Нептун опять со всей силы пнула каменную дверь, в надежде, что она рухнет, но ничего не произошло. Сэхму всё также сидел на своём троне и любовался этой картиной.
— Я тебе ещё раз говорю: все твои попытки сбежать отсюда — бесполезны.
Девушка пропустила эту фразу мимо ушей и с разбегу толкнула преграду к её свободе плечом, но Вахид был прав: самой ей из этого холодного и жуткого места не сбежать.
— Выпусти меня немедленно! — кричала Ханна в сотый раз.
— Не могу. Объяснял же. Меня вычислили, поэтому возвращаться к моим парням мне нельзя, пока Джерт не доложит…
— Да мне плевать на тебя и твоего Джерта с вашими бандитами! — Ларкинз ударила дверь кулаком и на нём образовалась ещё одна рана. Предводитель «Венаторис» улыбнулся бы, но порез оставленный дочерью Персефоны давал о себе знать.
— Эй! Мы не бандиты! — Парень слез с трона и подошёл к Нептун. Девушка на всякий случай положила руку на рукоять гладиуса.
— Ага. Вы всего лишь заманили нас с Нико в ловушку, чтобы ограбить и убить. Действительно. Вы же просто рыцари на белых конях!
Сэхму едва сдержался, чтобы не ударить её. Прошло всего лишь двадцать минут их пребывания в Хельхейме, мире матери Вахида, а эта наглая самоуверенная дочь Персефоны достала его так, как это не делал никто из живых. Хотя нет. Была одна валькирия, которая доставила его в Вальгаллу. Вот она умеет вывести из себя.
— Да ты просто… — голос его дрожал от ярости, но парень старался не срываться на людях, так как помнил, что с ним было, когда он выплеснул свой гнев.
Вахид зарычал. Сына Хели переполняли смешанные чувства: страх, непонимание, злость. Бедняга не мог ничего сделать, поэтому зарычав ещё раз на самого себя, он снова сел на каменный трон и запустил пальцы в волосы.
Ханна убрала руку от оружия. Разумеется ей было безумно страшно находиться в доме парня, который, можно сказать, похитил её, при учёте, что он хотел убить Нико и Нептун. Наплевав на последствия девушка подошла к Сэхму.
— Вы как Охотницы Артемиды? — сын Хели непонимающе посмотрел на неё.
— Кто это?
— Группа бессмертных девушек-охотниц под покровительством богини охоты Артемиды, — Ларкинз положила руку на плечо Вахида. — Они бессмертны и вечно молоды, пока не нарушат свою клятву отказа от любых романтических отношений. Охотницы путешествуют с Артемидой и охотятся на животных и монстров. Если девушка хочет присоединиться к богине, она должна отречься от мужского общества и полностью посвятить себя охоте.
— Нет, — ответил Сэхму и скинул руку дочери Персефоны, так как не привык чтобы его трогали — Если скандинав и нуждается в защите, то он должен расстаться со своей девушкой, если она есть. Мы не бессмертны и вовсе не под покровительством богов. Мы сами по себе. Да и с девушками мы не прочь развлечься, — он посмотрел на Ханну. Нептун сделала два шага назад, а лицо её выражало страх.
— Даже не думай об этом, — предупредила она и вытащила гладиус.
— Оставишь ещё один порез? — Ларкинз покрепче сжала оружие. — Можешь не боятся. Ты, конечно, красотка, но не в моём вкусе.
Дочь Персефоны была в лёгком шоке. Нет, может и хорошо, что она не нравится Вахиду, но обычно она редко слышит «Ты не в моём вкусе». Нептун убрала гладиус и села на холодный каменный пол скрестив ноги.
— Ну и что мы делать будем? Давай в «города»? Лос-Анджелес. Тебе на «с».
— Ты сейчас серьёзно? — с опаской спросил сын Хели. Он иногда встречал странных девушек, а иногда и нормальных приводил в свой дом, но никто из них находясь в Хельхейме, не предлагал сыграть ему в «города».
— Абсолютно. Ты же меня тут долго собираешься держать. Надо как-то убить время.
— Эм…ладно, только я уже не могу сидеть на этом холодном камне. Пошли в мою комнату?
— А у тебя ещё комнаты есть?
Сэхму уже не слышал её. Он пытался вспомнить что ему нужно делать чтобы открылась потайная дверь. Парень редко тут бывает, и уж тем более он, наверное, со дня побега из Вальгаллы не входил туда.
— Вспомнил! — Охотник залез на спинку трона и убрал паутину, что была на потолке. В эту секунду правая стенка превратилась в тонкий лёд, который сможет шмель разбить. Но несмотря на это лёд может сломать только дыхание смерти. Такая уж задумка. Одного выдоха Сэхму хватило, чтобы преграда распалась на мелкие кусочки.
— Обалдеть, — вырвалось у Ханны — Слушай, а где и за сколько ты купил такую дверь? А если я приду в тот магазин и скажу, что от тебя, мне будет скидка 30%?
— Её сделал мне один гном. Взамен я оставил его в живых, — сын Хели зашёл в комнату и жестом пригласил Нептун. Та же не спешила идти в неизвестность. Видя как нервничает девушка Сэхму взял её за руку и сам повёл к себе.
Сразу видно, что здесь живёт подросток. Температура значительно выше, чем в зале. На серых стенах постеры разных актёров и певцов, на столе тетради с невыполненным домашним заданием, аккуратно заправленная кровать, пара полок с книгами и шкаф для одежды.
— Но это…обычная комната.
— Конечно. А ты что ожидала увидеть? — парень прыгнул на кровать. — Кости, кровь и гробы? Кстати, хотел спросить, что случилось с твоим лицом?
— Гюнтер, — мрачно ответила Ларкинз и села на кресло около стола. — Мне нельзя днём выходить на улицу без кристаллов впитывающих свет. Половина которых, кстати, была у Нико в рюкзаке, — она укоризненно посмотрела на Вахида.
— Ну извини. Зато в этом мире со светом и теплом проблемы. Только в моей комнате есть пригодные для людей условия, — парень заметил взгляд метающийся по всей комнате. Неужели она всё ещё боится его? — Нептун, что ты ищешь?
— Часы.
— Но у меня нет часов, — дочь Персефоны с удивлением посмотрела на него. То есть, как дверь в стене изо льда, это можно, а часы на стенку повесить он не догадался! — Они в любом случае не нужны, так как здесь время идёт по другому.
— И сколько мы тут? Час? Неделю? Месяц?
— Да какой месяц? Не больше трёх часов, точно.
Ханна готова была его убить. Сэхму это сразу же понял и выхватил меч. За семьдесят лет жизни (если жизнь после смерти считается жизнью), он уяснила самое важное — никогда не зли девушку.
***
Нептун потеплее укутавшись в одеяле лежала на кровати сына Хели, пока тот искал эту грёбанную монету. Сам не зная почему Вахид решил помочь девушке. Он не хотел, чтобы в Хельхейме осталась ещё одна живая душа. К тому же Ларкинз сказала, что может помочь Сэхму незаметно переместиться и найти его банду, если он даст ей возможность связаться с Нико. Парень вспомнил, что у него где-то завалялась монетка, которую греки используют для подношения богине радуги Ириде. Как они её называют? Драхма? Или драмха. Он точно не запомнил.
— Можешь поспать, пока я поищу монету, — говорил сын Хели, на что Ханна улыбнулась и спросила:
— Чтобы ты меня во сне убил? Нет уж спасибо, — разумеется она уже не боится его, но всё равно не доверяет этому типу.
Вахид поднял руки:
— Клянусь жизнью, что не сделаю этого. Только потом верни мне клятву.
Девушка непонимающе на него уставилась:
— Что сделать?
— Потом объясню. Спи, давай, — стоило Ханне прикрыть глаза, она сразу уснула. «Значит, — подумал Сэхму — она не спала минимум день».
Сейчас же парень ломал голову, куда он мог положить драмху. Наконец, он вспомнил о своей пиратской шляпе, что лежала на дне его бардака в шкафу. Эту шляпу ему подарил отец, когда сыну Хели было десять. Он любил складывать туда маленькие драгоценности и непонятные фиговины.
— Нашёл, — сказал Вахид и достал из шляпы небольшую золотую монету. Парень подбежал к Нептун и стал трясти её за плечи.
— Клара, да отвали ты! — дочь Персефоны перевернулась на другой бок и потеплее укуталась в одеяло.
— Нептун, какая Клара? Я драмху нашёл!
— Чё? Кто? Кого? — сонно спросила девушка. — А драхму, — потянувшись она забрала у Сэхму предмет. — Теперь нужна радуга.
Предводитель «Венаторис» глядел комнату:
— Как видишь с этим плохо.
— Тогда наверх? — парень вздохнул.
***
— Ой, а ночью-то радуга не ахти, — словно удивляясь сказала Ларкинз.
— Да ладно! Объясни мне одно: почему нам нельзя было им просто позвонить? — Сын Хели чётко проговорил каждое слово, от чего Ханне стало не по-себе, но она этого никак не выдала, а лишь закатила глаза.
— Может потому что полубогам нельзя пользоваться мобильниками из-за того, что нас могут убить монстры?
— Знаешь, я все свои девятнадцать лет жизни в Мидгарде прекрасно пользовался и ничего не происходило.
— То есть на скандинавских полукровок это не распространяется? — Вахид завыл и хлопнула себя по лицу.
— Ты хоть понимаешь на какие жертвы мне пришлось пойти ради этой монеты?! Да я даже в шкафу убрался!
— Ничего, — легкомысленно ответила дочь Персефоны — тебе полезно.
В далеко послышались голоса. К ним стало приближаться значительное количество ребят с оружием. Так же один парень пустил в воздух стрелу, но приглядевшись Нептун поняла, что это было огромное перо. Сэхму улыбнулся. До слуха девушки донеслось тихое и гордое «Я знал», а возможно ей просто показалось. Всё это было сейчас не важно. Она хотела подбежать на встречу, но парень взял её за руку.
— Хм, Нептун, этот знак…ты же сейчас уйдёшь и продолжишь поиск?
— Эм…да я надеюсь.
— Тогда я думаю… — он ничего не объясняя обнял её и поцеловал. И это был не просто поцелуйчик в щечку, а настоящий. Ханна до крови укусила сына Хели и с силой оттолкнула.
— Ты офигел?! Я же не в твоём вкусе! — несмотря на то что Ларкинз была чертовски зла, она была, как и Вахид вся красная.
— Да, прости. Я не должен был…просто ты напомнила мне…а давай забудем этот инцидент?
— Ты хоть понимаешь, что...а знаешь, я согласна, — её злость мигом прошла. Она вспомнила Микеля и Клару. Наверное парень изменил дочери Тривии вовсе не из-за того, что был пьян. Микель увидел в той девчонке что-то, что есть у Клары. Даже в пьяном состоянии он не забывай о его любимой и даже после смерти он помнил её. — Сэхму, — Охотник посмотрел на Нептун — Ты же хороший боец?
— К чему ты клонишь?
Голоса стали громче и уже прояснялись силуэты. Среди толпы дочь Персефоны заметила Нико, а возможно это был ещё один скандинав. Возможно Нико вообще нет в живых. Но девушка сделала шаг вперёд и отцепила от пояса кинжал, который оставил Ричард.
— Возьми его себе, — она протянула оружие Вахиду.
— Дешёвка, — ответил он всего лишь посмотрев на него, но всё равно принял подарок.
— Зачаруй его. Там особо магии не требуется. Режешь ровно в час ночи, у костра этим ножом себе руку, три капли —
в огонь, четыре — прольёшь на сталь и скажешь: «Inimicus. Vi. Mortem». Повтори.
— Inimicus. Vi. Mortem.
— После этого не трогай оружие два дня и один час. Если ты убьёшь этим клинком любого своего врага и на кинжале останется его кровь — считай, что оружие сделано циклопами, а они мастера на всё руки.
Сын Хели уже увереннее взял оружие.
— Сэхму! — услышал он и повернул голову. Это кричал Джерт. Вся эта банда была в тридцати метрах от них. Но Ханна смотрела не на Охотников. Его взгляд был прикреплён к этому худощавому, бледнокожему брюнету, чьи волосы стали окрашены в ярко-синий. Пока парни обнимались со своим главарём ди Анджело подошёл к Нептун.
— Нико, твои…
— Ни слово о волосах, — предупредил сын Аида — Ни слова. Это просто мел и это они заставили меня, — он показал на членов «Венаторис».
— Ну извини, — засмеялся Шульц — Через краску проходят все новенькие Охотники. Кстати, красил его не я.
— Пожди, — улыбка не сползла. Она убежала с лица Ларкинз. — Ты стал Охотником?
— Это долгая история. Зато мы убили Воронов Одина.
— Ну «убили» громко сказано, — вмешался Джерт. — Там выпало у них парочка перьев. И глаз. И крыльев.
— Мы убили их! — крикнула вся банда в унисон и разразилась радостными возгласами.
