***
— Почему бы тебе не заправиться у Фло? Я пригляжу за ним. Шериф кинул на него взгляд, но Док появился не для того, чтобы досаждать, и он выглядел решительно. Шериф кивнул, сдаваясь: — Спасибо, Док. И правда, в бензонасосе пересохло, — сказал он бодро, и этот тон почти скрыл его беспокойство. — Береги себя, — добавил он тише. Док незаметно кивнул ему, не отводя взгляда от Молнии. Качнув головой, Шериф повернул в город.***
— Ты ведь знаешь, что я твой друг, правда? Док весело взглянул на него. — Конечно, Шериф, а что? Шериф пристально смотрел на него. — И ты знаешь, что можешь сказать мне что угодно, так? Док заволновался; он знал, о чем пойдет речь. — Почему мальчишка говорит, что ты был гонщиком? — спросил Шериф, хотя он уже знал ответ. — Почему... — Некоторые вещи лучше оставлять в прошлом, — буркнул Док, Шериф нахмурился. — Он выглядит очень взволнованным. Как будто стал твоим фанатом или что-то вроде того. Док посмотрел в сторону. — Да. Я слышал, — и добавил тише: — Этот мальчик станет моей кончиной, Уоллес. У Шерифа дрогнуло внутри от болезненного выражения лица его старого друга. — Он везде, — Док почти шептал. — Что ж. Это не такой уж большой город на самом деле, Док. Док дернулся. — Нет, он везде. Куда бы я ни шел. Он не выходит у меня из головы. Если бы Док не говорил так серьезно, Шериф бы посмеялся, что он говорит как влюбленный подросток. Прежде чем он смог ответить, Док добавил с внезапной злостью: — Я хочу, чтобы мальчишка убрался отсюда, Шериф. — Нет, не хочешь, — ответил Шериф, как ни в чем не бывало. Док промолчал.***
Док заехал к Фло и припарковался рядом с Шерифом. — Я только что поговорил с ним. — Он был спокоен, и Шериф пристально посмотрел на него, пытаясь предугадать, будут новости хорошими или нет. — Он не волнуется ни о чем, кроме себя, — продолжил Док, и Шериф неодобрительно посмотрел на него. Док был расстроен, любые расспросы окажутся бесполезны. Если Док захочет что-то ему сказать, Док скажет это прямо. — Мальчик? Это не ново. Док медленно кивнул. — Он сказал, что я такой же эгоистичный, как он. Но между нами ничего общего, — прорычал он, и Шериф совсем растерялся. Разве Док не говорил, будто мальчишка привлекает его потому, что напоминает его самого в молодые годы? — Док, что... Док тяжело вздохнул, будто отягощенный неподъемным грузом. — Я хочу рассказать тебе о себе. И почему я никогда не рассказывал тебе свою историю? — сказал Док, и Шериф не мог представить, о чем речь, но он расположился поудобнее со своей кружкой и приготовился слушать.***
Утреннее солнце поднялось над Радиатор Спрингс, и его жители начали выходить, чтобы взглянуть на прогресс укладки новой дороги и похвалить того, кто ответственен за это. Проблема была в том, что его не было. — Он закончил, — сказал Мэтр удивленно. — Он закончил ее, пока мы спали. — Вот и хорошо, — сказал Док, но Шериф уловил тень сожаления в его глазах, когда тот направился обратно в свой офис.***
— Шериф. Шериф открыл глаза и заморгал, прогоняя сон. — Док? Что ты здесь... Тот, кажется, находился на грани паники. — Я позвонил им, — признался он, имея в виду прессу, конечно. Шериф пожал плечами. — Да, я слышал, ты говорил об этом Салли сегодня. Док кивнул. Повисло долгое молчание, в течение которого Шериф смотрел на своего друга озадаченно. Он выглядел так, будто пытался подобрать слова, и Шериф ждал. — Что мне теперь делать? Шериф уставился на него, шокированный тем, насколько беспомощно прозвучали эти слова. Док всегда был уверенным и сильным. Он сохранял трезвую голову в любой ситуации. Было что-то неправильное — видеть его таким, взволнованным и уязвимым. — Док, я... — Он сказал, что я был потрясающим, — сказал Док, и его голос надломился. Он задрожал, и на секунду Шериф подумал, что это какой-то припадок, пока не понял, что Док беззвучно плачет. Он не представлял, что делать. Через мгновение он взял себя в руки и позволил Доку опереться на себя, бормоча каждые несколько секунд: — Все хорошо. — Я больше никогда его не увижу, — едва выдавил Док, и Шериф не знал, что сказать в ответ.***
Он не может не заметить, что это Док предложил поехать за Молнией, не Салли. Он не может не заметить, что Док приказал Салли остаться в Радиатор Спрингс — он считает мысль о ревнующем Доке странной, но привязанность (во всяком случае, такая сильная, как у Дока к мальчишке) делает с людьми нелепые вещи — и что Салли согласилась без вопросов. Он не может не заметить широкую улыбку Молнии, когда он остановился их поприветствовать — и как его взгляд все время возвращается к Доку. Он не может не заметить, как Док загорается от этого, едва не прыгая, будто ребенок в рождественское утро. Он не может не видеть, как Док светится гордостью и восхищением и, может, даже чем-то большим, когда Молния выполняет это скользящее движение (Шериф не очень хорош во всех этих мудреных гоночных терминах), которое выводит его вперед конкурентов. Когда Молния отказывается от кубка, чтобы помочь пострадавшему Кингу, Шериф вспоминает его прибытие в Радиатор Спрингс, и чувствует, как сам раздувается от гордости. Самовлюбленный, эгоистичный сноб, разрушивший им дорогу, никогда бы не отказался от выигрыша гонки, и Шериф знает, что все его спутники думают так же. Но все их улыбки, собранные вместе, ничто, по сравнению с сияющей улыбкой Дока. Шериф смотрит на него и может сказать: то, что он чувствует к мальчишке — это нечто большее, чем привязанность. Когда Молния подходит к ним (все ждут его возле палатки спонсора) и улыбается — кажется, даже смущенно — Доку, эти двое говорят немного, но кажется, будто говорят все и одновременно. Какое-то тайное понимание появляется между ними, невидимое для всех остальных. Наблюдая за широкой усмешкой мальчишки сейчас, Шериф задается вопросом, не попал ли тот под власть чувств Дока, по меньшей мере, отчасти. Когда Молния возвращается к разговору с президентом Диноко, Док подталкивает его и говорит что-то, чего Шериф не слышит. Молния счастливо кивает и коротко прижимается к Доку, прежде чем они направляются к его трейлеру, и они ближе, чем необходимо. Шериф улыбается. Он может только надеяться, что Доку в конечном итоге не будет больно.