Твой хрупкий мир

— Хейваджима, срочно покиньте эту комнату! — Врач Оязуки рывком поднимается с места и, хватая стоящего рядом блондина за руку, выталкивает его за дверь, выходя сам и закрывая дверь. Это было довольно рискованное действие, учитывая то, кого врач схватил за руку и в какой момент. — Какого черта… — Шизуо и так был не в настроении из-за плохого самочувствия Изаи, так тут ещё Оязуки выполняет странные действия и ничего толком не объясняет. — Он начинает покрываться трещинами. Это «Клефт». Он скоро умрет. — Как интересно устроен наш мир, правда, Шизу-чан? — Изая сидел на краю крыши, болтая ногами и глядя вниз. Вышеупомянутый «Шизу-чан» стоял рядом, сунув руки в карманы и глядя наоборот вверх. — Мир как мир. — Хейваджима пожал плечами и все же опустился рядом с брюнетом. — Нэ? ~ А то, что мы — странным образом оживший фарфор, тебя не смущает? — Но ты же мягкий. — В доказательство этому Шизуо слегка сжал руку парня, после чего приобнял его за плечи. — Разве фарфор может быть мягким? — Это я от любви размяк. — Орихара усмехнулся, склонив голову. — Да, так я тебе и поверил. — Блондин усмехнулся, уже заключив информатора в свои объятия, и всё же продолжил. — Но, раз мы действительно фарфоровые… то — ты самая красивая фигура, которую я встречал. Щеки брюнета предательски покрылись легким румянцем. — Я знаю. — Порой мне кажется, что весь мой мир — это ты. Орихара фыркнул, ткнув пальцем в нос Шизуо. — Тогда твой мир очень хрупкий и ранимый. — Поэтому я прикладываю все силы для того, чтобы его уберечь. — Блондин довольно улыбнулся и коснулся своими губами губ парня. Тихий писк приборов, запах медикаментов и яркий свет, бьющий даже сквозь закрытые веки. Изая приоткрыл один глаз, недовольно щурясь. Всё та же палата. Уже неделю Орихара лежит в больнице, в изоляции от внешнего мира. Всё его тело покрыто трещинами, а на лице расцвел незамысловатый узор маленьких трещинок. Было тяжело дышать. Казалось, что даже легкие в трещинах, и с каждым вздохом эти расселины становились больше. Будто в один момент его легкие окончательно лопнут, и он умрет просто от того, что не сможет снова вдохнуть. — Отвратительно. Орихара повернул голову в сторону небольшого оконца, через которое он мог наблюдать за коридором. Обычно по ту сторону стекла почти всегда стоял Шизуо. Уставший, невыспавшийся и грустный Шизуо. Изае было его даже жалко. Брюнет часто разговаривал с ним и просил его отправиться домой, чтобы тот мог поспать нормально и поесть, но блондин отмахивался. — Так нельзя, идиот… Хотя всё же спустя время Хейваджима ушел домой. Видимо, две недели в коридоре больницы смогли заставить его вернуться туда. Однако на следующий день Хейваджима снова был по ту сторону стекла. Изая слегка улыбнулся, слабыми пальцами делая сердечко. Шизуо сначала нахмурился, посмотрев в сторону, но затем глянул в сторону брюнета и сделал пальцами ответное сердечко. Орихара хрипло засмеялся, прикрыв глаза и откинувшись обратно на подушку. Шизуо порой был слишком милым. Резкая боль пронзила всё тело, заставляя выгнуться на кровати и распахнуть глаза. Казалось, что до ушей Изаи донесся хруст трущихся друг о друга трещин на его теле. С тяжелым дыханием упав обратно на подушку, Орихара снова прогнулся и вскрикнул. Громкий писк приборов раздражал. Сердце нещадно кололо, будто осколки проткнули его насквозь. Дышать стало ещё тяжелее. Было невыносимо больно. Спавший на сиденье Шизуо тут же вскакивает и приникает к стеклу. — Изая!.. Орихара весь извивался на кровати, периодически вскрикивая. Такой вид не на шутку испугал блондина, и он отстранился от стекла, оглядевшись по сторонам и прокричав о помощи. Но никто не отозвался. Шизуо снова вернулся к стеклу, глядя на брюнета. Кажется, тот стал меньше дергаться. Однако противный писк приборов не прекращался. Орихара выдохнул и перевел взгляд на Хейваджиму. Неожиданно пришло осознание, что это был конец. Изая резко захотел хотя бы напоследок ещё раз обнять Шизуо. За время в больнице ему очень не хватало его властных рук. Но видимо придется уйти прямо так… но стоп… Хейваджима, отчаявшись, открыл дверь палаты и забежал внутрь, тут же оказываясь рядом с Изаей и, приподняв того, обнял. Брюнет зашелся в кашле, но, как только приступ отступил, поднял глаза на блондина. — Дурак. Я же заразный… — Плевать. Ты же хотел этого. Орихара невесело усмехнулся, уткнувшись носом в его щеку. — Знаешь, Шизу-чан… Наверное, ты тоже мой мир. Мой агрессивный, но такой родной… мир… Шизуо провел ладонью по волосам брюнета, второй рукой продолжая обнимать. — А твой мир… действительно слишком хрупкий… Изая слегка улыбнулся, приподняв одну ладонь и проведя ей по щеке блондина. — Но он все равно мой единственный. — Шизуо прижался губами к виску брюнета. Орихара усмехнулся, прикрыв глаза. — Я люблю тебя… Раздражающий пикающий звук приборов сменился на монотонный. Сердце Изаи остановилось. Он так и умер на руках у блондина, который даже теперь не хотел отпускать любимого, наоборот обняв его крепче. Будто пытался удержать его душу рядом с собой ещё немного. Но, к сожалению, Орихара больше не подавал признаков жизни. Раздраженно рыкнув, Шизуо рывком оторвал от тела брюнета провода, при этом стукнув по приборам кулаком, от чего те замолчали. В палате воцарилась тишина. А блондин после обнял ещё крепче уже бывшего информатора. Лишь через несколько секунд тихий треск нарушил тишину. На щеке Шизуо появилась трещина.