Bird's cage

      Как думаете… Если вы вдруг начнёте воровать нужные для вас вещи, то можно ли будет посчитать вас клептоманом? Тем самым одержимым человеком, которого так и тянет что-нибудь украсть из кармана своего знакомого. Были как-то в некоторых странах времена, когда воров отправляли на лечение, вместо того, чтобы обеспечить им должное наказание в стенах тюрьмы. Продлились такие времена, конечно, недолго, но «преступники» за всё это время не один раз мечтали, чтобы их отправили в наказание куда угодно, но не в больницу, где им лечат то, чего нет. Тут же и происходит вывод, что между клептоманией и задуманной кражей точно есть несколько различий.       Взять в пример хотя бы то, что клептоманы берут под руку те вещи, которые им просто не нужны. Они могут храниться у них годами, а потом и вовсе забыться под слоями пыли. И, если те же грабители пытаются выкрасть из домов что-нибудь ценное, что можно продать, или вовсе забирают деньги, то для золотых рук клептомана это будет совсем не нужно. Если, например, положить перед этим человеком пуговицу и монету, то, с большим успехом, через пару минут вы сможете обнаружить пропажу пуговицы. Как правило, клептоманы не имеют привычки получать какую-то выгоду из того, что они смогли «украсть». Также, «больные» никогда не вынашивают в себе какой-либо план. Это к ним приходит спонтанно. Стоит им заметить какую-то незначительную мелочь, а руки уже принялись за своё. Воры же, если хотят украсть что-то конкретное, могут планировать ограбление неделями, месяцами, а некоторые и годами, смотря, что кажется в их глаз довольно простым.       Есть необычный факт о том, что клептоманами становятся богатые, а ворами — бедные. Бедным, как правило, всегда не хватает денег, тех самый средств, на которые они могут продолжать своё существование. Богатые же прекрасно знают, что у них есть всё. Да та же пуговица может за пару минут оказаться у них в кармане, если они пожелают. Но от этого и появляется желание заполучить что-нибудь ненужное… И это желание очень сложно контролировать. Почти бесполезно убеждать себя в том, что ты живёшь в достатке. Что всю эту барахолку можно получить лишь заплатив пару тысяч, но руки всё равно тянутся. Тянутся и берут. Такие люди всегда живут в напряжении. Они страдают от своей зависимости, считая, что им достаточно только на пару секунд ослабить свой внутренний мир, как в руках окажется какая-нибудь дешёвая ручка за десять рублей. Конечно, есть и те клептоманы, которые под предлогом, «у вас тут что-то упало» возвращают украденное назад. Но есть и те, кто со вздохом относит очередную безделушку в свой тайник, где и хранятся такого рода вещи, словно в антикварном магазине.       Клептоманам на самом деле живётся гораздо тяжелее, чем может показаться на первый взгляд. Если в США уже давно признали, что какой-нибудь обеспеченный человек может попасть в суд из-за того, что украл две коробки тоненьких тетрадей (даже без обложки) может являться просто больным, то в большинстве стран никто и поверить не может, что кража может случиться из-за психического расстройства, и человек может просто находится не в сознании, пока забирает какую-то вещь. Да и в странах, в которых каждая мелочь имеет материальную ценность… Без раздумий принимают за вора «с чистой совестью». 05. 03. 9:06 — Ты уверен, что есть совсем не хочешь? — спросил Хоррор, за один раз откусывая половину сухой вафли. — до обеда ведь ещё далеко, а проснулись мы рано. Ты и так мало ешь, а тут даже от перекуса отказываешься, — Слашер хоть как-то пытался разговорить это «существо», которое целиком и полностью залезло под одеяло. — я же тебя скоро силой кормить буду. Честно, ты когда без футболки ходишь, то мне смотреть на тебя больно. — Так и не смотри… — тихо пролепетал Даст. «Покрашенному» еле удалось услышать его голос из-под толстого одеяла. — я же сказал, что есть сейчас не хочу. Потом поем, — глаза Пыльного сильно слипались. Вот же, называется, сходил его сосед на завтрак впервые за долгое время. Теперь ещё и разбудил пораньше, заставляя съесть эти несколько несчастных вафель. От такой решительности и аппетит перебивается ещё сильнее. — если продолжишь в том же духе, то единственное, что я сегодня съем — это таблетки, — по его тону нельзя сказать, что он шутит. — Господи… Да ты не лучше маленького ребёнка, — Хоррор закатил глаза. Не понимал он этого упрямства насчёт еды. У него в жизни всегда было одно правило: «Ешь, пока дают». — ладно, поспи ещё. А я пойду кое-что проверю. Вернее, посмотрю, что может на учительском столе криво лежать, — усмехнулся он, подходя к своей «вешалке» в виде спинки стула. На ней тут же оказалась толстовка. На улице начинает теплеть, поэтому, как решил Ужас, с флисовой толстовкой можно повременить. Он оставил на себе футболку с длинными рукавами чёрного цвета. — А мне всё больше кажется, что наша четвёрка начинает походить на банду клептоманов, — тем временем, «спящая принцесса» приподнялась и потёрла глаза. А одеяло наконец-то позволило увидеть хотя бы его голову. — чем бы мы не занимались, так нам всё время хочется что-нибудь стащить. И это касается не только вещей. — Боюсь, что тогда уж нас правильнее будет назвать бандой воров, — Слашер поспешил собрать свой рюкзак. Вернее, он просто небрежно накидал туда несколько тетрадей и ручек с карандашами. — можешь не ждать меня. Когда время будет подходить, то встретимся в классе, — он быстро подошёл к зеркалу, чтобы сделать зачёс на бок и немного в сторону. — если спросят, почему мы пришли не вместе, то просто скажи, что я вышел прогуляться, ничего не сказав. А там я уже всё сам додумаю, чтобы тебя не подставлять, — ключи от их комнаты тоже быстро оказались у Хоррора в рюкзаке, только в этот раз в переднем кармане.       Дверь захлопнулась. Быстрые шаги начали разноситься по коридору, а вскоре и вовсе перешли на бег. Слашеру по дороге почти никто не встречался, помимо «зевак», которые умудрились поднять свою тушку и сходить на завтрак. Одной из таких «тушек» и был Хоррор, только сон от него ушёл почти сразу же после стакана тёплого молока. Поэтому сейчас, без тумана в голове, он мог спокойно выполнить вторую часть плана для побега. Если сначала Найтмеру нужно было незаметно забрать нужные лекарства, то теперь красноволосому буквально нужно выкрасть их личные дела. Насколько ему известно, то все их паспорта вместе с остальными документами должны храниться в одной папке. Будет, конечно, проблематично оставаться незамеченным до побега, чтобы никакому учителю не пришло в голову перечитать личное дело своего ученика. От этого весь план мог бы провалиться. — Серьёзно? Марко, ты просто слишком недалекий, — Хоррор, проделав быстрые шаги до учительской, не успел к ней толком подойти, а уже начал слышать недовольный голос Мистера Рилана. — почему ты защищаешь этих детей? Причём постоянно, — по звукам было ясно, что светловолосый скинул со стола какие-то бумаги. Вместе с ними на пол полетели и ручки с карандашами, которые почти никто не любит убирать на место. — зачем ждать до последнего? У нас уже есть список лиц, которых можно смело отправлять лечиться уже сейчас, — Рилан ладонью хлопнул по стопке, состоящей из нескольких папок. — даже Розалина уже дала согласие, а ты всё ещё не можешь сломиться. — Розалина — это имя Мисс Нёрф. — как ты не понимаешь, что это для их же блага? — Это вы ничего не понимаете, — редкое же это явление, услышать голос Мистера Харта таким злым. — из-за этого дети нам и не доверяют. Они все боятся, что уже не смогут вернуться к обычной жизни, если дадут понять, что у них ещё есть какие-то осложнения. И я дал себе слово, что с этими классами, которые мне доверили, я буду работать тщательнее, чем с другими. И точно никому не позволю уйти в психбольницу раньше положенного срока, — на его серьёзный тон ответом стала ухмылка, а за ней и закатывание глаз. — Ну, да, только толку от этого никакого. По нашему опыту с Фрешем Брайтом я точно могу сказать, что все эти «маленькие психи» иногда могут иметь при себе черту характера, которая заставляет их выдать себя за невинных ради самозащиты. Нёрф ведь знала, что у её ученика было «раздвоение личности», но не взяла это в усмотрение, когда в школе случилось убийство. Кто знает, может, этот же Найтмер Трий пытается использовать твою доброту ради того, чтобы побыть на свободе немного дольше. Хотя, для некоторых учеников это место нельзя назвать ничем большим, кроме как «клетка». И я с ними абсолютно солидарен, — Джоун даже не позволял Харту и слова вставить. Горькая правда резала по ушам, заставляя задуматься, чтобы вновь найти оправдание, почему они не могут отправить тяжело больных детей в психушку.       Марко изначально приходил работать сюда, чтобы честно и всей душой вкладываться в лечение каждого ребёнка, которого к нему приведут. Он думал, что все коллеги разделяют с ним эту точку зрения, но… Это было ровно до тех пор, пока не появились «проблемные пациенты». Если быть точнее, то это те ученики, у которых возникли проблемы с выздоровлением. Да хоть каким-то ходом на поправку. Когда такое случилось в первый год работы Мистера Харта, то он ещё долгое время считал себя виноватым. Виноватым, что он не смог помочь несчастному. Виноватым, что не смог уговорить других дать ему ещё немного времени, чтобы выяснить точную проблему. Теперь его многие знают, как учителя, который может дать второй шанс. Вытащить из такого дерьма, что его нужно не благодарить, а восхвалять. Многие ученики ведь не доверяют своим «психиатрам» и часто держат многие подробности в тайне от взрослых. С Мистером Хартом же другая история. Находясь на пути в психбольницу, он единственный, кому можно довериться. И он честно попытается помочь. — Я же уже говорил… Пока ученику с моего модуля не исполнится восемнадцать, я не позволю ему уехать, — всё равно упрямился Марко. — ты же знаешь, что этот разговор ни к чему не приведёт, так? И сам знаешь, что я могу понять, есть у пациента шанс вылечиться или нет. Поэтому не строй из себя мамочку, которая «знает, что делать», — мужчина поднялся и быстрым шагом пошёл на выход из кабинета. Хоррор только и успел сделать несколько шагов назад, чтобы он ненароком не снёс его с твёрдой поверхности. Видимо, Харт настолько разозлился, что и не обратил внимание на фигуру позади него. Это играло только на руку будущему воришке. — Господи, неугомонный ты! — следом за ним вышел и Мистер Рилан. Это заставило Слашера и вовсе отбежать за ближайшую стенку. Но интерес не позволял ему потерять учителей из поля зрения. — учти, если я захочу, то смогу добиться своего. Соглашусь, что есть дети, которые только со временем начинают рассказывать про свои проблемы, но… Этот твой Трий молчит, как партизан. Всё время даёт одни и те же ответы на вопросы. Что ты с него можешь ещё взять? Я считаю, что будет лучше освободить места для новых учеников, которым помощь нужна больше, чем ему и остальным из списка. Что уж тут поделать, если мы совсем бессильны? Заставлять его лечиться уже в наши обязанности не входит! — он ускорился, чтобы пойти за своим сотрудником. Он упорно хотел добиться своего в этом разговоре, но Харт тоже всем своим видом показывал, что сдаваться не собирается.       И вновь Хоррор смог поразиться тому, насколько же Марко ответственно подходит к своей работе. Ещё больше ему было приятно, что он пытается отстоять права его друга… Нужно будет не забыть рассказать об этом самому Найтмеру. Нужно же ему знать своего героя, который, видимо, уже не в первый раз помогает ему остаться в школе.       Убедившись, что спорящие пока не собираются возвращаться в учительскую, «покрашенный» быстренько прошмыгнул в кабинет. Конечно, его поразило такое большое количество шкафов и стеллажей в одной комнате… Но ещё больше его поразила «маленькая» стопочка, о которой говорил Мистер Рилан. Учеников двадцать, если не больше. Хоррор часто видел ту самую заветную белую машину, в которую садили учеников, которые не справились со своей задачей по выздоровлению, но также среди них были и те, что помладше, но все уже давно решили, что шансов выздороветь у них нет. Он и подумать не мог, что таких «счастливчиков» может быть так много. Слашер отвёл взгляд от этой стопки и, взяв единственный знакомый документ, начал искать по алфавиту себя, Даста и Киллера. — Н-да… Он говорил, что один из его родителей француз, но верилось вначале слабо, — Хоррор пару раз попытался прочесть имя его отца, но понял, что если он попытается его выговорить, может получиться просто детский лепет. — а тут у папаши хрен имя выговорить, ещё и у мамаши два имени… — не сдержался он от комментария. Проверив папку на наличие паспорта, Ужас сложил папку к себе в рюкзак. В тот же отдельный карман, где оказался и документ Найтмера. В руки дальше легла и папка с бумажкой сверху «Даст Лонели». Удивившись тому факту, что его лучший друг живёт не в полноценной семье, он уложил её туда же, куда и первые две. Слишком долго сидеть тут он не планировал, поэтому, взяв и свои «важные документы», Хоррор покинул учительскую.       Справился он, на удивление, быстро. Поэтому, выкурив на заднем дворе сигарету, которую он смог выудить у Даста, Хоррор направился в класс. Конечно, вышло так, что пришёл он намного раньше остальных, но… Из-за отсутствия людей в тот момент, никто и не скажет, что он пришёл за тридцать минут до урока. Подозрительным скорее могут счесть то, что они с Пыльным пришли в разное время, а не одновременно, как это делали обычно. Но, в итоге, никто всё равно этим фактом не поинтересовался. Даст решил всё же подняться пораньше, поэтому пришёл он минут через двадцать после Слашера. — Ты ведь всё-таки не съел тех вафель, которые я тебе оставил? — с подвохом спросил «покрашенный», когда его сосед по комнате только появился в поле зрения и подошёл ближе. — а я говорил, что голод сдерживать бесполезно, — он было хотел победно улыбнуться, но Лонели уже своим нахальным взглядом дал понять, что тот ошибся. — Я их взял с собой, но не более того, — он уселся рядом с ним. Как-то на подсознательном уровне он смог понять, что у Хоррора «кража» прошла успешно. Это было понятно хотя бы по такому легкому вопросу, который, по идее, не должен вызывать тревогу. А ведь сам Слашер именно такого понимания и хотел от него добиться. — за всё время мне есть так и не захотелось, — честно сказал Даст, а в доказательство достал тот самый пакет с вафлями, которые ему оставил Ужас. Они немного рассыпались от «поездок» в рюкзаке, но было видно, что их и правда даже доставать не хотели из пакета.       На этом их «обмен информацией» закончился успешно. Так постепенно и наступило время первого урока. Судя по тому, что к ним посреди урока не ввалился ни Мистер Рилан, ни Мистер Харт, пропажа документов не была обнаружена. «И это к лучшему, » — успокаивал себя Ужас. Если уж говорить начистоту, то его изнутри разъедало некое чувство совести за содеянное. Ведь, скорее всего, Джоун вполне себе мог обнаружить, что личное дело Найтмера не на месте. А главным подозреваемым, получается, становится Марко… Вот такая вот неожиданная подстава получилась. И из-за этого Хоррору становилось так неловко.       К счастью, это чувство прошло до обеда. Ему, конечно, жаль и всё такое, но… Во время еды ему ведь не давиться надо, а наслаждаться. Тем более, что сегодня у них тушёное мясо. Ему ещё и две порции досталось. Вначале он был против, что Даст вновь отказывается есть, а потом и вообще уходит, но потом его желудок вновь напомнил ему о том, что на завтраке ему еды явно не хватило. А сдерживать желание поесть ему никак нельзя, этот совет дали даже сами учителя. Если красноволосый начинает сдерживаться или терпеть, то ему в голову вновь могут ударить воспоминания о вкусе человеческого мяса. Когда он оказался на улице совсем один, то он довольно часто терпел времена, когда есть было совсем нечего. Приходилось только кусать пальцы, надеясь, что кто-нибудь сжалится и даст ему кусочек хлеба. Или какой-то «богатенький мудак» не захочет выбросить нормальную еду на помойку. А в один день его жертвой стал бездомный мужчина, который точно так же желал найти еды… От неожиданных воспоминаний об этом Хоррор ненадолго затормозил. Но, встряхнув головой, он постарался забить голову чем-нибудь другим. И ему было особо не важно, чем именно. Главное — это не думать о прошлых временах.       Съев мясо с гарниром, которое так и таяло во рту, «покрашенный» закончил с обедом. Убедив себя в том, что в его рюкзак за такое короткое время никто не залез, его задачей стало найти Даста. У него не было каких-то особых намерений. Просто найти его и вернуться в класс. Своеобразные прятки, конечно, учитывая то, что Лонели всё это время мог спокойно сидеть в классном кабинете Мисс Нёрф. Но его там не оказалось. Точно также, как и в комнате или на крыше. Этот факт заставил их «прятки» продлить ещё на пару минут… — И не он нас вокруг собрал, — услышал Хоррор знакомый голос, когда шёл по лестнице к переходу между классами. Голос звучал немного истерично, но от этого его острому слуху и было легко услышать чей-то спор. — просто один раз у нас произошла стычка, а там уже и познакомились, — хотя, почему «чей-то»? Этот знакомый голос так и говорил о том, что Слашер наконец-то сможет закончить их игру в «прятки» вместе с Дастом. — немного пообщались, а уже после этого начали постоянно заводить друг с другом разговоры. Ну, знаешь, так обычно друзья делают, — ну конечно, этот саркастический тон сложно перепутать.       В первое время у Хоррора появился не то чтобы гнев, а скорее интерес. Даст всё-таки нелюдимый, поэтому вот так вот просто начать с кем-то спорить ему будет довольно сложно. Но, увидя знакомую персону возле своего соседа по комнате, у красноволосого появилось необычное чувство раздражения. И он действительно сейчас разозлился. Будь его воля, ему хватило бы одной этой картины, чтобы позволить своим кулакам начать уродовать лицо этого надоедливого парня. Н-да, Мио, конечно, часто ошибается, но в этот раз его доводы были как-никак точны — Хоррор и правда объявил ему мысленную войну. — И что тут происходит? — героическим тоном спросил «покрашенный». Ох, видели бы вы его улыбку, когда он увидел, что Даст на него посмотрел с таким счастьем в глазах… — и что ты делаешь рядом с ним? — всё бы ничего, но до Ужаса как-то не сразу дошло, что его друга, скорее всего, пытались «допытывать» на какую-либо тему. Конечно же, ему это не понравилось. Пришлось постараться напугать Мио одним своим только видом, чтобы вдруг не началась драка или перебранка. Но, честно говоря, он ну никак не ожидал, что рыжеволосый вдруг сорвётся с места и побежит в сторону выхода. — а ну стой! — автоматом выкрикнул он. Хоррор уже хотел было побежать следом, но Даст его быстро остановил одним движением руки. — Пусть идёт, — спокойно сказал Лонели. Ужасу сразу же попался на глаза этот усталый и вялый взгляд. Он прямо чувствовал, что случилось с ним что-то помимо всего этого, но спрашивать не стал. Если будет нужно, то Даст сам всё ему расскажет. — знаешь, ты мог бы вполне прийти и пораньше… От многих бы проблем избавились. Например, от этого придурка, — цокнул Пыльный, потирая свои руки. И всё же, хватку Мио вполне можно было сравнить с жёсткими руками Хоррора. Правда, в отличии от первого, второй не пытался этой грубостью причинить ему дискомфорт или боль.       Он решил притвориться, будто бы и не заметил того взгляда, который так быстро исчез с лица Лонели. Но хотя бы небольшой намёк на это знание Слашер сделать всё же решился: — Да ладно тебе, ты же был рад меня видеть, — рука медленно стянула с Даста капюшон, а пальцы начали медленно гладить его волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. Но тот быстро отпрянул от него. Для Хоррора стало небольшим открытием обнаружить на лице своего соседа некий румянец. Но и он быстро прошёл, будто бы его никогда и не было. — Не говори ерунды… — оправдал себя Пыльный и уже сам направился к выходу из коридора. — обед скоро закончится, поэтому пойдём в класс. Да и я устал, а впереди ещё слушать нудные речи от Мисс Нёрф, так что… — специально не закончил он предложение. Спорить с ним не стали, поэтому оба сразу же выдвинулись в классный кабинет своего учителя, где и пробыли до самого вечера.