***
Почему в нашей жизни происходят несправедливости? Я все думал об этом, и, пожалуй, даже логично, что все хорошее со временем перерастает в плохое. Но этого не должно было произойти в нашей семье. Не с ним. Почему не Перси, которого не было несколько лет? Который отказался от нас когда-то. Почему не Рон, который защищал Гермиону в этот самый момент? Не брата. Почему не я? Я должен был… Никто не заслуживает смерти. Но он не заслуживал вдвойне.***
Когда я спросил у мамы однажды, почему ей так нравятся все эти сомнительные магловские бульварные романы, которые частенько приносит отец, она ответила, что там описывается настоящая любовь, когда два человека — половинки одного целого. Не думаю, что все эти псевдо-писатели действительно знают, что такое твоя половина. Скорее они просто пытаются чем-то оправдать свои собственные неудачи в любви. Это я. Я — тот, кто был одной половиной. Я — тот, кто потерял вторую. Я — тот, кто до сих пор не знает, как жить дальше. Как жить правильно. Как двигаться, как говорить. О чем говорить. Джордж всегда заканчивал за меня мои собственные предложения. Это было так забавно, я никогда не мог понять, как он читает мои мысли, не применяя легилименцию. А еще более забавно то, что я делал то же самое и с ним. Мы двигались в одном ритме. Мы жили синхронно. Мы даже мечтали об одном и том же.***
В нашем будущем мы бы обязательно дожили до ста лет. Так и вижу эту картину: прохожие думают, что мы — ни на что не годные дряхлые старики, которые ходят под ручку, опираясь друг на друга. Но мы не позволяем им нас недооценивать. Мы приходим в свой магазин и демонстративно съезжаем по перилам, как чересчур активные малолетки. А потом подкидываем этим нахалам в сумки зелья вони. Или привораживаем их к карликовому пушистику. Или продаем им вместо батончика утоления голода батончик уменьшения роста. Но этого никогда не будет. Магазин продан. Фред мертв. А Джордж не тот, кто есть на самом деле.***
Это вышло случайно. В тот самый момент я краем глаза увидел проблеск зеленой вспышки где-то позади, когда отбивался от какого-то настойчивого хмыря. Обернулся и увидел Его широко распахнутые глаза. Он ухмылялся мне, и, казалось, стоял целую вечность, здоровый и невредимый, такой спокойный посреди всего этого шума и хаоса. И я помню, как удивился, когда Он упал. Подбежал к Нему. Встряхнул пару раз. Какие-то заклятия летели над головой, и по бокам, и везде. Но я видел только Его глаза. Он все еще смотрел на меня. Неотрывным. Пустым. Стеклянным взглядом. И я не мог понять, не мог поверить. Лежал там, с Ним на руках, тряс Его и что-то говорил, убеждал, шутил. Джордж всегда смеялся над моими шутками. А сейчас только я. Не смеялся, плакал. Не знаю, когда все закончилось. Мы лежали там. Возможно, я даже уснул, потому что очень смутно помню, как чьи-то руки пытались меня поднять. Заклятий вокруг уже не было. Была тишина. Звенящая такая, будто весь мир взорвался. Будто Волан-де-Морт победил. А потом я услышал тихий голос мамы. «Джорджи..?» Я медленно обернулся и поймал ее взгляд. Не знаю, звала ли она меня или обращалась к мертвому телу брата. Но обернулся я. Откликнулся.***
После похорон «Фреда», я очень боялся, что они узнают. Все они — мама, отец, братья, Джинни, Гарри и Гермиона. Я боялся, что они поймут, увидят отличия. Каково это, в один момент потерять сына, затем обрести его, но потерять другого. Видимо, мы были слишком похожи. Как две капли воды, или как там у маглов? Больше боялся за маму, но она никогда не была уверена, кто из нас кто, вспомнить хотя бы тот момент, когда мы впервые встретили Гарри. Из всех из них, думаю, только Гермиона о чем-то догадывается. Недаром же она — самая умная ведьма современности. Я иногда ловлю ее задумчивые взгляды, но, к счастью, после войны Гермиона стала более тактичной, поэтому ни разу не сказала о своих подозрениях. Ни мне, ни кому-либо. Но она знает. Я почти уверен в этом.***
Я счастлив, мам. Правда. Я счастлив, потому что Джордж жив. Даже если Джордж — это я. И нет, я никогда не жалел об этом. Джордж любил жизнь. Любил смеяться. Любил Анджелину. А я любил его. Больше жизни. Своей собственной жизни. Все хорошее перерастает в плохое. А потом возвращается назад. Мы похоронили наших друзей, семью, любимых. Однако мир не под предводительством сумасшедшего психопата с манией уничтожить все вокруг. И Гарри теперь не избранный, а живой. И у них с Джинни скоро появится маленький пират, который восстановит баланс в семье Уизли. Хорошее впереди. И ты увидишь его, брат. Моими глазами.