Осколки наших душ

На улицах города уже заметно холодеет, а люди одеваются всё теплее. Первый декабрьский снег кружит над головами, падая на ресницы, застилая весь обзор одной сплошной пеленой. Белый. Этот цвет будет сопровождать вас всю зиму, изредка разбавляясь яркими огоньками украшенных к предстоящему празднику домов, улиц — всего города. До Рождества ещё долго, но каждый бережно хранит сладостное предвкушение этого праздника. Рождественский дух витает в воздухе, наполняя сердце каждого. Скоро на лице расцветёт мягкая, тёплая улыбка и это будет явным признаком того, что это общество ещё недостаточно прогнило. Как же хочется принести в дом ёлку, нарядить её игрушками, которые были обнаружены на чердаке, и просто вдохнуть терпкий, но приятный аромат хвои. Принести частичку леса в свой дом. Как бы Дэдпул не хотел разделить дух праздника, ему было практически не с кем это сделать. Может быть, он бы даже убрал бы квартирку от хлама. Нет, исключено. Надеяться на чудо иногда слишком глупо. Хотя к Слепой Эл он бы заглянул. Наверняка её квартира явно получше его теперешней. Хочется сесть на диван, достать пистолет и приставить дуло к виску, не забыв хорошенько и с чистой совестью нажать на курок. Забрызгать стенку рядом остатками мозгов (походу они есть), вперемешку с алой кровью. А потом, вновь восстановившись рассмотреть сию отвратно-завораживающую картину, думая какой же он идиот. Чёрт, даже умереть он не сможет спокойно. Вообще не сможет. Поэтому остается лишь наконец-то выйти из своего дома, а вернее свинарника, чтобы опять не столкнуться один на один со своими саморазрушающими мыслишками. Нет, Уэйд особо не страдает самобичеванием, он лишь констатирует очевидное. *** Холодно и зябко. Но мужчине откровенно говоря похуй. Сейчас он сжимает в руках телефон, отчаянно отгоняя ненужные, но такие заманчивые мысли. Ему предложили денег за убийство очередного ублюдка, а он не выдержав и пары минут уже готов положить огромный хуй на все свои старания корчить из себя порядочного гражданина и недогероя. Дело даже не в том, что это ему откровенно говоря надоело, скорее всего, заебало. Нет, дело даже не в этих грязных деньгах. Дэдпул не убивает, потому что может, не убивает из-за того, что купюры так приятно шелестят в его руках, он убивает из-за того, что это весело. Звучит довольно нездорово. Но в его случае это синоним к слову «нормально». А деньги… ну, хорошее такое себе дополнение за такую грязную работу. «Оу, Паутиныч явно не будет в восторге от такого, но он и не узнает об этом».— похоже, это единственное, что могло ещё и остановить Уэйда от совершения ошибки, но он отогнал мысль о неодобрении, потери доверия Питера, да и в целом всей этой фальши, которая называлась «напарники» и так нравится Дэдпулу, словно это какая-то жутко интересная игра. Но это скорее не игра, а какой-то невероятно сложный лабиринт, и в конце вы узнаете, что в нём нет даже выхода. Как бы Человек-Паук не нравился Дэдпулу, одну вещь практически не изменить — бывших наемников не бывает. Убить мудака в здании детского дома — да легко. Даже если он там директор, а маленькие, безобидные сиротки могут увидеть трупа раньше, чем хотя бы возьмут в руки свой первый учебник. Попахивает очередным проебом в его жизни, но черт, как же хочется опять достать пушку и пристрелить хоть кого-то, да хоть себя. Услышать, как очередной мусор предлагает кучу бабла, чтобы сберечь свою шкуру, отчаянно подыскивая ещё кучу вариантов, где они останутся в живых. Как же жалко. Наемник всегда выполняет свои заказы. Брать в руки оружие, лишая жизней — сплошное удовольствие. Остатки совести, человечности, благоразумие? Да о чем вы вообще говорите? Если это и присутствует, то только где-то в закоулке больного разума, как старые, сломанные детские игрушки где-то в пыльной коробке в кладовке. Может их когда-нибудь достанут, чтобы использовать, а может — выбросить. Но придуманные, неприятные картинки невольно мелькают, где Паук узнает обо всем, а через маску можно даже прочувствовать взгляд полнейшого разочарования, которое было настолько ожидаемо, что аж тошно. Совсем детские надежды в остатки доброты наемника разбиваются вдребезги, словно фарфоровая чашка об плитку. Досадно и отвратно. Именно поэтому нужно поскорее пройти в детский дом и прикончить этого директора. Иначе он может подумать о том, что-то все слишком неправильно. Боже, как ему только удалось спокойно пройти в кабинет того ублюдка. Ну хотя бы дети сейчас гуляют на улице, беззаботно играя в снежки. Обычно такое заведение напрочь убивает в них это чувство. Дорогой хлам, ноутбук и стопка каких-то документов, бумажек, в общем — ничего интересного. Крупный, статный мужик в кресле, от которого можно даже уловить запах дорогого алкоголя и деловой, слегка по-лисьи прищуренный взгляд. Очередной ублюдок, который наживается на бедных детях. Дэдпулу все равно, какие у него там еще грешки за спиной — это заказ, а значит этот человек явно сегодня покинет кабинет ногами вперёд. Директор удивленно вскидывает брови, в глазах стоит выражение неподдельного удивления с нотками страха — определяет, что тут к чему и замирает. Одна рука незаметно тянется к нижнему ящечку. Душа Дэдпула кричит о том, что можно и попиздеть немножко, но дар речи мгновенно отнимается, когда кабинет открывает милая блондинка, по которой сразу видно, что она ещё полна мечтаний и верит в справедливость, совсем как Питер, который какого-то хуя сейчас в костюме, проходит в кабинет, закрывает дверь и выглядет так, будто сейчас раскроет преступление века. — Паучооок. — нервно протягивает наемник. — Ты немножко не вовремя, детка. Дэдпул и Человек-Паук в полном замешательстве, чем и пользуется тот мужик, достает пистолет и направляет его на Человека-Паука, а не на Дэдпула, и показав, что он полный идиот. — Убери пистолет, иначе я пристрелю твоего дружка. — неуверенно бросает этот ублюдок, на слова которого Дэдпул лишь насмешливо хмыкает. Затея с заказом изначально была обречена на провал. Наемник тяжело вздыхает, не исключая вариант, где в его драгоценного Паучка стреляют, он настолько легко закрывает собой героя и выбивает оружие из рук того мужика, что даже замешкавшийся герой немного выходит из оцепенения и накрепко закрепляет руки этого преступника сзади паутиной. А наемник надеялся, что будет веселее, и он может умрёт сегодня. Но сейчас Дэдпул только сдерживает его так сильно, что от его рук наверняка останутся синяки и презрительно понижает голос: — Если бы ты хоть пальцем тронул его, я бы отстрелил тебе нахрен твоего вялого дружка, всаживая пули в каждое из твоих яйчишек. — на этих словах преступник сдавленно хрипнул. — Полиция уже прибыла. — как-то тихо сказал герой и они вместе отдали эту падаль в руки правосудия. Теперь его будет судить закон, а Дэдпул впервые не выполнил заказ. Он бы раньше заливисто рассмеялся, если бы ему сказали, что ради какого-то парня он бы отказался от такого удовольствия. — Мистер герой, могу я взять ваш автограф? — маленькая девочка подходит к Уэйду и вопросительно сверкает своими добрыми, голубыми глазами. Дэдпул лишь замирает. — Я не герой. И им никогда не стану, малышка. — он говорит это таким обыденным тоном, каким обычно рассуждают о погоде, когда не знают, как поддержать диалог. — Думаю, Человек-Паук не откажется дать тебе его. — Уилсон прячет пушку от любопытных глаз ребёнка и берёт девочку за руку, подходя собственно к Человеку-Пауку. — Это же как в детской сказке, только тут нет принца, а принцесса спасает дракона, да? — говорит девочка, сжимая автограф от героя. Питер лишь незаметно полуулыбается под маской, а наемник напрягается всем телом. — Да, ты права. Паучок определенно смахивает на принцесску в нашей сказке. — Я буду следить за Вами по новостям, и когда вы станете героем я получу от вас автограф? Вы же помогли полиции, а это — хорошо. — рассуждает девочка и обнимает Уэйда на прощание, убегая за оравой остальных ребятишек. Уилсон ещё долго смотрит ей вслед, слегка завидуя легкости и простоте её мышления. Но некоторые вещи не меняются, и Дэдпула тоже практически не изменить. — Ты… пришёл сюда, чтобы убить этого человека? — спрашивает парень, уже зная вполне очевидный ответ. — Да, Паучок, да. Я должен был убить этого мудака. — слишком легко произносит Дэдпул. — Но я всё же не нарушил нашу договоренность о напарничестве, не убил никого, и даже спас твою задницу. А это уже какой никакой прогресс, а я раньше всегда выполнял все. — Ты ведь понимаешь, что я не смогу тебе доверять, Уэйд. Неужели быть наемником гораздо лучше, чем помогать людям? — с нажимом говорит Паркер, ощущая колкое разочарование и … грусть? — Прости, я правда чуть ли не накосячил, но я не могу ничего с собой поделать. — Питти? — Что? — немного раздраженно говорит парень, он прекрасно понимал, что такое определенное произойдет, но пока все было более-менее хорошо, ему было даже приятно работать с наемником. Дэдпул полезен. Его нельзя изменить кардинально, но можно помочь ему выбрать правильную сторону. — Может начнём сначала или вырвем эту страничку из нашей книжки? — спрашивает Дэдпул. — Мне не хватит листов, чтобы каждый раз так делать. — Я скуплю для тебя все канцелярии, сладкий. — Иди к чёрту. Дэдпул опять старается. Питер терпит. И так по кругу.