В поисках вдохновения

Боб сидел у себя в комнате за рабочим столом, периодически кидая мятые листы бумаги в разные стороны. За последнюю неделю он не написал не единой строчки. Вот не пишется, не выходит у него ничего. И из-за этого Боб впал в жёсткое уныние. Он стал раздражительным, нервным и дёрганым. При братьях он старался вести себя естественно, вот только у него это не очень хорошо получалось. И вот снова мятый лист упал на пол. Тут уже всё помещение было усыпано бумагой, не только смятой, но и рваной на мелкие кусочки. Боб мог бы долго корить себя за расточительство, но сейчас это волновало его меньше всего. Он хочет творить, у него есть желание, да вот только этого мало. Поэт уже перепробовал кучу способов вернуть вдохновение, но из раза в раз не получается. Пожалуй, самый худший кошмар для него – это творческий кризис. На столе лежала абсолютно пустая тетрадь и Боб смотрел на неё, тоже совершенно пустым взглядом. Он будто бы надеялся, что если он будет на неё долго смотреть, то в ней автоматом появится какой-нибудь литературный шедевр. Эх, если б всё было так просто. У Пустынного уже начал дёргаться глаз и потихонечку начинали сдавать нервы, а в тетради до сих пор не единого слова. В итоге Боб не выдержал и ударился головой об стол. Сильнее боли в голове – только боль в душе. -Я бездарность! – ныл Боб, продолжая биться головой. – Я ни на что не годен! Уж лучше мне бросить всю эту бессмысленную затею и забиться в дальний угол, чтоб сидеть там и тихо страдать. Дверь в комнату «бездарного поэта» была приоткрыта, так что каждый мог спокойно подсмотреть, чем он занимается. Как раз таки мимо комнаты Боба проходил Шизо, на вид довольный и счастливый. Ради любопытства он решил заглянуть к своему брату. Первое, что моментально бросилось ему в глаза – ужасный бардак. Сам по себе Боб был аккуратен и чистоплотен, но вот когда у него происходили такие «муки творчества», то грязь здесь была ужасной. Второе, что привлекло внимание шизика – так это состояние его брата. Он продолжал сидеть за рабочим местом, только перестал мучить себя головными болями. Вместо этого он закрыл лицо руками и постарался абстрагироваться от всего мира. Шизо было больно смотреть на страдания поэта. Как ни как он понимал, каково сейчас Бобу и улучшить ему настроение стало для психа главной задачей. Он подошёл к другу поближе и начал его внимательно разглядывать. В свою очередь Пустынный начал ощущать на себе чей-то пристальный взгляд. Он прям чувствовал, как чьи-то глаза смотрят ему прямо в спину и прожигают её полностью, добираясь до глубины души. Терпеть такое «внимание» ему было непосильно. -Шиз, прекрати на меня так смотреть. Это напрягает. – пробурчал Боб. -Извини. – ответил Шизо, словно делая одолжение. Он ещё раз обвёл взглядом комнату. – Творческий кризис? -Не то слово. – ответил Боб, снова закрыв лицо руками. -Боб, это надо прекращать. – решительно сказал псих, хватая Пустынного за плечо. – Если ты будишь насильно выдавливать из себя все соки, то всё может обернуться очень плохо. Отдохни. Ты даже в по ночам не спишь. -Не-а. – ответил Боб, отдёргивая плечё и отворачиваясь от брата в другую сторону. -Боб, но это совсем не дело! -Шизо, ты просто не понимаешь. Я творческая личность, писатель. И если я не буду творить, то можно ли меня, в таком случае, называть писателем? На это Шизо ничего сказать не мог. Походу, пока Боб не напишет хотя бы слово, или хотя бы не найдёт вдохновение, то из комнаты он вообще не выйдет. Псих начал ходить по комнате туда-сюда, пытаясь придумать план по возвращению Бобу вдохновения. А поэт смотрел на него обречённым взглядом и думал, что всё это безнадёжно и просто пустая трата времени. И тут у Шизо в глазах появились искры: «Идея! – подумал он.» Псих развернулся к Бобу и даже напугал его внезапно взявшимся от куда-то энтузиазмом. -Раз уж тебе так хочется творить, то вот тебе мой совет: пройдись по базе и обращай внимание на детали. Как говорится: «Дьявол в мелочах.» Резко настроение Боба улучшилось, даже на личике засияла радостная улыбка. Он вскочил со своего места и побежал к шизику, чтоб крепко пожать ему руку. -Шиз, спасибо! Мне и в голову такое даже не приходило. -Всегда пожалуйста, друг. Боб выбежал из комнаты, оставив Шизо наедине самим с собой. Вдруг псих опомнился и крикнул вдогонку убегающему поэту: -Эй, а кто это убирать будет!? -Прости, я тебя не слышу! – послышался ответ. Шизофреник нахмурился и предварительно что-то пробурчав, начал наводить порядок. Он, конечно, мог бы этого не делать, но мало ли Боб смял чистые листы, которые в любом случае пригодятся ему и будут полезны. Так оно и оказалось: на полу валялось куча совсем пустых листов, мятые конечно, но это легко исправить. Шизо смотрел на всё это и думал: «Эх, этот парень неисправим.» *** Боб ходил по коридорам, стараясь ухватиться за что-нибудь интересное и запоминающееся. Но увы ничего привлекающего внимание не нашлось. И о каких мелочах Шизо говорил? Тут кроме серости никаких мелочей нет! Но других вариантов у Боба не было, так что пришлось продолжать свой путь. Он заглянул в гостиную, где находились Джеймс, Флеш и Перец. Первые два сидели на диване, наблюдая за попытками третьего достроить карточный домик. Такое себе развлечение, но что есть, то есть. -Аккуратно….аккуратно…. – шептал Перчик, стараясь как можно осторожно положить последнюю карту наверх дома. Но когда карта уже почти заняла своё законное место на вершине, рука клона дёрнулась и конструкция развалилась. Боб смотрел на эту сцену с искренним непониманием, зато Джеймс и Флеш всё прекрасно понимали. Сейчас начнётся самое интересное. -Твою ж мать! – крикнул Перчик, ударив по столику рукой, да так, что тот пошатнулся. -Не кипятись, Перчённый. – шутил Скоростной. – А то ещё взорвёшься. -Лёгко тебе говорить! У самого-то всё получается с первого раза! – продолжал ругаться Перец. Стоящий неподалёку Боб не мог понять – стоит ли ему что-нибудь делать в данной ситуации или нет. -Боб Перец не может признать свою неудачу. – отшучивался агент, сложив руки за голову. И всё же видеть Перчика в гневе ему казалось забавным. -Шути и дальше, железка, я тебе и твоему приятелю обязательно отомщу. – Перец сжал руку в кулак и начал строить угрозы. А он, между прочим, злопамятный и свои угрозы на ветер не пускает. -Вижу, у тебя уже над головой тучки кружат. Дождик пойдёт. – опять же пошутил Скоростной, но он ещё не знал, что эта шутка обернётся ему боком. -Тучки?..Дождик, значит… - пробурчал себе под нос Перчик и на его лице засияла радостная ухмылка. Флеш, честно, не понял такой реакции со стороны клона, а вот Джеймс уже начал нервничать. Он сразу же догадался к чему всё ведёт и начал смотреть на Флеша с такой злостью, что тот аж вздрогнул. А Пустынный продолжал с интересом наблюдать за всем, словно он смотрел какой-то фильм или сериал. Перец встал из-за стола и предварительно ещё разок взглянув на недоумевающее лицо Флеша и взволнованного Джеймса, он….запел. -I'm singing in the rain Just singing in the rain What a glorious feelin' I'm happy again I'm laughing at clouds So dark up above The sun's in my heart! Видели бы вы лица агента и Флеша! Скоростной закрыл уши, ибо Заводной пел настолько громко, что одиннадцатому казалось, что он вот-вот оглохнет. Джеймс же сидел, сложив руки на груди, смотря на Перца, как на придурка. Разумеется ему было сложно слушать эту песню в исполнении его друга, но всё же он кое-как держался. А вот Пустынный рухнул на пол и надрывал живот от смеха. Определённо, это зрелище лучше любого кино! А Перец всё продолжал и продолжал петь. Причём он старался делать это настолько плохо и фальшиво, чтоб посмотреть на мучения и страдания Джеймса с Ртуть. За одно и Боба повеселить, а то тот почти что из комнаты не выходит. Для усиления эффекта Перчик начал орать прям в ухо Джеймсу. Тот пытался оттолкнуть клона, но всё четно – его ничто не остановит. Когда песня была допета, Перец с такой же ухмылкой до ушей спросил: -Ну и как? -У меня от твоего пения уши вянут! – крикнул Джеймс, а Перец начал в голос хохотать. -Чёрт, голова трещит... – прошептал Ртуть, у которого до сих пор в голове эхом отдаётся эта дрянная песня. -А мне очень даже понравилось. – вставил своё слово Боб, утирая слёзы с лица. -Вот! Вот этот парень меня хорошо понимает. – порадовался Перчик, подойдя к поэту и похлопав того по плечу. Боб снова тихо захихикал. -Пустынь…ты должно быть шутишь?.. – прохрипел Джеймс, смотря то на Пустыню, то на Заводного. -Ну, вы тут развлекайтесь, а я пойду. – не ответив на вопрос агента, Боб исчез в коридоре, оставив позади троих своих друзей. *** Не смотря на то, что Боб буквально только что катался по полу от смеха, настроение у него всё равно было поникшее. Вдохновения всё ещё нет, особо ничего интересного не происходило. Поэтому Пустынный решил поискать Эля и Бойца: может они хоть как-то смогут ему помочь. Побродив по верхним этажам, Боб заглянул в зал для тренировок. Обычно именно там можно было встретить двадцатого и двадцать третьего. Так оно и оказалось. Боец облокотился о стену, а рядышком с ним стоял тореадор, держа свою шпагу в руках. Оба о чём-то активно беседовали. Боб подошёл к ним и не успел он сказать хоть слово, Эль повернулся в его сторону и радостно заулыбался. -Пустынный! – поприветствовал поэта Эль-Бобо. Боксёр помахал ему рукой. – Как хорошо, что ты здесь. Становись рядом с Бойцом, сейчас начнётся шоу. Боб вопросительно посмотрел на Бойца, а тот лишь плечами пожал. -Эльке вздумалось похвастаться своими «прекрасными навыками». – объяснил двадцатый. Боб ему понятливо кивнул. -Не похвастаться, а продемонстрировать! – поспешил исправить своего друга испанец. Хотя Боец был от части прав – Элю действительно хотелось получить порцию похвал в свою сторону. Поэт подошёл к Бойцу и оба начали внимательно следить за действиями тореадора. Тео стоял в центре зала, окружённый куклами, которых специально сюда притащил. Он взмахнул шпагой и начал с яростью раскидывать кукол в разные стороны. Он, словно ветер, проносился мимо каждой своей «жертвы» и рубил её на мелкие кусочки. Его действия были точны, скоординированы и изысканы. Создавалось впечатление, что тореадор не дрался, а танцевал. Всё выше перечисленное ужасно впечатлило «немногочисленную публику». Боб с Бойцом с заворожёнными лицами смотрели на это зрелище. Когда «последний враг» был повержен, на Эля обрушилась гора аплодисментов. Парни громко хлопали в ладоши, Боец даже свистел и требовал ещё. Эль-Бобо аж чутка покраснел. На такую реакцию он и рассчитывал, но всё равно было очень приятно. -Эль, это было невероятно! – продолжал хвалить испанца Боец. – Я знал, что ты замечательно владеешь шпагой, но чтоб на столько. -Я рад, что мои старания тебя впечатлили. Может ты ещё скажешь что-нибудь по этому поводу? – Кажись, бурных оваций Эльке не хватило. Вдруг Боец почувствовал странную тяжесть в животе и услышал непонятные звуки. -Скажу, что твои танцульки вызвали у меня голод. – хохотнул Боксёр, сложив руки на груди. Боб закрыл рот, стараясь не засмеяться. -В таком случае я смогу впечатлить тебя ещё и своими кулинарными навыками. – заулыбался испанец и гордо выпрямился. -Меньше слов – больше дела. – ответил двадцатый и направился к выходу, в след за ним пошёл Эль. – Боб, не стой в стороне. Пойдём с нами. Боб улыбнулся и поспешил нагнать ребят. *** Придя на кухню ребята увидели, что там уже сидит одинокий Шизо, смотрящий на своё отражение в кружке с чаем. Похоже, это занятие его настолько поглотило, что он даже не заметил, как на кухню пришли его братья. Эль стал искать продукты, чтоб приготовить поесть, а Боб с Бойцом сели рядышком с шизофреником, в этот момент он наконец-то очнулся. -Ну как? – шепнул Шизо на ухо поэту. – Придумал что-нибудь? -Нет ещё. – вздохнул Пустынный. Шизо привлекла интонация Боба. Он уже не казался таким грустным и нервным. Даже улыбаться стал чаще! Психа не могло это не порадовать. Поэт и шизик продолжали общаться, в то время как Боец страдал от скуки. Эль-Бобо никого к плите не подпускал, аргументируя это тем, что: «Подожжёте ещё что-нибудь.» Встревать в разговор братьев он не хотел, так что пришлось изощряться и искать способы занять себя. На столе лежало пару яблок и Бойцу пришла гениальная идея жонглировать ими. Он взял все имеющиеся яблоки и начал подбрасывать сначала одно, потом другое. Боб и Шизо обернулись к Боксёру, который уже во всю веселился. Шизофреник с интересом наблюдал за трюками брата, а Пустынный смотрел на всё это не без страха. Ещё и Эль в это время повернулся к клонам и с негодованием пялился на двадцатого. -Боец, прекрати. – попросил Эль, но клон не слушал. – С едой не играют, так ещё ненароком что-нибудь обязательно произойдёт. Эль словно накаркал. Стоило ему это сказать, как Боец сбился и уронил все яблоки, одно из которых приземлилось ему на голову. -Ай! – вскрикнул Боец и взялся за ушибленное место. Эта боль ничто по сравнению с тем, что он испытал на боях без правил, но всё же. Все резко замолкли. Испанец зажмурился и прошипел, словно яблоко упало на него, а не на Бойца. Боб и Шизо переглянулись. -Боец, сильно болит? – поэт пододвинулся к «пострадавшему», чтоб узнать, на сколько всё плохо. -Хех, чувствую себя Ньютоном. – отшутился двадцатый и, взяв со стола упавшее яблоко, принялся его есть. Все облегчённо выдохнули. -Эх, Боец, ты не меняешься. – покачал головой Эль-Бобо и заботливо потрепал Бойца по кучерявой макушке. После этого еда была полностью готова и парни принялись за трапезу. *** Все сидели в зале и болтали на разные темы. Ну, почти все. Кое-кого не было рядом с остальными. Боб чувствовал, что ему чего-то не хватает. Словно это всегда было рядом с ним, а потом резко исчезло. Он заметно погрустнел и его кислое личико никого не оставляло равнодушным. Первым, кто удосужился узнать в чём проблема, был Флеш. -Пустынь, ты чего такой мрачный? Что-то случилось? – обеспокоенным голосом спросил Ртуть. -Мне Шрама не хватает. – ответил Боб. – Он слишком редко выходит из лаборатории и даже стал реже с нами общаться. Все переглянулись. То, что сказал Боб – истинная правда. Красный совсем перестал выходить из своей зоны комфорта. Он вечно работает чуть ли не до потери сознания, почти не ест и ни с кем не разговаривает. Если и подойти к нему с вопросом: «Нужна ли помощь?», то он обязательно ответит, что нет, тем самым заставит переживать ещё сильнее. Все в команде волнуются за состояние своего лидера и пытаются ему помочь, но Шрам напрочь никого к себе не подпускает. Увидеть его днём, в добавок выспавшимся – большая редкость. -С этим надо что-то делать. – решительно сказал Перец. – Его надо вытащить из лаборатории, но как? -Надо поиграть на его чувствах. – предложил Шизо. – Чего Шрам боится больше всего на свете? -Логично, что он боится нас потерять. – сказал Джеймс. – Значит надо придумать что-нибудь связанное с этим. Перец приставил палец ко лбу и начал топать ногой, делая вид, что он очень сосредоточен. Вдруг Перчённый засиял идеей, жаль только лампочки над головой не было. У агента уже закрались недобрые мысли. Он хотел было остановить Перца, но тот его опередил. -ШРАМ!!! – заорал Заводной и стремглав помчался в лабораторию. *** Клон сидел и разбирал очередную куклу-робота, которую принёс Флеш с последней своей разведки. Робот был разобран на мелкие детали, которые Шрам складывал в маленькие кучки по типу «ещё пригодятся» и «выкинуть». Что насчёт самого Шрама, то выглядел он неважно и это мягко сказано. От работы Первого отвлёк отчаянный крик: -ШРАМ!!! ШРАМА!!! – доносилось из коридора. В лабораторию влетел Перчик, весь взволнованный и чем-то обеспокоенный. -Перец, что случилось? – спросил лидер, ловя панику клона. -Там Бобу плохо! Срочна нужна твоя помощь! – продолжал вопить Перчик. Шрам тут же вскочил со своего места и побежал вслед за Перчённым, который радовался тому, что его гениальный план сработал. Первый прибежал в зал раньше Перчика и сразу начал искать глазами Боба, который не понимал, что происходит и нормально ли это вообще. Шрам подбежал к нему и начал расспрашивать о здоровье. -Боб, ты как себя чувствуешь? Что произошло? – продолжал расспросы Шрам с ужасным волнением. -Шрам, всё в порядке. Не переживай. – старался успокоить своего старшего брата Пустынный. -Точно всё хорошо? -Да, я отлично себя чувствую. Шрам застыл. Он не знал, как относится к этому. Он медленно повернулся к Перчику, который стоял в дверном проёме. Сразу же Перчённый почувствовал себя крайне неуютно. -Перец, какого хрена?.. - прорычал Первый, не спуская красные глаза с любителя острого. -Прости, но другого способа вытащить тебя из лаборатории я не нашёл. – пожал плечами клон. А рядом стоящий агент сказал: «Надо было мне тебя остановить.» -То есть вся эта канитель произошла только из-за того, чтобы притащить меня сюда!? – словами не описать, как Шрам был взбешён. Как можно вести себя на столько легкомысленно? -Ну, если так перефразировать, – почесал затылок Заводной. – то да. У Красного уже не на шутку сдавали нервы. Выглядел он так, словно в любой момент разорвёт всё, что стоит с ним рядом. Своим видом он сильно напугал ребят. -Больше не отвлекайте меня по пустякам. Я обратно к себе. – хотел было Шрам уйти, как его схватил за руку тореадор и не позволил тому сделать и шаг. -Lo siento, amigo, но ты никуда не пойдёшь. – сказал ему Эль. -Эль, не надо. – прошипел лидер, став злее, чем это обычно бывает. Но Эль-Бобо был настроен решительно. -Шрам, с этим надо завязывать. – обратился к лидеру Боец. – Не уже ли ты не видишь, что с тобой делает постоянное затворничество? -Ты постоянно работаешь и совершенно не обращаешь внимание на нас. – сказал Эль. -Отвлекись ты хоть на минуту и проведи время со своей командой. – продолжил Джеймс. – Мы ценим твои попытки остановить Диктора любой ценой, но не ценой своей жизни. -Я прекрасно понимаю, но по-другому я просто не могу. – ответил Шрам, отдёрнув руку. – Каждая наша секунда на счету, поэтому-то я довожу себя до изнеможения. Но это я ради вас делаю: я многое видел и испытал, и не позволю вам испытать тоже самое. -А ты думаешь, что нам приятно смотреть на твои страдания? – возражал Боб. – Ты пытаешь нам помочь, но и мы хотим сделать тебе тоже самое. Посмотри сколько ты сделал для нас: Бойца спас на боях без правил, дал Джеймсу новые протезы, вылечил Шизо, а меня вытащил из пустыни, где я бы умер от обезвоживания и солнечного удара. Теперь позволь и нам сделать что-то для тебя. Если ты будишь насильно выдавливать из себя все соки, то мы лишимся не только прекрасного лидера, но и друга с братом. Шрам замолк. Он смотрел на всех бегающими глазами и просто не знал, как ему поступить. В это же время клоны глядели на лидера и умоляли своим молчание послушаться их совета. В данной ситуации Красный оказался просто бессилен. Он тоскливо улыбнулся и сказал: -О таких братьях, как вы, можно только мечтать. Хорошо, вы меня уговорили. Все в миг повеселели. Клоны побежали обнимать своего брата, тот обнял их в ответ. -Вы никогда не изменитесь. – сказал Шрам, чутка смеясь. -Но признай, что так даже лучше. – захихикал Флеш. -Именно. Именно за это я вас и люблю. *** Остаток дня все клоны провели вместе. Как только в их компании появился Красный, всё стало намного лучше. Даже Шрам несколько раз хохотал в голос от выдумок своих друзей. Смотря на улыбку своего лидера, ребята чувствовали себя счастливее. Вмиг у Боба внутри что-то щёлкнуло. «Вот оно!»: подумал он и выбежал из зала. Первый посмотрел ему вдогонку и спросил рядом сидящего Шизо: -С ним точно всё хорошо? -Поверь, так и должно быть. – ответил Шизо и проводил своего творческого друга улыбкой. Боб забежал в комнату. Так как её убрал шизик, некоторые вещи оказались не на своих местах. Он начал судорожно искать листы и ручку, делал это настолько быстро, насколько позволяли силы. Наконец всё было найдено и поэт принялся творить. Его озарило вдохновение, которое он искал с самого утра. Он писал быстро, строчку за строчкой. Буквы словно по волшебству появлялись на листе белой бумаги. Боб и не подозревал, что у него будит настолько хорошо получатся. Теперь он знает, к кому надо обращаться за помощью, когда дело касается вдохновения.