Гвинт

      На боку Вороной, в такт ее шагам, покачивалась голова вилохвоста. Ведьмак вынул железный меч из-за спины и вдарив по бокам лошади, пустил ее в галоп. Прежде чем Вороная успела испугаться, Мэддисон ловко лишил жизни бешенную собаку, затем резко развернул лошадь и убрав меч в ножны, снял с пояса арбалет. Одна стрела быстро нашла свою цель и еще один одичавший пес безмолвной тушей остался лежать у обочины. Тут же перезарядив арбалет, ведьмак прислушался, удерживая Вороную за поводья на месте, так как зверь под ним начинал волноваться. Прицелившись, ориентируясь исключительно на слух, он выпустил стрелу и услышал отдаленный скулеж, который быстро прекратился.       Вдох-выдох. Все спокойно. Он убрал арбалет и направил лошадь к городу.       Вороная устала, он гнал ее всю ночь, чтобы успеть к утру в Новиград. Отдать трофей в обмен на мешок монет — не единственное важное дело на сегодня.       Его уже поджидали на мосту к Южным воротам. Благодарный заказчик отдал деньги и с нелепой улыбкой принял трофей, явно не представляя, что теперь с ним делать. Солнце уже поднялось над городом, а значит, стоило поспешить. Спешившись у городской конюшни, он бросил конюху монету и тот с благодарным кивком поспешил налить свежей воды для Вороной.       «Пассифлора» — большое многоэтажное здание из красного кирпича со множеством балконов, веранд и открытых галерей. Перед зданием разбит сад, оно огорожено от основной улицы и несмотря на то, что ворота всегда открыты для гостей, зайдя внутрь, создается ощущение, будто ты уже не в городе. Во дворе не слышно шума улицы, лишь отдаленный девичий хохот, музыка и шум воды от фонтана, что стоит в центре переднего дворика. Неудивительно, что это не просто бордель, а место для светских раутов и турниров по гвинту.       У дверей стояла хозяйка, она с улыбкой встретила гостя и получив из его рук официальное приглашение на турнир, велела одной из своих девочек сопроводить ведьмака на второй этаж. Все уже собрались, и распорядитель ждал только последнего участника.       — И так, дамы и господа, мы начинаем распределение! — громко произнес низкий тучный мужчина, отвлекая собравшихся от дорогого вина и закусок. Среди гостей были люди, эльфы, гномы, краснолюды и низушки. Между тем, собравшиеся делились на явных богачей, что пришли в сопровождении не менее богатых друзей, о которых можно было судить по шелковым одеждам и высокомерным взглядам. Были среди них и представители среднего достатка, но раз они попали сюда, значит отличались отличной игрой. Ведьмака же интересовал лишь один человек, а если точнее — чародей. Мэддисон сразу заметил голубоглазого парня, который вел непринужденную беседу с каким-то вельможей. Чародей привычным движением откинул длинную черную челку назад и наградил ведьмака коротким взглядом. Губы парня дрогнули в улыбке, но он ни на секунду не отвлекся от светского диалога. Словно он улыбался собеседнику, а не ведьмаку.       — О! Тот самый ведьмак Школы Медведя, — восхитилась некая молодая особа. Мэд обернулся и увидел миловидную девушку, что пальчиками гладила ожерелье на своей шее, которое красиво лежало в декольте ее шикарного и непременно дорогого платья. — Ваши глаза такие пугающие и завораживающие одновременно! — она мило улыбалась и явно собиралась сказать что-то еще, но распорядитель начал объявлять пары. Его первая игра была с женщиной из какого-то знатного рода Редании. Мэддисону не понадобилось даже до конца выкладывать всю выпавшую колоду, чтобы завершить игру в свою пользу.       — Проиграть ведьмаку совсем не стыдно, — с улыбкой заверила она, при этом раздраженно собирая свою колоду со стола. Ведьмак лишь усмехнулся и поднявшись, мазнул взглядом по чародею, что сидел за игральным столом с тем самым вельможей. Судя по лицу благородного господина, он сильно проигрывал.       Спустя еще несколько соперников, они наконец добрались друг до друга.       — Следующие пары, — вновь заголосил распорядитель. — Мэддисон со Скеллиге и Руслан из Каэдвена….       Они сели за игральный стол. Вокруг собрались зрители. Оба играли слишком хорошо. Слухи о придворном чародее самой княгини Туссентской, что играл колодой «Скоя’таэли» добрались до самого Новиграда. Ведьмак играл колодой «Скеллиге» и пусть было много споров, но ни одни соревнования по гвинту не проходили без игрока с такой колодой. Сегодня их было две: у краснолюда, что проиграл в первом этапе эльфу и у Мэддисона, который брал ее скорее из принципа.       — Шрам на щеке, — негромко произнес чародей, выкладывая на стол лучника.       — Виверна, — ответил ведьмак, выставляя берсерка.       — Давно? — чародей изогнул бровь, замерев с картой в руке.       — Три недели назад, — Мэд медленно обвел взглядом его тонкие длинные пальцы, которые опустили карту на стол.       Люди за спинами шептались, и никто из них не понимал, о чем говорили эти двое.       — Что-нибудь еще? — парень сглотнул, наблюдая за хищным взглядом золотых глаз.       — Нет, — ведьмак сделал свой ход.       — Лжешь? — чародей выложил сразу три карты — лучники. Он мог положить их в ближний бой, но выбрал вторую линию, словно подставлялся. И у Мэда была природная карта, которая бы сбросила всех его лучников в единицы.       — Да, — усмехнулся ведьмак, после чего положил карты лицом вниз. — Пропуск, — произнес он, взглянув на распорядителя.       Распорядитель взглянул на чародея и получив положительный кивок, объявил, что первый раунд выиграл Руслан.       Начался второй.       Они молча выкладывали оставшиеся карты. Счет почти сравнялся, а в руках каждого осталось по две карты. Чародей держал «Иорвет» и «Исенгрим Фаоильтиарна», который помимо своей десятки, даст плюс один ко всему первому ряду, у ведьмака в руке осталась «Керис», что призовет троих воительниц и «Хеймдалль».       Ведьмак улыбнулся уголками губ и заметивший это чародей, спросил громче, чем стоило:       — Ты дразнишь меня?       — Зачем? — ведьмак чуть подался вперед и ловя льдинки в свое дикое золото, прошептал с улыбкой: — Ты и так на взводе.       Руслан глубоко вдохнул словно зверь, загнанный в угол, пытается надышаться перед погибелью.       За соседним столом выиграл краснолюд. Раздались счастливые возгласы, кажется, кто-то делал ставки. Отрезвленный шумом чародей, сделал ход, выложив на стол «Иорвета». Ведьмак, нахмурив брови, коснулся пальцами подбородка, проводя подушечкой большого по короткой бороде под подбородком. Подняв взгляд, он заметил, как чародей нарочно смотрит в сторону, словно ему действительно интересно наблюдать, за счастливым краснолюдом. Мэддисон не спешил. Он наблюдал за ерзаниями Руслана. Стол был маленьким, так что ему даже не пришлось вытягивать ногу, чтобы дотянуться коленом до него. Движение было совсем небольшим, словно Мэд просто сел поудобнее. Его колено прошлось по коленке чародея, делая дугу по чашечке и оказываясь внутри, между ног, но ведьмак не доставал дальше колена. Парень резко замер и медленно повернувшись, взглянул на Мэддисона в упор, чуть вздернув нос, будто все это претило ему, если бы не закусанный краешек нижней губы.       Ведьмак смотрел только на свои карты, скрывая ухмылку. Он положил на стол «Хеймдалля» и обогнал парня, но всего на единицу.       Чародей тут же бросил свою последнюю карту, готовый прямо сейчас сорваться с места и бежать. Только неясно куда.       — М-м-м, — протянул ведьмак, плотно сжав губы. — Как жаль, — Мэддисон положил «Керис» лицом вниз, словно у него там была какая-то бесполезная карта.       — Второй финалист определен! — громко произнес распорядитель. — Объявляю перерыв!       Зрители принялись за угощения и напитки, кто-то уже поздравлял краснолюда. Мэддисон провожал взглядом чародея, что скрылся в толпе, а после, показался на лестнице. Он замер всего на мгновенье, их взгляды встретились, и ведьмак подорвался с места. Игнорируя шум вокруг, он четко слышал, как низкие каблуки сапог чародея стучат, когда он поднимается на третий этаж. Звук проворачивающего ключа в замочной скважине Мэд слышит уже поднимаясь следом за парнем. От мыслей о том, что чародей достал где-то ключ от лучшей комнаты в «Пассифлоре», пламя внутри разгоралось еще сильнее. Он ждал их встречи. Хотел не меньше самого Мэддисона.       Чародей оставил ключ в замке, чтобы зашедший следом ведьмак вынул его и запер их изнутри.       В комнате было темно. Плотные шторы не пропускали дневной свет. Чародей едва видел очертания мебели в комнате, ведьмак видел гораздо больше. Он видел все.       — Ты поддался мне, — негромко произнес Руслан. Чародей расстегнул застежку на своей накидке, и та с тихим шорохом сползла с его плеч. Мэддисон приблизился. Ведьмак снял свои перчатки и бросил их на пол, слушая, как учащается дыхание чародея. Протянув руки, он мягко положил их на его плечи и провел вниз, по рукам. Добравшись до ладоней, сжал его пальцы.       — Просто не повезло, — усмехнулся ведьмак, утыкаясь носом в черные волосы. Он вдохнул, чувствуя аромат лаванды, что был слишком слаб для человеческого обоняния, а посему, предназначался исключительно ему.       — Еще три месяца, — прошептал Руслан, сжимая теплые шершавые ладони ведьмака.— Когда я соглашался, мне казалось, что год, это совсем не много…       — Я тоже скучал, — Мэд прочертил кончиком носа полосу на его шее, спускаясь от затылка к спине, где коснулся губами мягкой и нежной, словно лепестки роз, кожи. Руслан поежился, сжимая его ладони сильнее.       — К утру мне нужно быть в замке. Княгиня ждет моего совета по поводу эльфских руин, что обнаружили при строительстве новой части замка, — прошептал Руслан, едва заметно вздрагивая от каждого нового поцелуя, которыми ведьмак покрывал его шею.       — Тебя интересует мое мнение? — Мэддисон прервался. Он отпустил его руки и положил ладони на подтянутый живот. Пальцами прошелся вверх, а затем вниз и принялся неспешно вытягивать шелковую рубаху заправленную в штаны.       — Не слишком сильно, — выдохнул Руслан. Под касаниями Мэда, он не задумываясь втягивал живот. Ведьмак вытащил его рубаху из штанов и не тратя времени на пуговицы, взялся за края и резко дернул. Коротким градом они осыпались на пол. Мэддисон тут же прижал ладони к оголенной груди. Чародей был холодным, хотя самому Руслану казалось, будто он вот-вот воспламенится. Развернувшись чародей хотел поцеловать ведьмака, но Мэд не позволил прижаться к нему. Холодная кольчуга не лучшее, к чему за сегодняшний день сможет прижаться Руслан. Ведьмак мягко оттолкнул его, и парень послушно отступил, почти сразу натыкаясь на ступеньку, что вела на кровать, расположенную на небольшом возвышении. Опустившись на мягкую постель, он щелкнул пальцами, выпуская небольшой шарик синего пламени. Магический огонь частично осветил комнату, но этого было достаточно, чтобы увидел алые балдахины, тянущиеся от кровати к потолку, закрывающие ее по кругу, оставляя лишь небольшое пространство открытым. Таким образом Руслан не видел ничего, кроме ведьмака, что стоял освещенный синим пламенем во тьме.       Мэддисон не отрывал взгляд от парня, что изучал его оголяющееся тело. Сняв тяжелую часть доспехов, ведьмак стянул с себя стеганку вместе с рубахой, открыв для глаз чародея торс, покрытый старыми шрамами. Его взгляд цеплялся за совсем свежие, оставленные орудиями пыток рыцарей Ордена. Они словно на зло Руслану не затягивались так же быстро, как раны от зубов тварей на теле мутанта. Чародей протянул руку, и ведьмак подошел к нему. Он прикоснулся к кривой линии ожогов на его плече и на кончиках пальцев засиял тусклый белый свет. Исцеляющая магия требовала больших усилий, а с ведьмаком все было куда сложнее, его тело плохо поддавалось магическому воздействию. Мэддисон перехватил руку, заставляя Руслана прекратить, он прижал его ладонь к своей щеке.       — Оно того не стоит, — прошептал Мэд, поднося его пальцы к своим губам. Он коснулся каждого, прежде чем выпустить руку чародея и опуститься перед ним на колени. Руслан развел ноги, подпуская Мэддисона ближе. Ведьмак расположился между его ног и первым делом, стянул с чародея сапоги, затем, обняв за спину, прижался губами к его животу. Он втянул кожу в рот и тут же прикусил ее, от чего Руслан вздрогнул. Жаркое дыхание ведьмака заставляло забыть чародея обо всем на свете. Мэддисон покрывал его живот засосами и отпечатками своих зубов, поднимаясь вверх и вместе с тем заставляя Руслана завалится спиной на постель. Ведьмак любил слушать как ускоряется сердцебиение чародея, от его прикосновений, как он сжимает пальцами покрывало, как закусывает губу сдерживая стоны. Нависнув над чародеем, Мэддисон замер, за свои прошлые ошибки ему приходилось ждать разрешения, словами или знаком, чтобы идти дальше.       Чародей протянул руки и обнял ведьмака за шею. Мэд тут же опустился и коснулся губами его щеки, а затем и губ. Слишком мягко, нежно и каждый раз так непорочно, что у ведьмака срывало всякие тормоза. Руслан послушно открывает рот и пускает его в себя, изгибаясь, пытаясь прижаться к крепкому горячему телу сильнее. Ведьмак стягивает с него штаны и ткань трещит под сильными руками, пока наконец не оказывается откинутой прочь с желанного тела. Не разрывая поцелуй Мэддисон вновь разводит его ноги, резко и делает больно, тут же проглатывая болезненный стон чародея через поцелуй. Его пальцы сильно сжимают упругие ягодицы, до синяков и Руслан вновь стонет под ним. В ответ чародей впивается в его плечи короткими ногтями.       Ведьмаку мало просто касаться этого прекрасного существа. Толкнувшись в парня, он выбивает воздух из его легких. Отпуская губы, напоследок собрав с них языком их общую слюну, облизывается и опускается к шее. Руслан запрокидывает голову и сильно жмурится, ощущая новый толчок, который так приятно проходится по его члену стояком ведьмака в штанах. Зубы смыкаются на бледной коже чародея, оставляя отпечаток.       Не в силах больше держаться, Руслан сам спускается руками к штанам ведьмака и расстегивает их, тут же стягивая. Ловя довольную усмешку, он едва успевает сдержать возглас, когда очередной укус перемежается с грубым проникновением. Но палец приносит боль совсем недолго, Руслан расслабляется, чувствуя мокрые поцелуи ведьмака на своей шее и местах укусов. Ощутив дыхание на своих губах, чародей открыл глаза и в полумраке синего огонька, увидел пару золотых глаз, что внимательно смотрели на него. Ведьмак протолкнул палец глубже, от чего Руслан дернулся и распахнув рот шумно вдохнул воздух. Он добавляет второй палец и впивается в его приоткрытые губы поцелуем. Чародей отвечал на поцелуй, чувствуя, что ведьмак уже готов сорваться. Несмотря на дискомфорт, он хотел его больше, чем было сейчас. Потому обхватив Мэддисона за шею, Руслан толкнулся на его пальцы. Мэд разорвал поцелуй и обжигая дыханием его ухо, заметил пальцы на член. Руслан замер, чувствуя головку у входа. Им стоило воспользоваться маслом, но чародей думает об этом слишком поздно. Ведьмак в свою очередь, поднес два пальца к губам парня и протолкнул их в его рот. Собрав слюну, нанес ее на член и сжав бока Руслана, резко толкнулся. Не сдержавшись, чародей вскрикнул и это была самая сладкая музыка для ушей Мэддисона.       Их временное расставание сыграло злую шутку не только с Русланом. До этого, получая своего чародея тогда, когда хотелось, ведьмак был сыт его телом. Он всегда был рядом, его всегда можно было касаться, слушать его голос, принимать его прикосновения. Теперь же у них был всего лишь жалкий день, чтобы забрать все то, что так хотелось.       Мэддисон вошел лишь наполовину. Руслан сжимал его в себе без возможности расслабиться, ему было больно. Он отвык. И ведьмак был крайне рад напомнить его телу. Опустив одну руку на член чародея, Мэд сделал несколько движений рукой, и парень излился, закусывая собственное запястье. Боль явно отступила на задние планы, так как у Мэддисона получилось войти глубже, задевая нужную точку, от чего Руслан глухо стонал, до крови прокусывая свою кожу. Ведьмак, учуяв кровь, отнял его руку и притянув к себе, провел по ране языком, слизывая слюну с кровью. И вновь толкаясь, в тело Руслана до упора, он пристроился и впился своими зубами поверх его следов. Парню пришлось закрыть рот ладонью, захватив в нее край простыни. Так как Мэд держал его руку, продолжая прокусывать и одновременно толкаться, не выходя из его тела, Руслану пришлось немного приподняться. В тусклом свете он видел, как играют мышцы под кожей, покрытой шрамами, видел, как капельки крови стекают по его руке вниз, как сжимаются челюсти ведьмака и как он смотрит прямо на него. Жадно и пугающе властно, словно все это принадлежит только ему, и даже Руслан не в праве предъявить свои права. Их взгляды встречаются. Наконец он отпускает его руку и наваливаясь, убирает ладонь чародея ото рта. Отрывисто касаясь губ, оставляя его же кровь на губах, выходит почти до конца и грубо толкается вперед. Чародей вскрикивает, пальцами сжимает его плечи и вновь кончает. Ведьмак делает несколько больших грубых толчков, после чего ускоряется, вбивая Руслана в постель. Мэддисон отцепляет его руки от своей спины и переплетая пальцы, заводит их ему над головой. Сам уткнувшись в искусанную шею, с упоением вдыхает аромат лаванды, что буквально сочится из чародея вместе с потом. Еще несколько толчков и он заполняет желанное тело, срывая с губ Руслана охрипший стон.       Это длиться весь день. Никто из них и не вспомнил про гвинт. Они не слышали звуков пирушки, что закатил технически победивший краснолюд. Руслан не слышал ничего кроме шлепков их тел и короткого грудного рычания ведьмака, когда тот достигал пика, вперемешку с быстрым дыханием и жаром, что исходило от его тела. Мэддисон впитывал каждый стон, возглас и неразборчивый шепот чародея, ловил каждый его взгляд, стараясь насытиться телом, чтобы хватило до их следующие встречи. И делая все, чтобы Руслан еще на долго запомнил этот день.       Когда луна медленно уступала свои права солнцу, ведьмак водил пальцем за зацелованным, искусанным губам чародея. Руслан дремал у него на коленях, а все его тело сияло роями фиолетовых пятен вперемешку с крошечными ранками от зубов. Ведьмак, не позволивший тратить чародею магию, оторвал ровную полосу от своей рубахи и забинтовал рану на его запястье. Руслан все еще был обнажен, в отличие от Мэда, что успел натянуть штаны и глядя на тело сплошь в отметинах, ведьмак принял мудрое решение накрыть свою цацу ближайшим одеялом.       Ему все еще было мало. Он мог бы еще столько же. Но тело чародея было куда менее выносливым и Мэддисону оставались лишь прикосновения. Ощутив прохладную ткань покрывала, Руслан проснулся и открыв глаза наткнулся на ведьмачьи. Мэд пригнулся и мягко коснулся его лба губами, чародей слабо улыбнулся в ответ. После чего сел, не без помощи Мэддисона. Одежду пришлось наколдовать новую, потому что первозданный вид сохранила только накидка.       Поднявшись с кровати, Руслан подошел к окну и одернул штору. Ему нужно было возвращаться в Туссент.       — Никогда не слышал от тебя слов любви, но то что ты научился играть в гвинт настолько хорошо, чтобы попасть на турнир и увидеть меня… — начал ведьмак.       — Заткнись, — беззлобно прохрипел чародей. Развернувшись, он угодил в объятия Мэддисона.       — Еще три месяца, и ты будешь только мой, — прошептал ведьмак в его макушку. Руслан в ответ лишь крепче обнял его, после чего отступил. Взмахнув рукой, он прочертил круг, рисуя портал, который тут же открылся. Негромко гудя, магический проход поднял легкий неестественный ветер, сбивая длинную челку чародея на лицо.       — Я буду ждать с нетерпением, — произнес чародей, прежде чем шагнул в портал и исчез.