"Постоктябрьское"

Знание — не колонны, подпирающие чертоги разума; истинные знания к разуму отношения не имеют. Ложь, что осведомлённость о мире делают его рациональным и понятным; неосознанное и таинственное растёт пропорционально познаниям. Открытие квантовой физики породило лавину необъяснимых эффектов и феноменов, исследование космоса столкнулось с нелогичными, казалось бы, в рамках позитивистского мира явлениями, а уровень образования идёт бок о бок с мистификациями и гремучим магизмом. Конечно, у неё есть высшее образование, и даже не одно; и ей хватает ума понимать, что даже самая глубокая осведомлённость в естественно-научной среде ничего не значит перед лицом истинного Знания. Птичьи косточки съедобно хрустят, перемалываемые в ступке пестиком; задача — измельчить их в труху, получить ингредиент — бессмысленный для химических опытов, но необходимый для колдовства. Знать химию, конечно, необходимо, но не стоит перекладывать на неё обязанности и особенности магии: они хоть и связаны друг с другом, но находятся параллельно друг другу, и горе тому, кто попытается смешать магию и науку — ничего, кроме дремучего мракобесия, не получится. Магу не следует влезать в компетенцию учёного, а учёный не должен пользоваться терминами магии. Труха готова. Теперь остаётся немногое: ритуальная кровь, плесень, срезанная с мертвеца, и — её личная слабость — кофейная гуща. Когда-то давно, в прошедших веках, её ученица, любимая и неглупая, сказала, что колдовство возникает из мусора; эта мысль ей так понравилась, что она хохотала так, как не хохочут старухи её возраста. Колдовство возникает из мусора, это верно; а что такое кости и плоть умершего, как не мусор? С другой стороны кофе: колдовство — это не только химия и магия, это ещё немного и готовка… Вот, теперь готово. Может ли мусор и еда изменить ход истории? Конечно, может, иначе она бы занималась чем-то другим.