В моём мире лишь серый цвет

      Он пах так по-своему. Цуме никогда не замечал за собой, что всегда знал, как Он пахнет. Так пахнет его Рай. Собственный Рай, изменившийся глубоко в мечтах много лун назад. Кто знает, если бы они открыли его, он мог бы пахнуть точно так же.       Серая дымка сознания рассеивается, впуская внутрь запах тёплого очага, травяного чая, дорожной пыли и едва уловимый аромат каких-то цветов. Цуме не знал их названия, но видел однажды на одной из этих глупых уродских клумб, которые так любят выращивать люди. Кажется,это была герань. Даже спустя так много времени, пыльных путешествий с одного конца света на другой, этот клубок запахов все равно следовал за хозяином тонкой нитью. Нитью, засевшей в каждой частичке волчьего тела, даже в глотке, заставляя каждый раз рвать волосы на голове и метаться в припадках воспоминаний, не в силах ничего изменить. А тухлый, мертвый голос,засевший глубоко в мозгу, продолжает нашёптывать свою песню. - Ты всегда будешь помнить.       Остальные смотрят с сочувствием. Половина из них и вовсе не понимает, однако Он был их другом, и обвинять кого-то в излишках чувств - было бы просто глупо. - У вас всё могло быть по-другому.       Так сказал ему Хиге в тот самый день, стоя над родным, но уже мертвенно-бледным телом. Странно, что именно Хиге заметил эту неестественную химию цвета, напоминающего серебро, между такими разными существами. Заметили ли остальные? Блю? Киба? Эти двое были увлечены лишь своими целями. Чеза? От неё не скроешь и малейшей царапины на мизинце ступни. Цуме помнит эти рубиновые глаза, наполнившиеся слезами и глядящие лишь на Него. В тот день эта волчья кровь пролилась в последний раз. Всё могло бы быть по-другому. Но ты не спас. Не удержал. Отпустил.       В тусклых угасающих звездах он видит Его глаза, напоминающие тягучую карамель, что однажды удалось попробовать в детстве.       В скорбно завывающем ветре он слышит Его голос, полный наивности и уверенности практически во всём.       И кто угодно скажет, что это долбаная паранойя. А хотя, какие к чёрту "кто угодно"? Цуме и сам всё давно понял.       Грязно-серое небо начинает светлеть в преддверии не менее грязного рассвета. Цуме упустил момент, когда его жизнь обрела краски и тут же потеряла. Единственный луч вялого солнца, будто насмехаясь, осветил никому ненужный серый камень всего лишь в паре сантиметров от головы.       Одинокая, предательская соленая капля скатывается по щеке, заканчивая свой путь где- то на подбородке. Дыхание сбилось, заставляя глотать воздух всё чаще и до крови сжимать кулаки, лишь бы не удариться в чертову истерику. - Я хотел довести тебя до Рая.       Он слышит голоса. Они зовут его. Пора двигаться дальше.       Тело едва слушается, раскачивая мир перед глазами бешеной каруселью. Холодный серый воздух едва не сбивает с ног, но проникает в самое нутро, обдавая морозной стужей едва начавшее биться серое каменное сердце.       Кривая предательская, такая же как слёзы, ухмылка расцветает на лице. Никто не должен видеть. Никто кроме Него не знал об этих слабостях. Он умел видеть Цуме насквозь. Дрожащий неуверенный шаг вперед. В неизвестность. Исполнить обещание, данное давным давно. - Я всегда делал это для тебя. Я найду тебя в Раю, Тобоэ,обещаю.