Шрам

Ренджи снился прекрасный сон. В нем он рубил арранкаров вместе с Айзеном на кусочки и упивался своей силой. Он громко смеялся, возвышаясь на горах трупов, сознавал себя сильнейшим воином, новым Кенпачи и Главнокомандующим в одном лице, его тайчо склонял перед ним голову и каялся во всех грехах, а потом появилась почти обнаженная Рукия, готовая встретить победителя достойной наградой… Абараи довольно всхрапнул, получил острым локтем под бок, и проснулся, ошалело моргая. Мрачная Рукия уставилась на мужа с укором. Она и правда была почти обнаженной — только в ночной рубашке, которая соблазнительно распахнулась на груди маленькой тайчо. Ренджи окончательно проснулся, почувствовав привычное утреннее напряжение в паху, потянулся к жене, и она, хотя сначала пыталась его отстранить, все же позволила целовать свою тонкую хрупкую шею. Абараи мог бы переломить ее одним ударом — но сама эта мысль показалась ему ужасной и кощунственной, и он опустился ниже, оставив след на ключице жены. Рукия погладила его обнаженную грудь, чертя пальцами по татуировкам, опустилась рукой ниже и обхватила ладонью член, нежно касаясь головки большим пальцем. Ренджи застонал, поворачиваясь так, что оказался сверху, и в который раз подумал, какая Рукия маленькая. В первый раз он очень боялся, что причинит ей слишком сильную боль — ведь Ренджи был больше ее в два раза, если не в три! Тогда на близости настояла именно Рукия, взяв на себя инициативу. Сейчас Абараи уже не боялся, что разорвет жену напополам, но все равно не торопился входить в нее, продолжая покрывать поцелуями ключицы и лаская ее обнаженные ягодицы: на левой был тонкий шрам, неизвестно когда полученный. Один взгляд на этот шрам сводил Ренджи с ума и заставлял его сердце блаженно екать. Кажется, Рукия была не против, когда он повернул ее на живот так, чтобы теперь целовать хрупкие лопатки и продолжать ласкать ягодицы. Рукия чувственно стонала. Наконец она, пряча в подушке покрасневшее лицо, сказала: — Возьми меня. Почти просьба. Очень непохоже на вечно строгую Рукию-теперь-уже-тайчо. И Ренджи потерся членом о ее лоно, прижал к себе хрупкое тело жены, вошел на всю длину сзади — она застонала громче, выгнулась, заерзала на его члене; Ренджи начал двигаться, а его пальцы все еще ласкали маленький тонкий шрам на левой ягодице. Такой красивый ярко-красноватый след на молочно-белой коже… Жаль, что Рукия сама не могла его увидеть. — Быстрее, — прошептала Рукия, и Абараи послушно ускорил движения. Супружескую спальню наполнили довольно неприличные звуки хлопков; Рукия всхлипнула, требуя еще глубже, Ренджи постарался думать об отчетах, чтобы не кончить сразу же, и дождался, пока жена не испытала оргазм, сначала напрягаясь всем телом, а потом обвисая в его руках. Ренджи кончил в нее. И когда он уже вышел, то все равно не мог оторвать ни глаз, ни руки с ее ягодиц. — Шрамы украшают не только мужчин? — ехидно поддела его Рукия. — Шрамы на морде — украшение мужчин, — уверенно сказал Ренджи. — А на попе — женщин.