Спокойной ночи, братишка

Коридор был залит ярким светом факелов. Унаследовав после отца замок, Григор Клиган распорядился увеличить их количество как минимум втрое. Прежний хозяин замка был мрачен и скуп, в комнатах при нём всегда царила полутьма, а в коридорах — ещё более непроглядный мрак, разгоняемый редкими факелами. Привнеся в дом свет, Григор надеялся рассеять память об отце, изгнать из замка и саму тень его. И ему это вполне удалось, если судить по тому, как повеселели слуги и челядь. Григор остановился перед дверью и постучал. — Войди! — раздалось в ответ. Клиган толкнул дверь и оказался в комнате. Его младший брат, Сандор Клиган, тепло улыбнулся ему, откладывая в сторону книгу, которую читал. Григор улыбнулся в ответ, изо всех сил стараясь не показывать боли, которую он испытывал всегда, когда глядел на брата, невзирая на минувшие десятки лет. У Сандора была открыта лишь правая половина лица, левую полностью закрывали длинные густые тёмные волосы. И не только Григор знал, что скрывается под ними. — Зашёл пожелать тебе спокойной ночи, –сказал он, закрывая дверь и усаживаясь в кресло напротив брата. — Что-то рановато ты сегодня решил отправиться спать, — ответил Сандор, всё также тепло улыбаясь. — И тебе настоятельно рекомендую. Завтра нам предстоит долгий насыщенный день. Турнир в честь нового десницы — это не шутка. Король намерен неплохо разгуляться. — Да уж, — хмыкнул Сандор. — Окончательно опустошив при этом казну. — Полагаю, он хоть немного отдаёт себе отчёт в том, что делает, — пожал плечами Григор. На это Сандор ничего не ответил. Некоторое время братья молчали. — Этот новый десница, –заговорил Клиган-младший. — Что ты думаешь о нём? — Эддард Старк… — Старший брат вновь пожал плечами. — Я сопутствовал ему во время мятежа Бейлона Грейджоя. Мы с ним мало говорили, но на меня он произвёл впечатление человека благородного и честного. Я думаю, так оно и есть. На него можно положиться. — Думаешь, король Роберт будет прислушиваться к нему? — Не знаю. Но для самого же Баратеона будет лучше не пропускать мимо ушей советов своего нового десницы. — Да, — тихо отозвался Сандор. — Ты ведь знаешь, — вновь заговорил он после недолгого молчания. — Элвин Свифт был среди тех, кто сопровождал королевскую семью в Винтерфелл. Он написал, что у Старка произошло несчастье с сыном. — Да, я знаю, — ответил Григор глухим голосом. — Ужасная трагедия. Сандор тяжко вздохнул, глядя в окно. — Ему тоже всего семь лет, — чуть слышно прошептал он. Григор сполз с кресла и встал на колени перед братом. Поднял руку и медленно отвёл в сторону волосы, закрывавшие левую половину лица Сандора. Тот не попытался помешать, лишь опустил глаза, и пальцы его стиснули подлокотники кресла. Левая половина лица Клигана-младшего была изуродована огнём. Плоть превратилась в змеиный клубок шрамов, ухо сильно пострадало. Чудом было то, что глаз сохранил зрение, пусть уже и значительно худшее, чем здоровый, и волосы на голове продолжили расти. Некоторое время Григор Клиган с мукой смотрел на брата, а затем принялся покрывать изуродованную часть его лица нежными поцелуями. Сандор не отстранился, не выказал никакого сопротивления, только судорожно вздохнул. — Прости меня, –шептал Клиган-старший меж поцелуями. — Прости… Прости меня, прости, прости… — Григор, — Сандор положил руки на могучие плечи брата. — Столько лет уже прошло. Прошу тебя, не мучай себя. Ты не виноват. — Нет! — Григор мягко прижался гладко выбритой щекой к изуродованной щеке младшего. — Я не должен был оставлять тебя одного с этим ублюдком — нашим отцом. — Разве ты мог поступить иначе? Ты был сквайром и не мог отказаться от поездки с сиром Киваном. А взять меня с собой, — вздохнул Сандор, — тебе бы не разрешили, ты же знаешь. Киван Ланнистер не любит лишних людей в походе, а детей — так тем более. Григор отстранился и посмотрел на брата глазами, полными слёз. — Я должен был хотя бы попытаться! Я должен был как-то убедить сира Кивана. Я… — Тш-ш-ш… — Сандор накрыл губы старшего ладонью, не давая ему продолжать, и поцеловал его в лоб. — Не терзайся. Пожалуйста. Что произошло, то произошло, и не по твоей вине. Ты ведь всё же спас меня. Не вернись ты тогда — всё могло бы быть намного хуже. Григор всхлипнул и вновь принялся целовать брата, на сей раз, покрывая ласковыми лёгкими поцелуями всё его лицо. *** Клиган-отец отличался нравом диким и необузданным. Слуги и челядь боялись его, и даже жена предпочитала лишний раз не попадаться ему на глаза. Когда родился их первый сын — Григор — леди Клиган очень боялась, что теперь у мужа для срыва злобы и плохого настроения будет одним объектом больше. Однако вскоре стало ясно, что опасения были напрасны. Пока Григор был ещё младенцем, ему случалось получать от отца шлепки и подзатыльники. Но мальчик быстро рос и креп не по годам, и в самом скором времени никакая обида не сходила отцу с рук. Глава семейства бесился, но поделать ничего не мог. После того как сын в девять лет едва не проломил ему череп, зашвырнув в него его же собственным золотым кубком за нанесённое словесное оскорбление, Клигану-отцу стало совершенно ясно, что со старшим отпрыском нужно быть очень осторожным. Даже собаки боялись заходить в зал и при звуке голоса Клигана-отца прятались, поджимая хвосты. Своё зло он стал ещё сильнее срывать на слугах. Те стали пропадать без счёта. А ещё на своём младшем сыне. Через пять лет после рождения первого сына леди Клиган родила второго — Сандора. И вот тогда опасения матери стали понемногу воплощаться в жизнь. Несмотря на то, что младший сын был выносливым и крепким, он не был таким же здоровым и сильным как брат, и ему сложнее было давать сдачи тирану-отцу, хоть он и старался защищать себя. Госпожа Клиган же умерла через два года после появления на свет Сандора, рожая дочь. Девочка родилась мёртвой и забрала с собой в обитель усопших и мать. Настоящей защитой, поддержкой и опорой стал для Сандора его старший брат — Григор. Но когда пришли его десятые именины, мальчик был отдан в сквайры лорду Кивану Ланнистеру, старшему брату Тайвина Ланнистера, их сюзерена. И хотя Григор старался отлучаться из дома как можно реже, всё же теперь он не мог постоянно находиться рядом с братишкой и защищать его от жестокости отца. Всё произошло, когда Сандору было семь. Григор, исполняя обязанности сквайра, отбыл с лордом Киваном в поездку, оставив, скрепя сердце, младшего брата с отцом. Заигравшись возле отца, Сандор случайно толкнул его под руку, и тот пролил на себя горячий чай. В одно сердцебиение глава семьи пришёл в ярость. Он схватил сына и ткнул его лицом в жаровню, находившуюся в комнате. Залы замка огласились душераздирающими воплями мальчика. На крик прибежали двое слуг. Увидев, что происходит, они пришли в ужас. Но они боялись жестокого хозяина и оцепенели под его взглядом, не смея сдвинуться с места.Скорее всего тиран-отец затерзал бы младшего сына до смерти, а слуги так и стояли бы молча смотря на это, но в этот момент в комнату ворвался Григор. С самого момента отбытия на душе у старшего брата было неспокойно. Сердце невыносимо ныло. Он пытался успокоить себя, твердил себе, что всё хорошо, Сандор сможет за себя постоять. Но ничего не помогало. В конце концов, не выдержав, он упросил лорда Кивана позволить ему вернуться назад под предлогом того, что якобы забыл в замке некую очень важную для него вещь. Григор вбежал в ворота замка как раз тогда, когда раздался первый вопль Сандора. В мгновенье ока он очутился возле комнаты отца и распахнул дверь. Глазам его предстала страшная картина. Не помня себя, Григор вытащил меч и бросился на отца. Но тот, выпустив Сандора, отбежал в угол комнаты. Слуги забились в другой. Григор в это время, забыв на мгновение о Клигане-отце, уже оттаскивал братишку от жаровни. Увидев, во что превратилась левая половина лица младшего брата, он медленно поднял на отца тяжёлый, исполненный ненависти и ярости взгляд. Тот всё ещё стоял в растерянности. Он не ожидал возвращения Григора. Ясно прочитав по выражению лица того, что сейчас ему несдобровать, Клиган-отец поспешно ретировался. Он вовремя успел захлопнуть дверь — вслед ему уже летел меч старшего сына. Клинок вошёл в массивную дубовою дверь почти по рукоять. Наверное, это не остановило бы Григора, но на полу у его ног заходился истошным криком брат. Григор поднял его на руки, баюкая, успокаивая, надеясь лаской хоть немного утишить жуткую боль. Бросив исполненный презрения взгляд на скулящих в углу слуг, он велел им позвать мейстера, а сам отнёс брата в его комнату и уложил в кровать. Примерно через час после того, как лорд Киван Ланнистер отпустил своего сквайра домой за какой-то надобностью, он с сопровождением остановился на привал, чтобы оруженосец мог их догнать. Однако вместо него в лагерь прискакал посыльный с письмом. Юный Григор Клиган сообщал, что его младший брат зверски истерзан их собственным отцом, и что он умоляет лорда Кивана приехать в их замок, дабы засвидетельствовать страшное преступление. Сперва лорд Киван рассердился. Потом представил себя на месте своего сквайра, а на месте его брата — своего Тайвина, и решил исполнить просьбу. Он нашёл его в комнате младшего брата. Григор сидел возле кровати Сандора, усыплённого маковым молоком, и держал его за руку. Взглянув на лицо мальчика, Киван Ланнистер пришёл в ужас. Слуги, бывшие свидетелями происшествия, рассказали о том, что произошло. Клигана-отца в замке не оказалось. Некоторые из гвардейцев замка тут же были разосланы на поиски, другим Григор приказал охранять двери в покои брата, под страхом смерти запретив им впускать кого бы то ни было, кроме него самого и мейстера, а в случае, если появится отец, немедля схватить его и бросить в темницу замка. Отменить свою поездку лорд Киван, однако же, не мог, как и позволить Григору остаться в замке с братом. Единственное, что он мог сделать, чтобы хоть как-то утешить и поддержать своего сквайра, — это поклясться ему, что он окажет любую помощь, какая потребуется его брату, и что когда Клиган-отец будет найден, он предстанет пред Королевским Правосудием и будет справедливо наказан в полном соответствии со своим страшным преступлением. Поцеловав на прощание брата, лежащего в тяжёлом наркотическом сне, и поручив его заботам мейстера, Григор Клиган вновь отбыл со своим лордом из замка. Клигана-отца, впрочем, не нашли, несмотря на то, что происшествие получило огласку, и разыскивали его в том числе и золотые плащи. Несколько недель после того о нём не было ни слуху ни духу, пока однажды совершенно неожиданно его растерзанный труп не обнаружили в охотничьем угодье Ланнистеров. Каким образом он попал туда, так и осталось неизвестным. В причине смерти никто не сомневался. Бесспорно, Клиган-отец был растерзан каким-то диким зверем, скорее всего, кабаном или, может быть, волком. Григор Клиган унаследовал замок, титул и родовое состояние. Сандор Клиган мало-помалу поправился. Но безобразные шрамы так и остались на лице. Мейстер сказал, что нужно благодарить богов за то, что они сохранили зрение левому глазу, и за то, что каким-то чудом сожжённые волосы отрасли вновь. Ими Сандор закрывал с тех пор изуродованную часть лица. *** Эти воспоминания вихрем проносились в головах обоих братьев, пока губы одного нежно касались лица другого. — Григор, — прошептал Сандор. — При дворе все называют тебя Скачущей Горой. Все боятся тебя. Я один знаю, что на самом деле ты — Гора Нежности. Григор отстранился, улыбнулся, откинул назад волосы — такие же тёмные густые и длинные, как у брата — и посмотрел ему прямо в глаза. — Ты ведь никому не расскажешь об этом? — притворно строго спросил он. — Нет, — тихо сказал Сандор, улыбаясь в ответ, и вновь поцеловал старшего в лоб. — Это останется нашей тайной. Григор поднялся и положил руку на плечо младшего: — Ложись. Я с тобой посижу. Сандор кивнул — он был совсем не против. В последнее время он очень плохо спал, а силы завтра всё-таки и вправду понадобятся. Он улёгся в постель и накрылся одеялом. Григор уселся рядом на стуле. — Засыпай, — негромко сказал он. Сандор робко посмотрел на него и тихо вздохнул так, словно хотел что-то сказать и не мог решиться. Григор всё понял. Не проронив ни слова, он устроился рядом и обнял прижавшегося к нему брата. Он знал, что кое-кто из слуг, да и при дворе тоже, может немало чего надумать и наговорить по поводу столь нежных взаимоотношений между братьями. Да и в пекло их! Разве ж они могут понять? Клиган-старший отлично помнил, как первые месяцы после выздоровления Сандор иначе как у него на руках попросту не засыпал. И не раз ему случалось едва ли не полночи или просидеть в кресле, или простоять у окна, или проходить по комнате, укачивая братишку как в детстве, теперь уже таком далёком. Выздоровление… Григор наклонил голову и посмотрел на засыпавшего Сандора. В памяти его вновь начали проплывать картины прошлого. Как, вернувшись из своей поездки, он вместе с мейстером выхаживал братишку, с трудом оправлявшегося после жутких ожогов. Как дневал и ночевал возле его постели, поил водой и целебными отварами, держал за руку, шептал ласковые слова. Он проделал бы всё это снова хоть десять, хоть сто тысяч раз, если бы это могло избавить братика от ужасных шрамов, вернуть ему красоту. Но увы! Ничто не было в состоянии это сделать. Как, видимо, ничто не смогло бы избавить его от страха перед огнём. Сандор старался не показывать этого, но Григор видел, как напрягается брат при виде бушующего пламени, как начинает трепетать. И хорошо, если Григор в этот момент был рядом. Тогда он мог хотя бы взять его за руку, чтобы успокоить и поддержать. А ещё Сандора мучили кошмары. Григор не раз слышал, как брат вскрикивает по ночам. Но каждый раз, когда он входил к нему, Сандор уверял, что всё в порядке, просил не беспокоиться и идти спать. Правда, время от времени всё же просил Григора немного побыть с ним. Григор оставался, возвращаясь к себе, когда брат начинал спокойно, глубоко дышать. Но несколько дней назад Григора разбудил не вскрик. Нет. Это был дикий, истошный вопль, полный ужаса и безнадёжного отчаяния. В одно сердцебиение Григор перелетел из своей комнаты в смежную комнату брата. Сандор метался по постели, будучи не в силах проснуться и продолжая кричать. Старший брат кинулся к нему и принялся тормошить и звать его. Вырвавшись из цепких лап кошмара, Сандор несколько мгновений дико блуждал глазами по комнате. Затем взгляд его наткнулся на Григора. Сандор прижался к нему, спрятал лицо у него на груди и зарыдал, не в силах сдержаться. Григор крепко обнял братишку, ласково шепча слова утешения. Он не стал спрашивать младшего, что ему приснилось. Он это знал и так: зверское лицо отца и стремительно приближающиеся угли жаровни, от которых не убежать, не увернуться. Сандора трясло как в лихорадке, рыдания не прекращались. Тогда Григор устроился в кровати рядом с ним. На руках у старшего брата Сандор постепенно успокоился и мало-помалу заснул. Только тогда забылся в чуткой дрёме и Григор. Так они и проспали тогда всю ночь. Наутро Сандору стало лучше, и братья молчаливо решили не разговаривать о кошмаре. Но Григор знал, что плохие сны продолжают тревожить младшего. Именно поэтому он этим вечером пришёл к нему, твёрдо решив побыть с братом, пока тот будет спать, как бы тот ни отказывался. Самого Григора бессонная ночь не беспокоила. Здоровья и силы должно было ему хватить и на грядущий турнир. Но Сандор не только не отказался, но и сам потянулся к брату, как той ночью, когда ему приснился самый страшный кошмар. Клиган-младший тихонько завозился в руках Григора, видимо, пытаясь устроиться поудобнее. Старший брат чуть разжал объятия, чтобы младшему было легче улечься. Тот, угнездившись, затих, и Григор вновь сомкнул руки. Поколебавшись немного, Григор аккуратно, любовно отвёл в сторону волосы младшего брата, открыв лицо. Лицо, которое для него было прекрасно, несмотря на страшные шрамы. Пусть кто-нибудь только попробует назвать его брата уродом. Он, Григор, убьёт мерзавца на месте. Он-то точно знал — на свете нет более прекрасного, верного и благородного человека, чем Сандор. — Григор, — тихонько пробормотал младший брат. — Ты хотел что-то мне пожелать. Григор улыбнулся. — Да, — прошептал он, склонившись к самому уху брата. — Спокойной ночи, Сандор. Клиган-младший тоже улыбнулся и, воздохнув, погрузился в сон. *** Сандор лежал в объятиях старшего брата, ощущая себя в полной безопасности. Он потихоньку засыпал. Однако и перед его мысленным взором проплывали картины прошлого. Он вспомнил ужас, который испытал, когда увидел угли жаровни, приближающиеся к его лицу, и понял, что с ним сделает отец. Вспомнил адскую боль и то, как в этот ад ворвался голос брата, как его руки вырвали из пекла. Сандор выздоравливал очень долго и тяжело. Временами ему казалось, что выкарабкаться он не сможет и умрёт от боли и пережитого кошмара. Но рядом всегда был брат. Его рука крепко и нежно держала руку Сандора, не позволяя сдаться. Его голос, шептавший ласковые слова, унимал боль лучше холодных компрессов мейстера. Его прикосновения прогоняли прочь ужас и страх. Его любовь вливала в Сандора новые силы и возвращала жизнь. Любовь брата поставила его на ноги. Но не смогла избавить от страха огня. Он так и остался с ним, неотступно преследуя. Клиган-младший прилагал огромные усилия, пытаясь обуздать его. Удавалось далеко не всегда. Чаще всего это получалось, когда рядом был Григор. Когда Сандор чувствовал, как рука старшего брата крепко сжимает его руку, успокаивая, убеждая, что ничего плохого с ним не случится. К сожалению, брат не всегда мог быть рядом. В такие моменты Сандору приходилось туго, ибо со страхом приходилось справляться в одиночку. Хорошо, что созерцать открытое пламя ему доводилось весьма редко. Зато нередкими были кошмарные сны. В последнее время они приходили к нему чуть ли не каждую ночь, мучили, не давали ни отдыха, ни покоя. Григор очень беспокоился и переживал. Почти каждую ночь он входил в спальню брата, когда тот с криком просыпался. Предлагал остаться с ним или перейти спать в его комнату. Но Сандор каждый раз отказывался. Он начинал думать, что забота Григора становится слишком уж большой, что старший брат беспокоится чересчур сильно. В конце концов он, Сандор, уже взрослый мужчина. К тому же в глубине души оба брата понимали, что некоторые могут воспринимать их братскую любовь как повод для разговоров и сравнений их с сиром Лорасом Тиреллом и младшим братом короля — Ренли. Вот только Григору на это наплевать, а Сандор считал, что лучше эти сплетни не подпитывать. Или заставить сплетников заткнуться. Навсегда. Но сегодня Клиган-младший потянулся к брату, как тянулся, ещё будучи ребёнком. Он очень устал, кошмары вконец замучили его, и старший брат был ему очень нужен. «Наверное, Григор всё-таки прав, — сонно подумал он. — Какое нам дело до того, кто что думает и говорит? Укоротить языки разболтавшимся всегда можно». Сандор попытался устроиться поуютнее, зашевелился и почувствовал, как руки брата слегка разжались, а затем Григор снова сомкнул объятия, оберегая от всякого зла. Сандор прижался к нему покрепче. Скачущая Гора — так зовут его брата при дворе. Безмозглые лизоблюды. Надо ж было придумать такое прозвище. Да ещё и болтают Иной знает что, выставляя брата чуть ли не чудовищем. Идиоты. Сандор точно знал — на свете не было, нет и не будет более мягкого, заботливого и нежного человека, чем Григор. Сонным, чуть слышным шёпотом Сандор напомнил брату, что тот собирался пожелать ему спокойной ночи. Клиган-старший тихонько прошептал пожелание ему на ухо. Сандор провалился в сон. *** Григор Клиган заснул не скоро. Его продолжали преследовать воспоминания. На сей раз более тёмные — об отце. Никто не знал наверняка, каким образом лорд Клиган оказался в охотничьих лесах Ланнистеров, как погиб и где скрывался до того. Никто, кроме Григора. Он следил за отцом долго, подстерегал, выжидал нужного момента. Найти его, собственно, не составило особого труда. Бывший лорд Клиган нашёл себе пристанище в охотничьем домике в лесу. Лесник, конечно, не мог отказать своему господину в приюте и укрытии. Но любви к нему он, как и все прочие, не испытывал, и передал весть его старшему сыну. О, как хотелось Григору убить тирана сразу же, как только он его обнаружил! Но он заставил себя терпеть. Он щедро заплатил леснику, чтобы тот шпионил за отцом и время от времени передавал Григору какую-нибудь мелочь из его вещей. А сам в замке натаскивал собак, ненавидевших прежнего хозяина так же сильно, как и люди. Правда, иногда по ночам на Григора находили мысли: не лучше ли сжалиться над отцом и предать его в руки Королевского Правосудия? Тогда Григор шёл в комнату Сандора, садился рядом с кроватью спящего брата и, не отрываясь, смотрел на его лицо. Всякая мысль о милосердии исчезала. Сжалиться?! Не-е-ет! Его жалость сгорела на углях той жаровни. Королевское Правосудие?! Для Клигана-отца правосудие может быть лишь его — Григора. И Сандора. Это чудовище не достойно прикосновения меча даже сира Илина Пейна. Он умрёт так, как и положено зверю. И, наконец, время пришло. Это было тогда, когда Сандор уже поправлялся. Клиган-отец возвращался с вечерней прогулки по лесу, предвкушая сытный вкусный ужин, приготовленный лесником, как вдруг горло ему захлестнул аркан. Не успел он опомниться и понять, что происходит, как был уволочён в кусты, опрокинут лицом в землю и связан по рукам и ногам. Рот ему заткнули кляпом, глаза завязали. Затем похититель легко вздёрнул его в воздух и уложил поперёк конского седла. Запрыгнул в седло сам и быстро куда-то поскакал. Клиган-отец слышал яростное рычание собак, бегущих возле лошади похитителя. Наконец всадник остановился, спешился и стащил его с седла. Срезал путы с его рук и ног и отпустил. Клиган-отец вытащил изо рта кляп, сорвал повязку с глаз, повернулся к обидчику и остолбенел. — Григор?! — выдохнул он, не веря своим глазам. Григор злобно усмехнулся: — Не ожидал? — Вокруг него рычали и скалились собаки. — Что же ты, убьёшь собственного отца? — Клиган старался говорить насмешливым голосом, но в глазах его плескался страх. — Нет, — покачал головой Григор. Клиган-отец облегчённо выдохнул, но следующая фраза сына заставила его вздрогнуть: — Такая тварь как ты недостойна умереть от человеческих рук. Клиган покосился на собак, так и рвавшихся с мест, но ждавших приказа. Внезапно он понял и побледнел. — Ты не посмеешь! — проговорил он севшим от ужаса голосом. — Это страшное преступление! — Это ты говоришь мне о преступлении? — спокойно спросил Григор. — Я твой отец! Ты обязан проявить ко мне милосердие! — О да, я проявлю к тебе милосердие. Такое же, какое ты проявил к моему брату! Клиган попятился. — Я никогда не прощу тебя за то, что ты сделал с Сандором. — Голос Григора был ровен и спокоен, но за этим угадывалась клокотавшая в нём ярость. Клиган-отец развернулся и побежал. Григор коротко вздохнул и негромко скомандовал: — Ату! Собаки бросились за добычей. Через несколько секунд в ночном лесу раздались крики Клигана-отца. Вскоре всё было кончено. Григор зажёг факел и подошёл посмотреть на то, что осталось от отца. — Это будет вам достойным подарком, лорд Киван, — прошептал он. — Удачной вам охоты. Вскочил на коня, свистом созвал собак и поскакал прочь из охотничьего угодья Ланнистеров. Это место для расправы над отцом Григор выбрал не случайно. На лорда Кивана он был всё равно сердит. Григор считал, что именно из-за его глупой поездки он не смог остаться дома, с братом, что и привело к страшному происшествию. Поэтому он решил сделать лорду Кивану Ланнистеру такой «сюрприз». И не прогадал. Лесника же, который раскрыл Григору местонахождение отца и помог расправиться с ним, молодой лорд Клиган через пару недель после вступления в права щедро одарил деньгами, лично сопроводил до гавани и посадил на корабль, плывущий в Вольные Города. От мрачных воспоминаний Григора отвлёк тихий стон Сандора. Клиган-старший мгновенно вернулся в реальность. Брату вновь снится кошмар? Нет, слава Семерым. Просто, задумавшись, он не заметил, как слишком сильно сжал его в объятиях. Григор ослабил их и Сандор, повозившись немного, затих. Григор улёгся поудобнее. Брат в его объятиях спокойно спал. — Спокойной ночи, братишка, — прошептал Григор и закрыл глаза.