— Я с дикого похмелья и…
Чанёль даже не смог договорить, как уже побежал в уютную и самую нужную сейчас комнату к белому другу. Чонин лишь прыснул от смеха и посмотрел на сонного Сехуна, который меланхолично пил сок. Кенсу спал в комнате наверху отдельно от Чонина, потому что ещё не был готов спать с Чонином в одной постели. Спать — в том смысле, что просто рядом лежать и спать. Чонин не настаивал, а просто заботливо постелил в комнате для гостей и поцеловал Кенсу в щечку на ночь.
— Сех, тебя Чунмён искать не будет?
Сехун ставит стакан на столик и откидывается на спинку дивана.
— Я сказал, что у тебя ночую. Всё в порядке.
— А у вас… всё в порядке?
Сехун слышит, как Чонин осторожничает, но забота друга приятна. И очень важна. А ещё важно — понимание. Его друзья не отказались от него. А поддержали в этой очень не простой ситуации. Поэтому он улыбается и открывает глаза, устремляя взгляд на Кима.
— Всё в порядке. Он на стадии принятия того, что между нами происходит. Ему нужно время. Да и мне тоже.
Чонин кивает и они оборачиваются на лестницу, по которой спускается не менее сонный, чем они Бэкхён. Когда он подходит ближе — Чонин замечает укусы и багровые следы на ключицах и шее. Сехун тут же вспоминает разговор с Чанёлем. А Бэкхён садится в кресло и зевает.
— А где Чанёль?
Первое, что произносит Бэкхён сегодня — это вопрос связанный с Чанёлем. И Сехуну хочется верить, что это не просто так. Меньше всего он хочет, чтобы Чанёлю было больно. Чанёль как раз выходит из ванной комнаты, умытый и с мокрой головой. Видимо, привёл себя в порядок.
— Чонин, я взял зубную щётку из коробки, на которой было написано
«для гостей». Я же правильно всё сделал?
Была одна черта у Чонина. У него всегда и везде всё было наготове. Чонин не успевает ответить, потому что Чанель поворачивается и видит Бэкхёна. Взъерошенные волосы, убитые ключицы и Чанёлю одному кажется, что его губы всё ещё припухшие?
Пак сглатывает. Бэкхён встаёт с места и подходит к нему.
— Почему тебя не было рядом, когда я проснулся?
Чанёль не хочет чувствовать того, что чувствует сейчас. Как бы не были ему приятны эти слова — он не будет больше игрушкой в руках Бэкхёна. Поэтому Чанёль просто обходит Бёна и подходит к остальным.
— Привёл себя в порядок. Но чувствую себя откровенно дерьмово. Сколько мы вчера выпили?
— Но ты же мало пил.
Бэкхён говорит это, но Чанёль делает вид, что совсем его не слышит. Он продолжает улыбаться, смотря на кислые мины Чонина и Сехуна.
— Выпили мы действительно много, особенно ты, Чанёль. Куда только влезло?
Сехун принимает ход игры Чанёля и поддерживает беседу, толкая Чонина в бочину. Тот понимает сразу.
— Когда есть повод — и не столько выпьешь.
Сехун соглашается и Чанёль улыбается. Всеми силами пытаясь не отвлекаться на прожигающий спину взгляд. Бэкхён подходит ближе. Пак это чувствует. Его резко разворачивают, вцепляясь в плечо до боли.
— Почему ты игноришь меня?
Чанёль лишь улыбается.
— Просто не хотел отвечать.
— И почему ты так много пил?
— Я должен перед тобой отчитываться?
Бэкхён поджал губы и нахмурился. Чанёлю с особой сложностью пришлось подавить в себе порыв разгладить эту складку между бровей. Он просто смотрел на Бэкхёна. Сложнее складки меж бровей, наверное, было отвести взгляд от следов его любви на ключицах и шее Бэкхёна. Но Пак упорно смотрел в глаза. Стараясь не выдавать себя. Чертовски сложно.
— Что-то случилось?
— Нет. Всё в порядке. — Чанёль берет свой телефон со стола. — Ты закончил допрос? Я тороплюсь.
Бэкхён открыл рот от удивления. Он просто не ожидал от Чанёля такой… грубости. Чонин с Сехуном сидели и практически не дышали. То ещё зрелище. Они никогда не видели, чтобы Чанёль так разговаривал с Бэкхёном. Что-то явно изменилось. Он не то, чтобы так не разговаривал с ним, он вообще не мог себе позволить хоть как-то задеть Бэкхёна. Это же Бэкхён. Любовь всей его жизни.
Ну и дела.
Странно, но Бэкхён даже не ответил. Просто развернулся, проверил карманы на наличие своего телефона, махнул рукой на прощание Чонину и Сехуну, развернулся и пошёл к двери. Но потом случилось вполне ожидаемое. Он обернулся, посмотрел в спину Чанёлю, чётко произнёс:
— Мудак!
И ушёл, громко хлопнув дверью. Чанёль выдохнул и улыбка исчезла с его лица. Будто стёрли. Чонин поджал губы. Сехун с сожалением посмотрел на друга.
— Я был груб, да?
— Немного, Чанёль. Но думаю, что он заслужил.
— Не говори так, Чонин.
— Чанёль… ты же знаешь, что это так.
Чанёль лишь сглотнул, кивнул на прощание и вышел из дома, направившись к себе. Сехун посмотрел ему вслед, а затем повернулся к Чонину, который делал тоже самое.
— Чанёль выбрал верную тактику. Хоть и жестоко немного, но согласись, что Бэкхён делает ему больно.
— Он должен понять, что для него значит Чанёль. Потому что Бэкхён похоже вообще не осознаёт масштаба его чувств.
— Согласен.
Сехун уходит через пару минут, а Чонин идёт в комнату к Кенсу и заглядывает внутрь. Парень спит, свернувшись комочком, мило подложив ладонь под щёчку. Чонин осторожно ложится рядом и уже не понимает, как проваливается в сон, смотря на спящего До Кенсу.
***
— Я дома, Чунмён.
Чунмён как раз выходит из кухни. На нём фартук. Сехун улыбается.
— Готовишь?
— Да. Решил приготовить обед.
— Хорошо.
Чунмён прикусывает губу и неловко переминается с ноги на ногу. А Сехун лишь сильнее улыбается, трепет его по макушке и уходит в ванную. Он приводит себя в порядок, принимает душ и переодевается в домашние бежевые шорты и майку. Чунмён встречает его на кухне с чашкой горячего чая.
— Выпей. Выглядишь не очень.
— Выпил лишнего.
— Что-то случилось?
— Поддержал Чанёля. Бэкхён мотает ему нервы.
— Бэкхён?
— Угу. Они вчера так хорошо уединились в комнате, а потом Чанёль внезапно пришёл вниз, взял бутылку алкоголя и вышел на задний двор. Вид у него был не очень.
Чунмён хмурится и Сехун понимает, что так открыто никогда с ним не говорил о своих друзьях. Чунмён смущён. И явно пытается понять — в каком смысле уединились.
— Чунмён, теперь я не собираюсь от тебя ничего скрывать. Поэтому о моих друзьях ты будешь слышать часто. А может и видеться с ними. Я вообще хочу тебя втянуть в нашу тусовку.
— Но я же учитель, Сехун.
— И что?
Чунмён снова хмурится и Сехун встаёт с места. Он подходит к брату, отбирает лопатку, кладёт её на стол и обнимает Мёна за талию.
— Что ты делаешь?
— У Чанёля с Бэкхёном что-то непонятное происходит. А я не хочу, чтобы Чанёлю было больно. Поэтому переживаю за друга. Я понимаю, что тебе сейчас будет сложно воспринимать всю информацию, но ты ж всегда хотел, чтобы мы доверяли друг другу и я был рядом с тобой. Поэтому всё будет хорошо, ведь так?
— Сехун, я просто…
— Про нас Чонин с Чанёлем знают.
— Что?
Чунмён убирает руки Сехуна со своей талии и хмурится. Явно злится. Сехун видит.
— О нас? А что с нами?
— Всё зависит от тебя. Я не давлю. Не настаиваю. Просто говорю, что люблю тебя. Решение за тобой. Но не торопись. Потому что я хочу решения, которое будет осмысленным и полностью обдуманным.
Чунмён молчит. Он не может переварить. Сехун такой другой. Он такой открытый… с ним это впервые. Чунмён даже не знает, как реагировать. Поэтому просто молчит.
— Когда обед будет готов? Я проголодался ужасно.
Чунмён видит, как Сехун улыбается, смотря на него. И тихонько отвечает:
— Скоро. Подожди ещё немного. Подождёшь?
Сехун пристально посмотрел в глаза брата и почему-то его слова обрели иной смысл. Ему оставалось только лишь кивнуть и ответить:
— Я буду ждать столько, сколько потребуется.
***
Бэкхён сверлил телефон взглядом целый день, но ничего не предпринимал. А потом зашёл в инстаграм и увидел фотографию Чанёля, которая была выложена три секунды назад. И всё бы ничего, но на этой фотографии Чанёль был с какой-то девушкой. И он улыбался ей так, как улыбался только Бэкхёну.
Первый комментарий к этой фотографии был написан через пару секунд и гласил он:
«Мудак!»
