Eyes of attraction, sight of destruction

Фенрис посидел с подругой пару часов, но так как он был после смены и дико устал, то лёг на свободную койку и уснул. Несколько раз он просыпался из-за медсестёр, заходивших проверить состояние девушки. Ближе к обеду он окончательно проснулся. Состояние Ауэл не изменилось, поэтому он вышел из палаты и спросил у первого попавшегося человека, где тут поблизости какая-нибудь кафешка, чтобы перекусить. Он управился где-то за час. Взял кофе с собой и побежал обратно. Подойдя к палате, он увидел двух парней, которых не пускал к девушке какой-то огромный накаченный мужик в костюме. — Что тут происходит? — спросил Фен, подойдя ближе. — Мне даны чёткие указания мистера Кима никого постороннего не пускать в палату. — Мы не посторонние, мы её друзья, — ответил уже довольно закипевший парень, который выглядел помладше второго. — Я Фенрис, пропустите, — спокойно сказал бармен. Охранник, услышав имя, кивнул и отступил на шаг, так как про него охранник был предупреждён. — Какого хрена, его вы пускаете, а нас нет? — сорвался малец. — Вы вообще кто такие? — спросил вместо громилы Фен. — Я Чонгук, а это Юнги, мы её друзья. — Ааа, вспомнил. Зачем пришли? — также спокойно спросил парень, отпив кофе. — Проведать Ауэ… — запнулся Чон, — в смысле Мариан. А ты вообще кто? И почему тебе можно к ней, а нам нельзя? — Успокой свои гормоны. Я её самый близкий человек и мне доверяет её отец. Гук нахмурился. Ему явно не понравился такой ответ. Самый близкий человек? В каком это смысле? Макнэ уже хотел было начать возмущаться, но Юнги его остановил, вспомнив бармена. — Извини, за поведение Чонгука, он просто очень переживает за Мариан. Я Юнги. Мы из группы, с которой она работала, — объяснил Мин, хотя Фенрис уже понял, кто они. — Мы хотели узнать, как она. Если нас не пустят, то хотя бы скажи, есть ли какие-либо изменения в её состоянии, пожалуйста. Фенрис нахмурился. Он знал про странные отношения подруги и этого вспыльчивого парнишки, а Шуга просто ему не нравился, поэтому он сомневался нужно ли их пускать. Но на лице макнэ даже сквозь злость и негодование он видел искреннее переживание, как и на лице Мина. В итоге, он решил, что вреда они сейчас сделать не смогут, поэтому сказал охраннику пропустить их. — Я думал, что придёт Намджун, — озвучил свои мысли Фенрис. — А ты много знаешь про нас, — съязвил Чон. — Будешь выёбываться, сопляк, вылетишь отсюда в два счёта, поэтому не беси меня, — всё также спокойно ответил Фен. «Блять, это спокойствие у них одинаково бесит! Они, что родственники?» — подумал Гук и хотел уже рявкнуть на ограбление в ответ, но опять был остановлен хёном. — Намджун не смог сегодня прийти, возможно, завтра подъедет, — не стал рассказывать правду Юнги, и грозно глянул на макнэ, из-за чего тот стыдливо потупил взгляд. «А вот это интересно. И что же ты, малявка, сделал?» — пронеслось в голове их собеседника, но он решил не спрашивать, скорее всего и так узнает, когда Намджун заявиться. Чонгук наконец-то отвлёкся от злости на друга Ауэл и подошёл к её кровати. У него сердце защемило от увиденного. Девушка была такая бледная и ожоги из-за этого ярко выделялись на белоснежной коже. Он взял стул, поставил рядом с кроватью, сел, склонив голову, взял её за руку и нежно, почти шепотом, позвал её. — Ауэл. Солнышко моё, как же ты умудрилась? Почему не отвечала мне? Почему не позвонила? Если бы я только знал, я бы остался с тобой и ничего бы этого не случилось. Упёртая же ты у меня и такая гордая. Чонгук, кажется, совсем забыл, что не наедине с ней, а Юнги и Фенрис замерли от услышанного. Оба не ожидали, что она так запала в сердце макнэ. А он продолжил. — Но я же вижу, что в тебе тоже есть внутренний маленький ребёнок, который жаждет любви, как у меня. Пожалуйста, поправляйся быстрее. Я же не успел позвать тебя погулять в парк аттракционов. — Гуки, — еле слышно прошептал слабый голос, и Чон почувствовал как его руку слегка сжали. — Ауэл, Господи, — глаза Чона заблестели. — Ауэл, ты очнулась, — произнёс Фенрис и бросился к кровати с другой стороны, схватив за вторую руку. — Фен, — также слабо прошептала она, и у неё тоже заблестели глаза. Она увидела Юнги и лишь медленно моргнула, так как сил не было от слова совсем. Он кивнул в ответ. Она не ожидала увидеть их всех сейчас. Не думала, что вообще кого-либо увидит. И тем более не ожидала увидеть столько переживания за свою никчёмную жизнь в глазах малознакомых парней. «Гуки. Неужели я ему и правда так нравлюсь? За что только?» Она не стала дальше над этим думать, сил и правда было мало, как физических, так и моральных. — Подожди меня, я сейчас приду, надо сказать врачам, что ты очнулась. И позвонить, твоему отцу. Он сильно переживает, — сказал Фенрис. Девушка с удивлением посмотрела на друга. Отец и переживает за неё? Фен понял этот взгляд и ответил. — Да, я удивлён не меньше тебя. Он даже со мной был дружелюбен и сказал такие слова, от которых у меня челюсть отвисла. Но это потом. Я быстро, — он сжал руку подруги ещё раз и вышел из палаты. На его место подошёл Юнги. — Заставила же ты нас переживать. Чудо, что Джун оказался рядом в тот момент и… — Мин осёкся, а макнэ одновременно со стыдом и злостью отвёл взгляд. Ауэл же вопросительно взглянула на Шугу. — Долгая история. Сейчас главное, что ты пришла в себя. Осталось только поправиться, а потом мы поговорим обо всём. Она сощурила глаза. Ну и чего она не знает? И причём тут Намджун? В этот момент в палату вернулся Фен с врачом. — Попрошу посетителей покинуть палату, мне нужно провести осмотр. — Я останусь, — отозвался бармен. — Хорошо, — ответил доктор, зная указания отца девушки насчёт этого молодого человека. Фенрис проводил друзей и спросил их номера, зная, что когда подруга окрепнет, то захочет им написать. Врач пробыл около получаса. Он сказал, что девушке лучше пока не разговаривать, поэтому Фенрис сходил в магазин и купил ей блокнот и ручку, чтобы она могла писать, что ей нужно, ну и может писать рассказы, ведь раньше ей нравилось придумывать истории. Ещё он позвонил её отцу и сказал, что подруге нужен новый телефон, поэтому уже через час ей привезли точно такой же мобильник, как у неё был. Она была ещё слаба, поэтому друг помог ей восстановить все данные, но пока не дал пользоваться, потому что врач сказал хотя бы пару дней ничего вообще не делать. Поэтому Фенрис следующие два дня просто рассказывал ей всякие истории. За это время к ней приехал отец. Он побыл всего час, так как дел у него выше крыши из-за пожара. Она прекрасно всё понимала и поэтому не обижалась на него. Ей, в принципе, было странно видеть какую-либо заботу с его стороны, и ей было приятно понимать, что несмотря на всю холодность их отношений, он всё равно переживал за неё. Никто из парней не приезжал из-за занятости, но Гук писал, много. Шутил, веселил Ауэл и всячески отвлекал о мыслях о её грустном состоянии. Ещё через два дня к ней приехали два посетителя, но в палату сначала вошёл только один. Юнги поздоровался с Фенрисом, пожав руку. Подруга смогла уговорить бармена, что Мин хороший человек, поэтому он перестал относиться к нему с холодностью и осторожностью. — Слушай, ты рассказал ей, что было? — спросил тихонько Шуга. — Про пожар и про Него? Фен сразу понял о ком идёт речь. — Нет ещё, хотя она спрашивала. — Он за дверью. Думаю, мне стоит ей рассказать, прежде чем он войдёт, чтобы не было скандала. — Ладно, я выйду тогда. Девушка уже достаточно окрепла для возможности слабо, но говорить, хотя врачи и говорили, что пока рано, несмотря на её быстрое восстановление и на то, что ей вытащили трубку изо рта, потому что ей сделали операцию и вставили небольшой шланг напрямую в лёгкие через разрез на боку. — Мариан, — начал Юнги. — Зови меня Ауэл, пожалуйста, — улыбнулся она. Он улыбнулся в ответ одним уголком губ. — Ауэл, мне нужно тебе кое-что рассказать, — подойдя к кровати и сев на стул рядом, начал парень. Фенрис вышел из палаты и увидел лидера, опёршегося на стену с букетом цветов. — Намджун. — Фенрис, да? — замялся парень. — Да. Что у тебя с носом? — спросил бармен, заметив синяки и красноту на лице собеседника. — Да так, ничего такого. Фен вспомнил реакцию Чонгука и сложил дважды два. — Младший постарался? — в лоб задал вопрос он. — Откуда ты знаешь? — удивился Джун. — Я много чего знаю, — улыбнулся Фенрис. — Он немного вспылил, и да, было за что, — виновато потупил взгляд Ким. — Не знаю, что там точно было, но не вини себя. Всякое бывает. Скажи мне лучше, как ты относишься к Ауэл. Намджун оторопел от такой прямолинейности. — Я… я не знаю точно, но мне точно не всё равно на неё. — Ревнуешь к Чонгуку? — Нет. В смысле, кто я такой, чтобы лезть в её отношения с кем бы то ни было? — Она тебе тоже нравится, — утвердительно сказал бармен. Джун покраснел. — Я не вправе навязывать себя, если она выбрала другого. — Она не в курсе, что ты спас ей жизнь. Это может всё изменить. — Не думаю. Она явно меня ненавидит. — Громкие слова. Злиться, но не более. Я её знаю. Если бы ей было всё равно, то она бы не тратила силы на ненависть. В этот момент из палаты вышел Юнги, и Фенрис из открытой двери увидел, что Ауэл тяжело дышит и вытирает глаза руками. — Что случилось? — заволновался друг. — Немного расчувствовалась просто, — ответил Мин. — Думаю теперь, она готова встретиться с тобой, — повернул он голову к лидеру. Тот кивнул и, зачем-то сначала постучавшись, вошёл в палату, опустив голову и стараясь не смотреть на девушку. Он замер возле двери, не решаясь подойти ближе, так как не знал, как в этот раз она отреагирует на него. Он очень боялся, что повторится прошлый скандал в клубе. — Не стой, как над покойником. Я жива ещё… — запнулась Ауэл, — благодаря тебе. Садись на стул, обещаю не орать, всё равно не смогу, — улыбнулась краешком губ она, пытаясь шутить и снять напряжение между ними. Но парню было настолько стыдно и, чувство вины грызло душу, что он не среагировал на шутку, но медленно подошёл к кровати и протянул букет. — Спасибо, — приняла охапку ало-красных роз девушка. Она вдохнула аромат цветов, прикрыв глаза. — Надеюсь угадал с цветами, — смущённо подал голос Джун. — Мне они нравятся, особенно цвет. Правда, спасибо. Мне никто ещё не дарил цветы. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, сев на стул. — Бывало и лучше, но если учесть, что всё могло обернуться куда хуже, то ещё хорошо. Мне Юнги рассказал, что было во время пожара, — она замолчала на мгновение. — Намджун, я… — Прости меня, пожалуйста. Это всё моя вина. Если бы из-за меня ты тогда не пролила кофе, то всего бы этого не было, — затараторил парень. — Намджун. Спасибо, что спас мне жизнь. Если честно, то никогда бы не подумала, что это окажешься ты, учитывая наши отношения. И извини, что вела себя, как нервная идиотка. Сейчас я понимаю, что вспылила. Ты хотел как лучше, но я слишком гордая, чтобы выслушивать приказы в свой адрес. — Понимаю. И ты меня прости. Не нужно мне было так себя вести. Я тебе чужой человек. И не имею права говорить, как тебе жить. Я просто переживаю за твоё здоровье. — Почему? Намджун, я же тоже чужой вам человек. Мы знакомы всего ничего. — Мне не всё равно на тебя. Не знаю почему. Мариан, то есть Ауэл, я сам не понимаю, что на меня нашло. Но кажется, ты мне нравишься. Я бы хотел узнать тебя лучше. Я знаю, что вы с Чонгуком сблизились, и не буду вмешиваться. Я хочу общаться с тобой, хотя бы как друг. Да и остальным парням ты нравишься. Они тоже переживают и скучают. И рвались сегодня поехать к тебе, но Юнги-хён не позволил. — Но почему я вам понравилась? Я же холодная необщительная эгоистка. — Ты не такая. Во время посиделок у нас в общаге, ты шутила и веселилась вместе со всеми. Плюс, несмотря на всё, ты была добра к нам. Даже накормила безумно вкусной пиццей, — улыбнулся Джун, показывая свои прекрасные ямочки, из-за чего девушка смутилась. Ей нравилась улыбка Кима. — И я всё ещё хочу сходить с тобой погулять, ведь в прошлый раз я всё испортил. Ауэл не выдержала и слёзы сами потекли по щекам. Лидер испугался, что сказал что-то не то. — Почему ты плачешь? — Прости, — вытирая щёки руками, ответила Ауэл. — Я стала какая-то эмоциональная, — издала смешок она. — Я бы тоже хотела погулять. Особенно сейчас. Уже надоело овощем лежать с этой трубкой в боку. И да, кажется, твоя, кхм,… просьба не курить, теперь исполнится, ибо я явно в ближайшее время не смогу это делать, — улыбнулась девушка. — Не могу сказать, что не рад, — улыбнулся в ответ он. — И да, я буду рада, если остальные ребята придут навестить меня. После того, как мне сказали, что я больше не буду с вами работать, мне стало грустно. Вы все мне понравились. Такая большая семья, которой у меня никогда не было. И вы так тепло меня приняли. — Ещё бы, единственная девушка, которая вызвалась накормить ораву парней. Такую не хочется никогда куда-либо отпускать, — рассмеялся лидер, и Ауэл засмеялась в ответ, но тут же скривилась. — Ай, больно. — Прости, пожалуйста, — снова запереживал он. — Ничего. И хватит извиняться уже. Я тебя простила за всё. — Я всё равно чувствую вину за произошедшее. — Не надо. Главное, что я жива. Остальное наладится. У Джуна завибрировал телефон. Он быстренько глянул на экран. — Это менеджер. Нужно ехать. Если ты не против, я потом ещё заеду. — Не против. И можешь без подарков. Не нужно на меня тратиться, — улыбнулась она. — Не обещаю, — хитро улыбнулся он. — Я пойду. Поправляйся быстрее. — Хорошо. И спасибо ещё раз за цветы. — Не за что, мне нравится видеть твою улыбку. Девушка покрылась румянцем, и спрятала лицо за букетом. Джун встал и направился на выход, где его уже Мин. — Всё нормально? — спросил Шуга, показавшегося в двери лидера. — Да. Поехали, нас ждут. Пока, Фенрис, — протянул руку бармену Ким. — Пока. Заезжайте ещё. Ей будет приятно. У неё никого нет из друзей, кроме меня, — пожал в ответ он. — Обязательно. Фенрис с Юнги тоже пожали руки, и парни поехали на работу, а Фен вернулся в палату, застав подругу в слезах. — Ну и чего ты тут сопли пускаешь? — подошёл парень и, взял со стола салфетку, протянул девушке. — Фен. Я не знаю, что делать. — Оба нравятся? — Кажется, да. — Дай себе время. Успеешь ещё во всём разобраться. Сейчас тебе главное выздороветь. — Хорошо. Ты прав. Фен, у меня просьба. — М? — Можешь, пожалуйста, привезти мне мой ноутбук и купить синтезатор в виде клавиатуры. Мне захотелось написать мелодию. — Напиши какую именно. Сейчас съезжу. — Спасибо. Друг оставил Ауэл и поехал в магазин, как её телефон пиликнул. Это было сообщение от Чонгука. «Вредина, привет. Как ты? Я тут скучаю. Надоело торчать в студии. Лучше бы посидел у тебя и ещё раз послушал, как ты играешь ;)» «Кстати, должен признаться. Я скинул ту мелодию себе, пока ты не видела и постоянно слушаю. Мне не хватает тебя. А так я слушаю и вспоминаю тот день» «И прости, но Юнги-хён спалил меня, и хочет теперь поговорить с тобой насчёт мелодии и использовать в своей новой песне» «ЧОНГУК, КАКОГО ХРЕНА?!»