Драко был очень-очень раздражен. Мало того, что напротив него сидел крестный с таким невозмутимым видом, так еще и рядом стоял Гарри копируя выражение лица своего папы.
— Так значит вы спланировали все заранее, а поставить нас в известность не удосужились? — зло прошипел омега.
— Ты не выглядишь удивленным, Драко. Если твой отец тебе не сообщил, то как ты узнал? Подслушивал?
— Стал невольным свидетелем, — парировал Малфой.
— Драко, разве тебя что-то не устраивает? — устало спросил Поттер.
Действие зелья постепенно сходило на нет, и Драко уже начинал ощущать различные запахи. Во всем замке витал какой-то тяжелый аромат, он словно обволакивал. От крестного ожидаемо пахло различными зельями и травами. А вот от Гарри — терпким кофе. Стоило омеге вздохнуть чуть сильнее, как голова начинала слегка кружиться, а низ живота сводило приятной судорогой. Но Драко пока удачно держал себя под контролем.
— Меня не устраивает, что все всегда решают за меня и даже не ставят в известность!
— Мистер Малфой, — громко произнес Северус, — вы должны высказываться своему отцу, а не нам. Держите себя в руках.
Драко невольно вздрогнул и опустил взгляд.
— Простите…
— Все в порядке, Драко, — ответил Гарри, садясь рядом и приобнимая омегу за плечи. По Малфою сразу прошлась огромная стая мурашек, а щеки опалил яркий румянец. Да что с ним такое происходит?!
Северус, все это время наблюдавший за ними, усмехнулся про себя. Все-таки он был прав, но, как Северус заметил, в отличие от Гарри Драко не понимал, что они оказались истинными. Профессор сразу вспомнил свои школьные годы, когда его будущий муж все время пытался его задеть. Сев тогда все списывал на ревность, все же он уделял большое внимание Лили Эванс, а оказалось, что Поттер пытался так выпендриться и понравиться Северусу, только вот не знал как. Хорошо, что Лили вовремя вмешалась и рассказала Джеймсу, как следует ухаживать за омегой. Если бы не она, юный Северус навсегда возненавидел своего, как выяснилось, истинного.
— Я оставлю вас, — сказал крестный и вышел.
Драко устало вздохнул и прикрыл глаза. Все складывалось, с одной стороны, очень удачно, а с другой не совсем. Просто так Певерелл не будет отпускать Малфоев, но в этом доме они будут являться членами их семьи, а это подразумевает пусть и неполную, но свободу действий. У Драко будет шикарный муж, красивый, богатый, и который уже сейчас пробуждал желание. Оставался вопрос по поводу его сына. Посягать на Скорпиуса Гарри не будет, но остаются еще дети Поттера. Так или иначе, Скорпи придется по достижению восемнадцати родить ребенка. Хорошо, что к детям до совершеннолетия приказ о рождении ребенка в течение двух лет не относится.
— О чем задумался? — Поинтересовался Гарри.
— О дальнейшей жизни, — не открывая глаз, ответил омега.
— Ваша жизнь изменится, но она постоянно меняется. И есть ли смысл воображать, какой станет твоя дальнейшая судьба, если ты даже не знаешь, какие подарки она уготовила тебе, — тихо ответил альфа. Он был очень расслабленным и, почти не мигая, смотрел на трепетания языков огня в камине и на троих делла, которые прыгали возле, но приблизится к пламени боялись.
— Возможно ты прав.
Драко развернулся к Гарри и стал осторожно рассматривать черты его лица. Маленькие морщинки вокруг глаз и возле уголков рта говорили о том, что мужчина очень часто улыбается. Малфой представил себе смеющегося альфу, и удовлетворенно понял, что улыбка тому очень шла.
— Так, я все еще не познакомился с прелестной омежкой, что поселилась у нас! — двери гостиной резко распахнулись и в комнату вошел мужчина очень похожий на Гарри. Его громкий голос в один момент разорвал столь приятную тишину, возвращая молодых людей в реальность.
— Отец, не стоило так пугать, — заметил Гарри, взглянув укоризненно на старшего альфу.
— Стоило меня сразу познакомить с Драко, а не прятать, — парировал мужчина.
Гарри встал с дивана, помогая омеге тоже подняться.
— Драко, познакомься. Это мой отец — Джеймс Флимонт Певерелл-Поттер. Он глава рода Певерелл и рода Поттер.
Драко слегка поклонился, отдавая дань традициям.
— А это Драко Люциус Малфой.
— Мог бы и не представлять, — с улыбкой высказался Джеймс. — Я много слышал о тебе, Драко. У меня много знакомых, которые не прочь поделиться информацией.
Как успел заметить Малфой, отец и сын были как две капли воды, за исключением глаз. У Джеймса они были как молочный шоколад, а вот у Гарри ярко зеленые, словно озимая пшеница. И для правителя нескольких родов мужчина выглядел довольно небрежно: растрепанная шевелюра, помятая рубашка и небольшие пятна на штанах. И как только крестный может терпеть такой внешний вид своего мужа. Даже будучи в гостях у Малфоев Северус постоянно критиковал внешний вид Драко, если хоть одна деталь не соответствовала его ожиданию.
— Тогда вы понимаете, что не сможете назвать меня подходящим омегой для своего сына, — почему-то именно в этот момент свои собственные слова для Драко показались болезненными.
— Как раз тебя я могу назвать идеальным омегой для Гарри, — с уверенностью ответил альфа и улыбнулся, увидев замешательство на лице молодой омеги.
Через миг раздался щелчок аппарации и между мужчинами появился домовой эльф. Драко впервые увидел настолько ухоженного домовика. Он был одет в чистую расшитую серебряными нитями одежду, а на ногах блестели начищенные ботинки.
— Хозяин Джеймс, ужин готов. Разрешите подать? — прозвучал тоненький голосок эльфа.
— Да, Тампти. Мы уже идем.
Домовик вежливо поклонился и дизаппарировал.
***
На удивление Драко, ужин прошел очень легко и непринужденно. Омега был счастлив увидеть сына. Тот выглядел хорошо. Он спокойно общался с детьми Гарри, хотя в Хогвартсе завести друзей не мог. А здесь свободно разговаривает с незнакомыми людьми, многие из которых являются альфами. Омега до сих пор помнил, каких усилий ему стоило не убить тех ублюдков, что попытались изнасиловать его сына. Тогда Драко остановил крестный.
Но в особенности его удивила реакция Скорпиуса на Альбуса и Альбуса на Скорпиуса. Они периодически засматривались друг на друга, а потом резко отворачивались, делая вид, что узоры на скатерти — восьмое чудо света.
Сам же Драко весь вечер общался с крестным. Обида за то, что они с отцом опять распоряжаются его жизнью, неприятно засела в душе, но омега понимал, что, если бы не они, судьба Драко и Скорпиуса сложилась, возможно, еще ужасней, чем под покровительством Темного Лорда. Итак, за обсуждением свойств горицвета в различных зельях и других растений прошел ужин.
С сыном у Драко так и не получилось пообщаться. Скорпи сразу же увела троица, а вот омегу поймал под руку Гарри и предложил показать оранжерею. Делать все равно было нечего, да и не очень хотелось отказывать альфе. Чем ближе он находился к Малфою, тем спокойнее становилось омеге.
***
То, что альфа так небрежно назвал оранжереей, на деле оказалось огромным садом, расположенным под стеклянным куполом. Этих крохотных светящихся шариков, делла, здесь было невероятное множество. Они порхали с цветка на цветок и, словно пчелы, переносили пыльцу. Повсюду раздавались пение цикад, стрекот сверчков, жужжание мелких насекомых, пение птиц и шелест листвы.
— Он заколдован? — поинтересовался Драко уже зная ответ, но желая прервать эту чарующую песнь волшебного сада.
— Да, — ответил Гарри. — Климат острова не позволяет развить такой сад обычными способами, да и замок черпает силы из окружающей среды, поэтому здесь стоит очень сильный защитный контур.
— Неужели был смысл тратить столько сил на этот сад? — спросил омега, присаживаясь возле небольшой клумбы, усеянной необыкновенными цветами.
— А разве это не очевидно, — ответил Гарри, садясь прямо на мощенную дорожку рядом с Драко. — Красивые, не правда ли?
— Да, — с придыханием ответил Малфой, продолжая любоваться белыми цветами. -Они словно птицы, словно…
— Белые цапли, — подсказал альфа, — этот цветок зовут орхидеей белой цапли. Существует легенда о пастухе, который очень желал стать самураем, но у него не было ни денег, ни таланта. И пока он размышлял об этом, в небе пролетала стая великолепных белых цаплей. Они были настолько прекрасны, что мальчик позабыл обо всем. А когда они улетели, он опустил свой взгляд и увидел в траве этот цветок. Он был так красив, что мальчик выкопал его и пересадил в свой сад. «И понял пастушок простую истину, которую ему поведал сам Будда: «Всё в этом мире приходящее, как и полёт этих птиц, только красота вечна. Смотри на цветок и помни об этом!», — закончил свой рассказ Гарри.
— Красота?.. — с грустной усмешкой переспросил Драко. — Красота так же увядает, как и эти цветы.
Альфа задумчиво посмотрел на темное ночное небо, что глядело на них через крышу оранжереи, и ответил:
— Не вся красота увядает, есть та, что со временем только сильнее раскрывается.
Певерелл поднялся на ноги, небрежно отряхнулся и протянул руку омеге.
— Пойдем, уже поздно.
Да, время уже близилось к полуночи. Драко даже не заметил, как быстро пролетело время, а значит менее чем через час состоится его первая ночь вместе с альфой.
«Собственно, рано или поздно это должно было произойти. Хотя бы оказаться с Гарри в одной постели не так страшно, как например с одним из Уизли, » — размышлял Драко, попутно хватаясь за протянутую руку.
— Я терпеливый, Драко. Не стоит ускорять события.
— Ты мысли читаешь? — раздраженно и в то же время смущенно спросил омега, взглянув на довольного Певерелла.
— Некоторые мысли и не нуждаются в прочтении. Ауч! — прошипел альфа после тычка локтем со стороны Драко.
Омега резко вырвал руку и с гордо поднятой головой направился к выходу из сада, отчетливо ощущая, что альфа просто забавляется. И, к сожалению, Малфой понимал, что через пять-семь минут плутаний по замку, он остановится и, заткнув свою гордость, попросит альфу, который будет следовать за ним по пятам, проводить его до спальни. И Гарри без лишних слов, подхватив под руку омегу, направится к их покоям.
