Заставь меня почувствовать

Может, Лэндо немного приврал, когда сказал, что знает парня, у которого есть клуб в Салис д’Ааре. Он правда знает одного парня, но они не совсем на тех условиях, на которые рассчитывает Калриссиан. Они даже не на личных условиях, но в очередной раз обыграв его в сабакк, Калриссиан имеет полное право делать в этом баре все, что он хочет. Теперь Лэндо и Хан сидят в самом дальнем углу клуба. Чубакка давно ушел, но Хана это уже давно не заботит. Лэндо не интересует дым кальяна, заполнивший все помещение или одурманивающий ликер. Лэндо не волнует пульсирующий бас, эхом отдающийся в клубе. Что Лэндо по-настоящему заботит, так это мерцание стробоскопов, показывающее проблески линий спины Хана, когда он двигается. И, что действительно нужно Лэндо, так это ощущение пальцев Хана на своей груди, бедрах, то, как Хан двигает ногами в этом ржавом металлическом кресле, ощущение их полутвердых эрекций, трущихся вместе. — Может вернемся на Сокол? — шепчет Лэндо Хану, в то время как тот оставляет очередной засос на его шее. Хан кивает и двигается, чтобы попытаться встать, чуть ли не падая, но его во время ловит Лэндо. Вместе они идут по многолюдным улицам, ища глазами Сокол, который припаркован на складе, в нескольких кварталах от бара. Они в основном добродушно переговариваются друг с другом всю дорогу. Как только оба мужчины зашли на корабль и дверь закрылась за ними, они рушатся на диван в гостиной. Почти сразу Лэндо чувствует губы Хана на своем ухе. Лэндо дрожит, когда Хан зажимает мочку уха между зубами и дергает. — Хочу трахнуть тебя, — говорит Хан хриплым голосом, целуя скулы. — Я должен пойти за смазкой, детка, — говорит Лэндо, чувствуя, как жар распускается в теле и аккуратно поднимается с кровати. Долго искать не пришлось, ведь смазка всегда лежит на видном месте. Это заставляет тело пульсировать в предвкушении дальнейших действий. Смазка в руке, Лэндо возвращается в гостиную и хочет увидеть соблазнительный вид Хана, поглаживающего свой член в ожидании его. Но нет, Лэндо возвращается и видит пьяного Хана, вырубившегося и храпящего на диване. Лэндо вздыхает. Как бы он ни был раздражен, он знает, что не позволит Хану оставаться таким всю ночь. Калриссиан кладет смазку в карман и неуклюже двигается, чтобы поднять спящего Хана. Лэндо идет по залам Сокола в спальню, с Ханом на руках. Он почти уверен, что рука Хана, бьется о каждый дверной проем, в который они входят, но если она будет болеть утром, это уже не его проблема. Наконец они добираются до нужной каюты, и Лэндо опускает Хана на кровать. Медленно опускать взрослого тяжелого мужчину на кровать, при этом заботясь о том, чтобы он не проснулся — задача не из легких. Опустив Хана в дальний угол койки, он останавливается, чтобы перевести дыхание. Он осматривает Хана и решает, что позволит ему спать в жилете и брюках, как бы неудобно это ни было. Но он останавливается, чтобы снять ботинки. Даже когда это уже не его корабль, Лэндо не может вынести, чтобы кто-то лежал на кровати в грязной обуви. Он скидывает обувь на пол и тут же, предварительно выключив свет, заползает в постель ложась рядом с Ханом. Через несколько минут они оба храпят, как Вуки. *** Хан просыпается от звука сопения рядом с ним. Он, привстав на локте, поворачивает голову и, увидев копну вьющихся черных волос рядом с ним, хрипло стонет. Хан не знает как себя чувствовать, проснувшись с Лэндо Калриссианом в одной постели. Соло небрежно сползает с постели каким-то чудесным образом, не разбудив Лэндо. Приняв душ, Хан сразу возвращается в спальню и застает Лэндо, сидящего на постели и утомленно потирающего лицо. — Доброе утро, — говорит Хан, чувствуя себя неуверенно. Это его собственная каюта, на его собственном корабле, он раздраженно напоминает себе об этом, и это немного укрепляет его уверенность. — Итак, давай поговорим о прошлой ночи…  — Ты можешь перестать нервничать, мы ничего не делали, — прерывает Хана Лэндо, встречая его тяжелый взгляд. -Ну, ты ничего не делал и я решил отнести твою тушу сюда. Хан не понимает радоваться ли ему или наоборот расстроиться, что ничего не было. Это вводит его в смятение. Он пытается скрыть это как можно лучше, но Лэндо слишком давно его знает, и он должен это заметить. Взгляд Лэндо превращается из слегка раздраженного в оценивающий в мгновение ока. — Можешь принять душ, если хочешь, — говорит Хан, чтобы разорвать внезапное молчание между ними. — О, да ты даже оставил немного горячей воды для меня? -Лэндо говорит это так, как будто он пытается спасти сложившуюся неловкую ситуацию. — Это очень мило. Не дожидаясь ни слова от Хана, Лэндо встает и исчезает в ванной. Хан тем временем залезает обратно в постель в чистой рубашке и нижнем белье. Он даже не может себе представить то, что о нем думает Лэндо. Он, вероятно, думает, что Хан идиот, что Хан вообще не заботится о нем. Услышав звук открывающейся двери ванной комнаты и шаги Лэндо, он, отрываясь от своих раздумий, переворачивается в постели и видит Калриссиана только в одних свободных черных брюках. Лэндо обычно не позволяет никому видеть его без тщательно подобранного наряда, но Хан Соло — это исключение. — Продолжим спать? — спрашивает Лэндо, медленно двигаясь по каюте, чтобы потом оказаться сидящим рядом с Ханом. — А может потрахаемся? -вопросительно поднимает брови Хан. Вместо ответа Лэндо начинает громко смеяться. — Так мы это сделаем или нет? -повторяет вопрос Соло. — Хочешь я открою тебе маленький секрет, детка — говорит Лэндо и наклоняется к уху Хана. — Я никогда не бываю сверху. У него горячее дыхание и низкий голос. Член хана твердеет. Соло тянет Лэндо вниз за шею и не колеблясь, начинает вылизывать грудь Лэндо, но тот отталкивает его. — Ах, ах, ах, Хан Соло ты не так все понял. Я никогда не бываю сверху, но я всегда главный, — широко улыбается Лэндо. Хан думает, что у него должно быть самое смешное выражение на лице, но Лэндо лишь ухмыляется. Соло смотрит, как с Лэндо сползают с брюки, а затем и нижнее белье. — Теперь, — говорит Лэндо, чей голос знойный и командующий, — ты будешь ласкать свой член, пока я буду растягивать себя. Но ты не приступишь к своему делу, пока я не скажу, что можешь. Понял? Хан тяжело сглатывает и кивает. — Хорошо детка. Теперь подай мне смазку. Она позади тебя. — Хан тянется к бутылке на тумбочке и протягивает ее Лэндо, который быстро открывает крышку и выливает жидкость на пальцы. Он смотрит на Хана с поднятой бровью.  — Давай, — приказывает он. Хан подчиняется и снимает нижнее белье. Он бросает свои боксеры куда-то на пол каюты и, стоя лицом к Лэндо, берет в руку свой член и начинает томно гладить себя, вверх и вниз, вверх и вниз. По-видимому, удовлетворенный, Лэндо, наконец, оседает на изголовье кровати напротив Хана. Он закидывает голову назад и разводит ноги широко, как порноактер. Его пристальный взгляд не покидает тело Хана, когда он касается себя между ног, чтобы разработать тугое колечко мышц. Хан, будь прокляты звезды, громко стонет при виде всего этого. — Быстрее, детка, — говорит Лэндо, его голос все еще непоколебим, — я хочу шоу. — Напомни мне, почему я получаю приказы от тебя? — Хан спрашивает, больше из желания вернуть некоторый контроль над ситуацией, чем потому, что его это раздражает. Ему действительно нравится это больше, чем он когда-либо себе это представлял. — Потому, что я вижу, как ты смотришь на меня, милый, — отвечает Лэндо, скользя еще одним пальцем в своем отверстие. Хан, при виде всего этого, проклинает все высшие силы, в которые он и так не верит. Хан делает все, как говорит Лэндо и ускоряет ход ладони по своему члену, пальцем крайнюю плоть оттягивает каждый раз так, как ему нравится. Одновременно наблюдая, и за своим членом, и затем, как Лэндо трахает себя пальцами, Хан чувствует, что разрядка уже близко. — Стоп, — произносит Калриссиан, глядя прямо в глаза Хану. Хан недовольно стонет, но Лэндо лишь раздраженно ухмыляется ему. Каким-то образом, который неведом Соло, Лэндо контролирует ситуацию, даже с пальцами в заднице. — Я сказал, что тебе нельзя продолжать, — говорит Лэндо, как будто Хан не был полностью осведомлен об всех инструкциях. — Не собирался, — недовольно отвечает Хан. Однако не смеет двигать рукой. Нет, пока Лэндо не разрешит. Калриссиан вводит Хана в бешенство. Вместо того, чтобы позволить Хану продолжать мастурбировать, он заставляет его сидеть, не двигая рукой на члене, и смотреть, как Лэндо продолжает трахать себя пальцами. — Ммм, — похотливо тянет Лэндо, разводя свои ноги шире, при этом не забывая гортанно застонать, выгляде еще более непристойно. Хан слышит влажные хлюпающие звуки пальцев Лэндо, разрабатывающие отверстие, и он вынужден прикусить губу, чтобы не сорваться. Наконец, Лэндо смягчается. — Можешь потрогай себя. Только медленно на этот раз, — приказывает он. Хан плавно двигает рукой по всему члену, размазывая обильно выступившую смазку, растягивает удовольствие. Он не отводит взгляд от Лэндо, воображая, каково это будет погружаться в его плотную жару, вспоминая страстные стоны, которые он издавал. Хан думает, что он сделает все, чтобы услышать их, как Лэндо снова издает эти звуки, когда добавляет в себя третий палец и стонет слишком несправедливо. — Черт, — тяжело дышит Хан. Он не смеет ускорять свои движения без разрешения Лэндо, но и умолять не собирается.  — Хорошо. Можешь ускориться, — говорит Лэндо, предварительно оглядев Хана и кивнув в знак разрешения. Хан набирает темп. Калриссиан расслабляется и прижимается спиной к каркасу кровати, наблюдая за тем как Соло мастурбирует жестко, но не без изящества. — Посмотри на себя, ты готов сделать все, что я скажу, — дразнит Лэндо. Хан пытается придумать что-то остроумное, но в голову как назло ничего не приходит. Даже от простого взгляда Лэндо у Хана голова идет кругом. Он хочет трахнуть Лэндо, чтобы тот кончил по его воле. Изгибы коленей Хана потные, и его дыхание выходит быстрыми вздохами. Он так близко, ему нужно остановиться, но Лэндо пока ничего не произносит. — Стоп, — приказ Лэндо в последнюю секунду. Хан как-то одновременно успокаивается и раздражается. Он буквально скулит. То удовольствие, которое было несколько минут назад, теперь медленно убывает, но горячее чувство в его животе и члене все еще остаются. Он продвигается по кровати и сжимает основание своего члена. — Лэндо… — уже просит он. Лэндо смотрит на него озорным, высокомерным взглядом. Хан замечает, что он вытащил пальцы из своего отверстия.  — Ты так хорошо слушался меня, детка, делая все, что я говорю, —говорит Лэндо, знойным тоном, — такой открытый, жаркий, дерзкий, как ад… это сводит меня с ума. Ты хочешь трахнуть меня?  — Да, Лэндо, да, — Хан с облегчением выдыхает. Лэндо протягивает руки, чтобы поманить Хана через всю постель, и Хан не хочет ничего больше в этот момент, чем повиноваться. Он снимает и бросает мокрую от пота рубашку куда-то на пол, а затем ползет по кровати и становится между ляжек Лэндо. Сразу же Хан тянется к смазке и открывает ее, смачивая в ней свои пальцы. Лэндо тем временем страстно лижет грудь Хана. Соло не тратит время на обильное смазывание своего члена, ведь Калриссиан себя уже достаточно растянул. — Готов? — спрашивает Хан, а Лэндо, кажется, сначала удивляется, отрываясь от своего дела, чтобы посмотреть на него с изумленным выражением лица. Хан ломает свой мозг, думая что он мог сделать неправильно, но затем Лэндо улыбается одной из его многочисленных улыбок, которая заставляет сердце хана упасть на самое дно его грудной клетки. Не в первый раз Хан думает, что хочет поцеловать его. — Я думаю, что это я тот, кто должен спрашивать тебя об этом, милый, — говорит Лэндо, очевидно, пытаясь восстановить свой контроль. Хан смеется, закидывая ноги Лэндо себе на плечи. Калриссиан чувствует себя невероятно. Соло задерживается на секунду у входа, позволяя Лэндо привыкнуть к его размеру, но тот, по-видимому, не в настроении для таких мер предосторожности. Хан чувствует руки на своей спине, массирующие мышцы. Калриссиан тянет его к себе. Лэндо хнычет, пока головка все дальше и дальше по растянутой дырочке внутрь проскальзывает, в нетерпении назад подаётся. Он чувствует его всё глубже, чувствует, как стенки растягиваются, как принимают, от ощущения наполненности дуреет. Хан толкается до основания — Лэндо протяжный стон не сдерживает. — Хан, — кричит он, крепко сжимая веки, пытаясь удержать его немного дольше. Лэндо хочется до помутнения рассудка, но Соло себя уговаривает потерпеть, прикусывает губу, скрипит зубами — все, только бы не сорваться. — Милый, хватит медлить, будь хорошим мальчиком и трахни меня жестко, — приказывает Лэндо. У Хана мигом срывает крышу от этих слов. Соло больше не тратит время. Он сразу переходит к глубоким и резким толчкам. Лэндо стонет прерывисто, хрипло, его голос для Соло уже наркотик. Хан целует его лодыжки на своих плечах, острые коленки, делает паузу от жесткого траха, чтобы провести языком по бёдрам. Вновь толкается, приподнимает за талию, насаживает его на себя, заставляет Калриссиана срывать свой голос. У Лэндо пальцы судорогой сводит от желания касаться его. Хан опирается руками по обе стороны от головы Лэндо и начинает вновь жестко трахать его. Соло чувствует пот, скапливающийся на голенях, где лодыжки Лэндо переплетаются с его ногами. — Да, детка, ах вот так, — задыхается Лэндо, — вот тааак… Хан трахает его так, что огромная кровать ходуном ходит, зато Лэндо доволен, он уже на крики срывается и нарочно Хана в себе зажимает, недовольный рык слушает. У Калриссиана взмокшая чёлка, распухшие губы и блестящее от пота тело. Соло от этой картины кроет, он нагибается, впивается в эти сочные губы, ворует его стоны, топит крики, ловит розовый язычок и, не переставая двигаться, посасывает. Лэндо за сладкие мучения всю его спину ногтями исполосовывает, в сильные плечи цепляется. Но Хан не чувствует боли, он ничего кроме кипящей внутри жажды не чувствует и утоляет свой голод, остервенело втрахивая Лэндо в кровать. Стоны Лэндо Хан сравнивает с лучшей музыкой, с кислородом, который так жизненно необходим Соло. И знание о том, что этот человек, который ему дорог, чувствует себя так хорошо из-за него… это слишком для Хана. Лэндо, как тряпичная кукла, которую Соло на себя натягивает, он подаётся вперёд, обнимает его за плечи. У Калриссиана сил двигаться больше нет, Хан сам им руководит, управляет. Лэндо до крови ногтями в его спину вонзается, со стоном кончает, зажимая член Хана у себя внутри. Соло с рыком кончает в него, так и не дождавшись очередного его приказа. Да и не смог бы дождаться, ведь его затуманенное сознание уже ничего не воспринимает. Глаза Лэндо наполовину прикрыты. Он протягивает руку, чтобы убрать волосы Хана с лица и заправить их за ухом. Лэндо чувствует себя так хорошо и безмятежно, что ему совершенно не хочется двигаться. Когда Хан, наконец, приходит в себя, Лэндо медленно проводит пальцами по спине там, где он оставил ярко-красные следы. Это успокаивает. Хан прижимает голову к ключице Лэндо, и их дыхание успокаивается. Он чувствует, как его член смягчается внутри Лэндо, и он со стоном садится и вытаскивает его. Лэндо тоже, с трудом двигаясь, садится. прислоняясь к изголовью кровати. Оба мужчины презрительно смотрят на беспорядок, который они сделали из простыней.  — Знаешь, — говорит Ландо серьезным голосом, — в этот раз я рад, что теперь это твоя каюта. Хан смеется. Он ничего не может с собой поделать, Лэндо такой головокружительный. Все конечности Соло словно плывут, а грудь, кажется, вот-вот разорвется на части из-за бешено стучащего сердца. Сочетание всего этого вдохновляет Хана делать то, что он делает лучше всего: действовать, не думая. Он наклоняется и прижимает губы к губам Лэндо, и только когда их губы встречаются, Хан понимает, что он сделал. Он прерывает поцелуй почти сразу, заикаясь, говоря что-то вроде бы извинений. Соло чувствует себя таким опустошенным, как будто бы все его внутренности выпали из его тела и его лицо горит. Лэндо, со своей стороны, не выглядит отвращенным, или испуганным, или даже раздраженным. На самом деле, он выглядит, как будто бы он запутался. — За что ты просишь прощения? — спрашивает он. — Детка, ты ведь понимаешь, что ты одними поцелуями не отделаешься. Теперь очередь Хана выглядеть растерянным. — Что? Но я думал… думал, что мы просто типа друзья, которые трахаются. Взгляд Лэндо заставляет Хана чувствовать себя самым большим идиотом в галактике. — Друзья, которые трахаются, — произносит Лэндо невозмутимо смотря на Хана. — Ты такой идиот. Хан краснеет от стыда. — Слушай, — говорит Соло, — я никогда не утверждал, что я самый умный, просто самый харизматичный. В ответ Лэндо просто смеется, качая головой. — Иди сюда и поцелуй меня как следует, Соло, — говорит он, а Хан и не мечтал о неповиновении.