князь обомлел, видя, как по моей шее кровь течет, и резко завернув мне руку за спину, прорычал не своим голосом:       - Не смей даже думать о смерти, ты мне должен.       Он выскочил из комнаты вон и не приходил ко мне с месяц.       За это время я полностью ушёл в малыша и в нем видел свое счастье, не замечая скользкие взгляды эльфа, что стал все чаще и чаще встречаться со мной коридорах. А однажды он кинулся на меня и попытался задушить меня в темном углу у лестницы. Неожиданно для самого себя я выставил перед собой руку и прошептал какое-то заклятие. Эльфа откинуло от меня с такой силой, что он еле-еле встал и кое-как ушел к себе.       Встречать стал его реже, но взгляды он уже кидал полные ненависти, такой, что было страшно даже спиной к нему стоять. Все во мне вопило о том, что я должен малыша своего защищать, но на прошения князю о том, чтобы поменять терем на обычный дом, он и слушать не хотел от слуг. И сам не приходил. Зато всё чаще и чаще слуги стали докладывать, что он сидит у эльфа, тешит его малыша. А к моему заходит, когда меня нет и боится даже на руки взять.       Моему малышу уже шел третий год, когда мои слуги все поменялись. И Ихтан со слезами на глазах однажды влетел ко мне в покои и залез ко мне под одеяло, трясясь от страха.       Сонно проморгавшись, я спросил его:       - Сыночка, ну что случилось? Кто тебя так испугал?       Малыш лишь показал на дверь и мелко задрожал, услышав там шаги и вдруг громко заплакал, когда дверь открылась и вошел сияющий эльф. Он, казалось, источал такое дружелюбие и счастье, что на миг показалось, что от сердца. Но увидев тонкую нить льда в его глазах, понял, что снова заблуждаюсь на его счет.       Он кивнул мне сонному и обратился, вслух громко говоря:       - Ихтан, я не хотел тебя обидеть, прошу прощения. Но играть с моим сыном ты не будешь. Эльфы тебе не ровня. И ты, Инир, заруби себе это на своем прекрасном носике. Кстати, рад увидеть, что ты подурнел.       Я нашелся тотчас:       - Вторая беременность меня не красит, тут ты прав.       Вот теперь эльфа подкосило, так что он так и грохнулся на стул, сжав ладони в кулаки, так что кровь выступила и капала теперь на пол. Что ж он так держится то за князя? Видимо, сильно любит.       - Врешь, я не чую в тебе ребенка, - еле слышно прошептал он и я уже пожалел его.       - И не будешь чуять. Князя в твоих покоях отродясь не бывало, потому и не знаешь его запаха, все забыл.       Качаясь, он так и вышел, а мне стало так радостно, что я утер нос этому эльфу, что посмел выгнать моего сына из комнаты малышей.       Следом прибежал слуга и сказал, низко кланяясь:       - Княже очень злой. Прошу, дайте мне ребенка.       Мотаю головой:       - Нет. Вы уже за ним не уследили и его выгнали из детской комнаты, в которой, по велению князя, должны были быть оба малыша.       Дверь распахнулась и князь не своим голосом переспросил:       - Кого выгнали из детской?       Я лишь отвел взгляд от князя, что стал краше для меня. Все тело заныло от желания быть с ним. А тот, не замечая, что в моей душе творится, уже отчитывал слугу и вновь умчался наводить разборки с эльфом, которому и так досталось сегодня от меня.       Едва князь ушел, я спросил слугу, выразительно глядя на него:       - Так что мне, по твоему, должен был князь сейчас сказать? Или побить? Ты с эльфом сдружился и теперь вы интриги плетете против меня?       Я встал с постели, и подбежав к слуге, прошипел ему в лицо:       - Лучше даже не смотри в мою сторону и сторону моего сына. Убью тебя не глядя, не дай боги волосок с сыновьей головы упадет без моего ведома. Тебя первого начну потрошить.       Слуга убежал, выпучив от страха глаза. А я протянул руки к сыну, и обняв его, прошептал:       - Я никогда не оставлю тебя, Ихтан. Никогда, запомни это. По своей воле я не оставлю тебя.       Малыш радостно обнял меня в ответ и затих, уснув на моей груди. Так и стоял с ним у окна, прижав его хрупкое тельце к себе.       Голос князя спросил спокойно и я вздрогнул от неожиданности:       - И долго ты будешь воевать с Вилиэлем?       Я усмехнулся, не оборачиваясь.       - Ты снова пришел заступаться за него? Тогда уходи. Малыш спит. Не буди его, - сказал я, когда руки князя легли мне на талию.       - Не трогай меня…, - успел я сказать, когда он повернул меня к себе, и взглянув в его лицо, сразу расхотелось, чтобы он отходил от меня. Я увидел в его лице столько обожания к себе. Он обнял нас сыном обоих, так что сердце сделало кувырок и я потерял дар речи.       - Сколько ты меня к себе подпускать не будешь?       Вздыхаю тяжело:       - Яртони. Прошу тебя, не надо, не сейчас.       Он сел на кровать и потянул меня к себе. Сев рядом с ним и боясь разбудить малыша, я прошипел ему:       - Что ты хочешь услышать? Что я помирюсь с эльфом? Не дождешься. Он угрожает моему малышу и мне. Я просил тебя, чтобы мы с сыном переехали в другой дом. Эльф ведь не уедет отсюда. У меня новые слуги, малыш их боится. Я кормлю малыша сам, сам и готовлю. Потому что не раз уже травился едой. Ты меня не слышишь. А теперь ты хочешь, чтобы мы жили как ни в чем не бывало? Так не будет. Между нами всегда будет стоять эльф с его интригами и его сыном. Я не приму эльфа, зато приму его сына как родного. И мне плевать, что ты держишь мне верность. Можешь спокойно забыть об этом. К моему сыну ты даже не подходишь, а у эльфа держишь на руках. Более презрения ты не мог мне показать. Со мной делай что хочешь, но сын твой и ничей более. Так почему к нему такое отношение? Чем он тебе не угодил? На тебя не похож? Меня напоминает? Так отпусти тогда нас обоих. Раз не в радость мы тебе оба.       Он напряженно посмотрел на меня и сказал тихо:       - Я тебя почти четыре года не трогал. Пока дитя ты вынашивал, потом ты давал мне каждый раз отказ в постели, когда я пытался с тобой спать каждый день. Я ждал, чтобы сердце твое оттаяло. Все говорят, мол эльфы ледышки, но нет, ледышкой оказался ты. Ничего не прощающий полукровка. Все время мстишь мне за то, что уже пора забыть. Я в ногах твоих валялся, прощения просил. Не брал тебя после силой. А ты уже свободы просишь. Чего тебе так не хватает? Скажи, я все сделаю.       Смотрю на него насмешливо:       - А ты думал, что я кинусь к тебе на шею после того, как ты здесь эльфа устроил? Сто раз говорил, что с эльфом жить под одной крышей не буду.       Он прорычал едва слышно:       - Здесь гарем был, распустил. Ты не особо, видно, это заметил. Теперь все по-моему будет.       Я одернул его:       - И так все по-твоему было, с самого начала. Что хотел и так сделал. Лишь я тебе поперек стою. Всё не так делаю. Не даю в постели, с эльфом не дружу. Дитя своего не одергиваю, когда тот с эльфенком пытается подружиться. Так нет ведь. Мы с ним полукровки. Нам не место рядом с такими, как эльфы и оборотни. Может, нам помереть и тогда у вас будет все чисто и хорошо без грязи нашей?       Сын проснулся, и сладко потянувшись, встретился взглядом с отцом и замер, испуганно пряча свое личико на моей груди. Я усмехнулся:       - Только у князя дитя боится своего отца. У других все дети на отцах виснут. Чем я должен был оттаять? Ты сказал, что я оттаю. Так вот в чем оттаять? От твоего отношения к моему сыну? Нашему сыну. Это то единственное, что соединяло нас, Яртони. Правду говорят ваши оборотни, что вы зачинаете детей лишь по любви. Я тоже полюбил тебя, когда мы зачинали наше дитя и не раз восхищался тем, как ты любишь меня, и был на седьмом небе от счастья, не веря в него. Но пришлось с небес на землю и воевать сейчас за место моему сыну. А потом ты также зачал «по любви» второго сына себе. Скажешь, ты не полюбил тогда эльфа, зачиная ему сына и проталкивая в него свой узел?       Замираю перед ним в ожидании ответа и он мотает головой:       - Эльфам не надо любви. Ни темным, ни светлым. Их кокон сразу соединяет нас. Я даже не сбрасывал свое семя. Хватило близости того, что я вошел в него и лишил девственности. Семени и смазки хватило на такое зачатие. Тогда как оборотни не с первого узла могут получить потомство, и не со второго и третьего. У нас с тобой завязь пошла с первого раза.       Я вытянул руки с малышом перед ним и спросил с горечью:       - И чем он тебе не угодил? Это наш малыш.       Он глухо простонал:       - Ты легко потом лишишь меня малыша, когда к тебе вернется память. Я все знаю о тебе. Привыкну сейчас, а когда ты уйдешь, то сразу на плаху от тоски по вам обоим?       Я с горечью возразил:       - Думаешь, я кинусь сразу от тебя, когда ко мне вернется память? А может, ты сделаешь нашу жизнь такой, о какой я и не мечтал, и я забуду дорогу, которой и хотел?       Конечно, я говорил наугад, но тот, второй во мне, лишь подсказывал мне иногда, что говорить. И сейчас княже, изменившись в лице, опустил голову и перехватил малыша, что вдруг сам потянулся к нему.       - Инир, наша связь между оборотнями очень сильная. Я жалел лишь тебя, что ты будешь мучиться, когда оставишь сына у меня. Но если ты готов с ним потом проститься, уходя от меня, то я готов на всё, чтобы ты остался.       Он обнял малыша и уткнулся носом в его макушку.       - Как же он пахнет тобой, - сказал он со стоном. Затем сказал, с улыбкой глядя, как я нерешительно сажусь на кровать:       - Я так боялся сорваться, когда пытался взять его на руки. Он пах тобой, а ты пахнешь призывно в это время. Если я сорвусь, то просто изнасилую тебя.       Неуверенно отвожу взгляд и чувствую, как гладит мою ладонь. Что-то во мне разбивается и вся моя решимость тает от его такого легкого прикосновения. Сам в ответ сжимаю его ладонь и он замирает, неверяще глядя на меня. Перехватываю у него малыша и с улыбкой заявляю:       - Мы с Ихтаном купаться. Если есть желание…       Я, конечно, другое имел ввиду, но было уже поздно. Мой князь уже спешил раздеться. А я сокрушенно продолжил:       - То можешь разделить с нами этот процесс.       Тот замер и с обидой посмотрел на меня. Вот теперь я готов был вспыхнуть с новой обидой, но внутри меня все ликовало. Я чувствовал, что он любит меня и он не покрыл никого за это время, что я был у него в тереме. И когда был беременным. А еще, что он не скрывал от меня своей любви и ни разу не повысил на меня голоса, осаживая сам себя, долгим воздержанием наказывая себя также. Но делить сына с ним я не собирался. И потому, лишь посмотрев на него долгим взглядом, рассмеялся:       - Яртони…       Я понес малыша в купальню и почувствовал, как мои ноги подгибаются от желания сейчас вернуться к моему князю, но сдержался кое-как, обняв Ихтана крепче. Уже в купальню так и вошел, лишь скинув тонкую пижамную рубашку, в одних штанах.       Пока мы мылись, я не услышал, как Яртони вошел, и сейчас он смотрел на нас, сложив руки на груди. Он нерешительно вошел в воду и я, зачерпнув горсть воды в ладони, плеснул её в лицо князя. Мой малыш сжался от испуга, и тот, увидев это, потемнел лицом и кинулся к нему.       - Малыш, ты не бойся меня!!       Но малыш лишь громко заплакал и я с гневом посмотрел на него, шипя:       - Зачем ты его пугаешь? Ты его уже отучил от себя. Иди к эльфу, с его сыном возись!       Я сказал сгоряча, не подумав, что тот хотел всё поправить. И с сожалением посмотрел, как князь ушел, хлопнув дверью купальни. Ну вот кто дернул меня за язык? А ведь только… Дверь открылась вновь и я удивленно посмотрел на огромную игрушку сына, что держал в руках Яртони. Он так и вошел вновь в воду, держа игрушку в руках. Сын потянул тотчас к ней свои ручонки и князь начал плескать на сына воду. Сын жмурился, громко смеясь, думая, что это его любимица плескает ему в лицо.       А затем, обняв сына и поцеловал его в щеку, князь спросил тихо:       - Ты же не будешь бояться меня, да?       Сын, мгновенно сжавшись, замер в его руках.       Кое-как помыв сына на его руках и сняв с себя в воде сползающие брюки, я помылся сам, и выйдя из воды вслед за князем, услышал сдавленный стон Яртони:       - Что ты творишь со мной? Инир?       Я лишь улыбнулся ему в ответ.       Сына кормили уже вдвоем, и потом пошли погулять также вместе. Яртони не выпускал сына с рук. На улице воины, увидев моего сына на руках своего князя, так и вытянулись в лицах от удивления. Я же устало поправил марушу на лице, пряча от них счастливый взгляд. Князь приобнимал меня при всех, показывая всем, что я его муж. Единственный муж.       Было неловко, очень неловко. Особенно когда я видел, как сверху, в покоях моего противника, стоял сам эльф, держа своего малыша на руках у окна. И не сводя с нас взгляда. Теперь точно он не простит мне этого унижения над ним.       Малыш к вечеру устал и уснул уже на руках отца, сладко посапывая. Самого Яртони было не узнать, впервые за все время видел его таким счастливым. А ведь сколько раз я смотрел за ним, тайком прячась в тени занавесок.       Он любит меня, буквально таю в его взгляде, когда он уже уложил малыша в кроватку и сейчас смотрит на меня очень напряженно. Словно боится, что сейчас все разрушится. Та, наша нить, что была между нами весь день и вечер. Кладу руку ему на плечо и глажу его щеку.       - Спасибо тебе, - шепчу взволновано, боясь и сам все испортить.       Он резко обнимает меня и выдыхает мне шепотом на ухо:       - Это тебе спасибо за такого малыша. Словно впервые его увидел. Он такой… такой красивый и такой ранимый, как и ты. А еще он так любит тебя, что я заревновал его к тебе. Я тоже хочу, чтобы он так же любил и меня.       Шепчу ему в ответ, кладя вторую руку ему на плечо:       - Он будет любить тебя больше, чем меня. Надо просто набраться терпения. Дай мне слово…       Он обрывает меня, торопливо говоря:       - Даю, что бы ты не попросил.       Но я, глубоко вздохнув, прошу:       - Дай мне слово на то, что бы ни случилось между нами, это никак не повлияет на твое отношение к сыну.       Он торопливо кивает, но я прошу вновь:       - Скажи об этом вслух. Прошу?       Он кивает и теперь я понимаю, почему он просто кивал. Он скрывал слезы в голосе. Даю ему прийти в себя и он говорит тихо:       - Я даю тебе слово, и себе тоже, что не смотря ни на какие перипетии между нами, я никоим образом не отражу это на своем сыне Ихтане.       Удовлетворенно киваю и довольно иду к выходу из комнаты. Моя комната соединена с комнаткой малыша. И выход отсюда только в мою спальню. Там я, не стесняясь, медленно расстегиваю пуговицы своего костюма, и не оборачиваясь, уже понимаю, что Яртони стоит позади и лишь ждет моего знака. Моя рука задерживается на второй пуговице и я прошу, не оборачиваясь:       - Разденешь меня?       Миг - и я оказываюсь в его объятиях. Еще миг - и он нетерпеливо просто разрывает на мне одежду. Я не успеваю и рта открыть, как он жадно приникает к моим губам.       - Инир… любимый мой… любимый… прошу… не отворачивайся от меня…       Жадно и сам отвечаю на его поцелуи, так что наши зубы иногда касаются друг друга. Плавлюсь от желания касаться его везде и вздрагиваю, когда он кладет меня на кровать и накрывает своим телом. Вспыхиваю смущено, чувствуя его палец во мне, желание ознобом бьет в тело. Весь дрожа, сам раскрываю шире ноги, давая ему доступ к себе и он не сразу входит в меня, а опустившись и задирая мои ноги выше, начинает вылизывать меня. Моя смазка течет, так, что кажется, зальет сейчас все тут. Но он справляется с этим, жарко дыша, его грудь ходит ходуном. С рыком входит в меня и я вскрикиваю от боли в шее, когда он погружает в меня свои зубы, вместе с этим входя в меня. Взрываюсь оргазмом и теряю сознание тотчас. Едва прихожу в себя, как вновь теряю сознание от новой вспышки оргазма. Тело сотрясает от мощных волн наслаждения, с которыми мое тело не справилось.       Если я думал, что я один чувствовал это, то я заблуждался. Мой возлюбленный точно так же едва приходил в себя от новой волны оргазма и сейчас неверяще смотрел на меня.       - Ты видишь, что с нами творится? Ты дан мне судьбой. Мой Инира... мой… Слышишь? Ты только мой…       Он гладит мое тело, едва справляясь с дрожью в пальцах. Я и сам, слабо понимающий что сейчас происходит, пытался прийти в себя, но каждый раз уносился в оргазм от любого его прикосновения, как и он сам.       Утром я проснулся от его жарких поцелуев. И потянувшись к нему всем телом, прошептал:       - Привет, любимый… Как спалось?       Он, мыкнув что-то, положил мою руку на свой член и спросил:       - У нас есть проблема…       Я со смехом предложил смущенно:       - Могу приласкать…       Он, потемнев взглядом, лишь кивнул мне, и я, открыв одеяло, бесстыже начал разглядывать его огромное оружие, что было во мне. Аккуратно облизываю его по всей длине и вскрикиваю, когда он вытягивает над собой мои ноги и припадает к моему члену, что получается теперь как раз над его лицом. Задыхаюсь от желания и точно так же пытаюсь заглотнуть его член, как он это только что сделал. Он дергает бедрами вперед и я успеваю лишь набрать больше воздуха в грудь, чтобы не задохнуться. Успеваю нанизать свое горло на его член и медленно пытаюсь дышать через нос. Его первый толчок в мою глотку и я также дергаю своими бедрами в его рот. Мучительно тягуче кончаю, почти сразу же и захлебываюсь от его семени. Вылизываем друг друга и я нетерпеливо также пытаюсь облизать его дырочку. Он замирает и вдруг тянет меня к себе. Переворачиваюсь, чтобы было удобно на нем лежать и он гладит мое тело, бесстыже всовывая в мою дырочку пальцы, расширяя меня все больше и больше. Тело уже отзывается на его ласки и он спрашивает хрипло:       - А меня те не хочешь попробовать?       Киваю, удивленно глядя на него, и он просит:       - Смажь меня своей смазкой. Всегда хотел предложить тебе это… Я не пробовал ни с кем этого… Ты мой первый…       Он насмешливо смотрит на меня и я смущенно сам проталкиваю в него свои пальцы. Как же у него узко и горячо. Он стонет, когда я проталкиваю в него свой член и с первым моим толчком удивленно восклицает:       - А это приятно… ммм даже очень.       Трахаю его тело и выплескиваюсь в него, опять чуть не теряя сознание. Кажется, он не кончил, но он подминает меня под себя и я понимаю, что он кончил на простынь. Жадно покрывает мое лицо поцелуями, и замирая, шепчет:       - Ихтан проснулся, сейчас придет.       Быстро отрываемся друг от друга и сразу становится тоскливо. Я тяну князя на себя и прошу:       - А почему мы отстраняемся? Пусть малыш видит, что папы вместе спят и любят друг друга. Пусть он видит, что мы целуемся.       Князь удивленно кивает и спрашивает:       - Если ты не против, то и я только за. У оборотней не принято показывать любовь альфы отца.       Я смеюсь:       - Сегодня альфой был я, так что твоя очередь показывать сыну свою любовь. А я прослежу за этим и кто-то будет сегодня очень наказан за плохую любовь к своему сыну.       Ихтан карабкается беззастенчиво в нашу постель и ложится между нами, напряжено глядя на своего второго отца. Тот с рыком вгрызается шутя в его животик и малыш верещит от смеха, пытаясь прикрыть свой животик. Я и сам не сдерживаюсь, шлепая Яртони по попе. Он замирает, и подняв голову, шепчет:       - А это я попрошу как нибудь повторить. Согласен?       Краснею и киваю тут же:       - Принято, мой господин.       Снова шлепок и я уже нежно глажу его мошонку, так, чтобы сын не видел. Яртони сдавленно стонет и рычит шутливо, снова якобы угрожая моему сыну. Тот счастливо верещит, пряча свой животик, но князь нападает на меня и я, вскрикнув, пытаюсь сбежать.       Он тот же захватил меня в свои объятия и шепчет на ухо:       - Я сейчас попрошу слугу забрать сына на завтрак и изнасилую одну зарвавшуюся омежку.       Я добавляю, плавясь под его взглядом:       - Заметь, любимый, полукровка омежка и её определенно надо наказать, не находишь?       Слуга уводит сына на завтрак и я стону от смеха, когда Яртони забирается под одеяло и там начинает сосать мой член, сразу беря его во всю длину в рот. Не успеваю кончить, как он стремительно накрывает мое тело и тут же входит в меня, грубо и увесисто шлепая меня по заду. Кажется, что это больно, но второй шлепок приносит и сладость удара. Кажется, он отодвигает удовольствие, но оно накрывает с головой и я со стоном прошу, когда он начинает вытрахивать мое тело:       - Еще, прошу…       Он шлепает меня уже жестче и я радостно выпячиваю зад, когда он ставит меня в коленно - локтевую позу.       - Ты хочешь, чтобы я отшлепал тебя?       Стону лишь в ответ, но он требует:       - Скажи, Яртони, я люблю тебя…       Оглушающе слышатся его удары в меня, как же мне не хватает его шлепков. Стону во все горло:       - Яртониии, люблю тебя… прошу… умоляюююю...       Шлепок и следом еще один, снова шлепок. Вскрикнув, кончаю на простынь и замираю в какой-то эйфории предоргазма. Он до сих во мне. Чувствую, как он проталкивает в меня свой узел и со страхом жду боли. Но её нет. Тело цепенеет и я чувствую, как волны начали накатывать, едва он дернулся во мне, чтобы глубже протолкнуться. Взрываюсь осколками и мириадами брызг и шепчу его имя. Он замирает и позволяет лишь сейчас себе расслаблено получать наше с ним пополам удовольствие.       А потом мы долго мылись лаская друг друга в купальне.       Каждый день я приходил на сборы моего главы оборотней в тронном зале. Часто Яртони брал с собой сына. Тот сначала прятал свое лицо на груди отца и все удивлялись, что альфа так ведет себя с сыном. Поговаривали, что я опять скрутил своего мужа. Но потом даже и это стало плюсом для всех, и все альфы начали так делать, что лишь прибавило мне репутации. Сын эльфа, Ниэль, пришел как-то сам в тронный зал и замер от огромного внимания к нему. Яртони тотчас подозвал его к себе. Тот нерешительно подошел и вздохнул облегченно, когда его отец посадил к себе на второе колено и как ни в чем не бывало продолжил со своим заместителем разговор. Так и повелось теперь. Я часто сам прислуживал своему возлюбленному на пирах оборотней, прячась за одежды слуг, маруши то у всех на лицах. Омеги всегда носят их.       Так прошел один год, следом и второй. Вилиэль при встречах продолжал выдавать на лице презрение, но с моим мнением считался. Вести хозяйство князя оказалось очень даже несложным занятием и я быстро перехватил его в свои руки.       В один из дней на третьем году моего перемирия эльф пришел ко мне в покои, и сев на все тот же стул, спросил смущенно:       - Я хотел бы предложить украсить в честь нового года все залы нашего дворца… терема. У меня собралось огромное количество тканей, которые я никуда не использую…       Я оборвал его жестко и спросил напрямую:       - А ты не хочешь съездить к своему отцу погостить?       Тот было вскочил с гневным лицом, но столкнувшись с моим взглядом, опустил голову и снова сел.       - Я люблю его… Инир. Как увидел - так и полюбил…       Неверяще смотрю в его лицо и не нахожу правды.       - Я не верю тебе… слышишь?! - шиплю ему в лицо, близко подходя. - Что-то ты задумал, или твой отец. Я не знаю пока и не думал об этом. Но я обещаю, что подумаю над этим.       В памяти всколыхнулись слова слуг и я спросил внезапно:       - А для чего к вам постоянно приезжают воины вашего отца? Насколько я знаю, вы и так между собой неплохо общаетесь в магических кругах, разве нет?       Он растерянно посмотрел на меня не нашелся, что мне сразу сказать и тут меня осенило:       - А разве у эльфа может быть ребенок от оборотня? Насколько мне известно, лишь с полукровками и людьми ваше семя может иметь детей. А с магическими только в коконе. У вас был кокон. Но у Яртони не было кокона. Я знаю об этом, потому что ваши не приходили к князю подпитывать его кокон, вернее, нить кокона.       Эльф вскинулся как-то слишком быстро, и нависая надо мной, сидящим, свистящим полушепотом спросил:       - Откуда ведаешшшшь, тупой полукровкасссс, смертиссс захотелсссс?!       Оглушенно смотрю на него и признаюсь ему честно:       - Знаю это… не знаю откуда…       Дверь хлопнула и я подумал, что он выходить собрался, но он лишь закрыл её на замок, и вытянувшись лицом, обернулся ко мне. Вот он, чистокровный эльф. Моя память услужливо подсказала, что сейчас этот эльф будет нападать на меня. Нет, не силой. А магией. С удивлением наблюдаю за собой, словно со стороны, и вижу, как мои руки непривычно хрустят в кистях, словно разминаясь. Лицо эльфа несказанно удивленно открылось в неприятном оскале и вокруг меня зашипело пламя. "Я" настоящий задрожал от страха, а тот, что во мне, сказал громко не моим голосом, деловито расставляя приоритеты:       - Первой вязью я обездвижу тебя и заставлю упасть на колени, Вилиэль, а второй вязью я заставлю тебя открыть правду.       «Не мои руки» стали словно вылавливать из воздуха что-то и эльф, упав на колени, зашептал:       - Сын не твоего грязного оборотня, он моего любимого Фернуэля. Ваш князь будет убит моим Ниэлем. В свое время.       Эльф говорил, не своим голосом, густо покраснев от натуги и с силой рвя на своей рубашке ворот. Волосы зашевелились на голове от ужаса, представляя, что моему возлюбленному этот эльф уже предрек смерть от малыша, которого мой любимый уже назвал своим сыном. В голове уже возникали вопросы, как чистокровный оборотень не смог распознать ложь и не увидеть, что это не его сын? Видимо, магия эльфов может легко обмануть оборотней.       Двери будто и не было. В проеме стоял багровый от злобы князь, и мгновенно его взгляд потеплел, увидев меня, испуганного, но живого.       - Я, значит, грязный оборотень и твой сын от чистокровного твоего любовника? Кажется, я даже знаю его лично. Фернуэль часто сидел с твоим мальцом в детской. Это верно, - сказал князь ровным голосом и затем, посмотрев на меня, виновато поклонился.       - А я на тебя грешил. Ты чище воздуха, которым я дышу. Прости, любимый. У нас нет магов и потому мы как котята слепые перед их магией.       Он с горечью посмотрел на эльфа и выдавил:       - Смертная казнь у нас быстрая и почти безболезненная.       И уже кому-то позади сказал громко:       - В темную его.       Четыре воина вышли из-за спины князя и не мой голос сказал моими губами:       - Он скован моей магией, и если я не сниму оков, он умрет уже утром. Не надо казни. Он уснет с позором и его семью накажет жрец эльфов, так, как нам и не снилось. У них с этим не шутят.       Я замер от своей речи и покраснел, поднимая взгляд на князя. Тот застыл с открытым ртом, и снова кивнул своим, поторопив их:       - Уводите же. Мы пошлем письмо его родителям.       Когда эльфа увели, я рванул было из покоев. Но князь не выпустил меня, крепко обнимая за талию, и подхватив на руки, понес в другие покои. Там, положив на кровать, он прошептал тихо:       - Я так не хочу тебя терять, любимый. Я прошу, дай время нам насладиться, и потом, с твоим уходом, я сам оборву себе жизнь.       И снова я не своим голосом ему сказал громко:       - А почему ты считаешь, что я уйду? Иниру хорошо с тобой. Я передам ему знания и спокойно сам уйду в небытие.       Но князь зашептал мне в губы:       - Твой демон не жилец, Итон. Я давно хотел, чтобы ты знал. Он не живет без тебя, а существует. Он один. Все это время он один. Я признался ему во всем и он ждет тебя. Я готов на всё ради Инира и делить тело моего возлюбленного тоже готов.       Как же мне было плохо от чувств моего второго сознания. Он страдал. Страдал так, что наше на двоих сердце просто обливалось кровью. Ему надо еще время, чтобы он смог прийти в себя и позволить быть его счастью. Но как так сделать?       Я смотрел на любимого и не знал, радоваться нам с ним, что мы будем всегда вместе, или нет. Я сам боялся того момента, когда Итон заполнит мое сознание и будет руководить моим… нашим телом и уйдет, бросив здесь моего любимого Яртони и моего сына. Итон сказал моим голосом:       - Не верю я в его любовь… уже не верю. И свахой не надо заделываться. Иначе уведу от тебя Инира раньше оговоренного срока. И ничего ты мне не сделаешь, а Инир уснет во мне.       Сердце болью сковало от слов Итона, но я, обреченно посмотрев на князя, кивнул ему. Итон маг, и сильный маг. А еще я окунулся в его воспоминания и ужаснулся его тоске. Он был все это время со мной и копил свою злость. Злость на то, что семью он хотел с Демьяном, на его попытки всё уладить и всему поверить. А еще прощал его постоянно и почему-то корил себя, что полукровкой родился. А светлых эльфов и вовсе не переносил из-за отца, только и был ему благодарен он, что тот его в Академию отправил и деньгами снабжал. Мать свою уже и не помнил. Помнил только, что много золота матери он отправил и так и не объявился он перед ней.       И сразу мне самому захотелось увидеть и мать нашу и отца. И узнать, почему же нас в этом теле двое. И мы такие разные, хотя нет, не разные. Оба все простили своим любимым и о измене и не помышляли ни разу.       С ужасом представил себе, как нам теперь жить и что же делать то теперь? Я не смогу представить, как меня коснутся руки того демона. Убью себя быстрее, чем допущу такое. Не бывать этому!!! А вот князь готов делить наше тело с демоном. Его пожалел, чего жалеть то было? Сам тот демон виноват… Хотя, я бы тогда не появился и не встретился с князем. А нас словно судьба свела вместе. Словно надышаться друг другом и по сей день не можем.       С любовью гляжу на своего Яртони, и всхлипнув, спрашиваю его:       - Что же теперь будет?       Итон во мне зло шепчет прямо в мозг:       - Зря меня Вилиэль этот разбудил… Не к добру это. Сейчас все узнают обо мне. Я просил ведь твоего князя, чтобы он не давал никому знать обо мне. Меня все знают, Инир, все. Пратена поможет может? - спросил он меня и воскликнул глядя на князя: - А Пратена может нам помочь?       Лицо моего князя передернулось. Побледнев, он сказал:       - Оборотни не общаются с богами. Я бы с радостью. Итон в свое время оживил богиню. Скорее всего и может помочь, но тогда надо чтобы Итон сам просил её о помощи. Решать тебе, в любом случае, хочешь ты со мной остаться, или…       Я оборвал его гневно:       - Я то в себе не сомневаюсь в любви к тебе. А вот ты…       Он лишь прижал меня к себе и нежно поцеловал. Итон во мне ядовито посетовал: "Этого еще не хватало!!!"       Я огрызнулся про себя: «Я был с ним и не в такой ситуации, пока ты спал, так что терпи.»       Он не нашелся, чем мне ответить. Поцелуй с моей стороны был более чем напряженный. Итон бушевал, а я сосредоточенно ждал, когда он наконец-то решит, что делать.       " Сколько лет прошло с моего сна?"       Отрывисто сообщаю: "Почти пять лет. А я договаривался с князем о двадцати годах. Думал, хватит вам обоим."       Я застонал в бессилье и спросил зло:       - И что? Что потом? Откуда появился я? Почему нас в теле двое?       Он виновато ответил: "Разделение нас обоих произошло магическое, тот паренек в нашем отряде, его убили. Его душа была рядом. Он вошел в мое тело, когда я умирал. Я хотел смерти, и когда мне князь предложил жизнь, видимо, он и ответил ему. Потому что я почувствовал, что не я управляю больше телом. Там был вожак той стаи, Нетиро. Он шел с нами из-за того парня. У него можешь узнать, кто отец твой."       Спрашиваю с волнением: "А почему я ничего не помню?"       Голос Итона во мне холоден и спокоен: "Потому что ты дал согласие на жизнь, а не я. Ты забыл все. Я то помню свою жизнь и свое прошлое. Кровь оборотней дала моему телу почти бессмертие. Их магия неизвестна нашему миру, потому что волков мы считали вовсе дикими. И тех, кого встречали, были очень древними, почти как демоны. Драконы со светлыми эльфами извели их, изрядно проредив их пути. Демьян решил, что хватит быть войне и готовил для оборотней многовековое перемирие с установленными границами."       Я обрываю его: "Итон, я вспомнил. Кажется, кто-то из демонов меня видел. Меня называли по твоему имени."       Стон от Итона был наполнен такой тоской, что мне захотелось рвать на себе волосы, и я прошептал виновато: "Прости… Я не успел тогда марушу надеть."       Итон замолчал надолго и я, оглядевшись, увидел, что князь уже давно ушел. Прошелся по коридорам с волнением и тревогой о Итоне, и боялся сейчас его решения.       Лишь к вечеру Итон сказал тоскливо: "Я так хочу увидеть его хоть одним глазком… Позволь…"       Я обеспокоенно спросил, оглядываясь: "Так демона и нет здесь…"       Итон оборвал меня: "Позволь мне самому посмотреть, самому управлять моим телом."       Я обреченно опустил голову и прошептал про себя: "Конечно, ты хозяин своего тела. Прости, что я здесь…"       Но Итон воскликнул во мне: "Я не выгоняю тебя, просто мне надо кое-что проверить… Хотя нет… Не надо. Он уже думает, что я живу с князем. И у меня есть ребенок. Пусть так и думает… Я уйду завтра, только… Пусть у кого-то из нас будет счастье и… семья…"       После его слов стало тоскливо и я неверяще прошипел ему: "Не вздумай отчаиваться!!! Я не дам тебе уйти в небытие!!! Не смей!!! Мы придумаем что-то… Прошу тебя!"       Итон так и не ответил, а мне уже и кушать расхотелось.       Князь все это время, что мы кушали, не сводил с меня взгляда. Увидев, что я задумчиво отошел к окну, спросил, подходя сзади и обнимая меня за плечи:       - Любимый мой, что случилось? Что Итон сказал?       Всхлипнув, я прошептал:       - Он хочет уйти насовсем, он хочет сжечь себя во мне. Магией выжечь свое присутствие, чтобы дать мне жить с тобой и Ихтаном.       Князь посмотрел на меня с какой-то неясной надеждой и потом, отвернувшись, сказал надломлено:       - Я бы так этого хотел, втайне от себя. Но я не хочу поступать так с ним, тем, кто даровал жизнь моему любимому. Я знаю, что надо делать. И тебе об этом не скажу. Иначе ОН будет против.       Я кивнул и посмотрел на сына, что уже поел и сейчас замазывал по тарелке остатки пищи.       - Ихтан все больше и больше напоминает тебя.       Яртони, улыбнувшись, вновь прижал меня к себе и прошептал тихо:       - Я не верю своему счастью, что у меня есть сын и есть ты. Я так долго добивался твоей любви, твоего внимания, что сейчас кажется все это сном.       Зло добавляю:       - Но эльфа ты решил все-таки здесь оставить. Для чего? Этих проблем бы не было и Итон бы не проснулся. Если бы не Итон, эльф бы меня уже давно убил.       Он кивнул, обеспокоенно вглядываясь в мое лицо.       - Условие нашего договора с перемирием было то, что Вилиэль будет проживать в тереме. И к нему будут приходить его соплеменники. Впервые эльфы сами предложили такой союз. Видимо, мы их совсем не устраиваем, что они захотели стереть нас с лица земли.       После этих слов отозвался Итон:       - Вы не единственная раса, кого хотели убрать светлые эльфы, только в союзе с драконами. Вам еще повезло. Демоны успели вас защитить от драконов. Хотя, ваше соседство самое близкое к драконам. Там была война и землю всю сожгли.       Князь сразу почувствовал во мне изменение, и кивнув, отозвался:       - Итон, я знаю, как ты участвовал в этом. Владыка рассказал мне об этом. Он был здесь лично на моей свадьбе и я сразу понял, о каком полукровке шла речь. Но я уже дал слово тебе…       Итон во мне горько заметил:       - Не мне, а Иниру. Я не хотел жить… Как раз…       Князь замолчал, и наконец, решившись на что-то, быстрым шагом вышел из трапезной. А я, надломлено подхватив малыша, прижался губами к его макушке и прошептал:       - Прошу, не лишай меня семьи… Он ещё такой маленький… Мы только, кажется, с Яртони обрели друг друга.       Итон, горестно рассмеявшись внутри меня, обреченно сказал:       - Я исполню, что хотел, но сегодня сил нет. С непривычки много магии на эльфа ушло.       Искупав малыша и сев рядом с его кроваткой, я посмотрел в окно и замер… Там были невиданная мной раса. Темнокожие люди. Они были с марушами на лицах и шапками на головах. Итон во мне вдруг снова проснулся и сказал обреченно: "Темные эльфы… Кто их вызвал?!! Я же просил…"       Он затих и я сразу почувствовал себя виноватым. Один из темных посмотрел на мое окно и показал кому-то на него.       Крупный мужчина подошел к темным и вдруг загорелся синим пламенем, а я, вскрикнув, схватился за сердце и услышал тихий стон Итона: "Демьян… Твой князь вызвал демона… Уходи из терема, прячься, прошу. Не надо, чтобы меня видели таким… Не надо."       Его голос исходил такой печалью и тревогой, что я постыдился того, что опорочил это тело, что родил и вообще в этом теле нахожусь.       В дверь постучали и я, нервно вскочив, тут же одернул себя. Сын уже уснул. Поправив на нем одеяло, я гордо поднял голову и выше вздернул подбородок. Если бы не я, Итон был бы мертв. Со мной тоже надо считаться.       - Итон, пусть я виноват в чем-то, но ты жив, твое тело живо!! И я не знал что моя душа заняла его. Я все сделаю для того, чтобы занять другое тело.       Итон, застонав, выдавил: "Я не хочу быть с НИМ. Он снова меня обманет, снова, Инир. Ты то знаешь, что такое предательство. А он обманывал меня всё время с самого начала."       Я кивнул и зло открыл дверь, глядя на могучего мужчину, что неверяще смотрел на меня.       - Итон?! - он сделал шаг в мои покои и я тотчас сделал два шага назад.       - Я не Итон. Я Инир. Итон не захотел больше жить и я… занял его тело.       Мужчина хотел было что-то сказать, но Яртони прорычал:       - Не здесь, не в наших покоях.       Тот, быстро кивнув, побледнел. Он пропустил меня вперед и я пошел впереди него, сжимая руку Яртони. Итон словно растаял во мне, не откликаясь на мои призывы.       Мы вышли в тронный зал и там я, привычно сев на свое место возле окна на широком и длинном диване, посмотрел в глаза демону. В зал также стали входить темные эльфы и мое внимание тотчас перенеслось на них. Один из темных вскрикнул и быстрым шагом подошел к нам.       - Итон?!! Как же мы тебя искали. Твое сознание угасло даже для Пратены. Мы взывали к ней.       Я виновато улыбаюсь и жду, когда же Итон соизволит все-таки ответить, даже рот открыл ему для удобства, но тот даже не звука не подает. Как будто его во мне и не было. На миг испугался, что демон сейчас вспыхнет тем самым синим пламенем, что я видел через окно. Все расселись вокруг меня и мой князь, гневно посмотрев на демона, сел ко мне ближе всех, и церемонно взяв меня за руку, попросил тихо:       - Инир, расскажи им всё, что тебе сказал Итон.       Мотаю головой:       - Я не могу, это не моя тайна. Я и так бесцеремонно занял тело Итона. Это будет полным предательством.       Я возмущенно посмотрел на демона и сказал ему, глядя в глаза:       - А я не хочу, чтобы и меня Итон считал предателем и лгуном.       Демон посмотрел на меня недоуменно и потом громко позвал:       - Итон?! Итон!!!       Я посмотрел на того самого темного эльфа, что первым подошел ко мне и спросил его:       - Вы, наверное, Тиэль, да?       Тот улыбнулся, так тепло и приветливо, что на миг сжалось сердце, вот бы мне таких друзей!!! Он кивнул и спросил:       - Скажи, ему не хотелось жить? Или он просто пытался покончить жизнь?       Краснею смущенно:       - Нет… Вы что… Он не хотел… Я…       Смущаюсь, не зная, с чего начать, и опустив голову, собираюсь с мыслями. Яртони сжал мою руку и демон зарычал:       - Не смей его трогать!       Я, и вовсе растерявшись, кивнул князю и прошептал:       - Не стоит… Яртони, спасибо, я справлюсь… сейчас.       Обведя всех взглядом, я сказал в полной тишине:       - Как я понял Итона, на нас напали. Я был в отряде с ним. Тоже полукровка. Меня силой отдавали вожаку стаи. И он же сам заступился, убрав этот закон. Его изгнали за то, что старые законы были им попраны. И Нетиро шел с нами в том отряде. Когда на нас напали, Итона ранили в плечо. Он помнит, что оперенье было желтым. Он бы умер, как и я. Но князь был в том районе, через день примерно…, - я поправился. - Мы с Итоном подсчитали, что он лежал раненым день и ночь. Потому что у Итона было в крови противоядие, очень сильное. Он был отравлен. И с этого момента яд вступил в новую фазу. Умирать тогда он не хотел, и наоборот, нас вел к вам.       Я посмотрел на них смущено и продолжил:       - Яд его очень вымотал, потому что когда Яртони предложил ему оборот и его условия для жизни, тот отказывался от новой жизни. Он говорил мне, что не хотел жить с тем, кто постоянно его предает. И сейчас жить с ним - это лишить его семьи. А его смыслом жизни был именно он, он хотел от него семьи и прощал ему очень многое. И на очень многое пошел, чтобы быть рядом с ним, заслужить его любовь.       Конечно, я не все воспоминания увидел у Итона. Но мне хватило и того, что я увидел. Темные эльфы кинули быстрые взгляды в сторону демона и тот сконфуженно отвел глаза от меня.       Яртони грубо заметил:       - Если бы Инир не занял его тело, то сейчас Итона не было бы здесь. Так что не надо так смотреть на него, словно он украл у вас что-то. Инир как раз жить и хотел!!       Один из эльфов, подняв руку, сказал властно:       - Никто ничего и не заявляет твоему мужу, Яртони. Никто! И не будет заявлять. В наших силах помочь им обоим. Поверь. И потому надо, чтобы Итон захотел получить эту помощь. Именно поэтому мы здесь. Но видно, зря пришли. Демьян сам не готов к общению с Итоном. Не готов извиниться перед тем, кого он не один раз назвал мужем. Их кольца до сих пор служат тому доказательством.       Я смущено кивнул, погладив красивый рисунок кольца на пальце и в сердце защемило. Я не хочу давать свое тело этому демону. От него исходит столько ненависти и злобы. Стало очень страшно и я прижался боком к своему возлюбленному и демон даже приподнялся с дивана.       - Итон?!       Темные эльфы одинаково встали с дивана, и чуть кивнув нам всем оставшимся, сказали:       - Демьян позовет нас, когда Итон будет готов. А нам нужно сделать приготовления, чтобы наш Итон не успел передумать. Но кое-что Тиэль все-таки скажет Итону. Ты готов поговорить с ним один на один?       Я кивнул, и неуверенно поднявшись с дивана, пошел вслед за ними к выходу. Яртони остался с демоном, провожая меня потерянным взглядом. Как же ему, наверное, сейчас плохо. Он ничего не сможет предпринять, если темные со мной что-то сделают. Оборотни потому и не общались с другими расами, боясь их магии.       Выйдя на улицу, темные оставили меня с Тиэлем и ушли в темноту леса, после того, как он им кивнул. Обернувшись уже ко мне, эльф спросил:       - Ты как?       Он спросил меня так, словно мы с ним были старые друзья и с ним мне можно честно сказать, что я сейчас чувствую. Именно этой поддержки мне сейчас и не хватало. Я кинулся ему на грудь, в голос зарыдав.       - Я не могу так больше, мне так плохо. Я не хочу уходить от Яртони. Он пусть мне и изменил когда-то, но он изменился. У нас есть сын. Я не могу их оставить… Прошу, помоги мне…       Эльф смущено похлопал меня по спине и вдруг рассмеялся:       - Вот теперь я знаю, что ты действительно не Итон. Он никогда не плакал. И никогда не обнимался вот как ты.       Я смущено улыбнулся и кивнул.       - Я вообще плакса, если честно, - признался я ему, вытирая слезы и отходя от к скамейке.       - Прости, но я там так натерпелся, а Итон не хочет ни с кем разговаривать и завтра обещает себя сжечь во мне. Я не хочу его смерти. Он говорит, что хочет, чтобы кому-то из нас повезло, но он заслужил жить. Он заслужил семью и быть любимым.       Эльф кивнул и с сожалением посмотрел на меня:       - Тебе, наверное, стоило больших трудов не смириться с тем, что Итон хочет себя убить. Спасибо, что стоял на своем и сообщил о нём нам. Князь недавно только понял о том, кого он оживил. Нрадаль думал, что ошибся, когда тебя здесь увидел. Он рассказал нам об этом и мы прошарили весь лес. А потом увидели мужа князя. Эльфа. Тебя и не было в тереме.       Я кивнул:       - Я тогда жил в… другом доме.       Он кивнул, и вдруг что-то зашептав, махнул перед моим лицом ладонью и вдруг ткнул меня ладонью в лоб. Итон.       - Хватит, Итон. Надо все-таки выпустить гнев. Он сжирает твое тело и губит его, - сказал мне Тиэль, и посмотрев в мои глаза, удовлетворенно улыбнулся.       - Наконец то, - выдохнул он и обнял меня.       - Зачем? Все равно я живу последний день. Травы я подготовил и убрал. У меня есть всё, что нужно, для того, чтобы я оставил Инира. Ему тоже тут не сладко было. Но они семья. И разрывать…       Тиэль гневно и грустно оборвал мою речь:       - Прекрати себя жалеть. Ты нужен в первую очередь нам. Я не буду защищать Демьяна. С ним как-нибудь сам разберешься. Если захочешь. Но я заклинаю тебя нашей дружбой. Мы стали с тобой почти братья. И я не хочу терять такого брата. Мой отец очень уважал тебя. А таких у него по пальцам пересчитать. Ты очень хороший и чистый человек. В тебе всё для нас идеально. А мы для тебя, видимо, не подходим…       Я зло бросил:       - Вы мечта любого, того, кто мечтает о семье. У вас дружба на первом месте. Я смотрю на вашу семью и сгораю от зависти. Я тоже так хочу. Тебя любят оба отца. Муж, ребенок. У тебя все понятно в жизни, все заранее предрешено. Вы самые сильные маги. Вы те, кого боятся все и уважают.       Он рассмеялся:       - То есть, ты хочешь сказать, что нас не коснулась война? Что значит предрешено? Что значит понятно в жизни? Ты думаешь, у нас не было лишений? Ты думаешь, у нас с Ашинару не было проблем и мы жили с ним, заранее осознавая, что мы пара?       У него было столько во взгляде обиды, что я сокрушенно промычал:       - Прости… но вы всегда дружелюбны и никогда не оскорбите или не скажете что-то в сердцах. Кажется, что вы всегда всем довольны и всё знаете наперед.       Он вздохнул глубоко и сказал тихо:       - Ашинару был женат, когда я увидел его в первый раз. И у него был ребенок. Мы не любим вспоминать эти моменты. Его муж… Его сожгли… Сына тоже… Сам Ашинару лез в каждый бой, чтобы и его драконы сожгли. Так мы и встретились второй раз. Мы лечили его, выхаживали, чтобы он снова от нас ушел на войну. Я молился за него каждую ночь и сгорал от любви. Он не замечал меня больше десяти лет. А потом я потерял в одном из походов по Пратене свою книгу по магии. Ведь темным нельзя быть с другими расами рядом. Мы выпиваем их насухо. Это наша особенность и поэтому мы выращиваем и ухаживаем за растениями и всем живым, что вокруг нас. Это помогает нам поддерживать нашу жизнь. Нет деревьев и мы умрем. Пустыня стала нашей расе большим испытанием. Если бы ты знал, что нам пришлось пережить в поисках магической пищи. Ты бы не говорил сейчас так, Итон.       Я качнул головой, сгорая от стыда:       - Прости, Тиэль, прости. Я не хотел вас и тебя обидеть. Мне так казалось и я был не прав. Но я не хочу… Ты прав… Я всегда думаю о себе. Жалею себя. А ведь это и есть жизнь. Я поступаю так, как поступил и сам Демьян. Я сделал то, что и он, спрятался. И я его сам обвинял, а теперь, получается, что и сам так поступил.       Он кивнул и улыбнулся, протягивая мне руку:       - Я знал, что ты все поймешь и не стал тебе говорить об этом. Ты идеальный друг, понимаешь все с полуслова. Мне так тебя не хватает. Пошли уже домой.       Я держался из последних сил, чтобы не разревется, и не выдержав, зарыдал, припав лбом к его плечу. Эльф рассмеялся       - Инир все-таки заразил тебя своей чувствительностью, да?       Я кивнул с горечью и Тиэль, став серьезным, сообщил:       - Кстати, мы забрали того эльфа. Его дитя уже у второго отца. Это было неприемлемо, пользоваться магией после брака с оборотнем. Они понесут наказание, и кстати, хороший ты на него наложил запрет на магию. Очень хороший. Нашей магией воспользовался.       Я кивнул смущено, вытирая слезы и неловко спросил:       - А как вы можете нам с Иниром помочь?       Тот, деловито кивнув, показал на терем:       - Ты хочешь с Демьяном поговорить?       Мотаю головой:       - Не стоит, у него должна быть своя жизнь. Мне не место в ней.       Тиэль горестно заметил:       - Его жизнь у нас на виду. Он живет у нас со своим малышом. Его бывший муж остался с драконом. И то, что он оставил своего сына, говорит о том, что сын был ему нужен для того, чтобы иметь власть над Демьяном. Так что ты зря не был там с нами. Демьяну нужна была твоя поддержка. И он… искал тебя все это время.       Я не сдержал смеха:       - Ну теперь всё понятно. Ну Тиэль, ты все-таки не смог удержаться, да?       Он посмотрел на меня, горестно сжимая зубы, так что стали видны желваки на скулах. Хотя при темном цвете лица они стали очень светлыми, зрелище было конечно еще то.       Позади дверь распахнулась и незнакомый мужчина кинулся ко мне с раскрытыми объятиями. Его откинуло от меня волной щита и он, врезавшись в дверь, начал оборачиваться, разрывая на себе одежду. А вот за его спиной замер тот, кого я не хотел сейчас видеть и подавно. Демьяна охватило пламя и он, на миг застонав, упал передо мной на колени. Оборотень и сам застыл от этого жуткого зрелища, когда демон начал гореть заживо. Я лишь сжимал кулак все сильнее и сильнее, глядя равнодушным взглядом на того, кто испортил мне столько крови и нервов, что сейчас я готов был придушить его собственными руками. Щит вспыхнул над Демьяном, попутно исцеляя его, но Демьян, укоризненно бросил взгляд на Тиэля, что закрыл его своим телом, и прошептал зло:       - Нет, Итон, только через мой труп.       Я ехидно заметил:       - Как скажешь, темный…       Моя вторая рука сжалась на миг и Тиэль, застонав, протянул было руки к горлу, но передумав, позволил мне… его же магией, которой он меня учил когда-то в мои тоскливые дни без Демьяна, сейчас душить его. Кто бы подумал, что я буду использовать магию против него. А мне надоело быть хорошим, я плохой парень.       Сзади вдруг навалилась словно стена тяжести. Стало трудно дышать и я, вскрикнув, хотел было посмотреть назад, но голова сама вдруг вскинулась и я заорал, позволяя душе Инира выйти из меня и сделать переход в другое тело. Темные эльфы уже всё подготовили для перехода. Не хватало последнего штриха, тела. Видимо, сейчас они его и притащили. А сами, встав в круг, делали этот переход.       Не заметил, что Демьян уже встал и накрыл своим щитом Тиэля. Делаю шаг назад и насмешливо вопрошаю, глядя в темные глаза Демьяна:       - И что? Ты думаешь, я останусь с тобой? Я снова буду слушать твои сладкие речи, открыв рот и веря всему? Врешь!! Не возьмешь меня живым!!!       Несусь к приготовленному зелью, что готовил, когда Инир думал, что он спал рядом с кроваткой своего сына. И долгожданная склянка уже в моих трясущихся руках. Темные заняты переходом. Тиэль собой. Я здорово выпил его магии. На время он бесполезен, но лишь на время.       Демьян шагает в темноте, кажется, тихо, но я слышу, как бьется его сердце в тишине моего сада, что я растил несколько лет. Когда еще не родился малыш, наш с Иниром малыш. Сердце обливается кровью, когда вспоминал, как он смотрел на меня, этот малыш. Тянул ко мне ручки. Еще тогда я передумал убивать себя, давая себе сладкие минуты их счастья. И каждый раз из ночи в ночь я наслаждался их семейным уютом. Инир был гордым, а еще очень любящим. Он все простил князю. И тот доказал ему свою любовь. А этот демон был у драконов и смотрел на своего бывшего мужа каждый день в течении пяти лет, говоря мне, что он, видите ли, принимал обет от драконов на крови. Не верю!!! Я ничему больше не верю. И снова, после того как мне покажется наступающего счастья с ним, он расскажет мне о том, что был с тем мужем или заделал кому-то ребенка. Ведь я то не могу… уже могу сделать ему ребенка. Но не буду этого делать. Я оборотень теперь. Хотя ни разу не оборачивался. Моя магия не позволила этого сделать Иниру.       - Итон, убей меня… только не молчи, - сказал демон, вставая передо мной и обреченно опуская голову.       Я не чувствовал, что он сейчас он представляет для меня угрозу, и равнодушно скользнув по нему взглядом, процедил:       - Нам просто нечего друг другу сказать. Ты мне безразличен. Ты для пустое место. Я дурак был, когда думал, что без тебя мне не нужен этот мир. Нет, ты больше не имеешь надо мной власти. Меня больше не тянет к тебе.       Демон, подняв голову, сказал хрипло:       - А меня тянет… Ты стал еще маняще пахнуть… Ты мой, Итон.       Смеюсь над его словами, выжимая из себя остатки сил, чтобы не показать своего волнения, и говорю ему, внутри обливаясь слезами:       - Я был в Инире, когда князь обладал им. Но я смотрел на него и был сам под ним. Мне это нравилось. Я хотел и жаждал его тела. Мне нравился его крупный член с узлом. И я стонал, кончая с его именем на устах. Теперь тебя нет для меня. Есть кто угодно, лишь бы член этого мужчины меня устраивал.       Говорю в побледневшее лицо демона и мягко обвожу его скулы.       - А ты ничто. Запомни это… дорогой. 7 глава.       - Думаешь, он будет смотреть на меня? - слышу голос полукровки, что провожает меня долгим взглядом. Кажется, он на первом курсе. Надо будет Урихо спросить, что за молодежь здесь озабоченная учиться. Не дело им, таким юным, думать лишь о половой близости. Прохожу на свое место учителя и спрашиваю громко:       - И кто сегодня приготовил домашнее задание по первой вязи?       Лес рук был для меня откровением и удивлением. Теряюсь какое-то время от такого внимания к себе и вскидываю руку, призывая всех замереть.       - У меня написан первый в списке Ариногрэль. Полукровка. Прошу прощения за расизм, но с таким же именем у нас и эльф. Так что прошу к доске господина полукровку.       Недовольный гул голосов, что я выбрал кого-то одного, а не как обычно, сразу нескольких, нарушил мою тишину и я подбодрил паренька, похлопав его по плечу и подтолкнув к доске.       - Ну же, не смущайся. Говори.       Тот, жутко покраснев, кивнул и начал словно вычитывать из моей книги:       - Руна первой вязи основа основ любой магии. Книга Итона Грайда о древней магии говорит нам, что эта руна не в пример всем и является началом всех начал. Он и исцеление у темных эльфов, у светлых она дает рождение ростку. У драконов она связь между боевой магией и щитом. И только у нас, полукровок, она всего лишь малый кирпичик к нашему потоку защитного щита.       Удовлетворенно киваю и показываю ему на класс, позволяя уйти, но паренек хочет сказать, видимо, всё, потому закрываю ему рот магией и паренек, мыкая, так и идет к парте не своим шагом. Тоже моя магия, кстати.       Встаю у доски и черчу длинную вязь, в которой как раз и эта первая руна является основой основ. Руна вышла чистой и красивой. Раньше у меня так не получалось нарисовать её. Стою и любуюсь своим творением. Класс молчит, старательно перерисовывая её. Называть то, что я нарисовал, нельзя. Всех предупредили о том, что на уроках без разрешения учителя нельзя ничего говорить и повторять. Иначе может случиться то, что нельзя будет никому исправить.       - Стириах, эта руна уже измененная. Видите её основание? А тут она стала щитом. А если так смотреть, она оборотень. Не правда ли? Миран?       Оборотень встал с последней парты и кивнув, сказал громко, спросив очень уважительно:       - Да, она оборотень, как и я. Но почему она имеет ко мне какое-то отношение? Учитель?       Я, позволив ему пройти к себе жестом, встал напротив него и приказал:       - Повтори ее.       Ученик, согласно прочитав на руне шифры, еле-еле слышно прошептал, как я и учил:       - Стириах.       Его тело свело в мучительном обороте. Все тотчас повскакивали с мест, но я поднял руку, призывая всех к спокойствию. Его оборот я сам прекратил и отпустил к своему месту. Вновь командую уже полукровке:       - Теперь ты, Фулиэль.       Тот, встав напротив меня, также невнятно прошептал руну и сжался, видимо, ожидая оборот, как и у оборотня. Но его накрыло щитом непроницаемости. Он его не увидел, как и мы, потому я позвал его. Он не смотрел даже на меня, глядя на учеников. Все рассмеялись, когда он что-то сказал и замотал головой от своего громового голоса там, в щите. Вновь что-то сказал и испугался, так что чуть не упал на колени.       Я обернулся к классу, снимая с паренька щит и отпуская его к своей парте:       - Обратная руна. Или щит. И все та же основа. Не правда ли? Разные расы и разные обличия для этой руны.       Все начали тотчас записывать за мной. Звонок зазвенел, перекрывая мой голос и весь класс загудел, начиная собирать тетради и листы, готовясь уйти на следующий урок. А я, улыбнувшись всем, кивнул и пошел к выходу, услышав:       - Всегда у него уроки так быстро проходят. Мы просили, чтобы у нас добавили его уроков. Говорят, он лучший…       Искоса поглядываю у двери на смазливое личико эльфа, и открыв дверь, вздыхаю облегченно. Сегодня у меня нет больше уроков. Завтра три пары. У последних курсов. Самые тяжелые уроки. Я так их не люблю. В тех классах много демонов. И все они старше меня. Не знаю зачем меня прикрепили к тем классам. И просил не раз у Урихо… А вот как раз и Урихо.       - Учитель!!! - до сих пор по привычке так и зову его. Он растерянно оглядывает студентов и удивленно смотрит на меня.       - Итон?! Хватит звать меня учителем. Мы коллеги!!! Я иду обедать, и если хочешь что-то спросить, то лучше там. Я, когда голодный, то злой.       Послушно иду за ним в его подземелье и там сажусь на все то же самое кресло, сидя в котором он когда-то проводил моё обучение, и с улыбкой беру ложку. Его слуга всегда предвидит гостей к обеду.       - Мммм… вкусно, - шепчу себе под нос. У меня нет слуг и кушаю я иногда в столовой. В общей столовой, а кормят там не очень.       - Я тебе уже предлагал Меиша. Твой бывший слуга, между прочим. Ну и что, что он раньше был слугой Де…       Я обрываю его зло:       - Не надо напоминать, пожалуйста, и уж тем более не здесь.       Он кивнул виновато и я, отставив тарелку, потому аппетит пропал совсем, попросил:       - Я не буду вести последний курс. Они все старше меня в разы и в разы понимают куда больше, чем я.       Урихо рассмеялся внезапно от всей души и я, следом испуганно улыбнувшись, расслаблено выдохнул и увидев, как Урихо сложил руки на груди крест на крест, понял, сейчас будет опять головомойка.       - Это не повод избавлять демонов от магии темных и драконов. Ты соединил все магии, что знал. Драконова магия досталась тебе случайно. Конечно, не во всем спектре своих взаимоотношений с природой, но ты ведь пошел дальше в этом. Не так ли, Итон?       Он посмотрел на меня, смущенного, и я невольно кивнул:       - Урихо, я это делал для себя. Мне надо было просто чем-то заняться.       Тот кивнул вновь и загадочно спросил:       - Тогда объясни мне, неразумному, почему ни один полукровка не получил долгожданную вечность лет после укуса оборотня? А ты получил?       Краснею пристыженно, вспоминая, как я назначил встречу князю и попросил его укусить моего помощника полукровку, проверить насчет долгожительства. Князь, конечно, согласился, но отправил за себя своего брата. Полукровка чуть не умер после моего эксперимента, лишь темные смогли мне и ему помочь. И я решил после этого заняться магией темных и драконов. Магия демонов была мне пока недоступна.       Конечно, я в теории понимал все действия, впрочем, как и Урихо. А вот работать с ней рука об руку не мог. Противостояние было жутким. Как ни странно, магия драконов мне подошла почти идеально. А магия темных оказалась почти родной. Я забыл, что я чувствовал как полукровка в своих забытых годах этой Академии.       - И вот поэтому ты должен донести до них всех свои открытия, что ты делаешь каждый день. Мы восхищены твоими способностями, Итон. И не хотим, чтобы ты останавливался на достигнутом. И если честно, Итон, драконы…       Смотрю на него с удивлением, позволяя ему закончить фразу.       - Драконы также хотят твои уроки.       Даже отодвигаюсь от него, мотая головой, он тотчас смеется.       - Я так и думал. Смелый и очень чистый душой Итон не захочет помогать драконам изучать свои дисциплины, опираясь на знания полукровки. Ты уже давно не полукровка. С нами ты уже четвертый год. И они прошли для тебя и всех нас очень даже полными.       Я воскликнул, прощаясь с мыслью о том, что мне отменят уроки с демонами, выдвигая последний аргумент:       - Демоны чувствуют во мне запах Владыки и я для них почти алтарь. Я не могу и шагу ступить, чтобы кто-то из демонов не предложил мне свои услуги по близости. Они все знают, что я отказал их Владыке в браке, отвергнув его руку и сердце.       И язвительно добавил:       - Как будто у него есть сердце.       - Согласен с тобой, - помрачнев, кивнул Урихо, но тут же, добродушно раскинув руки, он воскликнул: - Так дело не в том, что они чувствуют в тебе алтарь, как ты выразился, а дело в том, что ты для них такой же чистокровный демон. Пратена их мать, а ты ее любимец. Здесь все сады в нашей Академии выращиваются ею для ТЕБЯ. Она постоянно призывает тебя к себе и ты не видишь даже того, что ты для любой расы самый завидный жених. Самый богатый, умный, красивый, может иметь малышей, проницательный и видишь ложь. Мне продолжать?       Мотаю головой, отчаянно краснея. Но он продолжил:       - А еще даже оборотни доверили тебе в нашу Академию отправлять своих малышей. Ихтан, кажется…       Он проницательно посмотрел на меня и я, опустив голову, кивнул:       - Инир сам предложил… Их княжеству требуются знания по магии. Чтобы определять, когда на них идут атаки и ложь соседствующих рас.       Урихо кивнул и раскинул вновь руки:       - Я ответил на твой вопрос?       Со вздохом начинаю кушать и Урихо, молча пододвинув к себе второе блюдо, замечает:       - Аран как нельзя кстати сегодня приходил.       Я давлюсь супом и смотрю на него удивленно:       - Урихо, прошу...       Но тот теперь сам мотает головой, как и я недавно:       - И даже слушать не хочу, ты словно тень. Пратена опять будет растить в наших садах для тебя плоды Арижи.       Я смеюсь в тарелку и киваю:       - Ну ладно, Аран пусть будет моим слугой.       Смеемся с Урихо, вспоминая, как однажды за ночь в саду выросли плоды Арижи и все учителя, что показывали сад ученикам, удивленно развели руки. Но самое удивительное было то, что Пратена явилась всем и сделала выговор, что, мол меня никто не кормит и теперь она сама будет меня кормить. Кормили тогда меня все расы. Приносили под мои двери суповницы и всякие разносолы. А я дико терялся, когда даже на столе перед уроком собирались свертки с едой. Все беспокоились о моем состоянии. Урихо тогда и заявил мне о том, что мне нужен слуга, который бы следил за тем, как я питаюсь.       - Еще вопрос…       Урихо недовольно посмотрел на меня, и вздохнув, заявил в своей привычной манере:       - Ты опять про Ихтана? Нет! И еще раз нет. Мальчик должен уметь жить среди своих сверстников. Понимаешь? Он должен общаться с ними и вести себя не как очень одаренный мальчик, и тот, на кого свалилось столько обожания с твоей стороны, но и как обычный парень, который ни от кого не отличается. Ты испортишь парня.       Бледнею снова, как и тогда, когда уже задавал свой вопрос про моего сына. Конечно, он не мой сын. А Инира и Яртони. Но меня тянуло к нему очень сильно. Я старался часто навещать его. Покупал для него пособия. Хотя его отцы могли много чего позволить ему. Но я послушался Урихо и поселил его со всеми. И кажется, тот, кого я втайне от всех считал своим сыном, жил очень даже неплохо. Он был своим для всех. Его уважали и даже мелкие потасовки прощались на корню и сходили на нет. Я страдал, что он не рядом со мной, но с другой стороны, он уже заканчивал начальную школу. И теперь со следующего года идет в обычную. Там, где надо обучаться еще десять лет. А потом Академия пять лет. И он свободен, как птица в полете.       Это, конечно, было другое крыло Академии, в которой были и эти школы. Но я не ленился и присматривал за своим любимцем, не по одному разу заглядывая в другую часть Академии. Малыши там даже и не подозревали о том, что они находятся в одном здании со взрослыми из других рас. Академия воистину стала международной, и все учились уже в общих классах. Драконы долго сопротивлялись тому, что бы быть вместе с полукровками. Видимо, до сих пор в крови их была нетерпимость по отношению к другим расам, кроме них. Были стычки, было много всего, но к нашей с Урихо радости, мы быстро как-то разобрались с этим. И надо отдать должное драконам, родители своих чад действительно настраивали на дружественный лад и противостояния, уже как такового, не наблюдалось. Видимо, договор с демонами и отметка крови драконов с Демьяном дала свое направление на дружбу.       Я радовался, конечно, всему этому новшеству, идя по длинным коридорам к своему любимому месту в этой Академии, и признавая, что снова я в Академии, когда мне очень плохо. Конечно, теперь я учитель и не обычный учитель. Анорино – учитель первой вязи, сразу сказал мне, что нагрузка на мои плечи в разы больше ляжет, нежели чем на его. Так все и случилось. Я едва успевал повсюду и оформить всё потом для доклада к Урихо.       - Учитель Итон?! - позвали меня сзади и я невольно снизил шаг, оборачиваясь к зовущему меня. В Центре коридора стоял очень красивый демон и протягивал мне небольшую открытку.       - Мой… Мы решили пригласить вас на наш праздник. Прошу вас. Примите.       Проверив его листок на магическую связь, деловито взял картонный лист и кивнул ему.       - Спасибо, что за праздник? - спросил ради проформы чтобы знать в чем мне отказать.       Ученик, чуть улыбнувшись, поклонился мне и я одернул его:       - Прошу вас, не надо мне кланяться. Я уже говорил всем демонам и ученикам. Я не старше вас.       Он снова кивнул и сказал с придыханием:       - Онитемо, я собирающий праздник, свадьбы нашего Владыки.       Хорошо что я уже убрал открытку в карман, иначе бы она вывалилась из моих рук. Я так и замер, глядя на красивое лицо демона.       - Вввладыки? Вы хотите сказать, Демьяна?       Тот посмотрел на меня испугано и тревожно. Пришлось даже отступить от него на шаг, чтобы он наконец-то ответил нормально. Едва отошел от него, как он заговорил:       - Дда, именно с ним. Родители мои получили вчера приглашение на званный вечер во дворец к владыке. Он уже сделал свой выбор в нашу сторону и я был избранным также принять его наследника. Теперь мы официально встретимся и заявим о своем решении. Но я и так знаю, что уже сейчас надо всё готовить к свадьбе. Дем сказал, что это на моей ответственности будет. Сбор гостей. Список он не хочет даже составлять.       Парень капризно надул губы и я, шатаясь, продолжил путь, даже не попрощавшись с ним. Плевать на все!! Плевать! Так тому и быть, он не будет ждать меня, как и я его. Он… не для меня, как и я не для него. Неужели я наконец-то сказал это для себя? А я верю в это? Я хочу, чтобы он был с кем-то, кроме меня? Я хочу, чтобы его руки гладили не мое тело, а горячие губы целовали не мои губы? Слезы вскипели, грозясь пролиться. Мой фонтанчик, как всегда, был в одиночестве. Сажусь на небольшую скамейку и стараюсь отрешиться от своей обиды и злости. Надо иметь наглости и дать ему иметь счастливую жизнь с малышами и с тем, кто его будет любить. Потому что у нас это с ним не получилось. Не важно, кто был виной этому. Теперь уже поздно что-то менять. Он сделал свой выбор, как Владыка.       Я слышал, что его город поменялся и стал творением из сказки. Темные на славу постарались, преображая его. Меня звали туда. Но я не смог. Просто не смог. Пусть там и дом, что мне построили темные, но я тогда вообще не смогу забыть его. А мое тело его помнит, слишком отчетливо. Конечно, я ему сказал то, чем смог его ранить, но он того сам добился.       - Ты уже слышал, да?       Я вздрогнул, поднимая взгляд на вошедшего, слишком знакомый голос. Почему на нем маруша? Это омега оборотень? Инир? Почему я не могу различить говорящего?       - Брак Владыки демонов состоится уже в следующем месяце. Что-то они торопятся, не находишь? - маска так и сидела напротив меня, как-то боком. Я не видел его глаз и не мог разобраться с его голосом. Чей же это голос?       - Вы кто? - хрипло спрашиваю, глядя на него пустым отрешенным взглядом. Наверное, на моем лице видно все это страдание. Потому что он поворачивается и смотрит на меня карими глазами, казалось, в самую душу. Его вопрос застал меня врасплох.       - Тебе плохо?       Мотаю головой и кое-как встаю, здесь мне уже не посидеть. Мое одиночество было нарушено. Видимо, с годами это стало каким-то постоянным атрибутом. Прийти сюда и посидеть хотя бы минут десять. И никогда меня здесь не тревожили. Никто не знал, где я. Зато раньше знал… один демон, и видимо, он сейчас и прячет свое лицо за марушей. Уже на выходе с тревожно бьющимся сердцем кидаю ему нехотя:       - Не надо было прятаться за марушу, Демьян. Только ты знал, где меня можно найти.       Мой путь обратно занял, казалось, саму вечность. Ноги едва двигались, все тело налилось усталостью и я сам себя ненавидел за это. Почему этот коридор не заканчивается? Я же уже проходил мимо новой статуи Пратены, вот и три ответвления. В каждом коридоре картины с выдающимися лицами рас. Точно, я был тут. И почему в коридорах так пусто? Тяжелая рука легла мне на плечи и я сжался от страха, медленно оборачиваясь к тому, кого видел каждый день во сне. О ком старался забыть, прогоняя его образ из своих мыслей каждый час. Я молил о том, чтобы никто не напоминал мне о нем. И честно для себя поставил условие, что буду жить для себя.       - Ты мне так и не ответил…       Хочу стряхнуть руку и поднимаю взгляд на его лицо. Маруши уже нет, на меня смотрит грозный Владыка нашего мира.       - Прошу… не надо… я буду рад твоему счастью… Тому, что ты начал новую жизнь.       Он насмешливо смотрит на меня:       - Если ты так говоришь, значит, ты уверен в том, что ты поступаешь правильно. Я прав?       Пожимаю плечами, не понимая вопроса. К чему это он?       - Давай будем честными по отношению друг к другу, ладно? Теперь ты знаешь, что я буду с другим и теперь я буду женатым.       Сердце сковало холодом и тоской. Всё вокруг стало сразу каким-то бессмысленным и бесполезным занятием. Только сейчас я чувствовал, что именно для него горел ясным огнем, чтобы жить дальше.       Киваю ему словно не своей головой и сажусь на скамейку у окна. Он садится напротив, и сложив руки на коленях, вздыхает глубоко.       - Итон… - он смотрит на меня долгим взглядом. Наверное, прощается. И он словно подтверждает мои мысли.       - Это будет наша с тобой последняя встреча. Ты свободен до завтра, насколько я знаю.       Киваю, успокаивая себя, что мы лишь поговорим и всё. Всё. Больше не будет даже мимолетных взглядов или мечтаний. Я и так ему сказал слишком много. Где-то с перебором, где-то наоборот мало.       Он предлагает:       - Мы можем уйти твоим порталом к тебе домой и там поговорить…       Это звучит заманчиво, очень заманчиво. Тем более встреча последняя. Я бы хотел, конечно, пообщаться с ним в последний раз… и попрощаться.       Киваю, вставая. Он машет рукой и я понимаю, что был в ловушке, обычной такой ловушке видения, первый курс магической, даже не боевой магии. Мой портал находится недалеко и я торопливо прячу взгляд от него, когда он приглашающе машет мне рукой, чтобы я вошел в портал первым.       Едва вхожу, как он следом обнимает мою талию и его губы шепчут мне на ухо:       - Я забыл твой запах.       Даже дышать боюсь, потому что все тело дрожит от его прикосновений. Мантия скрывает мое тело и это единственная защита от него. Я у дома, своего дома в городе, который назван в мою честь.       - Зато я каждый день нахожусь в твоем городе, дышу воздухом, который ты дал нам всем. А еще принимаю своих подданных, которые всегда спрашивают о тебе. В каждом дне всегда кто-то скажет о тебе. Напомнит твоим запахом или словом, или просто твоим именем скажет об этом городе.       Я первым вхожу в темный зев проема двери и оглядываю гостинную. Вроде бы всё по-старому, но что-то неуловимо присутствует. Здесь словно живут… Обтертые ступени на лестницах. Висят влажные полотенца с купальни. Даже тронув их мимоходом, понимаю, что оказался прав. Тут кто-то живет. В кухне стоит дым от бурлящих кастрюлей. Слуги задвигались, едва я прошел мимо кухни и я услышал тихий шепот Демьяна:       - Я каждый день здесь жду, что ты придешь. Конечно, мне хватает и дел во дворце, но сюда я прихожу уже затем, чтобы лечь спать в нашу с тобой постель. Именно здесь мне кажется, что я делю наш дом. Прости меня за всё.       Я застыл в своей комнате после его слов, и стараясь не обернуться к нему, выдавил с тоской:       - Теперь это не мой дом. Мой дом Академия. В ней я чувствую себя нужным и там нет обмана ни в чем. Я вижу его. Научился видеть. Там мне врут о том, что не смогли сделать домашнее задание, а не о том, почему я оказался им не нужным.       Я замолчал, не в силах больше продолжать. Сейчас я снова начну его обвинять и жалеть себя. Зачем это теперь нам? Он извинился. Но почему же так тяжело на сердце? Надо все же простить его, чтобы он ничем мне больше не был обязанным и жил со спокойной душой со своим мужем. Я дам ему это.       - Я простил тебя за всё, Демьян. Отпускаю тебя из своего сердца, и желаю, чтобы у тебя был тот, кто любит тебя и ценит тебя.       Чувствую, что не то говорю. Я словно даю ему сомнения в этом. Это все безрадостно. Тяжесть наваливается на меня, обречено давя на меня воспоминаниями о прожитых без него годах. Как же мне было тяжело. Это не передать. Я звал его в темноте своей комнаты Академии. Первое время я боялся смотреть на себя в зеркале. Вечно опухшие глаза от слез. Нервное дрожание в пальцах мешали мне показывать уровни магии первой вязи. Урихо тогда заставил меня взять себя в руки. Почему и зачем я сейчас все это вспоминаю? Для чего? Чтобы снова делать себе больно? Жалить себя, что это я такой беспутный? Ни на что не годящийся? Почему он молчит? Как же хочется обернуться и посмотреть на него… Почему мне так снова нужен его взгляд? Словно и не было тех лет нашей разлуки. Он словно слышит мои мысли.       - Почему ты отпускаешь меня из своего сердца? А если я не хочу этого?       Вот теперь я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Зря я это сделал, он все такой же, демонически манящий и зовущий к себе всем своим присутствием. Сам не понимаю, как я оказываюсь в его объятиях и он, насмешливо выгнув бровь, спрашивает:       - А может, не будем выпускать друг друга из наших сердец? Разве мы не много прошли ради того, чтобы быть вместе? Мы прошли свою войну за мир. Разве нет?       Не нахожусь с ответом. Не так мне представлялась наша последняя встреча.       - Демьян, прошу, отпусти нас, меня.       Он невозмутимо смотрит на меня и отходит на шаг.       - Я отпускаю тебя, Итон. Ты свободен. Я не хочу давить на тебя. Мы должны решить раз и навсегда, будем ли мы вместе. Или так и будем существовать друг без друга, страдая безмолвно, разрывая свое сердце на мелкие куски. Я не могу жить без тебя. Не могу представить, что кто-то другой будет обладать твоим телом. Но если ты скажешь мне, что теперь ты счастлив с другим, ты полюбил кого-то, я отпущу тебя из своего сердца. Но так, как сейчас, не должно продолжаться. Я знаю, что мы едва держимся из последних сил, вдали друг от друга.       Выдыхаю от его слов, и шатаясь, иду к окну. Открыв одну створку, выдыхаю чистого воздуха. Как же он сейчас правильно сказал. Я существую без него. Я рад тому, что мы живем в этом мире и где-то там он есть. Лишь это заставляло мое сердце биться. А ещё я вспоминаю, как Инир жил с Яртони. Когда душа Инира вошла в тело полукровки, что давно уже потерял свой разум, Яртони сразу почувствовал его. Я видел на глазах грозного оборотня, которого боялись все кланы оборотней, слезы счастья. Он стоял перед ним на коленях и молил о том, чтобы тот простил его за всё, что он натворил. За его показное равнодушие, когда тот мучился в одиночестве своих покоев, думая, что тот живет с эльфом. Я и сам помню, как тогда Инир увидел князя, обладающим эльфом перед свадьбой. А вот я? Я простил бы такое? Ведь я знаю, что изменивший раз изменит и снова.       Демьян распахивает свой костюм, снимает чопорную золотую цепь власти и с удовольствием разминает шею. Следом летит на кровать его пиджак и широкий ремень, усыпанный украшениями. Два тонких кинжала с голенищ сапог кладутся рядом с брюками. Я восторженно смотрю на его красивое тело. Он белозубо улыбается, и вздохнув, зовет:       - Я уже не могу в этом костюме, надо ополоснуться и покушать. Как ты считаешь?       Почему-то киваю и в мгновение ока оказываюсь полураздетым. Мантия также оказывается на кровати, моя тонкая рубашка и брюки сняты с меня уже в купальне. Он так и улыбается, глядя мне в глаза дерзким взглядом.       - Ты вообще не питаешься, Итон? У тебя одни ребра, - говорит он, нахмуренно глядя на меня. Пожимаю с улыбкой плечами и он тянет меня за собой, но я останавливаюсь, как вкопанный, перед самой водой. А как же его будущий муж? Так нельзя, я бы не хотел, чтобы со мной так поступали. Это неправильно.       - Я просто ополосну тебя. Итон, успокойся. Ничего не будет. Я почти занятый мужчина. И сам не буду ни с кем сближаться, если уже дал слово своему избраннику.       От его слов легче не стало. Я лишь кивнул и вошел следом за ним в воду, и выдохнув, вскрикнул. Демон утащил меня на дно.       Мы боролись под водой недолго. Отплевываясь от воды и кашляя гневно заметил Демьяну       - Мог бы уж утопить для порядка!!!       Он рассмеялся и я, не выдержав, следом рассмеялся, замечая, что я впервые смеюсь за эти года. Как же мне этого не хватало. Сам не понял, как погладил спину Демьяна и увидел его сразу потемневший взгляд. Одернул руку и скрипнул зубами от напряжения. Думал, он сейчас накинется на меня, но Демьян, как ни странно, был спокоен. Обычное такое спокойствие. Может, мне показалось, что глаза у него потемнели? Может, он уже и не чувствует ко мне того самого желания? Я давно не мальчик и не юноша, которого он тогда соблазнил. Если раньше я считал, что он меня, может, и любит, но желание ко мне у него есть и… будет, то сейчас я точно начал в этом сомневаться. Я, наверное, сейчас специально подразнил его, чтобы он… сделал то, о чем я мечтал все это время.       Накатило дикое раздражение на его спокойствие. Хотелось доказать самому себе, что я все-таки волную его до сих пор. Проверочно уже сам смело мылю ему грудь, как и он мне следом и замираю на миг, чтобы проверить его реакцию. Он спокоен, даже слишком спокоен. Как такое возможно? Зато у меня наоборот, всё задрожало от его прикосновений. Его взгляд был насмешливым и таким вредным, что я еле-еле сдержал язвительность, чтобы хоть как-то ему отомстить, и когда он просто молча погрузил меня под воду, задергался от злости от его хватки. Выскочив из воды, я думал, что всё, сейчас войду в свой портал и на этом закончу нашу с ним вечеринку прощания. Но уже одевшись в своей комнате, замер от топота ног в столовой. Демьян тихо командовал слугами и те… накрывали поспешно стол поздним ужином.       Привычно открываю дверь и иду не спеша к столовой, разглядывая по дороге лестницу наверх. Там по стене появились красивые картины с юношами. Вот красивый пейзаж пустыни и зависший в воздухе юноша кажется воздушным созданием богов. От него исходят красивые зигзаги темной магии. На коленях вокруг него стоят темные эльфы. Сам юноша кажется просто спящим, от его лица исходит спокойствие. Душу переворачивает от страха за него, потому что сверху зависло тело дракона, и кажется, сейчас он нападет. Хочется защитить этого юношу. Черное тело дракона блестит от нещадного солнца, но дракон этого не замечает, как этот юноша. Его лицо уже обгоревшее, как и ладони. Хочется накрыть его своей тенью… Слеза прокатилась по щеке и я, всхлипнув, неожиданно вспомнил, как мы воскрешали Пратену и прошел ко второй картине. Сидящий юноша у знакомой двери класса был, кажется, с почерневшим лицом. Мука на его лице отображалась в глазах. Рядом с ним сидели другие парни и я тотчас вспомнил, как волновался перед экзаменом и увидел тогда впервые Демьяна.       Еще несколько картин, уходящих наверх и я взволновано делаю шаг на ступеньку выше, но моя рука уже в его плену.       - У нас ужин, ты забыл? А потом я отпущу тебя обратно в Академию, чтобы никто не потерял, - сказал холодным тоном демон и я, виновато опустив голову, пошел следом за ним.       На миг захотелось прижаться к нему, чтобы он успокоил меня. Он тогда не пришел ко мне, был лишь Ашинару. Я тогда завидовал, видя, как темный и демон радуются своей мимолетной встрече. Он пришел, когда я уже был выжат магически, а дальше почему-то плохо помню. Помню, что Пратена соединила нас кольцами.       Сажусь, равнодушно глядя на еду на столе, и отодвинув тарелку, выдавливаю помимо своего желания остаться:       - Я лучше сейчас пойду в портал.       Хотелось почему-то вспомнить все, что пережил. Но одному. Он не поймет меня, не пригреет на своей груди. Я уже для него обычный полукровка, не волную его как раньше. Он прав, мы сегодня попрощались. Всё, что было - оно было… Когда-то. Сердце наполнилось холодом. Да, он извинился. Да, он сожалеет о том, что так все случилось. Но сегодня мы решили многое. А именно, нам нельзя так жить. Надо устраивать свое счастье, создавать свою семью, иначе просто сойдем с ума.       Он посмотрел на меня ледяным взглядом и равнодушно произнес:       - Мы больше не увидимся, Итон. Я сожалею о том, что тебе пришлось мучиться из-за меня. А еще я хотел сказать тебе, что отпускаю тебя из своего сердца.       Сам не понимаю, как оказался у портала, и шатаясь, вошел в него, скрывая текущие по скулам слёзы. Сил не было, чтобы вытереть их.       Грубо и сдержано меня выдергивают из портала и могучая грудь демона в моей истерике сейчас служит утешением. Всхлипываю, обняв его и прижавшись к его груди. Как же больно, что он не мой. Как же тяжело понимать, что и я тоже натворил, убежал от проблем. Решил покончить с собой, не дождавшись его действий, поторопившись оставить его одного. Как же все это запоздало я понимаю, скрывшись от всего в Академии. Нам давно надо было поговорить, а я говорил ему, что мне нравилось быть под князем…       Поднимаю взгляд, стараясь рассмотреть его лицо, и со всхлипами выговариваю:       - Я никогда не был под князем… никогда… прости.       Он смотрит на меня равнодушно и каким-то странным ледяным взглядом. Неужели он мне не верит? Неужели между нами все кончено?       Неверяще отступаю от него на шаг и шепчу еще раз:       - Прости, что я обманул тебя.       Он спокойно и насмешливо спрашивает в ответ:       - Ты долго тянул с этим, четыре года. Четыре года я жил с тем, что тебе нравилось быть с оборотнем. Я не раз приходил к тебе в Академию и хотел поговорить с тобой об этом. Но ты избегал меня. Теперь уже умеючи, зная магию темных. И я решил, что так и надо, Итон. Раз ты так не хочешь видеть меня в своей жизни, то я дам тебе это время.       Качаю головой:       - Мне тебя не хватало, Демьян. Очень. Но я не мог пересилить себя и пойти к тебе с извинениями. Я был поглощен…       Демон обрывает меня.       - Я понимаю всё и считаю, что ты прав. Потому и сказал, что так больше нельзя. Каждый должен строить свою жизнь вне зависимости от того, что пережил. Я излечился. Настолько излечился, что предлагаю всё забыть. Не мечтаю увидеть тебя на своей свадьбе. Поклонников у тебя очень много. Береги себя, - сказал он с ледяным спокойствием и я почувствовал, как его рука уверенно подталкивает меня к порталу.       Это все?! А как картины, на которых я изображен? Я знаю, что это он нарисовал меня. Таким, каким увидел в те дни, когда мы встречались.       Я вздрогнул от шума в портале и увидел того самого демона, что дал мне открытку, и судорожно выдохнул, отступая на шаг. Юноша, кинув на меня обеспокоенный взгляд, смущено кивнул, и посмотрев на Демьяна, воскликнул горестно:       - Я помешал, да?!       Демьян усмехнулся, и посмотрев на меня, сказал:       - Это пусть сам Итон решит.       Непонимающе смотрю на них обоих, и махнув на все рукой, вхожу в портал.       Темнота - и я на своем этаже. Академия уже спит. Тишина угнетающая. Хочется заорать от боли. «Я каждый день здесь жду, что ты придешь. Конечно, мне хватает и дел во дворце, но сюда я прихожу уже затем, чтобы лечь спать в нашу с тобой постель. Именно здесь мне кажется, что я делю наш дом. Прости меня за все» - это были его слова, не мои. Их он сказал мне в нашей спальне, и я не верю в то, что он не чувствует ко мне ничего. Просто не верю. Такого не может быть.       Надежда забрезжила и я одернул себя от радости, что наполнило мое сердце. Надо переждать, надо переосмыслить свою жизнь. Смогу ли я без него жить, если он будет женатым? Он ведь мог и сейчас уже быть с кем-то, как и я. Но за себя я был уверен, что мне не нужна сейчас никакая связь, хотя укус оборотня и дал мне такое послабление раз в году, это течка. Я дико хотел, чтобы меня отымели по-полной. Страданий, как у чистокровных оборотней, у меня не было, но неудобства были, и очень даже крупные. Приходилось пить зелье Урихо, который со смехом давал мне его перед течкой. Теперь я не имел вообще никаких проблем с этим присутствием в моем организме течки. Лишь запах было не спрятать. Как сказал Урихо, это то, что останется у меня навсегда. Да плевать, оборотни были лишь в младших классах. И малыши не понимали еще этого запаха.       Утро, как обычно, выдалось пасмурным, сейчас осень. Как же красиво смотреть на такой яркий лес, что расцвел всеми красками. Так и хотелось пройтись по мягкому ковру опавших листьев, вдохнуть прелый запах земли.       В дверь постучали и я удивленно посмотрел на входящего Арана и чуть улыбнулся, ему когда он приглашающе подал мне полотенце и тихо попросил:       - Прошу вас в бассейн и потом завтрак. У вас, господин учитель, мало времени до первой пары. Прошу поторопиться.       Словно это только и надо было мне. Рассмеявшись, я кинулся, как когда-то, в коридор на купание, и следом, посвежевший, уже завтракал с Араном. Он ничуть не засмущался, когда я и его попросил со мной позавтракать. Теперь у меня есть с утра собеседник. И тут мысль всколыхнулась, а ведь вчера… там, у моего дома… я оставил их одних. Того паренька, кажется, Онитемо. С Демьяном. Предположительно, что они уже спят вместе. В сердце тотчас стрельнуло болью и я согнулся, ударяясь о стол плечом.       - Господин?! - спросил Аран, недоверчиво глядя на меня. Пытаюсь ему улыбнуться, и когда боль проходит, уже начинаю одевать свою мантию учителя.       - Итон?- спрашивает он, подходя ко мне и заглядывая мне в глаза.       Прячу взгляд и быстро отвечаю:       - Все в порядке, просто иногда так бывает.       Он кивает, и уже когда я тянусь к двери рукой, спрашивает тихо:       - Вы, наверное, вспомнили о его браке… Я до сих пор не могу поверить, Итон.       Сжимаю зубы и цежу ему:       - А зря, это надо принять как данность, Аран. А мне надо продолжать жить.       Он неожиданно встает впереди меня и задает вопрос, на который я и сам не могу себе ответить:       - Неужели вы позволите ему поверить в то, что вы к нему ничего не испытываете? Неужели ничего нельзя исправить?       Смотрю на него, горько сожалея о том, что я должен ему ответить, и закрываю дверь, чтобы ответить ему без свидетелей:       - Я никому ничего не должен, Аран. Если он решил так сделать, то не мое дело его разубеждать. Когда-то я ему прощал все. И смотрел на него в восхищении. А теперь я стараюсь забыть о нем. Мое восхищение прошло и я также займусь своей жизнью. Но чуть позже. Пока нет времени.       Немного помолчав, я спросил его ядовито:       - Я ответил на все твои вопросы? Не многовато ли? И разве я обязан тебе отвечать, Аран?       Он лишь отошел от входа и я, спокойно открыв дверь, вышел.       - Сегодня давайте посмотрим на друг друга абсолютно равнодушным взглядом, мне нужны три смельчака, - сказал я, входя стремительно в класс. Три демона тотчас подхватились и рванули к моему столу, но я остановил их на полдороги. - Три разные расы. Магические. Те, у кого есть магия от рождения, прошу!       Два эльфа нерешительно встали, и посмотрев друг на друга, перевели взгляд на меня. Я кивнул тому эльфу, что посмотрел на меня так несчастно. Когда он рванул ко мне, я увидел столько счастья и ухмыльнулся. Неужели им доставляет удовольствие быть рядом со мной? Демон, эльф и… Я оглядел класс и поманил пальцем полукровку. Его магия была от рождения. Драконы почему-то не хотели даже себя предложить, и поэтому, после того, как полукровка подошел к моему столу, я показал на центр перед доской, командуя:       - Вот там, встаньте перед доской и друг напротив друга. Чтобы вы видели лица друг у друга.       Они послушно встали и замерли, ожидая моих указаний. Уже обернувшись в зал, я скомандовал, глядя в глаза ближайшему дракону:       - Апирану, прошу вас дать дать удар по нашим смельчакам!       Дракон неверяще посмотрел на меня и медленно начал вставать. Я улыбнулся и вызвал Урихо, послав ему мысленно зов и сжимая его амулет. Так, а теперь мои смельчаки.       - Апирану, удар после моего щита. Я скомандую.       Он кивнул и я, обернувшись уже к классу, скомандовал:       - Это редкое явление. Прошу всех подойти ближе к нам и зафиксировать влияние щита на разные расы! Быстро, ну же.       Всех словно сдуло к нам и я увидел, как азартно зажглись их глаза. Все, даже и без моей команды, достали листки и тетради, готовясь записать всё. Посылаю щит и тут же командую:       - Щит невидимости, Апирану!!! Бей.       Троих словно и не было, но после удара дракона двое упали на пол и застонали от боли, проявившись как в тумане. Дымка сошла с них и дверь в наш класс распахнулась. Урихо с самой очаровательной улыбкой буквально вплыл в наш класс и заинтересованно всех спросил, глядя на стонущих от боли учеников:       - Что за щит?       Кто-то сказал ему шепотом побелевшими губами:       - Был… невидимости…       Урихо спросил, подойдя к валяющимся на полу ученикам:       - И как? Боль куда? Какие ощущения?!       Лишь один смог сказать, кажется, эльф:       - Тело словно в паутине.       Урихо обернувшись приказал всем:       - Записываем в тетради его ощущения. И расспрашиваем всё в подробностях у тех, кто пострадал. А теперь, Апирану?       Тот, вздрогнув, виновато отвел взгляд, но тотчас снова посмотрел уже на меня и я сам спросил:       - Удар магией, назови его.       Он кивнул и едва выговорил:       - Стихия земли. Призывает элементалей, что и видят всех.       Я улыбнулся и показал Урихо:       - Демон как раз остался в невидимости.       Урихо с азартом так и сел, правда не на стул, а на мой стол, и протянул удивленно:       - Мдааа, интересненько!!! Отлично. Вы просто радуете меня, господин Итон. А теперь прошу вас встать на место учеников и прошу дать такой же удар Апирану.       Я с готовностью встал и спросил:       - Щит тот же?       Но Урихо, обернувшись, приказал:       - Еще дракон. Нам нужен и дракон.       Один из драконов вышел к нам в круг и я накинул на нас щит невидимости. Удар по нашему щиту невидимости даже не ощутился, но зато проявился демон. Он так и стоял, побелевший от напряжения и удивленно глядящий на нас. Мы рассмеялись нервно и я приказал в пустоту, потому что и сам никого не увидел:       - Прошу записать, что я тоже не вижу никого, а вы что видите? - обратился я к демону и дракону.       Пока записывали и лечили наших смельчаков, весь класс гудел, встревоженно и с улыбками глядя на меня.       Я записал свои выводы и нетерпеливо посмотрел на дверь. Вот и звонок. Я рванул к выходу из класса, но на пути тотчас встало несколько моих учеников и я испуганно чуть не шарахнулся от них. Но дракон, что был с ними, попросил:       - А можно записаться к вам на дополнительные уроки? Директор сказал, что вы также ведете платные уроки.       Я замычал, не в силах ответить, на что дракон дал мне листок с моими якобы платными уроками и вписанными учениками моего старшего курса. Удар поддых, наверное, был бы лучшей для меня наградой сейчас.       Беру себя в руки и растягиваю деловую улыбку:       - Я еще не дал согласия нашему директору и ведущему БОЕВОМУ Магу нашей Академии господину Урихо. Я сообщу на стенде о своем согласии и начну собирать учеников.       Все тотчас перестали улыбаться и я, кого-то отодвинув, прошел к заветному выходу. Еще несколько уроков и я уже испуганно шарахался от учеников по коридорам, стараясь проскочить незаметно. Но увы, магия в коридорах была отменной и под щитом невидимости не представлялось возможным проходить бесследно и незаметно. Я постоянно шел в окружении студентов. Из класса в класс. Записки и листки со стихами о моей красоте и уме начали меня выводить из себя уже на третий день. Зато наш директор Урихо, как ни странно, куда-то пропал.       Раздраженно поглощаю ужин и смотрю на вошедшего Арана.       - Господин Итон?       Он смотрит на меня удивленно и я опускаю взгляд:       - Да нормально всё, Аран. Просто этот Урихо подставил меня и сам смылся. А я теперь должен отдуваться.       Аран сел напротив меня и заинтересованно посмотрев как я кушаю спросил спокойно       - А разве вы не хотели уйти полностью в работу?       Пожимаю плечами, растерянно глядя на него, и вздохнув, отзываюсь:       - А ведь и правда. Даже времени подумать просто нет ни о чем. Отпуск будет на неделю через три дня. Я могу в принципе и забрать на себя платные уроки. Если ребята хотят этого. Материала и предположений очень много. Надо все проверить.       Растерянно я провел пальцем по салфетке и промычал недовольно:       - Ты прав. Может и не стоит его напрягать. Да, наверное, так и сообщу своему помощнику. Пусть пишет о платных уроках. Для группы боевых магов пятого курса первого отделения. Их у нас восемь. Одного мне будет более чем достаточно. И зарплата хоть начнется нормальная.       Аран улыбнулся и поторопил:       - У вас урок в подземелье. Осталось пять минут.       Я вскочил и уже у двери обернулся:       - Аран, ты чудо. Спасибо.       Он лишь развел руки и с улыбкой кивнул.       Еще день и два прошли в подготовках объявления и вот я уже сижу на чемоданах с листком на отпуск. Сейчас подпишет мой заместитель, а вот и он сам. Анорино и Нутир вошли в мой кабинет и удивленно развели руки:       - Ты в такой тесноте, Итон. Разве так можно? Один из лучших учителей и не отобьет у Урихо для себя покруче кабинет?       Смущено улыбаюсь:       - Главное, чтобы мне места хватило.       Подсовываю им бумажку, в которой они расписываются и прячу её в карман.       - Ну все. Я отдохну наконец-то.       Оба почему-то смотрят друг на друга и я не выдерживаю:       - Ну что опять случилось?       Анорино первым говорит:       - Ты специально на свадьбу Владыки отпросился?       Мотаю медленно головой, а ведь и правда. Свадьба уже скоро.       - Даже забыл об этом. Нет, конечно. Я сейчас к одному старому другу… и надеюсь, у него и побуду все это время.       Оба кивают и я уже иду к порталу. Не к своему, а к другому. Общему. Темные сделали порталы для безопасности учеников.       - Удачно отдохнуть, - чуть не хором они сказали и я рассмеялся счастливо.       - Надеюсь, ученики не будут записываться на мои платные уроки. Удачи всем.       Я вошел в портал и через тошноту в желудке отметил, что по идее уже должен был быть на месте. Но почему-то так и увяз, как песке по горло. Необъяснимая тяжесть окутала меня и я услышал знакомый голос.       - Демьян, хватит. Отпусти его, - услышал я голос темного и кое-как разлепил глаза.       Это что же выходит? Почему я в городе демонов? Я стою, причем у своего дома. Один из темных быстро уходит, закрывая свое лицо. Ага, я потом разберусь, кто это так пошутил надо мной. Делаю шаг вперед и буквально падаю в объятия к Демьяну.       Он, снисходительно улыбнувшись, спрашивает:       - Далеко собрался?       Хочется ругаться, но также хочется и смотреть в его глаза, утопая в их теплоте и нежности.       - Мммм к оборотням хотел…А что?       Нахмурившись, он спросил       - Это к кому же? Не к тому новенькому заместителю князя?       Пожимаю плечами:       - Ну, даже если и к нему, то что?       Демон улыбнулся ядовито и мотнул головой:       - На время отпуска ты мой.       Теперь уже я ехидно замечаю:       - Ну уж нет господин Демьян, вы занятый мужчина. И я не имею права отвлекать вас от насущных проблем вашего царства. Потому прошу пока по-хорошему. Отпустите меня.       Он лишь подхватил мое тело и внес меня в мой же дом.       - А вот тут ты не прав. Я то как раз делом занимаюсь. И потому тоже взял отпуск. Ашинару, конечно, долго пришлось уговаривать, но он заменит меня. А мы с тобой будем заниматься тем, чтобы зачать нам наследника.       Неуверенно смотрю на него и трогаю его лоб. У него крыша поехала, наверное. Совсем из ума вышел? Он несет меня в мою комнату и там, кинув на кровать, быстро раздевается. Я испуганно пытаюсь соскочить с кровати, и даже получается, но тут же его руки обхватывают мою талию.       - И куда это ты собрался?       Пытаюсь что-то сказать, но тело уже предательски отзывается на прикосновения демона. Я уже наполовину раздетый, на мне осталась лишь рубашка. Вся одежда валяется на полу после неравного боя. Я даже не хотел сопротивляться и мычал под давлением его губ, что настойчиво целовали мои.       - Мммм, Дем… Не… ну нельзя… ну прошу… ох… нет… да…       Он вошел в меня сразу, едва я поддался под его весом и раскинул ноги, обхватывая ими его талию. Вскрикиваю от боли и он замирает во мне, продолжая целовать мои опухшие губы.       - Любимый… прошу… потерпи… это важно…, - он лишь успевает шепнуть мне, и я уже терпеливо переношу его второй удар в меня. Дальше я застонал от охватившего спазма желания. Как же я хотел его. Он словно нажал во мне на какую-то точку и я в один миг растекся под ним. Тут же расслабившись, я начал сползать под него, но он, подхватив мое тело, встал вместе со мной, не выходя из меня, и уже сам сел, нанизывая меня полностью на него. Выдыхаю, с криком кончая меж наших тел. Бьюсь в оргазме, так что сам боюсь того, что со мной сейчас творится. Едва он прижимает меня к себе, как я вонзаю в его шею свои зубы и он лишь каменеет. Его член во мне становится толще, так, что я чувствую, как сейчас меня просто порвет. Задыхаюсь от новых ощущений, у меня так и не было еще мужчины после моего ухода от князя. И теперь я с ужасом смотрю на то, как мой демон начал оборачиваться. Полуформа, о которой мне говорил Урихо, воистину красива и… ужасна. Он почти до потолка. Огромное тело увито мышцами, ног не видно, лишь мощные длани рук и огромная голова, и пламя, что сейчас вьется надо мной. Иногда там видно череп с пропастью глаз. Я не понимаю, что он говорит мне, но вскрикиваю от боли, когда он двигается во мне. Мои ноги вздернули чуть выше и я медленно начинаю принимать член демона во плоти. То ли от страха, то ли от ощущений внутри меня, но я, задрожав, снова начал биться в оргазме и сейчас просто принимал в себя его огромный член.       С удивлением обнаружил себя лежащим на его груди, обрызганным его или своим семенем. Он гладил мое тело нежно и с каким-то упоением.       - Испугался? - спросил он проникновенно и я кивнул, слов не было. Я до сих пор не пришел в себя. Тело еще потряхивало.       - Я… даже не помню часть… ту, что в конце… - признался я наконец. Он тихо рассмеялся.       - Я сам не ожидал, что будет перевоплощение. Оно бывает очеееень редко. Обычно только во время боя или…       Я замер в ожидании продолжения и он, внезапно подмяв меня под себя, закончил:       - Или близости с истинным.       Смеюсь от его поцелуев в шею и замираю, когда он снова ласкает мое тело. Как же хорошо так с ним забыть обо всем. Одергиваю себя и собираюсь ему снова высказать, что думаю о нем. Но он переворачивает меня на живот и быстро входит в мое тело. Тут уже не до этого. Стону от грубого проникновения, и закрыв глаза, просто отдаюсь нашей близости. Как же приятно… быть под ним, с ним…       Почти непрерывный секс длиться день. Успеваем перекусить и я наконец нахожу в себе силы, чтобы задать свой волнующий меня вопрос:       - А как же твоя свадьба?       Он смеется тихо:       - А ты согласен быть моим мужем?       Мотаю головой и переспрашиваю:       - Я?! При чем тут я?       Он уже серьезнее спрашивает:       - Так ты согласишься быть моим мужем?       Сконфуженно опускаю голову:       - Ддаа… Но ведь…       Он жарко целует мои губы и шепчет мне на ухо, покусывая мочку:       - Так это и есть наша свадьба. Онитемо устраивает праздник нашей свадьбы для города, как это и повелось за их родом в былые времена. Я лишь сделал отбор среди нескольких родов, что хотели сами устроить этот праздник.       Смотрю на него возмущенно и сам тянусь к его губам. Едва он дает мне поцеловать себя, вскрикивает возмущенно:       - Эммм, моя шея уже покусана, и теперь еще и губа?       Смеюсь, с восхищением глядя на него:       - Это за то, что заставил меня…       Замолкаю, не в силах найти подходящего слова, а он лукаво спрашивает:       - Заставил что? Заставил наконец-то проснуться от своей работы? Нам необходимо быть вместе. Мы не живем друг без друга. Условия нашего плена рассмотрим сейчас?       Возмущенно смотрю на него:       - Я учитель!!!       Он с иронией замечает:       - А я Владыка. И между прочим, не только своей страны.       Сконфужено смотрю на него и наконец киваю.       - Тогда твои условия? - спрашиваю первым и он со смехом достает листок.       - Мое первое условие. Беременность будет проходить у меня во дворце. Под моим присмотром.       Недовольно поджимаю губу:       - Ну уж нет. Инир до последнего ходил с животом и не маялся от безделья.       Демьян, потемнев взглядом, рыкнул:       - Ты мой!!!       Испуганно киваю и глажу его лицо.       - Ну же… Я твой, согласен полностью. Но уроки я не отменю…       Он ехидно заметил:       - Зачем тебе платные уроки? Некуда время свое спустить?       Я возмущено спросил:       - Кто тебе сказал?!       Он рассмеялся расслаблено и я, устало посмотрев в окно, заметил:       - Как же изменился город, с высоты так красиво оформлены крыш и беседок.       Он ехидно заметил:       - Похоже, ты переводишь тему разговора или мне кажется?       Глубоко вздыхаю и киваю:       - Мы сейчас переругаемся, а я не хочу этого. И насчет города я не соврал. Давно хотел сюда отправиться пешком и посмотреть все. Только с классом.       Демон вдруг вспыхнул синим пламенем и заворчал:       - Ты влюбился в какого-то ученика?!       Смотрю на него с удивлением и спрашиваю ошарашено:       - Ты это что такое говоришь? У тебя разум за ум зашел?       Он весь как-то потух и лишь глаза остались гореть синим пламенем.       - Прости, в тебе мой дитя. Мы, демоны, голову теряем от его присутствия.       Взволнованно киваю и выдыхаю:       - Эммм, если бы я знал это… Но погоди, дитя еще не успело, как мне кажется, созреть…       Он оборвал мои догадки:       - Семя в тебе… Итон, ты уже мой полностью. Раньше оно просто выходило из тебя. А сейчас ты его носишь, это равнозначно тому, что мой малыш в тебе.       Я вскочил разгневано и сразу глаза демона вспыхнули сильнее.       - Тебе нельзя так быстро вставать… - сказал он тихо.       Я закричал на него:       - Нет, дорогой мой Демьян. Я в таком случае не твой!!!       Он покачал головой:       - Мой и только мой. Никакая сила не отодвинет меня от тебя. Я буду везде.       Говорить с ним было бесполезно. Иду в комнату наконец-то отдохнуть и чувствую, как меня поддерживают его руки. Одно было хорошо, что он меня не беспокоил всю ночь и потом утром. Зато днем обеспокоенно обнял меня, поцеловал макушку и выдохнул:       - Семя не задержалось…       Я отпрянул от него, как от прокаженного, и рванул к порталу. Демон рванул следом, и конечно же, очутился первым у двери, не давая мне даже выйти. Выставив перед собой руки, требую гневно:       - Отпусти меня, Демьян. Я без твоего семени. Так что прочь. Будем видеться во время моих отпусков, и… удачи. Насчет свадьбы я обещаю подумать…       Сказал, и не оглядываясь, застыл у двери. Демон просто отодвинулся и сказал тихо:       - Вот видишь, как со мной трудно, если ты не моей расы.       Его слова заставили меня остановиться и я сказал расстроенно:       - Мне не трудно с тобой. Я люблю тебя, восхищаюсь, не хочу от тебя отходить и да, согласен быть твоим навсегда.       Демон с удивлением посмотрел на меня и сделал было шаг ко мне, но я отпрянул вновь и продолжил:       - Я не хочу, чтобы ты сковывал мою свободу. У меня есть работа и есть любимый.       Глаза демона вспыхнули и я гневно воскликнул:       - Это ты, ты мой любимый.       Он тотчас кивнул и я вновь продолжил:       - Но я не хочу быть связанным по рукам и ногам от того, что ты считаешь меня своим. Я хочу жить в доверии. Мы можем порталами каждый день хоть ночевать друг с другом. Вокруг меня есть те, кто могут мне всегда помочь. При Академии есть лазарет, я спокойно могу обратиться и к ним за помощью. Так ведь?       Он стоял, смутившись, какое-то время и наконец кивнул:       - Согласен, все это резонно. Но ты пахнешь…       Я твердо повторил:       - Я пахну тобой. Демьян, тобой. И очень хочу продолжить наши с тобой близкие отношения, потому что очень истосковался по тебе и твоему телу. И если у нас будет малыш, давай не будем сходить с ума и не надо меня привязывать из-за этого к дому. Я уже буду не тот Итон, которого ты когда-то полюбил. Ладно?       Он возмущено хотел что-то сказать, и вдруг, разведя руки, просто ответил:       - Хорошо, согласен. Но дай мне время, и… прошу, не сердись, когда я буду очень настойчив. Дай мне все пережить… Мы столько времени не были вместе. Я так соскучился по тебе.       Он замолчал и какое-то время просто смотрел на меня. Я думал, что он хочет что-то серьезное сказать, но он вдруг спросил:       - Ты пьешь постоянно какое-то зелье?       Киваю сосредоточенно и наконец вспоминаю:       - Урихо делает мне зелье для того, что бы я не… У меня раз в год бывает течка, и мне приходиться два раза принимать это лекарство. До и после.       Демон гневно заметил:       - Оно помешает нам зачать ребенка.       Я кивнул и осторожно спросил:       - Тогда принимай мои условия, иначе малыша не будет. Я и сам могу наготовить его. Урихо лишь напоминает мне, когда принимать.       Вздохнув, он кивнул. Теперь уже я подошел к нему и спросил, волнуясь:       - А ты согласен стать моим мужем и быть равным со мной?       Он сосредоточенно посмотрел на меня и кивнул:       - Конечно, я так долго ждал тебя, что теперь на все пойду, чтобы ты стал моим.       Тяну его за руку в нашу спальню и спрашиваю:       - Может, продолжим наше с тобой обсуждение в спальне? Там нам не надо одежды и формальностей для того, чтобы понять друг друга лучше. Ведь столько времени прошло, мы изменились…       Он лишь рассмеялся, и подхватив, занес меня на руках в спальню.

***

      Смотрю на изменившееся лицо моего мужа и глажу его скулу. Он зачарованно смотрит на малыша, что сейчас сладко спит.       - Я не могу надышаться на него. Какой он… теплый и пахнущий тобой, Итон. Он НАШЕ всё.       Киваю ему и сам не нахожу слов. Как мы пережили наши размолвки, когда я беременным преподавал все-таки. Как он сидел в ожидании у класса, слушая их и волнуясь за меня. Едва он входил в класс, как все резко вставали из-за парт и кланялись ему. А я гневно приказывал ему покинуть класс. Всего не пересказать. Зато вот сейчас я не хочу покидать их обоих, пока малыш такой маленький. Может, если постарше… И как у нас сейчас уютно с появлением малыша.       - Твой дом оживает, когда ты там. Если раньше я был там без тебя, то сейчас даже заходить не могу, когда вас нет. Кажется сразу, что вы пропали. Тревога начинает давит в сердце, - говорит он сжимая ладони.       Киваю ему с пониманием и спрашиваю обыденным тоном:       - Ерату будет навещать нас?       Он замирает от того, что я вспоминаю его сына от первого мужа и вздыхает:       - Ерату…       Перебиваю его осторожно:       - Эй, это твой сын. И я хочу, чтобы он вошел в наш дом и не покидал его. У него есть отец, и даже два. Хватит его прятать от меня. Он не заслужил такого обращения.       Демон кивнул, задумчиво глядя на меня, и я признался:       - Я, когда нашел его в той экспедиции, то хотел усыновить. И думал, что вот он, вариант, когда мне не надо думать о том, что я не смогу иметь детей. Я буду его растить. Малыш сам пришел ко мне. Понимаешь? Сам. Я хочу, чтобы он рос с теми, кто будет его любить по-настоящему. Пока я бегал от тебя беременным, ты постоянно посещал его, а от меня скрывал это. Так вот, я не хочу этого. Пусть он будет с нами. Ладно?       Он кивнул вновь и я, выдохнув, улыбнулся ему. Малыш засопел, открыв глазки, и замер, глядя в глаза отца. Демьян тоже замер. Вдруг взгляд малыша полыхнул пламенем, как и в глазах Демьяна зажглось пламя. Недоверчиво смотрю на обоих и потом удивленно спрашиваю:       - Что это значит?       Демон улыбнулся:       - Малыш признал во мне отца и сейчас ему требуется моя подпитка.       Он просто положил ладонь ему на грудь и малыш затих. Как же я люблю их, словно я к этому вот и стремился все эти года.        Тёмные привели к нам Ерату через три дня.       Я подготовил ему комнату и он какое-то время смущался меня, но с радостью общался с Демьяном, называя его папой. Очень скоро он и меня назовет папой, но ведь я не ради этого хотел, чтобы он был рядом. А ради того, чтобы дать ему семью. Я стремился к ней все это время. Неужели я не могу дать ее этому малышу? Конечно могу, тем более я уже полюбил этого малыша. Он так похож на Демьяна. END.       Р.S.       - Итон, а почему ты подумал, что я буду мужем Онитемо?       Пожимаю устало плечами, этот званный ужин совсем вымотал меня. Малыш не хотел сидеть на моих руках и постоянно тянулся к отцу. А отцу приходилось всех встречать и пожимать всем руки. И сейчас он вдруг шепотом задал мне этот вопрос.       Я возмущенно огрызнулся:       - А потому что некто с марушей на лице задал мне вопрос о свадьбе, тебя. Так что не морочь мне тогда ты голову, я бы переспросил паренька и разобрался бы более обстоятельно.       Демон весело спросил:       - А ты бы пришел ко мне с вопросами?       Невозмутимо киваю:       - Конечно. Я бы пришел с разборками, если бы было время.       Демон обиженно надул губу и спросил с улыбкой:       - А времени у тебя как раз не было. Значит ли это, что ты так и не пришел бы ко мне? Может, я тебе был не нужен?       Смотрю на него сначала раздраженно и затем возмущенно:       - Ну ты придумаешь, конечно. Сейчас… нет… я бы пришел. Я уже и отпуск свой спланировал… к Тиэлю прийти порталом и потом к Иниру. Планировалось, что мы встретимся с тобой. И я… Скажу, что я… Вобщем, что я зря так тогда сказал тебе. Инир бы подтвердил, что я ни разу не был во время их… Ну, их…       Демон рассмеялся, и встав, сказал громко:       - Я хочу предложить первый тост за моего любимого мужа и отца моего сына, Итона!!!       Все захлопали и мне пришлось тоже следом встать и взять бокал в руки.