We're waiting for you

      Каждый день подобен предыдущему и следующему. Они все наполнены горечью и печалью за временами, которые наши герои могли провести со своими друзьями. Увидеть их улыбки, опереться на дружеское плечо и посмеяться с несуразной шутки.       Игги пытался допрыгнуть до летящего пузыря, погрязая в вязи облаков, похожих на сладкую вату, а обладатель пузыря сидел, свесив с облака ногу, насвистывая итальянскую народную песню. Какёин был увлечен игрой в Города с Абдулом, но этого умного египтянина было сложно переиграть. Это всё было похоже на приятную идиллию, если бы каждый из них не лил такие горькие слёзы по любимым людям, оставленным там, внизу. Цезарь уже потерял счет лет, с тех пор, как отдал свой последний хамон. Отдал он его человеку, которого любил и ненавидел одновременно больше всех на свете. Тупому задире и лентяю, бабнику и придурку, но веселому, смешному и находчивому лучшему другу. Летя на небеса, он слышал душераздирающий крик, который время от времени вновь и вновь всплывает в мозгу. Какёин не в силах жить, хоть уже и не может, без своего высокого и немногословного, однако, какого верного друга. Джотаро стал его первым приятелем, ведь всё детство Нориаки прошло в оскорблениях и задираниях за сумашествие, но вот явился он. Красивый, сильный и понимающий, ведь и сам имел станд. Джотаро никогда не показывал свою привязанность к нему ,но было видно как он и сам дорожит и наслаждается этим первым другом и увлекательным путешествием. Какёин отдал свои последние мгновения жизни на разгадку тайны станда Дио. Он плакал от счастья, когда увидел сквозь толщу облаков, как Джозеф разгадал его последнее послание. Послание, которое пропитано болью и страданием, криком о помощи, любовью и трагедией. Плакал так же Цезарь, ведь его придурок так и не разучился пользоваться мозгом. Абдул с горечью смотрел на страдания комичного и веселого, но не менее сильного и надёжного француза, молясь за него на арабском. Лёгкий ветерок приносил каждому что-то свое, и все они наблюдали, переживали, радовались, смеялись, плакали. Встречали новых гостей... Но про себя они понимали, что рано или поздно смогут их снова обнять.