Отчего стоишь ты молча, Отчего ты так грустна? Почему, когда ты плачешь, В моём сердце пустота? Не беги, остановись же, Посмотри в мои глаза. Может, ты увидишь что-то, Чего в них не видел я…
***
Что для человека значит жизнь? Это кажется простым вопросом, но, если задуматься, он сложен. Для некоторых людей она не значит ничего, а для других… Задумайтесь над значением некоторых слов, и вы их не найдёте.***
На крыше стояла красивая девочка. Её синие глаза были полны грусти, алые губы плотно сомкнуты, длинные тёмные волосы лежали на плечах. Она смотрела далеко в небо — там была пустота, и только лишь звёзды, казалось, заполняли её. Девочка стояла молча, но вдруг, шепнув себе что-то, подошла к самому краю. Она сделала резкий вдох и закрыла глаза. Белое лёгкое платье всколыхнулось на хрупком тельце, и маленькая девичья стопа оторвалась от края черепицы. Девочка поняла, что летит уже больше пяти секунд… но не чувствует ветра вокруг. Только пустоту. И ей почему-то было страшно открыть глаза. — Один… Два… Три… Четыре… — мысли эхом отдавались в её голове. Девочка почувствовала чью-то тёплую руку на своих волосах. Она вдруг поняла, что из души её пропали и пустота, и одиночество, которые сковывали её всё это время. В памяти девочки начали всплывать все самые счастливые моменты её жизни, и по щекам её покатились солёные капли. И вот — она снова стоит на крыше, с глазами и щеками, мокрыми от слёз. Мысли вперемешку с событиями жизни всё ещё мелькают у неё перед глазами, в голове. Она взглянула вниз и отшатнулась назад. Ей вдруг стало страшно вспоминать то ощущение падения в пустоту. Только что она хотела спрыгнуть оттуда, с высоты, и это казалось единственным решением всех проблем, спасением от всего, что с ней происходит в жизни, но вот она стоит на краю и не может решиться на этот шаг. Но там на крыше был кто-то ещё. Вдруг послышался чей-то голос — красивый и нежный: — Не стоит пытаться сократить то, чего и так мало, будь сильнее. Она обернулась. Перед ней стояла девушка — ангел со светлыми, золотисто-белыми волосами и голубыми глазами, словно сделанными из стекла, но при этом вовсе не пустыми. Бледная, белая, как облако, кожа не выглядела болезненно, а даже наоборот — добавляла образу незнакомки нежности и таинственности. — Ты пожелала что-то. Можешь сказать мне — и я исполню это желание. — Я хочу… — девочка на секунду замолчала в неуверенной задумчивости, а затем шепнула что-то незнакомке. Светловолосая внимательно посмотрела на неё, словно пытаясь что-то разглядеть в тусклых синих глазах. — Раз ты этого хочешь… — девушка аккуратно прикрыла своей рукой глаза Миры, легонько подула на ладонь и исчезла. Растворилась в воздухе.***
На столе лежал листок с короткой надписью всего из нескольких строк: «Почему тот, кто не может жить, тот, у кого есть объективная причина ненавидеть своё существование, должен находиться здесь, в этом мире, а тот, кому это даётся легко, из-за одного несчастного случая может просто покинуть жизнь? Это слишком тяжело — находиться в этом несправедливом мире…» Мира взяла его в руки, смяла, сильно сжав в кулаке, и посмотрела в окно на небо — далёкое, усыпанное звёздами небо. Она хорошо помнила, что сказала той девушке на крыше. Она верила, что это поможет кому-то создать смысл жизни, увидеть где-то поддержку, найти мечту. Она знала, что её желание — её слова — подарят жизнь многим. Но её жизнь…***
(Ludovico Einaudi — Experience) С того случая прошло лет пять. Мира уже год не могла встать с кровати: состояние девушки всё ухудшалось, и врачи уже не давали хороших прогнозов. Но ей не было страшно — она знала, что так будет. Знала, что жизнь её не будет долгой. Но разве, если знаешь об этом, будет легче? Уже наступила осень, и с деревьев опадает листва. Девушка смотрела, как летели жёлтые и красные листья, как они плавно ложились на сырую почву. Несмотря на цветной ковёр, земля была блеклой. А листва всё кружилась в сыром, промёрзшем сентябрьском воздухе. И вот — последний осенний лист медленно опустился на холодные гладкие камни длинной парковой дорожки, и вместе с ним синие глаза девушки медленно закрылись, руки остыли, а светлая кожа стала ещё бледнее. Лёгкий, просочившийся в приоткрытое окно, ветер развеял длинные тёмные пряди её волос. На красивом лице навсегда застыло спокойное выражение.