Безумное Рождество

— Вот это да! — искренне восхитился Блас, когда вошел в винный погреб. — Да здесь же просто рай для коллекционера! — Угу… — попав в просак, Лухан не разделяла его восторга, и выглядела несколько погруженной в себя, хотя это и не помешало ей достать одну из бутылок с вертикальной деревянной полки, и погрузиться в изучение название и года выпуска так называемого «напитка Богов». Она осторожно смахнула с этикетки пыль и попыталась не сломать язык, читая заковыристое итальянское слово. — Сагр… — запнулась Лухан в самом начале, но Блас быстро пришел ей на помощь: — Сагрантино ди Монтефалько, красное сухое. — А ты хорошо разбираешься в вине! — тут же похвалила его Линарес и отправила бутылку обратно на полку, предпочитая что-то из белого сорта винограда к ужину. — Гораздо лучше, чем в женщинах, — Эредиа чуть усмехнулся, прикусив нижнюю губу, — прости за эту шутку, с юмором у меня дела обстоят гораздо хуже, как видишь. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя неловко наедине со мной… Свет моментально погас, прервав заранее заготовленную пламенную речь Бласа. — В чем дело? — он с волнением во взгляде обернулся по сторонам. Лухан на ощупь направилась к двери, тщетно полагая, что сможет что-либо разглядеть в этой кромешной тьме, но случайно напоролась на Эредиа. — А вот теперь я действительно чувствую себя неловко… Может как-нибудь до двери доберемся? — вопрос был из разряда тех, чтобы скрасить неловкость, а если брать во внимание отсутствие света, и игру слов, неловкость была вполне осязаема. Блас попятился вперед, рукой чувствуя стены погреба, чудом дошел до выхода, и когда дернул ручку, понял что они оказались в ловушке. — Э… тут как бы маленькая проблема… — Что такое? — Дверь заперта! Лухан ударила себя по бедрам и тяжело вздохнула: — Отлично, и что нам теперь делать? — понимая насколько двусмысленно прозвучал ее вопрос в кромешной тьме, девушка тут же исправилась. — Можешь не отвечать! Белоснежная улыбка Бласа сверкнула в темноте. Кажется он был весьма не прочь своей новой компании. — У нас тут полно вина, было бы глупо не попробовать что-нибудь… *** А мы продолжаем следить за основными событиями дня, — объявила дикторша в шестичасовом выпуске новостей, — и только что в студию нашей программы пришел фоторобот предполагаемого грабителя, который сумел обчистить несколько десятков домов за праздники, причем сделать это весьма хитроумным способом… Мариса потеряла нить сюжета, как только увидела Гвидо, с лицом побитой собаки, выезжающего из палаты осмотра на инвалидной коляске. Она приготовилась к спектаклю одного актера, прищурив недоверчивые глаза и устремив руки в бока. — И что все это значит???? — Перелом лучевой кости, — встретившись с взглядом с больным еще раз, решительно заявила молодая докторша, и только развела руками. Гвидо только податливо махнул головой. — Но… все же было хорошо полчаса назад? — продолжила  недоумевать Мариса, в ответ на что Лассен перешел в активное наступление: — Ты что с доктором спорить будешь? — Нет, разумеется, нет просто… — Пациенту прописан полный покой, — перебила ее доктор, давая свои короткие рекомендации, и приветливо улыбнулась. — Жду вас на перевязку через две недели. — Хорошо, — сеньора Бустаманте взяла управление инвалидным креслом на себя, и как только они оказались вблизи входных дверь больницы, не упустила момента, чтобы «как-бы случайно» задеть забинтованную ногу Гвидо об самый острый угол косяка. — Ай! Поосторожней! — Прости, прости, — хищно улыбнулась Мариса у Лассена из-за спины и была самоудовлетворена тем, что смогла порадовать себя хоть такой забавной мелочью. *** — Дыши! Дыши! Вот мы и в больнице! — пытался подбодрить роженицу Бустаманте, позволяя ей сжимать его плечо при каждой новой схватке. Путь до роддома был неблизким. Чего только стоило путешествие на трех попутках, так как как только водитель понимал, что один из пассажиров скоро произведет на свет будущего клиента, не внимая мукам совести, высаживал горе-парочку на обочине. Пабло приходилось начинать все сначала. Пока Нора пряталась у кроны раскидистого снежного дерева, он голосовал на дороге, чтобы иметь хоть малейшую возможность быть доставленными до больницы точно к рождению ребенка. — Все будет хорошо, — заверял Нору Пабло, пытаясь натолкнуть ее на мысль о том, чтобы она наконец-таки выпустила его руку из своей железной хватки. Нору посадили на коляску, но она так и не смогла отпустить свое крепкое рукопожатие. — Может мне стоит позвонить твоим родным или мужу? — Пабло, — Нора попросила санитаров остановиться и оставить их наедине на некоторое время. — Пабло, — прошептала она ему на ухо: у меня никого нет, и ребенка я собиралась отдать на усыновление. Бустаманте был шокирован этой новостью настолько, что едва-ли не присел на пол прямо в больничном коридоре. — Мне так страшно, — Нора начала плакать теперь уже не от боли, а от безвыходности своего положения. — Не уезжай, пожалуйста. По контракту я должна была передать доношенного ребенка новым родителям, но мои роды начались раньше срока, а значит являются нарушением договора. Что мне делать? У меня же ничего нет! — Все в порядке, — решение в голове Пабло созрело быстро, хотя он понимал, что поступает опрометчиво, и где-то даже во вред самому себе. — Я буду рядом. — Здравствуйте, я ваш акушер, мне необходимо увидеть ваши документы и карту социального страхования, чтобы разместить вас в нашем отделении по всем правилам. Нора округлила глаза, понимая, что все пропало, но Пабло вновь подарил ей еще одну надежду на спасение. — Я отец, возьмите мой полис, моя жена, собираясь в больницу, в спешке совсем позабыла о главном. Но я все подвезу, обещаю. — Можете не беспокоиться, сеньор Бустаманте, — доктор расплылся в улыбке, читая протянутый ему полис, дающий безграничные возможности в сфере медецины. — Мы все сами уладим! *** — Спать с мужчиной на первом свидании это вообще не про меня! — И… — Лухан всхлипнула, — после развода, я словно потерялась в этой жизни. Понимаешь? Шел уже второй час их с Бласом заточения, и четвертая бутылка вина на этой «закрытой дегустации», обнажила старые раны. Друзья обнаружили отсутствие «пропаданцев» в течение первых пятнадцати минут, но Томас наотрез отказался выбивать дверь в его, цитата-«безупречном загородном доме». Поэтому пока они ждали, когда явится экстренно-вызванная бригада электриков, чтобы починить в доме проводку, друзья искали ключи от погреба, используя фонарики и свои мобильные телефоны. — Не то чтобы, я скучала по Маркосу, — Лухан обреченно уронила голову на ладонь, и продолжила изливать душу,  — боже, нет! Просто иногда мне бывает так одиноко, понимаешь? Мои друзья… мои прекрасные друзья, они… — Линарес никак не могла перестать жестикулировать руками, — они все женаты и кто-то даже с детьми, кто-то даже с целой баскетбольной командой, — округлив глаза, в жесте, что до сих пор не может поверить в то, что ее лучшая подруга Мариса на все это согласилась, отказавшись от собственной карьеры. — У них общие интересы, а я… я чувствую себя не в своей тарелке, словно это уже и не мои друзья… Блас кивнул головой и с сочувствием в глазах откупорил еще одну бутылку вина, по-джентельменски предлагая даме испить сей волшебный напиток первой. — Боже… что я несу? — вновь усмехнулась Линарес. — Все хорошо. Правда. Все действительно хорошо, — Блас пригладил ее волосы и посмотрел в глаза. — У всех в жизни бывают моменты, когда человек чувствует себя одиноким, поверь. А кто-то даже иногда хочет этого самого одиночества, твоя подруга Мариса не даст мне соврать. В ответ на эту реплику Бласа, Лухан не смогла удержаться и тепло улыбнулась. Ее глаза заблестели, а взгляд был сосредоточен на ее точеном лице. — А ты красивая, умная, целеустремленная! — каждый новый комплимент порождал в душе девушки все больше и больше огня. И как только Эредиа закончил говорить, она его поцеловала. Магия темноты и волшебного поцелуя исчезла мгновенно. Как по щелку в погребе зажегся свет, а в замочной скважине послышался характерный звук ключа. — Как вы тут??? — весело пропела Мия, вызволяя Бласа и Линарес на свет божий. — Познакомились? Даже слишком, — подумала Лухан, но решила оставить свои мысли при себе. От чего-то ей стало грустно и тоскливо, и несмотря на радостное выражение лица Бласа, глубоко в душе он тоже чувствовал что-то похожее. — Меня сейчас стошнит! — рука Линарес потянулась ко рту, и она немедленно направилась в ванную. *** — С моим мужем все в порядке, — припеваючи сообщила Лаура, завершив телефонный разговор с лучшей подругой. — Мариса и Гвидо уже едут обратно. — Слава богу, — вспомнила о создателе Пилар. — Как раз помогут украсить моему достопочтенному мужу нашу прекрасную ель! — Сеньора Эксура указала рукой на полутораметровый колючий кактус. — Чтобы бы мы делали будь у тебя мозги? — обратилась она к Томми, потрепав его за загривок. — Я же сказал, заказ оформлял Гвидо! Франциско уложил руку на плечо хозяина дома, чтобы хоть как-то усмирить его пыл. — Не обращай внимание, все женщины одинаковые. Как только мы делаем что-то не так, они не упустят повода, чтобы нас в этом уличить! — Лучо! Лучано! — позвала подопечного Лаура. Видя его намерения пойти на второй этаж, она остановила мужчину на лестнице. — Ты куда это? — Э… хотел найти… — Лухан? — тут же подсказала ему сеньора Лассен. — Точно, — Лучо ударил себя по виску и лживо улыбнулся, — все время ее имя из головы вылетает. — Я только что видела ее на кухне. Ты иди туда, а я сейчас вас познакомлю. Она блондинка с длинными волосами. «Лже-Лучано» не удалось прошмыгнуть на второй этаж незамеченным, поэтому под пристальным взглядом хозяев дома, он неуверенно направился на кухню. Его взгляд упал на двух блондинок, и выбрав девушку по собственному вкусу, решил оставить свое решение неизменным. — Привет! Пытаясь справиться с приступом головной боли и жаром в груди, Лухан невесело махнув рукой, кивнула и нашла опору у кухонного островка. — Привет! — зато Мия улыбалась во все тридцать два зуба,  — дай угадаю, ты Лучано?! — Совершенно верно! А ты вероятно самая прекрасная девушка на этом свете! Брови Коллучи недоуменно поползли вверх. — Возможно… — решив быстро перевести тему, Мия решила расспросить своего нового знакомого о его роде деятельности, тем более его работа была очень близка подтянутой во всех смыслах блондинке. — Мариса говорила, что ты фитнес-инструктор. — Да! — Лучано тут же выдал фантастическую улыбку, пытаясь скрыть, что ни черта не смыслит в физической нагрузке и упражнениях. — Хм… интересно, — наконец в беседу ворвалась Лухан, понимая что активный диалог спасет ее от градуса выпитого спиртного и вернет ей рассудок. — Извините, мы не познакомились, — Лучано протянул руку, трезво оценивая ситуацию со стороны. Лучше не вступать в открытую конфронтацию с девушками «навеселе», и уж тем более, нельзя их игнорировать. — Я была занята, — неудачно пошутила Линарес, и Лучано как на грех подхватил ее дурную шутку. Намекая на общее состояние собеседницы, мужчина весело добавил: — И видно не фитнесом… Его смех был одинок как никогда. Мия вопросительно вскинула брови, хотя должна была искренне радоваться, что кавалер Марисы оказался настоящий придурком, но сейчас в ней говорила только лучшая подруга. — Что? — Что? — Лухан восприняла шутку про фитнес, с намеком, на ее неидеальную фигуру, которую оно по праву могла считать идеальной, так как не вылазила из спортивного зала последние годы своей жизни. Но женщины всегда слышат то, что хотят услышать, с этой прописной истиной не поспоришь. — А… — протянула Лаура, — вы уже познакомились? Девушка весело залетела в кухню, собираясь проверить праздничную дичь в духовке. Но прежде, она вспомнила наставления Марисы перед уходом, подошла к Лухи, и обняв подругу за плечи, решила уточнить: — Лучано, как тебе наша красавица Лухан? Палец Лучо неуверенно указал в сторону Линарес. — Так, Лухан это ты? Он застыл на месте с мертвецки бледным выражением лица. — А ты, значит… — мужчина указал на Коллучи и тут же поперхнувшись, запнулся. — Мия! — подсказала ему как никогда уверенная в себе сеньора Агирре. — Кажется мне срочно нужно в туалет! *** — Прекрати канючить, Гвидо! Ну подумаешь слегка прибила тебе палец, когда закрывала дверь, ты же настоящий мужчина! Терпи! — Так вот значит по каким принципам с тобой живет мой лучший друг! — опираясь на плечо Марисы,  Лассен перепрыгнул на следующую ступеньку перед домом Эскуры. — Лучше бы Бустаманте позвонить мне прямо сейчас, а иначе — предупреждающе произнесла Спирито, — твой лучший друг станет мертвым лучшим другом! — Ну наконец-то! — спохватился Томас, в дверях перенимая Гвидо из рук Марисы. Сеньора Бустаманте, с радостью сняла с себя обязанности няньки-сиделки, и собираясь уже найти подруг, на ходу ответила на вызов мобильного, завибрировавшего в ее кармане. — Алло! — Мариса, детка! — с облегчением выдохнул в трубку Пабло. — Слава богу! — А!!! Наконец-то вспомнил о своей жене, прекрасно! — делая обиженное лицо, Спирито решила отвлечь себя тем, что уткнулась во включенный телевизор. — Я всегда о тебе помню, родная. Ты же знаешь я твой Паблочка, а ты моя Марисочка. Мы как черенок и вишенка. Мариса удовлетворенно проверила свой маникюр: — Черенок нередко отпадает от ягодки. Сразу перейдем к делу Бустаманте. Я так понимаю, ты уже на подъезде к Росарио? — Я? Да… То есть не совсем, да, но уже где-то рядом с уверенным да. — Насколько рядом? —  прикрывая свое раздражение, осведомилась Мариса. — В общем, мой рейс задержали… и я вероятно всего опоздаю… Мариса сосредоточилась на экране, найдя в бесконечной суете репортажа с прямым включением, знакомый светлый затылок. — Тогда вероятно, твои четверо детишек останутся сиротами, или еще лучше, я подам на алименты! Подав знак рукой Франциско, сделать звук на телевизоре погромче, Мариса стала прислушиваться и присматриваться к происходящему на экране.  Мы ведем репортаж из больницы Святой Пилар в городе Мендоса и спешим пообщаться с Пабло Бустаманте, молодым отцом, которым он станет вот уже совсем скоро!!! — неугомонный ведущий со спины подошел к мужчине у телефонного аппарата. — Вопрос только в том, станет ли его первенец первым младенцем, рожденным в новом, 2019 году?! — Пабло, сейчас же ответь мне что происходит??? — пазл в голове Марисы никак не складывался. — Тут помехи на линии, я в аэропорту, — экранный Бустаманте безуспешно закрывался руками, пытаясь скорее завершить телефонный разговор. — Я люблю тебя и обязательно приеду! — Пабло, тебя по телевизору показывают, — обреченно произнесла Мариса, а экранный Бустаманте, обернувшись, с глупой улыбкой помахал своей жене на камеру. — Если бы я мог выбирать, — ни к селу ни к городу вдруг гордо начал Гвидо, — то на Ноев ковчег я бы отправил Пабло, вот он уж бы точно всю землю заселил…