Promenade

Всё правильно. Тишину сонного коридора нарушает звук открывающейся двери. В холл третьего этажа небольшой парижской гостиницы выскальзывает высокий худой парень. Он воровато оглядывается по сторонам, натягивает вязаную шапку на глаза, поправляет шарф и поднимает воротник пальто. Затем плавно прикрывает дверь до легкого щелчка и крадется по пустому коридору мимо комнат спящих постояльцев. Пробирается к лестнице и легко сбегает вниз. Миновав стойку ресепшен, парень выходит на пустую улочку, идёт до угла и покупает большой стакан имбирного чая в круглосуточном кафе. Затем ловит такси, падает на заднее сидение и чуть хриплым, от волнения и не до конца ушедшего сна, голосом просит отвезти его на набережную д’Орсе. У него нет конкретного плана, но он хочет выпить свой чай глядя на закованную в камень Сену, пройти вдоль всей набережной, выйти на набережную Бранли, а оттуда свернуть на проспект Сюфран, а потом на проспект Эйфеля и дойти до знаменитой башни, чтобы постоять у гигантских ног французской красавицы. Не то, чтобы он никогда не видел это гениальное творение инженерной мысли раньше, но сейчас хочется спокойствия и уединения. И, конечно, он понимает, что центр Парижа не место для одиноких прогулок, но это, кажется, суббота и время всего восемь утра, а на дворе февраль и, может быть, всё получится так, как хочется. К тому же, странный выбор места для променада обусловлен вполне осязаемыми воспоминаниями и переживаниями. Так что, всё правильно. На набережной довольно безлюдно. Какие-то старички прогуливаются под ручку и о чем-то переговариваются, склонив седые головы близко друг к другу. Он долго смотрит им вслед, провожая долгим взглядом. Две громкие туристки, думается итальянки, весело жестикулируют и много смеются. Парень останавливается у парапета и ставит бумажный стакан сверху на камень. Прячет руки поглубже в карманы пальто и внимательно следит за мутными водами утренней Сены. - Si je peux rester debout à côté de vous ? *– внезапно на его плечо ложится узкая теплая ладошка, от чего он непроизвольно вздрагивает. Только не это. Не сейчас. Ему не нужно внимание. Ему нужна тишина. Но он всё равно вежливо подвигается и уступает место высокой хрупкой блондинке со спутанными длинными волосами, в коротком бежевом пальто, узких черных брючках и совсем не февральских черных балетках. Шею девушки скрывает бордовый шарф крупной вязки. Она молча становится рядом и также вдумчиво глядит на Сену. Некоторое время молодые люди стоят молча. Парень делает маленькие глотки остывшего чая, девушка роется в объемной сумке и достает изящную, под стать хозяйке, серебристую фляжку и делает небольшой глоток из узкого горлышка. Потом смотрит на своего добровольного компаньона и протягивает напиток ему. Юноша изучает протянутую емкость и принимает её. Делает неуверенный глоток и слегка морщится, ощущая коньячный вкус на своих губах. - Hélène, - с легким придыханием произносит девушка в пустоту. - Harry, - шепчет парень. -Harry, - слегка картавя и проглатывая первую букву его имени, повторяет блондинка, словно пробуя на вкус. Затем поворачивается к нему, подходит чуть ближе, мягко проводит тонкими пальцами по щеке. И невесомо целует в уголок губ. Всё правильно. И парень сдается. Словно это прикосновение прорывает плотину, сносит шлюзы, уничтожает барьеры. Он чувствует, как непрошеные слезы текут по щекам, и начинает сбивчиво говорить, торопясь, боясь не успеть, на дикой смеси французского и английского, с ужаснейшим акцентом. Он рассказывает о том, что мир вокруг сошел с ума, о том, что они - всего лишь дети, о том, что это большая удача, но он безумно устал. Рассказывает, что иногда он просто хочет уснуть крепко-крепко и проснуться в своей постели, а не в гастрольном автобусе, и жить свою жизнь, без суеты, лишнего внимания, ненужных сплетен и фальшивых улыбок. Он захлебывается плачем, размазывая слезы по холодным щекам. Рассказывает то, о чем молчит рядом со своими друзьями. Выкладывает, что не может притворяться и ждать. Пытается объяснить это простое и понятное «краш», и что неважно, о девушке это или о парне, и что он тоже, как те мужчины, хочет через много лет гулять по утреннему, не проснувшемуся Парижу об руку со своим близким человеком. Делится французскими воспоминаниями. Делится воспоминаниями о Луи. Улыбается сквозь слезы, описывая мягкую улыбку и крепкие руки, лучики морщинок и загорелые плечи, нежные поцелуи и чувство защищенности. Говорит, говорит, говорит… Всё правильно. Элен легко обнимает его, привлекая ближе. Укрывает от проснувшегося города и снующих мимо прохожих. Гладит по голове и шепчет милые нежности на ухо. Он утыкается ей в плечо, вдыхая легкий запах парфюма, ванильных сигарет, коньяка и чего-то ещё. Свободы. Да, так должно быть пахнет свобода. Через некоторое время, девушка отстраняется, заглядывает в лицо и аккуратно берет его за руку, мягко переплетая пальцы. И они идут вдоль Сены, выходят на набережную Бранли, оттуда сворачивают на проспект Сюфран, а потом на проспект Эйфеля и оказываются у Эйфелевой башни. Перед ними раскинулось прекрасное в своем величии Марсово поле. - Je ne sais pas pourquoi le monde est devenu un tel bordel,** - тихо говорит блондинка. - Mais tout est correct. Adieu, Harry. Du bonheur à toi.*** Девушка ещё раз невесомо целует Гарри и легко высвобождается из его рук, осторожно подталкивая парня к металлической конструкции. Он благодарно улыбается ей и наблюдает, как незнакомка и, в то же время, самая близкая знакомая, смешивается с толпой и растворяется среди горожан. Но ещё долго он видит бордовое пятно шарфа и растрепанную прическу Элен. Некоторое время Гарри молча стоит на месте, позволяя туристам обходить и слегка толкать себя, пока его внимание не привлекает вибрирующий в кармане телефон. - Стайлс, чертова Барби, - шипит Лиам на том конце так, что парень невольно улыбается. – Где тебя носит?! Луи поднял на ноги всех, кого смог разбудить! Мы переполошили весь персонал! Ты мог хотя бы записку оставить или…я даже не знаю. Гарри слышит в голосе друга беспокойство и теплоту. - Я уже возвращаюсь, - просто отвечает парень и, на секунду задумываясь, добавляет: - Я вас очень люблю. Лиам молчит, но Гарри знает, что он неловко потирает шею и смешно хмурит брови. - Мы тебя ждем, - в итоге говорит Ли и отключается. Всё правильно. Когда Гарри возвращается в гостиницу с пакетом свежих круассанов и кофе, ребята встречают его прямо в холле первого этажа: Найл хлопает по плечу и отбирает еду, Зейн понимающе усмехается, Лиам пытается казаться грозным, а Лу… Парень вскакивает, едва завидев блудного Стайлса. Весь его вид говорит о том, что Гарри не следует больше совершать таких спонтанных вылазок в одиночестве. Кудряш медленно подходит к Луи и крепко его обнимает. Томлинсон неловко переминается с ноги на ногу, но отвечает на объятия. Какое-то время они стоят так, плотно прижавшись друг к другу, а потом Гарри отстраняется и осторожно целует любимого в теплые податливые губы. - Нууу, началоооооось, - фыркает Зейн и ерошит волосы. – Вы бы хоть людей постеснялись. Ладно, мы, нам-то не привыкать… Луи, не отвлекаясь от этого нежного поцелуя, показывает пакистанцу средний палец. А ещё через мгновение холл гостиницы наполняет дружный веселый смех. Всё правильно. *Могу ли я постоять рядом с вами?(фр.) **Я не знаю, почему мир стал таким борделем. (фр.) – фраза из фильма Седрика Клапиша «Испанка» ***Но всё правильно. Прощай, Гарри. Счастья тебе (фр.)