Мольба

Около 9 столетий назад, произошел неимоверно во всех смыслах переломный момент в его жизни. Кто бы мог подумать, что Доктор встретит того, с кем он так давно не пересекался, не шутил, не обсуждал прошлое, и уж тем более проблемы родной планеты, Галлифрей. Его друг, что один из немногих, кого он благодарит за то, что он просто жив и где-то еще существует и по сей день. Но, от постоянных разлук и душераздирающих событий, у них практически не оставалось ничего общего.       Он даже не надеялся, что его встретят с распростертыми объятиями, как принято говорить, и уж тем более не в какой-то родной сфере деятельности Повелителей Времени. Со временем стирается всё, воспоминания, что так ярко и тепло отдавали ритм его двух вечно стучащих сердец, шутки, что можно было понять только его родной расе, которая всё-таки в итоге отвергла его, как чужака, веселье, которое не могли принести даже самые близкие ему, родители, боль, которую невозможно стереть из памяти своих регенераций, от которых он устал не меньше, чем от вечной жизни Дориан Грей, даже смерть отдается стертыми отрывками из его уже вечно чем-то занятой головы.       Мастер. Вот ключевое звание того, кто над ним сейчас возвышается, выдвигает себя настоящим спасителем и, банально называющий себя "умелым во всем". Не припомнится, что Мастер хоть раз шел тем путем, что советовал ему Доктор, как-то так получилось, что от лучших друзей остались самые настоящие "лучшие враги", что воюют уже несколько десятков столетий...Кто бы мог подумать, что каждый раз судьба сталкивала их лбами, чтобы кто-то из двоих снова сумел доказать свою правоту.

*В наше время*       Выстрел в собственного мужа. То, чего никак не следовало ожидать от его милой и гордой дамочки в таком раздражающем для Доктора наряде. Её рука сама вздрогнула от вылета пули. Еще бы, для женщины, что никогда не держала оружие это вполне свойственно. Лицо Мастера исказилось от попытки скрыть боль, которая пронзила его изнутри, причем по неимоверно жизненно важному органу, первому, находящемуся по диагонали правее, сердцу. Пуля, это то, что сделало паузу, которую никто и никогда ничем не заполнит. И не помогут тут горькие слезы, от прощения до смерти, казалось бы такой огромный путь, но увы, это не так. Пусть он и не самый лучший из своего рода, но по настоящему еще не прогнивший насквозь от содеянных дел. Тот звук, что разодрал радость восстановления собственного тела Доктора от стольких слов поддержки, кто даже и мельком его не знал и не слышал. Тот звук, что символизировал как последнее начало конца, которое больше не возродится, даже если попытается спустя несколько веков. Тот звук, что уничтожил надежду на прощение и совместную работу с его единственным и лучшим другом. (или врагом?) —Я больше не поверю ни единому твоему слову! Я не думала, что ты сможешь так просто предать свою собственную жену!-В крике и истерике кричит Миссис Саксон. Дрожи в голосе вовсе не слышно, наоборот, она орёт так уверенно, что даже содрогаются некоторые стеклянные изделия, что еще не полностью разбились. Она топает одним из своих каблуков, чтобы Капитан Джек Харкнесс даже не думал прикасаться к ней, поскольку считает свой поступок правильной дорогой. Только дорогой куда? Правильно, дорогой угодить в тюрьму.       Мастер сохраняет такое наглядное спокойствие, что даже не пытается потрогать раненное место из-за скованных позади наручников. К нему в голову пришло осознание перед последним и наглядным уходом, возможно только для себя, возможно только для Доктора. Осознание того, что барабаны в голове перестают бить так громко.       Десятый Доктор буквально выпучивает глаза от такого поступка, но совершенно не теряется в собственных эмоциях и срывается с места подбегая к нему сзади, чтобы смягчить такую жесткую посадку на спину. Его голос дрожит от настоящего чувства страха, которого он не испытывал абсолютно никогда. Он теряет последнего, самого родного, самого замечательного для него друга, он прощает ему всё. Неважно как, неважно где, сейчас ему была дорога только жизнь Мастера. —Я держу тебя, держу.-В отчаянии почти шепчет уставший от вечных потерь Доктор. Казалось бы, бесконечное и очень тяжелое дыхание со стороны двух мужчин продолжается на протяжении минуты, от чего Мастер произносит речь, в его стиле, не смотря на такую накипевшую обстановку. —Умираю. У тебя, на руках. Ты правда доволен этим?-Мастер улыбается и прикрывает веки, чтобы произвести драматический эффект и буквально заставляет встать Доктора в ступор от сложившейся ситуации. Ибо, нелегко принять и то, что он тоже виноват, что не уследил за таким неожиданным выстрелом. —Ты не умрешь так просто. Одна пуля уж точно тебя не заставит совершить подобное.-Срывается, практически незаметно для самого Доктора, с его губ. Он отчаянно пытается уговорить Мастера, чтобы тот не оставлял Доктора единственным Повелителем Времени. Иначе, это может дать еще одну потерю, которую Доктор уж точно не переживет в скорых событиях. —Ох, плохо ты меня знаешь, Доктор. Я отказываюсь регенерировать. Мне бы никак не хотелось проводить остатки своей жизни твоим пленником.-Сделав акцент на имени Доктора он продолжает завораживать своими гримасами и умением преподнести этот, как казалось спектакль для Доктора. —Но, ведь ты должен. Это не может закончится вот так!-На глазах выступают блестящие, но невероятно горькие слезы и первой струйкой катятся по щекам героя. Если бы кто-то брал их на экспертизу в исследованиях, они бы точно не смогли осознать, что смог вытерпеть последний из своего рода. —А как же всё что мы преодолели? Далеков? Аксонов? Пауза. В голову пришло лишь одно слово. —Регенирируй!-Уже выкрикивает Доктор, не обращая внимания на тех, кто сейчас бросает на него сожалеющие взгляды.       Нарастает тишина, которую Доктор уже не может выдерживать. Она настолько сильно давит, что тот уже буквально питается слезами и толкает последние слова в его адрес, что Мастер может услышать. —Как же ты не поймешь, нас всего двое. И больше никого...-Иронично, но точно подмечает герой этой сказки. —Но, как тебе это? Я выиграл.-Недолго думая прошептал он своему другу.—Они утихли, Доктор.-Со скрытым восхищением произносит Мастер.—Барабаны. Их больше не слышно.       Последние издевательские взгляды заканчиваются резким закатываем глаз и остановке двух сердец умирающего друга-злодея. Конечности тела полностью расслабляются от потери контроля над собственным "человеческим" телом. Первые секунды герой подсознательно не хотел принимать настолько ужасный поступок со стороны даже не знакомой ему женщины. Он закрывает глаза и делает лицо, что не поддавалось бы даже самым грустным описаниям человеческой физиономии. Доктор прижимает к груди уже мертвое тело, что больше никогда не поздоровается, не скажет чего-то, что знает только Повелитель Времени и даже не скажет пару фраз, что уже могли бы ободрить его. Герой больше не почувствует такого тепла, от которого он так долго и принудительно отвыкал. Он больше не похвалит и не восхитится тем, что пережил его самый близкий друг. Последний, в своем роде, как он считал, но слишком горько осознавать, что это настоящая судьба расы Доктора. Он опускает голову в волосы Мастера и осторожно качает его от переступившего всякую грань горя. Слезы катятся нескончаемым потоком, конечно, никак иначе Доктор не смог бы реагировать на такую ситуацию. Всё это продолжается длительное время, пока герой не начинает кричать в истерике об отрицании того, что случилось. Это просто страшно, никому не пожелаешь увидеть смерть последнего друга на собственных руках. Ему уже ничего не оставалось, как о просьбе оставить его наедине с собственными потерями, поскольку такое пережить он точно не сразу смог. Доктору уже неважно, запачкался ли он чьей то кровью, или чист как совесть девственника, ему уже совершенно ничего не важно.       Он потерял за кого по настоящему сражаться, и даже за кого жить.