Aladdin

- Привет, - тихо говорит Сон Мино, и смотрит так, как ещё никогда раньше не смотрел: Чихун вопросительно склоняет голову на бок. Только не спорит, не переспрашивает, а решает подыграть. - Привет. Мино до смешного церемонно кивает, принимая приветствие, сцепляет руки в замок за спиной, расправляет плечи и смотрит чуть сверху вниз, так, словно он, как минимум, настоящий Принц на собственной коронации. Чихун с огромным трудом глотает смешок, и всё же умудряется сохранить подобающее выражение лица, потому что он, по ходу, очень важный придворный. Приходится соответствовать. - Ты здесь надолго? – самым великосветским тоном интересуется Мино, и Чихуну сейчас совсем тяжко оставаться в роли. Но он старается, старается изо всех сил, чтобы голос звучал ровно, а лицо осталось почти равнодушным. - До конца месяца, - ответствует он, и тоже убирает руки за спину, чтобы втихаря сжать их изо всех сил. – А ты? - Какое приятное совпадение, Чихун. Я тоже пробуду в этих краях до конца месяца. Это ещё полторы недели. «Конечно, - думает Чихун, мысленно уже скуля от смеха, - ты сам билеты покупал, олень, и отель выбирал тоже ты». Мино медлит долгих полминуты, а потом вытягивает руку в приглашающем жесте. И смотрит так, что Чихун весь то ли горит, то ли бабочками покрывается. - Пройдёмся? Чихун даже готов ему руку подать, потому что до того этот дурачина сейчас серьёзный и какой-то совсем не такой, как всегда. Руку Чихун всё же оставляет при себе, но кивает в тон, и разворачивается в указанном направлении. Идти вдоль линии прибоя по колено в воде не очень просто, Мино весь мокрый, весь в татуировках, лохматый и бронзовый, на нём смешные шорты безумного синего цвета, в крупный цветок. А ведёт себя так, словно перед ним и его с п у т н и к о м, как минимум, красная ковровая дорожка и сотня репортёров самых влиятельных изданий. Чихун всё удивляется, как Мино умеет заразительно воображать (тут всё дело в нём самом, конечно же, но о себе такие штуки понимать слишком непросто), потому что и правда хочется распрямить спину, расправить плечи и сделать максимально серьёзное лицо. Словно сам – в лучшем дизайнерском костюме-тройке, а не в мокрой футболке с изображением пикачу и безумно розовых шортах. Они на море уже третий день. - Нравится здесь? - Пожалуй, очень недурное место. Вода отличная. Мино делает несколько шагов молча, а потом отводит чёлку от лица таким движением, что Чихун подумывает грохнуться в обморок прямо сейчас. - Сегодня обещают шикарный закат, - говорит Мино, словно вовсе не замечая мучений своего спутника, а потом коротко, но до того сочно смотрит прямо в глаза, что щенок Чихун вздрагивает. – Я безумно люблю закаты. А потом смотрит снова, только как-то мягче. - Не согласишься составить мне компанию этим вечером? Я уверен, что местный закат произведёт на тебя впечатление. - Это свидание? – Чихун, так-то, такой же идиот, как Мино, тут уж ничего не поделаешь. Но интонация у него выходит что надо, идеально по сценарию. - Хм… Мино улыбается так, как и положено наследному принцу, готовому вот-вот принять целое государство: мягко и чуть надменно. Он размышляет ужасно долго, наверное, целых пять секунд, а то и дольше, и Чихун успевает проклясть всё на свете, начиная с собственной глупости. - Ты угадал, это свидание. Придёшь? - Подумаю, - бурчит перенервничавший Чихун, и ужасно хочет брызнуть в этого дурня водой, но роль как-то не позволяет. - Как думаешь, - интересуется Пак Кён, растянувшись на шезлонге под цветастым зонтом и отпивая какого-то модного коктейля, когда Мино и Чихун отходят достаточно далеко, - они хоть когда-нибудь наберутся мозгов? Двадцать пять лет обоим, как-никак. - Не понимаю, что тебя не устраивает, - ворчит Джину, уже битых полчаса вымазывая на ноги крем от загара с максимальным уровнем защиты от ультрафиолета. - Вчера я застал их в нашем с Чихуном номере, - Пак Кён смотрит на Джину очень многозначительно, но весело. – Они играли в «пол это лава». Джину только хмыкает и коротко пожимает плечом, мол, вообще не понимаю, в чём проблема. - Намажь мне спину лучше. И оставь их в покое, им нравится. Пак Кён вздыхает, перебирается на соседний шезлонг и начинает осторожно размазывать белый крем по не менее белой коже. - На самом деле, мне просто интересно, до кого из них первого дойдёт. - Что они – идеальная парочка? - Типа того. - Надеюсь на Чихуни. Потому что, как ты знаешь, у господина Сон в голове максимально пусто. Пак Кён кивает, но иллюзий особо не питает, потому что он, в отличие от всех остальных – мальчик умный и сообразительный. Чихун, всё-таки, громко смеётся, закрыв рот обеими ладонями, смеётся так весело и так долго, что, в итоге, падает под воду, оставляя на поверхности белоснежные весёлые пузыри. Когда он встаёт на ноги и пытается отдышаться, Мино окатывает его такой мощной волной брызг, что Чихун падает снова, и опять смеётся. Мино смотрит на него, смеющегося, и улыбается так, что все принцессы мира, от Великобритании до Диснея, смущённо спрятали бы лица, чтобы не позориться. У Сон Мино в голове очень много всего, оно всё непонятное, по большей части бесполезное, но ужасно интересное. Наверное, Чихун никогда и никого не понимал т а к, как понимает Мино. У Сон Мино в голове чёрт те что и сбоку бантик, поэтому он является в указанное время и место в белоснежных шортах и белоснежной рубашке, не застёгнутой ни на единую пуговицу, и уже готовое закатиться солнце делает его загоревшую кожу ещё более золотой. Чихун сглатывает и совершенно не знает, как отшутиться. Как соответствовать. Если это, конечно, не взаправдашнее свидание. - Нравлюсь? - Ага, - Чихун откровенно и простодушно кивает, такой честный, что с дурака Мино резко спадает вся спесь. - Пошли, солнце уже вот-вот сядет, а нам нужно успеть добраться. Ноги вязнут во всё ещё горячем, мягком, рассыпчатом песке, когда Чихун едва ли не бежит за целеустремлённым, как детёныш бронепоезда Мино, а его тонкие пальцы с добрым десятком смешнючих пафосных колец мягко сжимают Чихуново запястье так, словно это уже даже не тысячный раз в их жизни. - Мы куда? -Туда. Мино лёгкий, что пёрышко, он первым забирается на выходящий в море плоский валун высотой в человеческий рост, а потом подаёт руку Чихуну. - Я не умею лазать. - Ты же мартышка, - смеётся Мино, упорно протягивая руку, и небо за ним вдруг делается оранжевым, как в мультфильме, а его наконец подсыхающие чёрные волосы спадают на лицо, и он улыбается, просительно и хорошо. - Я тебя удержу. Давай, смелей. Чихун думает, что если он и мартышка – то Абу, а Мино – ставший прекрасным принцем Аладдин. И это, конечно, очень забавно, но как-то грустно. Чихун взбирается на валун, садится у самого его края, и смотрит в резко чернеющее море, в бронзово-рыжее небо, горячее и нереальное, словно нарисованное. У принцев всегда случаются принцессы, и в этом – вся прелесть закона жанра. Если ты, конечно, не на роли забавного питомца. Чихун грустит, а Мино вдруг садится за ним, голой грудью к спине прижимается, руками под коленками обнимает, кладёт голову подбородком на чихуново плечо, и смотрит на разгорающуюся фантастическую красоту. - Знаешь. Я всегда считал, что в мире есть только две по-настоящему красивые вещи. - М? - Закат, - говорит Мино, держит вот так вот, и молчит. - А ещё? - Чихун. - Что? - Нет, - у Мино голос низкий и хриплый, тёплый, как прогретый за день камень, и Чихуну от него хочется свернуться улиточкой. – В смысле, это ответ. Закат и Чихун. Две самые красивые вещи в мире. А потом добавляет, потому что Чихун молчит, как полено. - Чихун – это ты. Чихун молчит, хмурится, пытаясь понять, заканчивалась ли шутка, и если да, то когда. Хорошо бы это понять правильно, чтобы потом не было мучительно неловко. Мино тихо смешно фыркает и ведёт мягкими горячими губами по чихуновой холке, пока солнце постепенно растворяется за линией горизонта, и небо не начинает фиолетоветь. Видимо, где-то примерно на слове «свидание» началась уже не шутка. - А для меня, - едва живой, медленно выговаривает Чихун, опускает голову и прикрывает глаза, подставляя шею, - это звёзды и мой родной придурок. Придурок – это ты. - Я уж не знаю, во что эти два великовозрастных балбеса решили опять поиграть, - заявляет Пак Кён, когда Джину открывает дверь своего номера на стук, и смотрит на замотанного в одеяло полуночного гостя, - может, в «спаси утопленника», или в «скорую помощь», но только я там находиться не намерен. - В смысле? – Джину пропускает Кёна в номер, и выглядит слегка озадаченным. Кён вздыхает и плюхается на диван, а потом поднимает на Джину весёлый взгляд: - Неси шампанское, я уж не знаю, кто из них докумекал, но Мино явно не придёт ночевать… сегодня, а то и вообще. Так что мы с тобой сегодня кутим. OWARI