Не было бы счастья, да несчастье помогло

У Хёкдже день не задался с утра. Он проспал. И это в день важного собеседования, после которого, как он надеялся, жизнь его должна была круто измениться. Кое-как приведя себя в порядок, Ли выскочил из квартиры. Он буквально в последнюю секунду успел сунуть ногу в съезжающиеся створки лифта. Порадовавшись, что хоть в чем-то повезло, парень с выдохом облегчения втиснулся в кабину и осекся. На него злобно уставился его странный и нелюдимый сосед по площадке. — Здрасте, спасибо, что придержали лифт, — буркнул Хёк, поскорее отворачиваясь от неприятной личности, и нажал на кнопку первого этажа. В замкнутом пространстве воцарилась зловещая тишина. Хёкдже спиной ощущал, как чужие глаза взглядом прожигают в нем дыры. Он поежился и собрался выскочить первым, чтобы скинуть с себя негатив, но не тут-то было. Больно оттолкнув его к стене, сосед танком попер на выход, как только лифт остановился, и, не оглядываясь, умчался в сторону выхода на улицу. Не ожидавший такого Ли, хлопая ресницами, смотрел вслед нахалу, пока не вспомнил, что, вообще-то, ему тоже надо бы поспешить. Выбравшись на улицу, парень заметил подъезжающий автобус и припустил к остановке. Запыхавшись, он добежал до нее, но только увидел зад отъезжающего икаруса. Айщкнув от досады, Хек провожал тоскливым взглядом удаляющееся от него транспортное средство, а из заднего его окна давешний сосед показывал неудачнику вытянутый средний палец. И при этом его рот был растянут в ехидной улыбке. Ожидаемо опоздав на собеседование, Хёкдже с трудом уговорил неприступную секретаршу включить его в список кандидатов, давя на ее жалость грустной улыбкой. Попав-таки в кабинет с отборочной комиссией в составе трех человек, Ли с треском провалился. Сначала он, заикаясь, выдавил свое имя, потом, от волнения позабыв все заготовки, что-то мычал в ответ на сыплющиеся от комиссии вопросы. К концу беседы по скучающим лицам опрашивающих он понял, что не видать ему этой должности, как своих ушей. Подпорченное соседом настроение скатилось за минусовую отметку. Вернулся он домой мрачнее тучи. Топчась у порога своей квартиры, Хёк услышал звук отворяемой двери и обернулся. Сосед, заметив Хёкдже, одарил Ли торжествующим взглядом, направил на него вытянутые указательный и средний пальцы, имитируя прицеливающееся дуло пистолета, выстрелил в охреневшего Хёкки, подул на пальцы и опять закрылся внутри своей квартиры. — С ума сойти! — произнес молодой человек и, с опаской оглядываясь, прошмыгнул к себе, запираясь на все замки. Хёкдже не просто офигел, он действительно не понимал, что такого сделал этому сутяжнику Ким Хичолю. Парень ни разу не ругался и, тем более, не спорил с ним. При встречах он всегда вежливо здоровался и кланялся. И даже никогда не жаловался на странные звуки по ночам, схожие с завыванием, которые раздавались за стенкой соседа, и еще более странный грохот, изредка доносившийся из его квартиры. Кстати, по этой причине он и проспал утром, не зная, чем заткнуть уши, чтобы не слышать эту чудную ночную какофонию. Шиндон, попросивший Ли пожить в его квартире в течение трех лет, пока Донхи будет за границей, сразу предупредил, что сосед не очень дружит с головой и верит в пришельцев. Иногда к нему приходит еще более странный соратник Йесон, и тогда эти двое устраивают оргии со свечами, рисованием загадочных схем и пением собственно сочиненных гимнов, которые, якобы, отпугивают всю нечисть и космический мусор. А меры по борьбе и изгнанию пришельцев с планеты Земля, на взгляд Хи и сотоварища, имели наиболее максимальный эффект в ночное время. Шиндон также известил Хёка, что Хичоль отличается подозрительностью и обидчивостью. Причем, никогда не знаешь наверняка, что его может задеть: просто взгляд, неуместная, по-мнению Кима, улыбка, и даже чужое хорошее настроение может стать поводом для его жалобы участковому. В общем, этот борец со вселенским злом в каждом видел инопланетянина и любил строчить жалобы в полицию на всех и каждого, но, по сути, он был просто одиноким человеком, которому нечем было заняться. По этим причинам Ли старался не обращать внимания на странности соседа и понимал его отчасти, до сегодняшнего дня. «Этот сумасшедший решил меня, что ли, выбрать очередной жертвой?» — не успел подумать Хёкки, вспомнив всё, что говорил ему уехавший друг о соседе, как в его входную дверь требовательно позвонили. Ли испуганно метнулся в прихожую. — Кто там? — волнуясь, спросил он. — Откройте, полиция, — раздался веселый голос. Хёкдже посмотрел в глазок. У его двери стоял подтянутый молодой человек в форме. Он всем своим видом излучал жизнелюбие, а красивое лицо, светившееся добродушной улыбкой, притягивало взгляд. Хёкки открыл дверь и уставился на представителя власти. — Здравствуйте, я ваш участковый — Ли Донхэ, — представился тот, показывая свое удостоверение. — Мне нужен Ли Хёкдже, временно проживающий по этому адресу. — Здравствуйте, это я. А что случилось? — удивленно спросил Хёкдже, очарованный любезностью участкового и его доброжелательностью, не присущей, как думал Хёк, представителям этой профессии. — Давайте поговорим в квартире, можно я войду? — доставая какой-то лист из папки и подмигивая Хёкдже, понизив голос, произнес Донхэ. Хёкки пригласил гостя, и вскоре они расположились в гостиной. — Итак, Ли Хёкдже, могу я посмотреть документ, удостоверяющий вашу личность? — вопросил участковый, удобно усевшись в кресло. — А, да, конечно, — Хёкки достал из сумки паспорт, показывая его. — Так что же привело вас ко мне? — разволновался Ли еще больше, не понимая, в чем дело. — К нам поступила жалоба от вашего соседа. Можно я зачитаю отрывок из нее? — хохотнув, спросил Хэ. — Да вы не переживайте так, Хёкдже, — заметив тревожный взгляд квартиросъемщика, успокоил его участковый. — Господин Ким Хичоль на всех пишет. И я не собираюсь вас арестовывать. Мой визит, так сказать, для галочки, ну, и чтобы он и на меня вдруг не начал писать вышестоящему начальству. Немного успокоившись, Хёкки кивнул. — Так, где же это, а, вот, нашел, — пробегаясь глазами по листу, Донхэ опять хохотнул, — «…посему со всей ответственностью заявляю, что вышеназванный Ли Хёкдже — инопланетное отродье, которое пыталось зомбировать меня с помощью излучений. Прошу принять срочные меры…» и бла-бла-бла, — зачитал, а потом рассмеялся в голос Хэ, однако, заметив недоуменный взгляд Хёка, приглушил звук и извинился. — Простите. Ну, что скажете? — Скажу, что по господину Хичолю научно-фантастическая литература плачет, — вспыхнул Хёк. — Его бы энергию да в мирное русло, и человечество уже все планеты заселило бы! — сердито проворчал он и встал. — Донхэ, а вы кофе или чай не хотите? — обратился он к участковому. — А то, знаете, у меня был трудный день, а во рту даже маковой росинки не было. Я как раз собирался перекусить до вашего прихода. — С удовольствием выпью чашку чая. А если к ней еще приложится бутерброд, то я просто счастлив буду, — с готовностью двигаться на кухню вскочил обрадованный Хэ. — Тогда, прошу вас, — улыбнулся Хёкдже такой детской непосредственности молодого мужчины. — Накормим чем-то вкуснее бутербродов нашего доблестного блюстителя порядка, — пропел он, зовя за собой Донхэ. За время позднего обеда, или раннего ужина, мужчины успели выяснить, что они ровесники, а Хёк даже старше Хэ на полгода. Поэтому, отбросив церемонии, они перешли на «ты». Позабыв о придурковатом соседе, парни разговорились, обнаружив много общих интересов. То ли вкусная еда, то ли непосредственность Донхэ так подействовали, но напряжение, в котором находился Хёк весь день, спало. Он искренне смеялся над эмоциональными рассказами участкового о его службе, приправленными шутками и прибаутками. Донхэ был отличным рассказчиком и не упускающим мелочей наблюдателем. Хёкки даже не заметил, как рассказал о своих проблемах новому знакомому. Хэ посоветовал ему не падать духом и продолжать стремиться к мечте, и тогда обязательно всё у Хёкдже получится. В общем, к тому моменту, когда служитель закона вспомнил, что у него еще не закончился рабочий день, и засобирался на выход, они расстались если не друзьями, то хорошими приятелями точно. Неделя прошла в поисках очередной вакансии. Злобный сосед не попадался на глаза Хёкдже, однако парень, выходя из квартиры или возвращаясь домой, чувствовал на себе прожигающий взгляд. Хичоль сдаваться явно не собирался. Хёк убедился в этом сильнее, когда, возвратившись с очередного провального собеседования, увидел какую-то кривобокую пиктограмму, нарисованную мелом на его двери. Разозлившись, он повернулся в сторону квартиры соседа и с чувством показал вытянутый средний палец. Оттирая с дверного покрытия художество, он еще долго ворчал на бестолкового соседа, которому самое место в психушке. Закончив, Ли, точно зная, что за ним наблюдают, громко обозвал того Вселенской Звездой, добавив к эпитету крепкое словцо, и гордо удалился к себе. Каждый вечер, в течение этих дней, Хёкки вспоминал симпатичного участкового, жалея, что они не обменялись номерами телефонов. Хёкдже почему-то хотелось увидеть обаятельного и располагающего к себе Донхэ, ну, или хотя бы услышать его задорный голос. Эти мысли и образ нового знакомого вызывали широкую улыбку на лице молодого человека и разливались теплом на душе. Вот и сейчас Хёкки удобно устроился с бутылочкой бананового молока и кексами за экраном монитора, подумав, что смотреть фильм с Донхэ было бы гораздо интереснее, чем одному. В этот момент дверной звонок разразился трелью. Так и держа в руке молоко и упаковку с кексом, Хёкдже прошаркал в коридор и громко спросил: — Кто там? Его лицо невольно расплылось в довольной улыбке, когда он услышал ответ, и парень поспешил открыть дверь. — Оу, не ожидал, что ты встретишь меня с хлебом-солью, — рассмеялся Донхэ, входя и закрывая дверь. — Привет, можно пройти? — поинтересовался он, разглядывая улыбающегося Хёкдже. — А, да, конечно, — отмер Хёк. — Привет, проходи. Молоко будешь? — отступил он в сторону, пропуская гостя. — Буду, и кекс буду, — кивнул Хэ. — Только сначала давай протокол соблюдем, — сразу проходя на кухню, ответил участковый. — Какой протокол? — изумился Хёк. — Этот ненормальный опять, что ли, жалобу накатал? — Ага, — кивнул Хэ, усаживаясь за стол и доставая лист из папки. — Вот, значит, он жалуется, что инопланетное отродье, то есть ты, перешло от зомбирования к прямым оскорблениям. Цитирую: «это подобие человека разумного пыталось выманить меня из убежища, то бишь квартиры, путем оскорбления моей светлой личности. Извращенец присвоил к моему высокородному званию Вселенской Звезды матерное выражение, — на этом месте Донхэ не выдержал и заржал, но, заметив, как Хёкдже прищурился, сдерживая рвущуюся наружу ненормативную лексику, замолчал и опять уткнулся в заявление. — Это до глубины души задело меня как личность, ибо я никогда не был тем мерзким существом, каким обозвал меня отпрыск злобных пришельцев. Я всегда отдавался честно», — тут кухню огласил дружный смех двух здоровых глоток. Парни сотрясались от хохота и чуть не рыдали. Еле-еле успокоившись, Хёкдже простонал: — Даже обидеться невозможно на это чудо, ха-ха. — Да уж, ха-ха, цирк уехал, а клоуны остались, ахаха, — вторил ему Хэ. И опять они сидели на кухне, пили вкусное молоко, ели кексы и болтали обо всем на свете. У веселого участкового было множество историй на любую тему. Хёкки с удовольствием внимал Хэ, ловя себя на мысли, что ему нравится звучание голоса, улыбка и смех младшего. Потом Донхэ поинтересовался делами Хёка. Тот, с необычной для себя легкостью, поделился своими неудачами, поражаясь тому, что рядом с Хэ эти неудачи казались незначительными. Этот человек заряжал своей энергией и оптимизмом. Парни и не заметили, что уже перевалило за полночь. Первым опомнился Хёкки. — Ой, Донхэ, я, наверное, тебя задержал? — виновато спросил он, на самом деле сожалея, что участковому надо уходить. — Нет-нет, — поспешил успокоить его Хэ. — Я специально оставил визит к тебе на конец рабочего дня, так что не беспокойся, моя работа уже закончена. Но, в самом деле, уже поздно, тебе надо отдыхать, — посмотрев на часы, Хэ поднялся. — А мне еще ехать на другой конец города в общагу, — с сожалением добавил он. — Ты, что, живешь в общежитии? — удивился Хёкки. — Но это же не очень удобно. — Ну, я же приехал из провинции, — ответил Хэ. — В прошлом году окончил полицейскую академию и сразу по распределению попал на этот участок. А в общаге нормально, жить можно, я привык, — улыбнулся Донхэ. — Завтра у меня выходной, так что высплюсь, — молодой человек направился на выход. — Ты тоже хорошо отдохни и больше не порочь имя Вселенской Звезды инсинуациями, — рассмеялся он. — Хэ, но уже поздно, как ты доберешься до общежития? — заволновался Хёкдже, игнорируя шутку о соседе. — На метро, — просто ответил Хэ. — Знаешь, я тут собирался кино посмотреть до твоего прихода, — Хёкдже не хотелось оставаться одному в этот момент, ну, или отпускать Донхэ. — Может, вместе посмотрим? А потом ты можешь переночевать тут, — что-то решив для себя, предложил он. — Ну, если ты дашь мне, во что переодеться, а то в форме неудобно валяться на диване, то я, пожалуй, приму твоё приглашение, Хёкки, — широко и открыто улыбнулся ему участковый. «Хёкки», прозвучавшее из уст Донхэ, приятной музыкой легло на слух Хёкдже. Он утвердительно закивал и позвал Хэ за собой. Умывшись и переодевшись в шорты и майку Хёкдже, Хэ заглянул в спальню, где его уже ждал Хёкки с ноутбуком. Ли аккуратно развесил свою форму на стуле и вопросительно уставился на Хёка. Тот похлопал по широкому ортопедическому матрасу, приглашая младшего. Они уселись рядышком, опираясь на изголовье кровати и вытянув ноги. Хекдже подложил себе и Хэ подушки под спины для удобства и спросил, готов ли тот к просмотру Дэдпула-2. Гость утвердительно кивнул, и старший Ли нажал на воспроизведение. Какое-то время Хэ сидел спокойно, уставившись в монитор. Но потом начал ёрзать и прикрывать зевки рукой. День у него был сегодня морально-напряженный. На самом деле, в этот раз Хичоль отправил жалобу не Донхэ, а начальству. Потому что, видите ли, участковый не отреагировал на последние его жалобы о соседе. Из-за этого Ли огреб по первое число от разгневанного Хангёна, которого, в свою очередь, тоже достал борец с инопланетной нечистью. Отдав заявление Кима участковому, начальство потребовало принять соответствующие меры. И если оскорбление действительно имело место быть, то наказать виновного. Оштрафовать, закрыть на пятнадцать суток, завести дело, наконец. В конце Хангён уже умолял Хэ что-то предпринять, но чтобы больше никогда, ни при каких обстоятельствах, даже под дулом пистолета озабоченный Ким Хичоль не появлялся на пороге его кабинета. А что мог сделать Хэ с больной фантазией своего жителя? Ким строчил свои жалобы чуть ли не каждый день. Донхэ, и правда, не стал тревожить Хёкдже из-за выдумок сутяги. Если послушать Кима, то все, кто жил в этом доме, считая стариков, детей, птичек, кошек и собак, являются пришельцами или инопланетными агентами и хотят поработить планету. Начальству, вон, за полчаса этот борец с космическим мусором вынес мозг, а Хэ приходится иметь с ним дело каждый день. Он так и сказал Хангёну, но тот велел Ли идти и выполнять приказ, иначе лишит его работы. Хэ вернулся из управления за пару часов до конца рабочего дня. Чтобы остыть от выволочки, он занялся бумажными отчетами, а потом решил сходить к Хёкдже. Когда Хёкки открыл ему дверь, Донхэ позабыл обо всех неприятностях. Радушная улыбка этого парня была настолько искренней, и взгляд полон теплоты, что Ли почувствовал в Хёкки родственную душу. Тот словно ждал Донхэ, и Хэ это радовало. За весь вечер они больше не возвращались к жалобе, ведь у них было много других интересных тем. И Хэ решил, что напишет в отчете о проведенной беседе с ответчиком и предупреждении того на первый раз. А сейчас его клонило в сон, но ему было неловко отрывать Хёка от просмотра, поэтому он давил зевоту и тупо пялился в монитор, совершенно не понимая, почему Дэдпул охотится за ребенком. Как может это дитя быть злом? Вот Хичоль — это да, это зло, причем, вселенского масштаба. На этой мысли его глаза закрылись, а голова склонилась на плечо Хёкдже. Хёкки вздрогнул и посмотрел на уснувшего Донхэ. Ругая себя за невнимательность и эгоизм, он свернул экран и, выставив ждущий режим, отложил ноутбук на тумбу. Потом потряс заснувшего гостя, прося его лечь удобнее. Донхэ сполз на подушку и засопел. Хёк укрыл его и лег рядом. Младший крепко спал, а Хёкдже не мог уснуть, рассматривая красивые черты лица. Длинные ресницы спящего иногда вздрагивали, а глазные яблоки начинали двигаться под закрытыми веками. Хёкки хотелось в такие моменты тихонько постучать Хэ по спине, как обычно делают мамы, когда их детям снится что-то нехорошее. Ли-старшему еще хотелось провести по лицу Донхэ рукой и очертить пальцами контур бровей, крыльев носа, губ. Его сердце отбивало чечетку, а воздуха стало не хватать. Испугавшись своих желаний, Хёкки отвернулся, приложил руку к левой половине груди и закрыл глаза. Когда Хёк проснулся, то первым делом увидел расправленные майку и шорты, висящие на месте формы гостя. Он развернулся и увидел, что половина Донхэ пуста. Грустно улыбнувшись, Ли подумал, что так и не взял у Хэ номер телефона. По привычке встав рано, Донхэ бесшумно выскользнул из спальни в ванную. Умывшись, он переоделся и, не зная, куда сложить вещи Хёкки, вернулся в спальню, вешая их на место своей одежды. Немного полюбовавшись свернувшимся клубочком Хёкдже, Хэ погладил его по лицу, убирая мешающие волосы, поправил одеяло на парне и тихо вышел в коридор. Плотно закрывая входную дверь гостеприимной квартиры, Ли вздрогнул от ехидного вопроса: — Что, этот выплеск внеземной цивилизации и тебя уже зомбировал? И, видимо, удачно, судя по твоей улыбке. Сосед Хёкдже приоткрыл дверь на длину цепочки и сверлил глазами участкового, которого караулил почти всю ночь. — Уважаемый, как раз вы мне и нужны, — нашелся Хэ, подходя к квартире жалобщика. — Скажите, зачем вы это делаете? Вам, что, больше заняться нечем? Если еще хоть одна ваша жалоба дойдет до моего начальства, меня переведут. Но это нестрашно. А вот для вас настанут трудные времена, и это будет проблемой. — А ты не пугай пуганного, — прошипел Хи, собираясь скрыться в квартире. — А я вам обещаю, что Хангён-ши на мое место назначит строгого и жесткого человека, который вас самого отправит в тюрьму за клевету, — Хэ козырнул ему и развернулся к лестнице. Ким, услышав имя того, кто впечатлил его вчера своей мужской красотой, терпимостью и пониманием, быстро снял цепочку, распахнул дверь и втянул Ли в прихожую, хватая того за руку. Хэ не успел даже удивиться, а Хичоль уже горячо зашептал ему на ухо: — Если устроишь мне встречу со своим начальством, оставлю в покое соседа. — Гарантии, — не растерялся Донхэ, не представляя, как это можно провернуть с шефом, не желающим слышать даже имя Кима. — Зуб даю! — заявил Хи. — Не-а, — отказался Хэ. — Даю слово, — продолжал торговаться борец с пришельцами. — Я, что, похож на дурака? — отказался Донхэ и на это предложение. — Вам верить — себя не уважать! — Фраерок, а ты не обнаглел ли? — начал заводиться Ким. — Нет, ну, как хотите, конечно. Мне тоже не улыбается встречаться с начальством, тем более по такому щепетильному вопросу, — отцепив от себя загребущие конечности жалобщика, равнодушно произнес Ли. — Что же, честь имею, — вновь козырнул он хозяину квартиры. — Стоп-стоп, — тут же остыл Хичоль. — Твои предложения? — Расписка об отказе писать жалобы с отпечатком вашего пальца, — отчеканил блюститель закона. В голове Хи шла борьба. С одной стороны, он лишится порции ежедневного развлечения, но с другой — у него появится возможность приблизиться к мужчине своей мечты, которого он ждал всю жизнь. Что же выбрать? Хэ, видя, как со скрипом крутятся шестеренки в мозгу сутяги, не торопил его. Наконец, Ким что-то для себя решил и попросил молодого человека подождать его тут, скрываясь в глубине квартиры. Спустя минуту он вышел и протянул исписанный лист участковому со словами: — Вот, держи, вымогатель. Надеюсь, эта гарантия тебя устроит? Донхэ пробежался взглядом по тексту, удовлетворенно хмыкнул, аккуратно сложил документ в папку и собрался уходить. — Эмм, а где мои гарантии? — понимая, что что-то пошло не так, Ким загородил собой выход. — Вы будете извещены, — отодвигая проныру, сообщил ему Ли и вышел на лестничную площадку. Прошло три дня. Всё это время Хэ ломал голову, как устроить встречу начальства и Звезды, но так, чтобы самому не пострадать. Хичоль каждый день, как по расписанию, приходил с утра к нему в кабинет и выносил мозг до вечера, рассказывая небылицы. Заняться Чолю теперь было нечем, жалобы он не мог писать, связанный документом, а мужчина его мечты не спешил в его объятия, потому что тугодум Ли Донхэ, как резиновый, тянул и тянул с этим знаменательным моментом. Три дня Хёкдже мучился вопросом: а если он придет в участок, чтобы увидеть Донхэ и пригласить того на обед или ужин, это не будет выглядеть как навязчивость? Номер телефона Хэ Хёк не знал, и сколько он не проходил мимо участка, так ни разу и не встретил Донхэ. Сам младший больше не приходил. Видимо, сосед еще не накатал очередную жалобу. И, кстати, Хичоль вел себя очень подозрительно. Как ни странно, буйный соседушка угомонился. Вот сегодня, например, когда они столкнулись с ним на площадке, он даже снисходительно улыбнулся Хёкки, пугая этим парня еще больше, чем злобным взглядом. В конце концов, Хёк решил, что тот, видимо, избрал себе новую жертву. И почему-то эта мысль не понравилась Ли, как только он представил, что симпатичный участковый звонит в чужую квартиру, пьет чай и рассказывает свои байки не ему, а кому-то другому. Помимо того, что мысль не понравилась, она еще и придала ускорения молодому человеку, сметая сомнения по поводу приглашения. Поэтому, тринадцать минут спустя, Хёкки уверенно открыл дверь в кабинет участкового. — Ба, какие люди! — радостно поприветствовал его Хи. — Соскучился по дружочку, что ли? Но ничего не попишешь, становись в очередь, — развеселился Ким, потирая ладони. — Ким Хичоль, прекратите балаган, — одернул его Хэ и поднялся. — Привет, Хёкки, проходи, располагайся, — обратился он к старшему, у которого вся решимость свалила, как только он узрел соседа в кабинете. — Ты что будешь — чай, сок, кофе? — Ну, ничего себе, — возмутился Хи, оскорбленный до глубины души. — Мне даже воду ни разу не предложил за три дня. — Нет, спасибо, — промямлил Хёк, покраснев. — Я позже зайду, раз ты занят, — он, так и не войдя в кабинет, дал попятный. Донхэ выбежал из-за стола и метнулся за старшим. Догнав Хёка в коридоре, он извинился за это недоразумение, что сидело в его кабинете, и поинтересовался, что у Хёкдже случилось. Хёкки невнятно пробубнил о причине своего прихода. Донхэ с радостью согласился сходить куда-нибудь вместе. Парень пообещал зайти за Хёком часов в семь, добавив, что он рад визиту старшего. А потом Хэ с сожалением проводил нового друга до выхода. — Вот, значит, как? — возмутился Хичоль, стоило только Хэ вернуться. — Сами, значит, свою личную жизнь устраиваем, а мои интересы побоку? — А вот подслушивать нехорошо, гражданин, — как можно строже ответил Донхэ, который не просто желал, а дико жаждал, чтобы Ким испарился из его кабинета. — Ну, и молодежь пошла неблагодарная! Скажи-ка мне, Ли Донхэ, если бы не я, состоялось бы твое знакомство с моим соседом? — прокурорским тоном вопросил Хи. — То-то же! — голос язвы зазвучал торжествующе, когда он увидел, как Хэ приоткрыл рот в изумлении. — И где, я спрашиваю, благодарность? Где моя встреча с Хангёном-ши, обещанная тобой? — обиженно надув губы, закончил Хичоль. — Я думаю и работаю над этим, — пробурчал Хэ. — Но вы мне не даете сосредоточиться. Или молчите, сидя тут, а лучше — идите к себе и ждите результатов там. — Я, что, похож на дурака? — передразнил Ким Донхэ. — Даю тебе сутки. И если в течение этого времени ничего не произойдет, то буду считать, что твои гарантии сгорели. Я лично поставлю в известность твоё начальство, какими непотребствами ты занимаешься тут вместо работы. Думай, Ли Донхэ, думай, — и с этими словами Хичоль гордо удалился. — Как же ты меня достал, скандалист недоделанный, — шваркнул по столу ладонью Ли и застонал от бессилия. Остаток времени до назначенного часа Хёкдже не находил себе места. Сначала он думал, куда же им пойти с Донхэ, потом о том, что же ему надеть. Когда и то, и другое было продумано и примерено, встал вопрос — уместно ли будет пригласить Хэ остаться переночевать? Он не успел решить эту дилемму, ибо раздался звонок. Машинально посмотрев на часы, Хёкдже удивился, что уже без пяти минут семь. Придирчиво осмотрев себя в зеркало, он поспешил открыть гостю дверь. — Привет! Хорошо выглядишь, — оценил Хэ старания Хёка и с виноватым видом показал ему коробку с горячей пиццей и большое ведерко с куриными крылышками. — Прости, Хёкки, сегодня не получится сходить куда-нибудь. На работе внезапный аврал. Мне, наверное, придется поломать голову и ночью. У меня есть час свободного времени. — Да, ничего, я понимаю, у тебя работа такая, — улыбнулся Хёк, забирая из рук Донхэ еду. — Проходи, дома даже лучше, — ободряюще произнес он. Утолив первый голод, Хёкки поинтересовался у непривычно тихого Донхэ, может ли он ему помочь. — Да я даже не знаю, — честно признался Хэ. — А, понятно, — протянул Ли-старший, думая, что участковый не имеет права разглашать тайны своей деятельности. — Да нет, это не совсем по работе и связано с твоим соседом, — ответил Хэ, а потом решился и рассказал Хёкки всё, как на духу. — И теперь я должен ускорить встречу шефа и Звезды, потому что Хичоль больше не намерен ждать. А я уже три дня ломаю голову над этим, и ничего не приходит на ум, — вздохнул младший. — Я вообще не представляю, как подойти с этим вопросом к Хангёну-ши. Он меня четвертует просто. Ему этот зануда Ким весь мозг вынес за полчаса, и наш бравый полковник от имени «Хичоль» дергаться начинает, — горько поведал о своей беде Хэ. — Стоп, полковник? Хангён? Китаец? — оживился Хёк, которому вышеупомянутый бравый офицер был родственником по материнской линии. — Да, а ты откуда его знаешь? — изумился Хэ. — Так он мой троюродный брат, — засмеялся Хёкки. — И, кажется, я знаю, как тебе можно помочь! — Ну, нифига себе, как тесен мир! — обалдело уставился на Хёкдже Ли-младший. — Так что ты предлагаешь? Спустя двадцать четыре часа Хангён, пришедший на новоселье кузена, непонимающе хлопал глазами, уставившись на открывшего ему дверь и точно так же офигевшего Хичоля. Мужчина вытащил приглашение, сверился с адресом еще раз, вновь ничего не понял и извинился, молясь, чтобы в гражданской одежде Ким его не признал. — Эмм, кхм, простите, я, наверное, адресом ошибся, — попытался ретироваться китаец. — Нет, нет! Вы попали как раз туда, куда надо, Хангён-ши, — быстро сориентировался Ким и, пресекая попытку мужчины своей мечты уйти от судьбы, он вцепился в того обеими руками и втянул в квартиру, тут же закрываясь на все замки. «Не проканало», — подумал Хангён, у которого мурашки побежали по коже, когда Хичоль развернулся к нему, хищно при этом улыбаясь. — Хёкки, ты гений! — восторженно шептал Донхэ старшему. Парочка всё это время топталась у дверного глазка в квартире Хёкдже, поочередно рассматривая спектакль и комментируя действия актеров. — Ахаха, — рассмеялся Хёк. — Чтобы нечаянно указать номер соседа в адресе на пригласительной открытке, много ума не надо, верно? — он повернулся к Донхэ и замер. Хэ смотрел на него с какой-то теплотой. Однако было что-то еще в этом взгляде. То, что заставило сердце Хёкки биться быстрее. Темные красивые глаза напротив лукаво поблескивали, изучая черты лица старшего. У Хёкдже пересохло в горле, а к щекам прилила кровь, окрашивая их румянцем, но он был не в силах отвести глаза от стоящего близко, очень близко Хэ. Когда Донхэ протянул руку и провел пальцами по губам Хёка, тот шумно выдохнул и вжался спиной в дверь. А потом он закрыл глаза, ощущая чужое дыхание на своей коже и сладкий вкус долгожданного поцелуя, от которого закружилась голова, а все посторонние мысли исчезли. «Хоть бы это никогда не заканчивалось!» — подумали оба, возносясь к вершинам блаженства. Fin