- Чонгук-и, малыш, иди на коленки к хёну

Ввалившись в номер после концерта, два еле живых тела лежали на кровати не в силах пошевелится. Блаженно прикрыв глаза Чонгук вздохнул, наконец получив долгожданный отдых в виде мягкой кровати, которую он делил с Тэхёном. Старший лежал рядом в концертной рубашке с рюшами у воротников и в чёрных брюках с золотым ремешком. Укладка, сделанная стилистами, немного растрепалась, а осветляющий тон смазался в некоторых местах, открывая настоящий медово-карамельный цвет кожи. Почувствовав движение у себя под боком, Чонгук обернулся в сторону своего хёна и окончательно обомлел, почувствовав руку Тэхёна на своей талии. Хотелось пролежать так целую вечность. — Кто первый в душ? — Игриво спросил Тэхён, слегка улыбнувшись. Парни подорвались почти одновременно, как будто несколько минут лёжа в обнимку подарили им всю силу этого мира. — Маленький засранец! — Прокричал старший, когда дверь в ванную захлопнулась прямо перед его носом. — Мой засранец… — Добавил чуть тише. Протирая мокрые волосы полотенцем, Чонгук вышел к Тэхёну. На нём были боксёры, прикрытые длинной оверсайз футболкой. По накачанным бёдрам скатывались капельки воды, щёки были красными — то ли из-за распаривающего душа, то ли от пристального взгляда темноволосого на себе. Громкий нервный выдох, доносящийся с дивана, заставил Чонгука взглянуть на Тэхёна. Тот сидел, слегка раздвинув колени в стороны, правой рукой подтягивая ремень вверх, а левой хлопая по своей ноге, добавляя строгое: — Чонгук-и, малыш, иди на коленки к хёну. Чонгука накрыло. С головой. Теперь ему некуда бежать. Теперь его умный, веселый и странноватый хён — папочка. Отбрасывая полотенце куда-то на пол парень подходит, разворачиваясь и садясь прямо на колени к старшему. Руки Тэхёна мгновенно начинают по-хозяйски оглаживать талию младшего, опаляя горячим дыханием плечо и шею. Оставляет мягкие поцелуи и подбираясь к мочке уха, которую он прикусывает, пуская дрожь по телу Чонгука. — Ах… Что же ты со мной делашь… Наклони голову. — Тэхён не просит. Тэхён приказывает. Слова отдаются покалываниями внизу живота. Хочется скулить, согнувшись пополам. Но вместо этого Чон послушно наклоняет голову вправо, открывая свою бледную шею. Никаких засосов. Им нельзя. Не сейчас. Поэтому Тэхён зализывает там, где недавно были его губы, аккуратно касаясь влажным языком кожи, будто боясь сделать больно. — Послушный мальчик. Опуская футболку ниже, старший зацеловывает плечо, лопатки, спину. Чонгук чувствует стояк Тэхёна, упирающийся ему в бедро, и он буквально может поклясться, что ощущает пульсацию. Начав ёрзать и услышав резкий вздох, парень слазит с колен, и, раздвинув ноги своего хёна ещё шире аккуратно надавливает на бугорок у ширинки. — Могу я помочь своему папочке? Ким нервно сглатывает, при этом лукаво улыбаясь и добавляя прямо в губы: — Папочка не против. И целует. Целует нежно, аккуратно, воздушно. Словно Чонгук — что-то безумно хрупкое и словно жизнь всей галактики зависит от него одного. Медленно, еле соприкасаясь, Тэхён проводит языком по нижней губе младшего, немного отстраняясь и наблюдая за ниточкой слюны, что тянется и блестит от света лампы. Затем снова прижимается, тягуче двигая губами и въедаясь в сознание Чона. Отстраняясь, Чонгук опускается ниже, оставляя поцелуи на шее, ключицах и бляшке ремня, после чего расстёгивает её. С характерным звуком ремень расползается, а парень пальцами начинает медленно тянуть молнию вниз, нарочно издеваясь над Тэхёном, который, кажется, вздрагивает, и не в силах контролировать себя, нервно выдыхает. Видя боксёры, которые уже успели стать мокрыми в районе головки, Чонгук облизывается, закусывая уже покрасневшую от поцелуев нижнюю губу. Опуская резинку и открывая вид на стояк, младший припадает губами к стволу, проводя кончиком языка вверх, слизывая естественную смазку и слегка заглатывая. Обводя языком вокругу алой головки и нажимая на неё, Чон слышит хрипловатый стон, от которого вся трезвость ситуации и остатки здравого ума расплываются в возбуждении и возвращаться не собираются. Рука Тэхёна зарывается в волосы на затылке Чона и, будь это в обычной обстановке, Ким бы просто гладил волосы младшего, проверяя их на гладкость, но не сейчас. Сейчас Тэхён оттягивает эти самые волосы, впиваясь в них пальцами и вызывая дрожь по телу Чонгука. Заглатывая, а затем снова отстраняясь, младший изводил хёна, прикусывая уздечку и немного зажимая член рукой у основания. Резко поднимая подбородок Чона, Ким смотрит ему в глаза. Расстояние между их телами несколько сантиметров, но парень продолжает всматриваться в черты лица напротив, и, кажется, забывает, как дышать. Раскрасневшийся Чонгук, с прилипшей ко лбу влажной чёлкой, с мокрыми и блестящими губами, с похотливой улыбкой, со сползшей на плечо рубашкой, стоит на коленях между ног своего хёна. — Ложись на диван. Секунду назад Тэхён, кажется, готов был вилять хвостиком от любви, — если б тот имелся — и вот, сейчас он зацеловывает коленку Чонгука, проводя дорожку языком вверх, закусывает тонкую кожу на внутренней стороне бедра, на месте которого обязательно вспыхнет засос. Младший под ним резко выдыхает, смущённо прикрывая пах футболкой и отводя взгляд. Каждый раз, как в первый. Каждый раз простреливает как в первый. Как раз хочется как в первый. Тэхён нависает над Чоном, опаляя его своим дыханием, смотрит в глаза. И видит в них любовь. Ту любовь, которая связывает их уже больше трёх лет. Любовь, которая бурлит внутри, растекаясь по всем органам, заставляя полыхать при виде друг друга. Ким целует Чонгука, его скулы, плечи, шею. Задирает футболку, затем и вовсе снимая её. Он обводит языком затвердевшие соски, посасывая и прикусывая. Опускается ниже, проводя пальцами по выпирающим косточкам рёбер, и целует, всасывая тонкую кожу внизу живота. — Хён… — Голос Чонгука обрывается и затихает. Тэхён понимает его с полуслова. Поэтому он приподнимается и садится между — шикарных! — бёдер Чона, начиная медленно расстёгивать пуговицы рубашки своими до безумия прекрасными пальцами. Младший выдаёт нервный смешок, отводя взгляд куда-то в сторону, добавляя тихое: — Ах… Хён, ты решил поиздеваться надо-мной сегодня? Тэхён, не останавливаясь от своего дела, наклоняется к Чонгуку и выдыхает в самые губы: — Смотри в глаза папочке. И Чон смотрит. Вообще он мог бы бесконечно говорить о том, насколько Тэхён красив. Даже не так. Насколько Тэхён идеален. Его черты лица, заставляют простых прохожих обернуться и посмотреть вслед. Его плечи и ключицы это то, на что младший готов смотреть вечно. Его бёдра заставляют с восхищением вздохнуть и натянуть свитер пониже, дабы скрыть возбуждение. Его пальцы… Изящные и длинные. Порой, Чонгук хочет их внутри себя до стиснутых зубов. Это самое «порой», как правило наступает, когда Тэхёна нет, поэтому Чонгуку приходиться закрываться в душе и мастурбировать на когда-то тайком записанный им разговор с Кимом. Младший снова отводит взгляд на тело хёна и замечает, что тот уже стягивает брюки, оставшись в боксёрах. Тэхён встаёт, подходит к тумбе и берёт из нижней полки лубрикант со смазкой. Закидывя ноги Чонгука к себе на плечи, он целует его пяточку и опускает боксёры, снимая их. И восторженно выдыхает. — Ваа… Чонгук-и, ты такой красивый. Ким выливает немного смазки на два пальца и, подставляя их ко входу младшего, начинает массировать. Чон тихонько стонет, а затем впадает в краску, когда Тэхёну удаётся легко вставить сразу три пальца внутрь. Он гаденько ухмыляется и почти шёпотом спрашивает: — Первый в душ убежал, м? А затем добавляет третий палец, растягивая и задевая простату. Чонгук мечется, в попытке найти что-нибудь, за что можно ухватиться и решает, что сегодня спина Тэхёна не будет чистой. Старший вводит четвёртый палец, внимательно наблюдая за Чоном, пока тот ополосывает его плечи и хрипит от накатившего удовольствия. Затем отстраняется, вынимая пальцы с хлюпающим звуком, а Чонгук, кажется готов сгореть от стыда. Тэхён снимает боксёры, полностью оголяя стоящий член и поднося его ко входу младшего. Чон невольно скулит, ёрзая и стараясь самостоятельно насадиться, от чего дразнит Тэхёна и тот вгрызается в его губы. Помогая себе рукой, Ким медленно входит на всю длину, утягивая в очередной поцелуй и прикрывая глаза. Начинает с медленного темпа, затем ускоряясь, Тэхён придерживает Чонгука за бёдра, улавливая каждый его стон. Плевать, как завтра посмотрят соседи, плевать, что скажут менеджеры, плевать… Сейчас есть только он, впивающийся своими пальцами в бёдра Чонгука, отчего завтра непременно останутся синяки. И его малыш, стонущий от удовольствия под ним, царапая его спину и плечи. Чонгук кончает себе на живот, вскрикивая имя хёна и зажимая его член внутри себя. Тэхён не сбавляя темпа изливается внутрь Чона, только после этого замедляется, продолжая двигаться внутри и снова целуя младшего. В скулы, в лоб, в носик. — Думаю, теперь тебе снова надо в душ? — Тэхён мило улыбается, как будто это не он был папочкой пару секунд назад. Завтра они будут мило улыбаться стаффу, танцевать и петь для Арми на сцене, наслаждаясь моментами, которые провели вместе. И случайно оброненное «Чонгук-а, я люблю тебя», будет совсем не случайным.