Bird's cage

      Какая же курение всё-таки странная штука… Вроде бы оно и даёт нам повод расслабиться и расставить все мысли по полочкам, а вроде бы вызывает привыкание, от которого человек в конечном итоге умирает.       Довольно забавно, что иногда нам нравятся такие вещи, которые легко могут нас же и убить. Если так посмотреть, в нашем мире каждый десятый человек хоть раз выкуривал хотя бы одну сигарету или раньше и вовсе был зависимым от их употребления. Вот ты, читающий это, пробовал когда-нибудь курить? Если да, то по каким причинам? За компанию? Чтобы расслабить нервы? Или вы проиграл в споре «на слабо»? А может этот дымок изо рта был таким привлекательным, что вы решили тоже так делать? Не важно, как вы ответите, главное, знайте одно… Свою дозу никотина в лёгкие вы уже получили.       Думаю, иногда у детей возникал вопрос: «А будет ли считаться, что я курил, если вдыхал воздух, стоя рядом с курящими людьми?» Вопрос хороший, но вот ответа на него я дать не могу. Если так подумать, то тогда мы, независимо от того курили или нет, но получим хотя бы малую часть никотина, которая никуда просто так не денется.       Вы можете легко сказать, что я не прав. Я сам до конца не уверен в своих словах, но… Не важно где, возле школы, садика, остановки… Найдётся хоть один человек, с которым вы «подышите одним воздухом». Также и с заводами, которые выпускают в чистое небо просто неимоверное количество дыма через трубы. А ведь мы им потом тоже дышим. Люди мы, конечно, современные и у нас есть плюсы во многом, но вот воздух… Жалко мне иногда становится наши чистые облака, да и природу, которая находится в пределах города.       Так есть ли смысл сохранять своё здоровье, если оно портится только от того, что мы просто живём? — хороший вопрос, чтобы просто немного подумать. 03. 29. 11:04       Бывало ли у вас так, что вы случайно, либо специально спали до «победного»? Вы прекрасно понимаете, что нужно подниматься и идти на занятия, но долгое валяние дурака ночью давало о себе знать. И что в итоге? И в итоге, вы лежите на кровати и проклинаете сегодняшнее утро и сам факт того, что вам не дают поспать подольше.       А ведь и правда. Редко найдутся такие «маленькие герои», которые практически мгновенно просыпаются с утра по звонку своего будильника, не начиная ныть и просить «ещё минуточку». Но таких детей чертовски мало, как вы, наверное, понимаете.       Кстати, а ведь даже способ твоего пробуждения может быть разным. Да, существуют не только «адские машины, встроенные в телефон», но также и домашние животные, которым не спится в шесть утра, и они с радостью помогут встать и своему хозяину. Родители, сёстры, братья, бабушка или дедушка… Все эти люди тоже могут так радушно разбудить тебя. Конечно, некоторые могут это сделать и с помощью крика, но в основном это: «Дорогой, пора вставать». У меня вот всегда был «живой будильник». А у вас?       Знаете, не успел пройти и месяц с момента совместного сожительства Хоррора и Даста, но уже сейчас можно сказать, что эта парочка точно стоит друг друга. И, можно также сказать, что эти двое даже смогли стать друзьями, которые теперь всё время ходят вместе. Обед и ужин они успешно проводят вместе, рассказывая друг другу истории из своего прошлого. Иногда что-то смешное, а иногда что-то жёсткое и не самое приятное.       В коллектив первого модуля, на удивление, Ужас вошёл без особых происшествий. Теперь Лонели приходится «делить» своих знакомых вместе с ним, что на самом деле в пользу для него. Есть у Даста такие моменты в жизни, когда ему просто хочется забиться в уголок и ни с кем не общаться. Но многие из его класса слишком назойливые, поэтому раньше приходилось их всех всё равно выслушивать. Теперь же, с этой задачей легко может справиться и красноволосый, который в их двойке оказался тем самым человеком, который ведёт «переговоры» с окружающим миром. Конечно, ведёт он эти переговоры не в самой ласковой форме, но уж получше, чем это делает Пыльник, который может донести до своего собеседника такой бред, что только Хоррор может понять и остаться в теме разговора не путаясь при этом.       У них отношения пусть и сложились, но вот… Утро у них проходит «немного» на нервах. Причём почти каждое утро у них такое. — Какого хрена, Даст?! — примерно с такой фразой утро у них и начинается. А вы, что думали? Они ведь тоже дети, и будильник они тоже не любят. Согласитесь, лучше ведь проснуться от того, что тебя кто-то трясёт за плечо и тихо говорит: «Проснись», чем подскакивать от резкого звука у себя под ухом? Именно поэтому они и решили каждое воскресенье отыгрывать партию карт. Кто проигрывал, тот на всю оставшуюся неделю служил ролью «живого будильника». Лонели в этом деле успешно проигрывал, но не могу сказать, что он и условия своего проигрыша выполнял правильно… — почему опять не разбудил? Ты видел, который час?! — Не ори, а, — а что сам Даст? А он до криков со стороны Ужаса крепко спал, отвернувшись лицом к стене. — я просил своего брата разбудить меня, но он, видимо, тоже проспал, — он даже не соизволил подняться, оставаясь под одеялом, как под защитой. Он уже ждал прилетевшую в его спину подушку, которую Хоррор так безжалостно запустил в него, точно зная, что она попадёт. — Чёртов шизик, прекрати всё время сваливать вину на своего несуществующего брата! Сам ведь прекрасно знаешь, что разбудить тебя он не может, — немного смягчившись в тоне, Слашер резко поднялся, начиная переодевать свои спальные шорты и футболку на вчерашнюю одежду. Да, она вся мятая, но должно ли его это волновать? Вот именно, что да, но ему на это, кажется, всё равно.       Пусть Хоррор всегда и относился к учёбе наплевательски, но именно опаздывать он никогда не любил. Будь то учёба или встреча со знакомыми… Если он опоздает, то будет чувствовать себя минимум виновато на протяжении всего дня. — И снова ты злишься, — Лонели всё-таки решил подняться. Забрав свои обыденные вещи со спинки стула, Даст встал первым на очереди, кто будет чистить зубы. — что ты так всё время кипишуешь? — неразборчиво спросил тот, но Слашеру не составило труда понять сказанное им. — Меня с детства приучили никогда не опаздывать. А из-за тебя мы можем получить лишнюю порцию «шептунов», которые будут обсуждать, почему мы опять опоздали. И тебе это, кстати, тоже не в пользу, — красноволосый подошёл к тумбочке и взял в руки маленький кнопочный телефон. — в следующий раз придётся ставить будильник… — с лёгкой досадой сказал он почти шёпотом. — Ты же не проснёшься от него, — продолжал парень с тусклым цветом глаз, полоская свой рот водой после использования зубной пасты. Если быть точнее, то от звука будильника в основном просыпается один Даст. Самому Ужасу этот звук не очень помогает в том, чтобы проснуться пораньше. — Ничего. На вибрацию поставлю, — с этими словами, Слашер отодвинул Пыльника в сторону и тоже начал чистить зубы своей «особенной» щёткой с «особенной» зубной пастой. Почему я назвал эти вещи «особенными»? Если вы забыли, то у Хоррора до прибытия сюда было очень «весёлое» детство, связанное с поеданием человеческого мяса. Сырого. Да, «покрашенного» также можно отнести и к такому типу извращенцев, которые могут есть мясо в сыром виде. Собственно, от такого его зубы и испортились. Вернее, сформировались неправильно.       Когда же Лонели закончил свои водные процедуры, то сразу же стал переодеваться. Он как никто другой знал, как его соседушка умеет злиться, поэтому судьбой рисковать не очень-то и хотелось.       В итоге, эти двое управились со всем чуть меньше, чем за полчаса. Конечно, без споров с Ужасом тут не обошлось, но благодаря им, двое смогли прийти к двери своего класса вовремя. Вернее, прибежать, а не прийти. Ну, и как «вовремя»… За пять минут до начала урока. Но это всё равно ведь лучше, чем прийти к середине урока, верно? — Хах, вот видишь? — с лёгкой улыбкой начал Даст. — мы пришли как раз вовремя. Зря ты только свои нервы так перенапрягал, — он похлопал Хоррора по плечу и прошёл на заднюю парту, за которой они обычно вместе сидят. — Если бы я тебя не контролировал, то мы бы и в этот раз опоздали, дурья ты башка, — недовольно отозвался красноглазый и приземлился рядом с ним, кидая на пол свою сумку. Действительно, зачем был создан крючок, на который можно свои рюкзаки вешать, если для этого есть пол? Вот и Хоррор не понимал.       Даст же просто покачал головой и отвернулся в сторону окна, наклонив голову в бок. Затем, он тихо стал что-то шептать и этот шёпот был адресован точно не в сторону его соседа по парте. Иначе говоря, наш «шизик» вновь стал «разговаривать с воздухом». Слашер было хотел спросить, о чём они говорят, но воздержался, потому что понимал, что это ему ничего не даст. Лонели может говорить о всякой ерунде вместе со своим братом, которую Ужасу не дано понять.       Как-то раз, Хоррор попытался говорить с самим собой, как это иногда делал Даст и чаще всего у него это выходило непроизвольно. Но вот у самого красноволосого не получилось создать оживлённый диалог с самим собой… Каждый раз ему приходилось самому придумывать, что его второе «я» ответит. Говорить свои мысли вслух он тоже пытался, но ничего толкового из этого не вышло. Он начинал считать себя персонажем какого-нибудь мультика, когда озвучивал свои мысли, словно его кто-то сейчас будет слушать.       После этого «опыта», Слашер смог убедиться в том, что рассудок у него ещё не помутился. — А я думал, что вы снова придёте под конец уроков, — перед нашим «шизиком» и «каннибалом» возникла уже знакомая фигура беловолосого парня. Он приветливо улыбался в их сторону, постепенно садясь на парту, что стояла перед ними. О, а вот и наша всегда яркая «звезда» парада. Фреш Брайт. Этот парень ничего особенного из себя не представляет, но вот «чудила» он ещё тот. В пример можно привести то, что он в прошлом году «одолжил и не вернул» солнечные очки учителя третьего модуля. Да, он ходит даже сейчас в них. Фреш и по неизвестным причинам до сих пор ходит в своей разноцветной кепке, которая ему уже мала, но… Но его это не волнует. Эта кепка была последним подарком, который он получил из рук своих родителей. Его можно понять. По крайней мере, «понять» его смогла почти вся школа.       Пусть этот парень и находится в первом модуле, но вот с его гиперактивностью часто возникают сомнения в правильной ли он зоне обучения находится…       Что вам ещё можно сказать про него? Как его описывают некоторые учителя: «Он просто добрый мальчик со своими «тараканами» в голове. Даже поверить не могу, что в таком месте он сохраняет такой позитив и не унывает». Или как-то так. — Нет, в этот раз Хоррор орал сильнее, чем я хотел спать, — с лёгкой, но нахальной улыбкой отшутился Даст. — мы бы и в этот раз опоздали, если бы он «случайно» не проснулся в одиннадцать утра, — этот наглец зевнул, буквально показывая, что он совсем не выспался. Сам же Хоррор на это лишь сжал кулаки. — Знаешь, я мог бы и без тебя уйти и тебе пришлось бы снова за «белой дверью» заниматься вместе с Мисс Нёрф, чтобы догнать упущенное. «Спасибо» сказал бы, что ли, — Ужас вздохнул и стал раскладывать нужные сейчас тетрадки на стол перед собой. — а ты, Фреш, что тут забыл? Я думал, что ты опять возле четвёртого шляешься, — спустя несколько секунд продолжил он. — Боюсь, если я сейчас туда пойду, то мне сразу же придётся идти и назад, — но последние несколько его слов заглушил звонок. Он же и заставил Фреша вернуться на своё место.       Так время занятий и началось. Урок за уроком, Мисс Нёрф своим спокойным голосом объясняла новые темы или же повторяла старые. Что ж, думаю, можно признать, что блондинка всё же хорошая учительница, даже несмотря на свой странный характер. Что же в ней странного? А разве не странно встретить учителя, который никогда не повышает свой голос выше среднего? Даже, когда ученик просто заслуживает наказание, она всё это сделает спокойно. И жалобы ученика послушает и выговор спокойно сделает… Да, если сравнивать её с другими учителями, то она просто «вишенка на торте», которая досталась именно этому модулю. Хоть Хоррор и считает, что с Мистером Хартом учиться всё равно было лучше, он постепенно свыкся с этим.       Время уроков подошло к двум часам. А что это значит? А значит, что настал небольшой обеденный перерыв, который длится ровно час. Пожалуй, в «обычных» школах всегда не хватало вот такого спокойного времени, когда можно не торопясь поесть в столовке, а может и успеть отдохнуть в своей комнате, как некоторые здесь и делают. Да и что такое «очередь в столовке» они тоже почти не знают. Вернее, не обращают на это внимание. Все просто терпеливо ждут, когда им принесут еду и также спокойно начинают её есть.       Вот и сейчас, наша двойка сидит за одним из столиков в укромном уголке и спокойно ест свою еду, которую им только что принесли. Думаю, стоит отметить, что Хоррор у нас набить себе живот очень любит. Он тот самый человек в компании, который «ест за семерых». Это и не удивительно. Для своих лет Слашер довольно крупный и его можно сравнить с Дастом. Если Лонели не выделяется физическими способностями, а в свои пятнадцать лет чем-нибудь похвастаться он точно не мог, по крайней мере из внешности. Разве что глаза… Эти странные глаза, в которых почти всегда есть тусклый оттенок и серая пелена, словно это глаза вовсе не живого человека, а давно умершего трупа. Для многих эта особенность Пыльного довольно пугающая, но вот Хоррор иногда даже засматривался в них. В этих глазах нельзя было «утонуть» и в них нельзя было увидеть что-то особенное. Наверное, именно это ему и нравилось в них.       С телом Ужаса всё немного иначе. Поскольку он долгое время жил на улице, ему просто приходилось поддерживать свою физическую силу, чтобы можно было дать каким-нибудь «ублюдкам» отпор, когда они захотят почесать кулаки. Нет, Хоррора назвать «накаченным» точно нельзя. Да, он сильный, но для этого и не обязательно иметь кубики на животе. Как считал Даст, особенностью Слашера являлись именно волосы, а не тело, которому многие завидуют. Пусть и покрашенные, но они оставались мягкими и густыми. Хотя, можно было признать, что красный цвет ему шёл даже больше, чем его натуральный цвет — темно-русый. Это просто смотрелось необычно и от этого не хотелось отводить взгляд, а потрогать их Даст мог и не спрашивая разрешения. Наглость всё-таки.       Простите, немного отвлеклись от основной темы.       В этот раз им на обед был гороховый суп, рис с мясом и молоко с хлебом. А вы что ожидали? Чего-нибудь особенного или наоборот бедного? Пусть они и находятся в таком месте, но не считайте, что они как в тюрьме живут. Хоть многие так и считают… — Не понимаю, как в тебя так много может входить? Мне уже супа хватило, а ты не только своё съел, но и моё сейчас уплетаешь, — и вновь Лонели не смог сдержать своего явного удивления с того, как много его соседушка всё же ест. «А если бы это было мясо человека, то он бы также с удовольствием продолжал есть?» — невольно пролетевшая в голове мысль заставила Даста встряхнуть головой. И о чём он только думает? — Да сам не знаю, просто хочу и ем, — отвечал ему Хоррор, доедая рис с тарелки своего собеседника. — а вот я понимаю, почему ты такой вялый. Есть тебе больше надо, а то совсем не высыпаешься и сил постоянно нет.       Сероволосый на это недовольно буркнул: — Не хочу есть, значит не хочу. И заставлять себя я не буду, — он перевёл взгляд на окно. Эх, весна уже вовсю идёт, но погода лучше не становится, что довольно печально. — кстати, я же всё спросить хотел… — Даст специально сделал короткую паузу, чтобы Слашер смог посмотреть на него. — почему тебя совсем не заботит то, что ты живёшь с шизофреником? И не говори, что всё нормально, я же знаю, что ты не спишь, когда я посреди ночи поднимаюсь из-за головных болей и начинаю вытворять всякий беспредел.       Эта неожиданная смена темы разговора заставила Хоррора встать в ступор. До этого момента Даст ни разу не разговаривал с ним на тему их болезней и зависимости. Не то, чтобы он их избегал, но и говорить о них просто так не собирался точно… — Ну, знаешь, у каждого есть свои странности и у каждого они индивидуальны. Если бы мне это и не нравилось, то чтобы ты мог с этим поделать? Всё это просто неотъемлемая часть твоей болезни, но надо ли мне бросать тебя только из-за этого? Парень ты хороший, и я удивлён, что ты мне никогда не жаловался на свои проблемы. У вас ведь в модуле есть такой прикол, где каждый должен доказать, что «страдает сильнее». Ты же к ним не относишься, да и… Ты мне чем-то напоминаешь меня. И не говори, я знаю, что мы совершенно разные, но меня просто тянет к тебе или как-то так. И вообще, я не умею выражать свои эмоции правильно! Не спрашивай меня о таком больше, — с последним предложением, тарелка Ужаса наконец-то опустела.       Что сказать, такая искренность заставила Даста просто замереть от шока. Он ждал чего угодно, но чтобы красноволосый сказал всё вот так напрямую… Пыльный такого ожидал скорее от себя, чем от него. — А сам-то? — Слашер тоже решил задать логичный вопрос в их ситуации. — я всё же каннибал, а не какой-то простой больной. Кто знает, может в один прекрасный день я сорвусь и, бог знает, что будет дальше, — он отодвинул от себя тарелки и сложил их вместе. — как ты к этому относишься? — Для меня ты не выглядишь страшным, — честно и резко начал Даст без капли сомнения. — да, пасть у тебя выглядит внушительно, но это единственное, что может от тебя оттолкнуть.       Их душевный и слегка непонятный разговор продолжался до тех пор, пока этот бесценный час обеденного перерыва не закончился. Все дети спокойно вернулись в свои классы, продолжая свой учебный день.       После того разговора в столовой, Даст невольно задумался о том, какие у них с Хоррором отношения. Цепочка выстраивалась весьма странно, ведь в самом начале Пыльник хотел намеренно настроить Слашера против себя и начать с ним некую «маленькую войну», которую сам же и устроит. Но, постепенно, отношения между ними стали налаживаться весьма неплохие, и они точно не были связаны с враждой. Скорее с дружбой. Да, скорее всего так, но Лонели до конца не был уверен, можно ли Ужаса считать другом… Может, он ищет в их отношениях какую-то выгоду? Хотя, какая тут может быть выгода… Остаётся только надеяться на то, что это не обманка, и они действительно стали друзьями, если уже не лучшими.       С такими мыслями Даст и пробыл до конца учёбы. — Господи, как же я устал… — тихо проныл Хоррор, буквально падая на свою кровать. — слушать на протяжении часа, как эта тётка рассказывает про бога? Для меня это уже слишком, — действительно, когда ты совсем не интересуешься религией, то насильно слушать про неё речи, ну… Просто утомляет. А уж нашего «каннибала» точно можно приписать к атеистам первого модуля. — и как ты это только выносишь? Или вы там с братом о чём-то говорите, пока она свои нотации читает? — Да не относись ты так к учёбе, она тебе ничего не сделала, — Лонели скинул с себя рюкзак, а кофту повязал на своих бёдрах, вернее, талии. — иногда я её слушаю, а иногда просто в свои мысли ухожу, как пойдёт, — он присел на корточки и стал рыться в ящиках своей тумбочки. — слушай, у тебя есть зажигалка? Или спички, без разницы.       Хоррор вопросительно посмотрел на своего соседа: — А зачем тебе? — он тоже откинул рюкзак в сторону и, отодвигая простыню, приподнял матрас. Уже из-под него он достал помятую коробку со спичками. — знаешь ли, мне эту мелочь было очень трудно достать. — Хах, а мне эту ещё труднее, — Пыльный усмехнулся и наконец-то достал коробочку поинтереснее. Коробку из-под сигарет. И, судя по всему, содержимое коробки всё ещё внутри. — огоньку не найдётся? — Чего… Откуда у тебя сигареты? — вот сейчас Ужас был точно в полном непонимании. Он ожидал, что Даст опять выдаст какую-нибудь странную идею, но это… Это приятно удивляет. — я даже не знал, что ты куришь. — Как-то у охранника взял, вот только поджигать было нечем, — он достал из пачки две небольшие сигареты, а основную пачку убрал туда, откуда он её достал. — будешь? — задал риторический вопрос Лонели.       У Хоррора аж глаза загорелись от такого вопроса. Последний раз он этот вопрос слышал, когда ему было лет восемь-девять, а тут… Что ж, главное сейчас «не подавиться воздухом» с непривычки.       Так, их вечер и стал медленно подходить к концу. Тёмная комната, в которой источником света является только окно. Отчётливый запах перегара тоже был очень приятным: Хоррору он позволял вспомнить о своей свободе и «неродной семье», что так любезно приютила его, а Даст смог вспомнить своего отца, который сигарет из рук не выпускал, от этого и пах всегда перегаром. Странно, что даже вредные вещи могут оказаться такими приятными воспоминаниями.