Kissing stranger

Федя всегда любил легкие деньги. Не в том смысле, чтобы заниматься чем-то незаконным, нет, скорее, легкая подработка вроде библиотекаря во второй половине дня или участия в каких-нибудь социальных экспериментах, где хоть и немного, но платят. Причем платят, по сути, просто так, за какую-нибудь ерунду. Друг, который любил всем этим заниматься, часто приглашал его или просто скидывал сообщением основную задумку и сумму, иногда просто присылал идею видео, если у его авторов не так много денег и они хотят попытать счастья с благородными доброжелателями, коим Федя порой мог побыть, если это действительно интересно. Сегодняшний выходной был одним из тех редких дней, когда идти никуда не надо было, а все свободное время можно посвятить валянию в кровати. Лениво потянувшись, парень взял в руки телефон, сразу же замечая уведомление о новом сообщении. «Есть одна интересная штука, записывать будем ближе к вечеру, заплатят, конечно, мало, но тебе понравится, обещаю ;)», — писал Хетаг. Поразмыслив, Чалов решил, что раз в это воскресенье дел никаких нет, а дома сидеть слишком скучно, то можно и сходить — терять-то нечего. На всякий случай все-таки дав свое согласие, он уточнил время и пошел ставить чайник — утро, как-никак. Осенний вечер встретил его пробирающим до костей ветром и едва срывающимся дождем. Добираясь до нужной студии, Федя раз десять успел обругать весь этот мир и холодный московский климат вместе со светофорами, которые перед ним неизменно и будто сговорившись загорались красными огнями, замедляя и так долгий путь. Решив не мучить себя, он зашел в ближайшую кофейню, чтобы заказать хоть что-то горячее и обязательно сладкое — ни на что другое в такую погоду не тянуло. Посоветовавшись с работником заведения, он остановился на обычном кофе без молока, но с лавандовым — оказывается, даже такой существует! — сиропом, а спустя минут пять уже вновь брел по оживленным улицам, грея руки о стаканчик. До нужной студии он добрался быстро, по пути все-таки попробовав кофе и немного в нем разочаровавшись — приторный запах лаванды отбивал все желание продолжать его пить, хотелось поскорее убрать его подальше от носа, чтобы вновь не вдыхать этот не то чтобы противный, но очень уж странный аромат. Видимо, именно этот кофе на очень уж редкого любителя. «Надо будет отдать его Хосонову, пусть тоже помучается», — подумал Федя, злорадно улыбаясь, чего нельзя было разглядеть из-за шарфа, закрывающего добрую половину лица — очередное «спасибо» погоде. Уже войдя в здание, он столкнулся с каким-то парнем, но, к счастью, пролития напитка удалось избежать. Неловко извинившись, тот почесал свой нос, а Чалов отметил его небольшую красноту — кажется, он тоже только недавно пришел, а теперь пытался отогреться, хмуря брови и ища место потеплее, пока в его руках лежали какие-то листы и черная гелевая ручка. — Лаванду любишь? — Федя сам не заметил, как эта необычная фраза вырвалась из него. Ни «Привет» тебе, ни «Как зовут?», а вот так просто и быстро — без всяких прелюдий и прямо в лоб. — Ну люблю, а что? — спросил тот, явно удивившись и еще больше нахмурив свои брови. — О, круто, тогда держи! Как раз согреешься, — быстро отдав стаканчик и даже не став выслушивать возражения, зато заметив легкий румянец уже на щеках, Чалов, мило улыбнувшись на прощание, пошел в нужный ему кабинет, где точно должен был сидеть Хетаг и рассказать ему, в чем же суть этого социального эксперимента, который просто обязан понравиться Феде. — Вот анкета, заполняй, — отдал бумаги Хосонов, так и не уточняя ни одной детали. — Я вообще хотел сам за тебя это сделать, но Соня не разрешила, сказала, что я что-нибудь наотмечаю, а ты из-за этого ругаться потом будешь. Задумавшись, Чалов все же начал внимательно читать вопросы, сразу отмечая наиболее подходящие ответы любезно протянутой другом ручкой. Все было стандартно, как и в обычных тестах, по которым делают небольшую и примерную характеристику. Лишь в самом конце фраза «Ваша сексуальная ориентация» заставила его удивиться, немного закашляться и округлившимися из-за небольшого шока глазами посмотреть на Хетага. — Так, а теперь ты мне объясняешь, что это такое и куда ты меня втянул, — раздраженно прошептал Федя, ставя галочку в нужном квадратике, но не давая Хосонову подсмотреть — Соню он знал, она бы никакую информацию из этих листов ни за что на свете не выдала, да и помочь ей святое дело, учитывая, сколько раз она спасала его задницу. — Да не злись, тут все просто: твою анкетку быстренько просмотрят, подберут подходящего человека, а вам потом надо будет всего лишь поцеловаться. Хотят посмотреть на реакцию людей, которым нужно будет незнакомцев целовать, — спокойно объяснил друг, уже не пытаясь подглянуть ответ на последний вопрос. — То есть, по-твоему, мне должно было понравиться целоваться с кем-то, кого я не знаю? — Чалов в недоумении буравил его взглядом, приподняв одну бровь для более яркого выражения своего сомнения во всей этой затее. — А если мне будет противно? — Да ну, ты не настолько привередливый, чтобы тебе было противно с кем-то целоваться, хотя бы мне не ври. А еще ты постоянно ноешь, что хочешь себе вторую половинку, чем не шанс познакомиться? — Хетаг не оставлял надежд оправдать себя, что не могло не улыбнуть. — Отличное будет знакомство! Сразу с поцелуя! — съязвил Федя, а позже, насупившись, добавил: — А где романтика, свидания там? — Ну ты так далеко не заглядывай, друг, хотя бы того человека потом спроси, надо ли это ему. Сразу же после этих слов в кабинет вошла Соня, прерывая так и не разросшуюся дискуссию. Забрав все анкеты, она села в углу просматривать их, раскладывая по парам и изредка вмешиваясь в беседу парней. В таком спокойном темпе полчаса, которых ей хватило, пролетели незаметно, а сама она, выписав для удобства имена составленных пар на листик, вышла в коридор, позвав их за собой, чтобы в очередной раз подробно объяснить всем участникам правила. Ее слова о том, что в комнате записи будут лишь три человека: она, потому что следит за съемкой, и двое целующихся — всех немного успокоили, хотя атмосфера нервозности все еще присутствовала. Первыми зашли мужчина и женщина в возрасте около тридцати лет. Чалов даже подумал, как в таком, казалось бы зрелом, возрасте люди узнают о подобных мероприятиях, устраиваемых, в основном, студентами их психологического факультета. Решив не лезть не свое дело, он уткнулся носом в телефон, пока Хосонов стоял рядом и вслух, но тихим шепотом предполагал, кто же Феде попадется. Как ни странно, девушка, на которую он думал самой первой, зашла второй вместе с каким-то мужчиной явно старше нее лет на пять, две других и вовсе зашли вместе третьими, чем его очень удивили, а Чалова заставили посмеяться над комичностью ситуации. Пятым заходил он, становясь на указанное Соней место и ожидая своего партнера. Все это хоть и казалось каким-то необычным и неестественным, но страха у него не вызывало, скорее — интерес, чего нельзя было сказать о втором человеке, который до сих пор не зашел. Услышав за дверью немного усталое, но все еще полное энтузиазма: «Да, сейчас твоя очередь, ну не бойся, получай удовольствие!» — Федя усмехнулся, наблюдая за медленно открывшейся дверью и неловко стоящим за ней парнем, которого другой — видимо, тоже друг сюда привел — пытался подтолкнуть. — Не думаю, что он кусается, — сказал незнакомец, захлопнув дверь и оставляя их почти наедине. — Когда-нибудь я убью его, — нервно вздохнул русоволосый. Сглотнув, он подошел ближе, куда указала ему Соня, и поднял свои глаза, на которые падала светлая челка. — Эм, привет? — будто спросил он, но потом, все-таки рассмотрев Федю получше и узнав, начал заливаться легким розовым румянцем. — Спасибо, кстати за кофе, ты так быстро ушел, что я просто не успел спросить, должен ли тебе что-то. — Ага, должен, — улыбнулся ему Чалов и подмигнул: — Ты мне должен поцелуй! Заметив, что собеседник еще больше краснеет — хотя казалось бы, куда еще? — Федя не мог не умилиться открывшейся ему картине. Теперь он точно Сонин должник, потому что натурала она бы целоваться с ним не заставила, а если тут есть хоть какой-то небольшой шанс, то попытаться однозначно стоит. Одни порозовевшие щеки чего стоят! — Меня, кстати, Федя зовут, — решил представиться он, разряжая обстановку и в тайне желая узнать чужое имя. — Костя, — прокашлявшись, ответил тот. — Приятно познакомиться? — Взаимно, — если бы у Сони кто-нибудь спросил, кто улыбается сейчас довольней и шире: Чалов или Чеширский кот, она бы без всяких сомнений выбрала первый вариант. И никто бы ей даже не возразил. — Ты волнуешься, Костя? — Ну, не каждый день Саша приводит меня в неизвестное место, заставляет заполнять анкеты, а после говорит, что надо с кем-то целоваться. Так что да, я чертовски сильно волнуюсь. Правда мне больше неловко — я не особо целовался с людьми перед другими людьми и камерой еще, — закончив, он немного прикусил губу, сжимая руками края своей футболки. — Сонь, я знаю, как надо в кадре стоять, ракурсы тоже знаю, можешь, пожалуйста, оставить нас тут? Неприличностей не натворим, поцелуй запишем, честно-честно! — скороговоркой сказал Федя, нехотя отрываясь от парня и умоляюще смотря на подругу, которой не оставалось ничего иного, кроме как закатить глаза и пойти к выходу. — Смотрите мне! — с напускной строгостью в голосе пригрозила она, закрывая дверь. — Спасибо. А теперь мы… должны же поцеловаться, да? — задал по сути риторический вопрос Костя, убирая руки от своей помявшейся вещи. — Ага, но сначала я хочу сказать, что ты до ужаса милый, когда смущаешься, — Чалов смотрел на него, как на нечто такое, о чем давно мечтал — как ребенок на подаренного щенка: с восхищением и уже обожанием, хотя и не общался еще приличное количество времени, чтобы делать о нем выводы. — А у тебя очень красивая улыбка, как бы глупо или странно это ни звучало, но тебе так идет улыбаться. Просто… вау? — Спасибо, но знаешь, не думаю, что на карте памяти так много места, так что нам надо бы поскорее поцеловаться? Нет, я, конечно, понимаю, что суть в том, чтобы посмотреть на реакцию людей в такой ситуации и все такое, но… — Но ты слишком много болтаешь, — прервал его Костя, подходя ближе и первым накрывая чужие губы своими. Признаться честно, Федя не думал, что с первого взгляда очень тихий парень способен взять инициативу в свои руки и вот так заткнуть его, но это лишь вызывало еще больше интереса. Сжав чужую футболку на спине в попытке притянуть еще ближе, Чалов углубил поцелуй, с радостным восхищением чувствуя, как руки на его шее постепенно расслабляются, а одна из них позже поднимается чуть вверх, сжимая волосы на затылке. Тяжело дыша, они оторвались друг от друга, каждый ловя на себе немного расфокусированный взгляд. Федя, подумав, что это нечестно — когда поцелуй один, а инициатор вовсе не он, потянулся за еще одним, более нежным и медленным. Он даже не представлял, что застенчивый Костя может так хорошо целоваться. — Поцелуя два, а кофе ты мне отдавал один, — улыбаясь, прошептал Кучаев, все еще не убирая рук с чужих плеч. — Ну в таком случае я просто обязан позвать тебя на свидание в какую-нибудь кофейню, что думаешь? — подмигнул ему Федя, вновь ослепляя своей яркой улыбкой. — Думаю, что я согласен.