Нептун

Ханна ненавидела весну. Смешно, учитывая, что её мать — богиня весны. Но в это время года снег тает и образовываются лужи, погода изменчивая и непонятная, всё начинает цвести, но самая ужасная проблема — змеи. Эти твари пробуждаются именно весной и именно в это время они ожидают в своих норах, когда Ханна пойдёт в лес, чтобы вцепиться ей в ногу своими клыками. И вот сейчас девушка стоит в саду прекрасней которого она не видела, но сейчас был июнь, а по набухшим почкам на деревьях и едкому запаху черёмухи Ханна поняла, что в этом месте царит весна. Вот только это было скорее какое-то подземелье косившее под открытый сад. Фонари не давали столько же света как Солнце, если иметь хорошее зрение и присмотреться можно увидеть в далеке каменную стену, да и земля здесь не земля, а одна из горных парод типа глины или просто камня, на котором чудом растёт зелёная трава и самые потрясающие цветы. Голубые, зелёные, фиолетовые, жёлтые, красные, белые — все они смешались в одно большое красочное пятно, аромат их пьянил и манил к себе. Если бы на месте Ханны был обычный смертный, он бы непременно потерял сознание от запахов этих растений. Нептун прошла дальше и увидела огромные деревья такие же разные, как и цветы, начиная от яблони и заканчивая баобабом. Но полубогине было наплевать. Она шла по зелёной траве минут шесть, пока не поняла, что шагает по изумрудам. Самые настоящие изумруды. Уже хватало только одного фонаря, чтобы осветить эту часть сада, ведь его свет переливаясь радугой прыгал по поляне. Вот стоит целый ряд слив из сапфиров и аметистов, ему на смену пришла небольшая роща рубиновых вишен, на другой стороне мини-лес из шишек-кошачьего глаза и так практически бесконечно. Ханна подняла один из изумрудов и увидела в нём себя, хотя сразу было этого не понять. В отражении на неё смотрела умытая девушка семнадцати лет, без единого прыща, царапины или ужасных шрамов на лице; в кремовом платье, за которое сама Афродита убила бы; волосы аккуратно убраны в простую, но длинную косу; на голове сверкает диадема и только глаза остались прежними, такие же как этот изумруд. Ханна опустила взгляд. Действительно, кремовое платье, которое она просила в детстве у папы, на ногах золотые туфельки. Ну прямо Золушка после встречи с феей. Нептун прошла дальше. Обрыв. На ту сторону не перебраться. Зато на этой, прямо на краю, стоит небольшой столик для чаепития и сделан он был из цветов, и два стула из того же материала. «Я теперь буду ненавидеть цветы и чай», — подумала Ханна. — Красиво же тут, — вздохнул кто-то рядом. Раньше Нептун непременно подпрыгнула бы до потолка или на рефлексах проткнула б человека, который подкрался к ней так тихо. Но у Ханны не было оружия. Да и зачем? Этот голос казался таким родным и знакомым. Полубогиня повернулась. На краю обрыва свесив ноги сидела молодая девушка лет двадцати. Простое болотное жёлто-зелёное платье, прямые чёрные волосы, янтарные глаза смотрящие прямо в душу. — Не боишься упасть? — спросила Ханна. — Лететь далеко. Девушка склонила голову на бок и вопросительно посмотрела на Нептун. — Откуда ты знаешь, что там глубоко? Может прыгнешь и проверишь? Любой другой на месте Ханны выбрал бы один из вариантов: а) убежать от страха, б) кинуть камень в бездну, чтобы проверить её глубину, в) назвать девушку, предложившую тебе прыгнуть, чокнутой. Но Нептун поступила иначе. Она подошла к самому краю обрыва и сделала шаг вперёд. По идее она должна была умереть, но нет. Полубогиня пролетела метра три и приземлилась в море гладкого агата. Главное не бояться рисковать. Ханна вскарабкалась по скале (что в туфлях было не очень-то просто) и уселась рядом с девушкой. — Мам, а я умерла? Персефона тепло улыбнулась. — Нет, дитя моё, ты жива. Но если хочешь можешь остаться здесь, — богиня обвела рукой сад — и править на той стороне. Ни мой муж, ни кто-либо другой не посмеет тебя и пальцем тронуть. Только скажи. Нептун задумалась. Это её территория, она сможет править своим небольшим царством, жить без монстров и других проблем, не придётся спасать мир. Но тогда Ханна больше никогда не увидит Клару, Оливера, никогда не упадёт на свою кровать после очередного трудного дня и никогда больше…не встретит Нико. Нептун больше не сможет… «Я не Нептун, — подумала Ханна — Моё настоящее имя Ханна Ларкинз». Девушка вгляделась в глаза матери. Они одного цвета, а когда она видела её тогда, три года назад, они не имели определённого цвета и всё время менялись. Да и кожа была бледной, а не оливковой. — Менетий, образ женщины тебе не идёт. Персефона нахмурилась и заговорила не своим, а хриплым, ужасным голосом курильщика: — Ты понятия не имеешь во что ввязалась, девчонка. Я восстану вновь и никто мне не помешает. Персефона, вернее тот кто принял её облик, распался на тысячи песчинок. Сад тоже не отстал от своего хозяина: деревья и цветы засохли, трава пожелтела, а каменный сад превращался в обычный сад камней. Ханна поняла, что пора валить отсюда, но куда? Единственный вариант — прыгнуть в обрыв с агатом, что она и сделала. Нептун открыла глаза. Это не было похоже на гору драгоценных камней. Она словно парила в кромешной тьме. Даже носа своего не видно было, и глаза привыкнуть не могли. Ханна потрогала ступни, ноги, живот, плечи и голову. Ну хотя бы одежда и причёска стали прежними! — Эй! — позвала девушка — Здесь кто-нибудь есть? Эхо не повторило её слов, казалось, что пустота поглотила их. — Привет, — поздоровался уже обычный мужской голос. — ты ведь дочь Персефоны? — Эм… А это плохо? Ты, кстати, кто? И где я? И почему тут так темно? Незнакомец рассмеялся. — Не всё сразу. Понимаешь, я здесь как бы инкогнито, поэтому давай ты будешь звать меня Не Знаю. — Не Знаю? — Да, чтобы когда тебя спросили ты говорила только светлую сторону правды, а часть её оставляла во тьме. — А если я догадаюсь кто ты? Не Знаю не ответил на этот вопрос. — Вам нужна помощь. Моя дочь. Вы найдёте её тогда, когда на небе не останется ни одного красного пятна. — А понятней? — Ханна готова была поспорить, что этот Не Знаю улыбнулся наблюдая за ней, хотя здесь даже носа нельзя увидеть. — Часть правды всегда остаётся во тьме, — повторил Не Знаю и Нептун открыла глаза. Первым делом девушка посмотрела на свою одежду. К её великому сожалению она всё ещё была в сногсшибательном голубом платье, которое теперь буквально почернело. Ханна попыталась вспомнить что произошло. Они с Нико в отеле. Она беседует с Афродитой. Клара рассказывает о Джайлсе. Нико говорит, что Нептун потрясающе выглядит. Беседа с Джайлсом. А дальше? Пустота. Последние, что помнила Ханна — свет и ужасная боль. Нептун поняла, что без понятия где находится. Лес. Отлично. Здесь она сильнее всего. Но тогда где… — Ты проснулась! — радостно воскликнул Нико, подбежал к дочери Персефоны и обнял её. — Я только что буквально с того света вернулась, а ты меня убить хочешь, — прокряхтела Ханна, но улыбнулась. Она сама не осознавала как скучала по этому недоумку. — Дайте передышку! Нико отстранился и весь покрылся краской. Неловко получилось. — Хм… А как ты себя чувствуешь? Тут Ханна не выдержала. — Я расскажу тебе одну историю, странник, про то как девочка-полубог беседовала со своей матерью-мужиком, а потом ей загадывал загадки сам Не Знаю, — и девушка поведала Нико обо всём, что с ней случилось в саду Персефоны и кромешной тьме. — Часть правды всегда остаётся во тьме, — в сотый раз повторил ди Анджело — Как думаешь, что это значит? — Без понятия, — пожала плечами девушка и выкинула кость — Но курицу ты явно передержал.

***

За этот вечер случилось много всего. Нико и Ханна рассказывали друг другу свои истории, догадки или просто веселились. — Кстати, — начал сын Аида допивая апельсиновый сок — чтоб ты знала, мне девяносто один год. Именно в такие моменты, когда все замирают, в фильмах ставят звук сверчков. Ханна удивлённо посмотрела на него. Причём во взгляде этом читалось: " Ты, что, только что отнял мой чизбургер? Бессмертный, что ли?». Но спустя минуту она успокоилась и спросила: — Ну и зачем мне эта информация? Или ты клонишь к тому, что ты рыцарь на белом коне, который отдаст мне крылышко? Тогда давай. Нико объяснил, что по идее он должен выглядеть как старик, но когда ему было около девяти фурия Алекто под видом адвоката отвела их с сестрой в казино «Лотос», где время течёт иначе. — Ой, я помню это место. Мой отец однажды ездил туда, чтобы выведать секрет бессмертия у этих ребят. Он как и все алхимики старался найти или изобрести философский камень. — Такой красный камень из первой части Гарри Поттера? Нептун кивнула. Дальше они примерно час спорили на тему «Кто круче: Драко или Гермиона?». Ханна призналась в любви к Седрику и заставила это сделать Нико, но тому больше нравилась Полумна. — Это почему ещё? — спросила Нептун. — А почему тебе нравится этот Диггори? — Тем что он… — она долго молчала смотря на звёзды — Наверное мне просто нравится актёр. О, ты бы видел как он играл в «Сумерках»! — Где? Ох, зря он это спросил. Всё было прекрасно: они с Ханной лежали на мокрой от дождя траве, в лесу, на небе не было ни облачка, но Нико было просто необходимо всё испортить спросив что такое «Сумерки». Он потом ещё и издевался типа: «Ой, а это не те сопли над которыми все ревут?» или «И вам, девчонкам, это нравится?». — Кстати, Эдвард тоже долго скрывал от Беллы правду. И на солнце не появлялся. Может тот парень тоже фанат вампиров? — Не думаю, — Нико подкинул ещё дров в костёр — Можешь ещё раз повторить его слова? О дочери и тьме. — Кхе-Кхе, «Вы найдёте её тогда, когда на небе не останется ни одного красного пятна» и «часть правды всегда остаётся во тьме». Тебе это что-то даёт? Нико посмотрел на небо, затем на костёр и так несколько раз. — Часть правды…небо…такое ощущение будто… — Мы ищем не там, — закончила за него Ханна. — Это же нестандартное мышление. А что если он нам подсказывал? — Каких богов связанных с тобой и светом мы знаем? Обоим полубогам пришлось сильно потрудиться вспоминая и выговаривая имена богов. Нико нашёл в багажнике машины блокнот с ручкой с и вот, что у них получилось: Свет: Гелиос Гелиос_Селена_Эос Аполлон Гемера Эреб+Нюкта=Гемера Эос Артемида_Аполлон Тьма: Нюкта Эреб Артемида Селена — А зачем ты половину вычеркнул? — спросила Ханна. — Потому что это не мрак и тьма, а просто ночь. Не Знаю говорил о дочери. Эос сестра Гелиоса и Селены, а ещё она богиня рассвета. То есть у нас остаются только… — Эреб и Гемера. Истинный мрак и дневной свет. «Когда на небе не останется ни одного красного пятна». Он имел ввиду время после рассвета. День. Теперь всё складывается! — Эреб сильнее всего среди теней потому что он сам тень! Ханна, ты понимаешь? До рассвета ещё часа четыре есть и… — И ты все эти четыре часа будешь спать. Радость Нико угасла. — Сейчас не понял. — Сколько я была без сознания? День? Сомневаюсь, что ты всё это время дрых, как сурок. Давай, иди спать и не выноси мне мозг. — А он у тебя есть? С этими словами закончилась жизнь Нико ди Анджело…