Девятью днями ранее
— Здравствуй, золотце, — мягко обратился Маккой к своей новой пациентке. Девочка робко подошла ближе. Леонард улыбнулся, вспоминая, какой стеснительной была его дочь в этом возрасте. — Меня зовут Леонард Маккой, — сказал он и показал медицинский трикодер. — Обещаю, будет совсем не больно, но я попрошу тебя постоять минутку спокойно, — он поднес прибор к её груди, прочитал показания и повернул экран к ней. — Видишь эти цифры на экране? По ним я могу понять, насколько ты здорова. Он дал ей осмотреть прибор, довольный, что девочка не боится его, как остальные дети. Его сердце сжималось при виде ребёнка, который дрожит так сильно, что прибор выдаёт сплошные ошибки. Девочка осторожно передала ему трикодер, вероятно, опасаясь, что уронит его. Маккой предложил ей сесть на стул рядом с ним и постучал пальцем по экрану. — Благодаря этому прибору я могу определить, как чувствует себя твоё тело, но, может быть, ты чувствуешь что-то, что прибор не показывает. Скажи мне, как ты себя сейчас чувствуешь? Она серьёзно посмотрела на него. — У меня ничего не болит. — Это хорошо, — Маккой кивнул. — Что-то ещё? Тебе часто бывает радостно или грустно? — Не знаю. — Ага… а что насчёт злости или, может, страха? Девочка опустила взгляд. Её ноги болтались, не доставая до пола. Она пожала плечами. Леонард задумчиво хмыкнул. — Знаешь, как я себя сейчас чувствую? — спросил он заговорщическим шёпотом. Она помотала головой. — Я боюсь, — сказал он. Девочка приоткрыла рот от удивления. — Почему? — Мне всегда боязко на новом месте, — Маккой похлопал её по коленке. — Я вообще домосед, но работа у меня такая, что приходится много путешествовать во всякие далекие места, — он оглянулся по сторонам. — Сюда, например. Знаешь, что меня здесь больше всего пугает? Её глаза стали большими-большими, и девочка закусила губу, будто чтобы не дать себе выболтнуть ответ. Леонард сделал вид, что не заметил. — Меня пугает тот здоровяк, — прошептал он, кивая в сторону крупного на вид мужчины, безмолвно стоящего в углу комнаты. — Вид у него устрашающий, правда? Девочка наклонилась ближе и прошептала в ответ: — Это телохранитель мистера коммандера. Он должен выглядеть устрашающе, чтобы отпугивать Их. — Правда? — ахнул доктор. — Хочешь сказать, здесь есть кто-то страшнее него? Малышка закивала. — Да, сэр, намного страшнее! — Хм, — протянул он ворчливым тоном, — меня никто не предупреждал. Теперь я буду бояться спать по ночам! — Я тоже боюсь, — призналась девочка, снова закусив губу. — Но папа говорит, что не надо бояться, потому что Они не могут попасть в дом без приглашения. Леонарду это совсем не понравилось, как и то, что большинство детей, с которым он беседовал, тоже упоминали что-то о Них или же Иных, неких существах, имеющих странную власть над колонией. Поначалу он списывал всё на бурное детское воображение или на страшилки, которыми пугали их родители, но теперь, как оказалось, не только дети, но и взрослые верили в нечто, чего стоит бояться… и Леонард думал: может и ему стоит опасаться чудовищ, скрывающихся во тьме? Но даже Иные никак не объясняли отсутствие болезни у детей. Неужели рапорт Звёздного флота оказался ложным? Но нет же, Леонард сам видел могилы детей, погибших за все эти годы. Он пытался говорить с родителями, но в ответ слышал лишь что прошлое ворошить не стоит. Дети и правда погибали, и с каждым днём Леонарду всё больше казалось, что причина отнюдь не в болезни. А значит кто-то — группа людей или даже вся колония — хотели скрыть, что здесь происходило на самом деле. — Доктор Маккой? — робко спросила девочка, видя, что доктор слишком долго молчит. — Прости, милая, — сказал он, — я слегка отвлёкся. Старею, наверное. — Я знаю кого-то намного старее вас. Он приподнял бровь и, стараясь скрыть улыбку в голосе, спросил: — Правда? И кто же это? — Рассказчица! Она здесь самая старая и она знает всё на свете, — девочка бросила быстрый взгляд на охранника. Она понизила голос до едва слышного шепота, так что Леонарду пришлось напрячься, чтобы услышать: — Она может рассказать вам о Них. Она говорит с Ними и забирает нас… Но девочка резко осеклась и отпрянула. По спине Леонарда пробежали мурашки. Он поблагодарил её кивком и уже громче объявил, что она здоровая маленькая леди. Вскоре после этого в комнату зашёл молодой парень, словно он всё это время стоял под дверью, и увёл девочку с собой. Леонард вздохнул и принялся вносить данные в падд, на котором он вел свои медицинские записи, и ждать следующего пациента. Когда никто не пришёл, он повернулся к охраннику. — А где остальные? Мужчина молча вышел за дверь, но вернулся в комнату уже не он. Вместо него пришёл тот, кого девочка назвала «мистер коммандер»; тот, кого Леонард откровенно недолюбливал. Он действительно выглядел как строгий и требовательный командир, который знал, как держать людей в подчинении. Другое дело, когда он направлял свой требовательный взгляд на доктора, считавшего, что единственный, кто мог ему приказывать — это капитан Джеймс Кирк. — Я осмотрел только треть ваших детей, — начал было доктор. Он сразу заметил, что его собеседник держался с некой враждебностью. — Этого достаточно, — перебил его коммандер. — Возвращайтесь на свой корабль, доктор Маккой. Как я уже говорил, мы не нуждаемся в вашей помощи. Медикаментов будет достаточно. Маккой сложил руки за спиной, копируя жест одного знакомого вулканца, и покачнулся на носках. — Забавная вещь, Боб — можно я буду звать вас Боб? — Нет. — Так вот, Боб, я здесь по одной причине, а именно определить, нужны вам лекарства или нет, — небольшая белая ложь, не станет же Джим его за это корить? — И пока я могу лишь сказать, что они вам не нужны. Леонард не ожидал толчка, но в следующую секунду коммандер уже прижимал его к столу. Он услышал, как позади них что-то упало на пол и разбилось. — Уберите руки! — возмутился доктор. Мужчина сжал края голубой униформы в кулаках. — Я не позволю вам подвергать риску мою колонию, — прорычал коммандер. — Возвращайтесь на свой корабль, Маккой, и передайте, что вы никак не можете нам помочь. Поверьте мне, вы не пожалеете об этом решении. Он сказал «колонию», не людей. Это поведало Маккою больше, чем его угрожающий тон. — А если я откажусь? — Тогда мы найдём вам применение. Леонард вырвался из его хватки. — Думаете, я так просто уйду? Вы что, совсем спятили? Здесь что-то не так, и дело вовсе не в болезни! Что вы делаете с этими детьми? — он не хотел ставить вопрос так обвиняюще, но что-то во взгляде коммандера подсказало Леонарду, что он прав. Боже, подумал он, неужели эти взрослые и правда ответственны за смерти своих детей? Коммандер отпустил доктора и отстранился, смерив его взглядом. Атмосфера в комнате накалилась, будто вулкан перед извержением. — Отведите его в зал собраний, — сказал он двум мужчинам, зашедшим в комнату. — Доктор Леонард Маккой с «Энтерпрайза» хочет нам помочь — так пусть поможет. Это прозвучало достаточно зловеще, чтобы Леонард попятился от двух серьезно настроенных охранников и метнулся в боковую комнату, где лежали его вещи, а главное — коммуникатор. Разумным решением было бы попросить немедленно перенести его на корабль. Он слишком поздно понял, что не стоило приходить сюда одному; в одиночку ему не справиться со всеми гнусными секретами, которые скрывала эта безобидная на вид фермерская колония. Но доктор не успел добраться до коммуникатора. После небольшой потасовки его скрутили и вывели на улицу, не особо заботясь о травмах, которые могли ему нанести. В этот момент мысли Леонарда занимало лишь одно. Хоть бы от меня что-то осталось. Хоть что-то, чтобы Джим смог меня найти.~~~
Настоящее время
— Так ты не ведешь меня к себе домой, — как бы невзначай сказал Маккой. — Пустыня и есть мой дом, — ответила Грэм. Ну конечно. Он должен был понять это ещё с самого начала. Что лишь подтверждало то, какой он глупец. — Значит, я обречён бродить по этой адской пустоши вместе с тобой. Аж спокойней на душе стало, — отметил он с лёгким намеком на сарказм в голосе. Грэм остановилась и медленно повернулась к нему. Лунный свет сверкнул в её тёмных глазах, похожих на гладкие чёрные камни под водой. — Леонард, я Проводница. — Проводница, — пробормотал он и внимательно присмотрелся к ней, прежде чем окинуть взглядом пустыню, которая, казалось, навечно застыла между сумерками и рассветом. Леонард был уверен, что за все дни с тех пор, как он встретил эту женщину и пустился в долгое путешествие по пустыне, он ни разу не видел полуденного солнца. — Что это за место? — наконец спросил он. — Край земной и неземной, здесь и в то же время нигде. Это наш дом. — Но не мой, — возразил Леонард и указал в небо. — Мой дом наверху, туда я и хочу попасть. Тишина. Грэм смерила его долгим взглядом. — Мне жаль, — сказала она тоном, лишённым эмоций, и продолжила идти, оставив Леонарда размышлять над её словами.~~~
Кирк смотрел на красные пески пустыни, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. — Целая неделя, — медленно повторил он. — Девять дней, — поправил Спок со свойственной ему точностью. Джим чувствовал свою вину в этой ужасной правде: Маккой больше недели бродил по бесконечной пустыне. «Он мёртв», было его первой мыслью, жгучей, как боль, но всё же оправданной. «Нет, Боунс не мог так просто погибнуть», было следующей мыслью, и он решил придерживаться её. Джим не выказал свой страх собравшимся вокруг людям и обратился к своему старпому: — Нужно просканировать пустыню на признаки жизни. Мне плевать, как далеко мы их обнаружим. — Я уже связался с «Энтерпрайзом», капитан. Мистер Чехов сообщит нам результаты. — И транспорт, — добавил Джим, переводя взгляд на красные утёсы вдалеке. — Нам понадобится быстрый транспорт для поисков. — Стоит ли воспользоваться транспортером? Это лучшее, что у них есть, но неоднократные скачки туда-сюда за такое короткое время могут плохо на них сказаться. По крайней мере, так сказал бы Маккой. Джим недолго колебался. — Если Чехов обнаружит чей-то сигнал, мы используем транспортер. Наша главная задача — найти доктора, но я не хочу ставить под угрозу остальной экипаж. Боунс бы мне этого не простил, мысленно добавил он. Спок, казалось, понял ход мыслей капитана. — Есть, капитан, — в голосе вулканца слышались нотки сомнения. — Нужен ли нам проводник из колонии? Они знают местность лучше, чем мы. — Нет, — Кирк поджал губы. — Я им не доверяю, — был его ответ. Спок принял его без возражений. — Лейтенант Ухура прибудет приблизительно через 9,3 минут. Возможно, она сможет найти информацию, которую не удалось раскрыть нам. — Надеюсь, Спок. Кирк старался не думать, в каком беспорядке они оставили колонию. Он не позволил суровому виду мужчины, возглавлявшего этих людей, напугать его и он уж точно не допускал мысли, что если они не смогут вернуть Маккоя, это человек будет ответственен за смерть не просто его офицера, но и лучшего друга. Не время было горевать о том, чего не изменить, как и злиться на бесполезность колонистов в этой ситуации. Он поставил перед собой одну цель и доверивлся своему экипажу в решении других вопросов, пока он снова не сможет взяться за них уже с ясной головой. Нужно найти и спасти Маккоя. А если его уже не спасти, что ж, Джим должен сделать хоть то малое, что ещё мог: вернуть тело доктора на «Энтерпрайз», чтобы похоронить его на Земле. Джим не тешил себя пустыми надеждами. Смерть Леонарда Маккоя будет страшной трагедией, от которой сложно будет оправиться и которую невозможно будет забыть. Она непременно заденет Джима, и ещё сильнее заденет весь экипаж «Энтерпрайза».~~~
— Это что, — произнёс Леонард с плохо скрываемым удивлением, — река? Грэм коснулась его плеча, призывая идти дальше. Впереди них, извиваясь словно змея, пустыню пересекала река. В сумерках она казалась полуночно-чёрной. По поверхности проходила легкая рябь. Песок возле берега становился красным илом, неприятно прилипавшим к ботинкам. Не слышно было ни плеска волн, ни течения; река была на удивление спокойной. Леонард всматривался в её воды, слишком тёмные, чтобы отражать что-то кроме двух неясных силуэтов, и думал, не живёт ли что-то на глубине. Рыба, наверное. Леонард вспомнил, что уже давно ничего не ел, хотя по какой-то причине голод совершенно его не беспокоил. Он присел на берегу реки и дотронулся до её гладкой поверхности. Где-то вдалеке раздался всплеск, нарушив монотонную тишину пустыни. — Её можно пить? — поинтересовался он. В его сумке не было средств для анализа воды… как и его трикодера. Фляга с дождевой водой ещё наполовину полна, ведь теперь ему хватало одного глотка, чтобы утолить жажду на целый день. — Река небезопасна, — сказала его проводница. — Здесь мы не сможем её перейти. Идём, там будет мост. Леонард хотел подняться, но произошло нечто неожиданное. На глубине мелькнул голубоватый свет, сначала крошечной искрой, но постепенно становясь всё ярче. Поднявшись на поверхность, он растянулся в светящийся круг. Леонард не мог отвести от него глаз. Тогда в круге появилось изображение: пустыня, озарённая ярким солнцем, какой он не видел её уже целую неделю. Всё те же красные пески, простирающиеся далеко на восток. Только что-то здесь не так. Ведь пустыня была безлюдной… — Джим! — с его губ шёпотом слетело имя. Словно услышав Леонарда, фигура человека в круге остановилась. Джим обернулся, и вскоре к нему присоединился его спутник. — Боже мой, — произнёс Боунс, увидев знакомый силуэт вулканца. Он машинально приложил руку ко лбу, хотя понимал, что дело не в тепловом ударе. Он уже давно перестал ощущать тепло. Джим что-то сказал Споку и указал на скопление валунов вдалеке. Леонард завороженно наблюдал, как Спок знакомым жестом настраивал трикодер. Образ был настолько яркий и живой, словно отражение или видеосъёмка в реальном времени. Внезапно его сердце защемило. Он хотел быть с ними. В чём смысл пустого блуждания? Ему не место в этой потусторонней пустыне. Нет, он хотел быть в той, где Джим и Спок. Совсем неподалёку раздался ещё один всплеск. По воде пошли волны, изображение в круге размылось всего на секунду. Леонард увидел, что фигуры капитана и первого помощника отдаляются (его друзей, промелькнула мысль в голове) и вскоре совсем исчезнут. Дрожащей рукой он потянулся за ними, но они были так далеко. Недолго думая, Леонард зашёл в реку, не слыша предостерегающего рычания у него за спиной. Образ в круге стал ярче, отчетливее, подавляя всё вокруг. Он манил Леонарда, будто зов сирены. Он бы вошёл прямо в него, бездумно пошёл бы ко дну, если бы не рука, схватившая его за шиворот. Леонарда резко дёрнуло назад, да так, что он споткнулся. — Леонард! — резко окликнула его Грэм. — Тебе там делать нечего. Идём, — она стояла на берегу, у самого края воды, и, вцепившись в край его рубашки, тянула Маккоя к себе. И Маккой сопротивлялся, словно рыба, которую хотят вытащить на сушу. — Нет! Они здесь! — кричал он, не понимая, откуда вообще взялось это всеподавляющее отчаяние, но все остальные чувства будто перестали существовать. — Пусти меня к ним! — Леонард! Он взвыл, глядя, как по воде пошли волны, смывая изображение. — Н-нет, — прошептал он полузадушенно. — Вернитесь! Будто в ответ на его мольбу на глубине вновь промелькнул отблеск света. Леонард дёрнулся в хватке Грэм и протянул руку, желая коснуться его. Но вместо сияющего круга на поверхность всплыл кто-то другой: с водянистыми тюленьими глазами, женственными чертами лица и длинными волосами, с которых стекала чёрная, как чернила, вода. Существо поднялось из воды и протянуло худые, увитые водорослями руки к Леонарду. Мысли путались в голове. Он стоял по пояс в ледяной воде и ничего не мог с собой поделать. Улыбка этой речной девушки словно говорила: я дам тебе всё, что пожелаешь, если ты только последуешь за мной на дно реки. Кто-то зарычал за его спиной. Ему в спину резко впились острые когти. Девушка покачнулась, подплыла ближе; её улыбка мягкая, манящая. Внезапно чьи-то зубы вцепились в плечо Леонарда, и боль от укуса моментально его отрезвила. Он попятился, и в ту же секунду речная девушка с нечеловеческим визгом метнулась на него, обнажив длинные клыки. Теперь он увидел, кто она — нет, оно — есть на самом деле. В этом существе нет ничего человеческого. В прыжке оно чуть не схватило Леонарда за ногу. Падая на спину, он увидел, как другое косматое создание со звериной мордой щёлкнуло пастью над его головой. В страхе он кое-как выбрался на берег, обернувшись только когда оказался в безопасности. Укушенное плечо пульсировало от боли. Река вновь успокоилась, по её зеркальной глади не проходили даже волны. Существо из реки пропало. Как и зверь, которого он успел заметить краем глаза. — Что это было, Грэм? — прошептал он. Ответ был прямо на поверхности: селки. Имя существа, которое он прежде никогда не слышал, каким-то образом само пришло ему в голову. Он поёжился, представив свою судьбу в когтях речной девы, не вмешайся его проводница. — Спасибо, — сказал он, жалея, что не может подобрать других слов, чтобы выразить свою благодарность. Склонившись рядом, Грэм словно и не заметила Маккоя, устремив взгляд куда-то мимо него. Её лицо, хоть и человеческое, сохранило звериные черты. Она кивнула на дорогу через реку, которой там явно до этого не было. — Идём, — сказала она. — Мост готов. Он поднялся не сразу. Куда бы они ни шли, он вряд ли уже сможет вернуться, и эта мысль не давала Леонарду покоя. Грэм не стала силой заставлять его идти. Она терпеливо подождала, пока он поднимется с холодной земли, готовый идти дальше. Уже потом он понял, что дорога, по которой они шли, невидима, и тем не менее он чувствовал её. Что-то в нём изменилось, и продолжало меняться, чем ближе они к цели. С каждым шагом он обретал что-то новое, неземное знание, чувство или способность, но в то же время терял что-то другое. Это и пугало Леонарда больше всего. Он боялся… нет, он точно знал, что сейчас в нём меньше от человека, чем было в начале этого путешествия.