***
Антон третий день не находил себе места. Не дождавшись тогда сообщения от Вики, он позвонил ей, но телефон упрямо молчал, а длинные гудки жутко раздражали. Почему-то в душе парня появилась неприятная уверенность в том, что с девушкой что-то случилось. Он звонил по несколько раз в час, но ответа не было, отчего волнение разрасталось практически до вселенских масштабов. Леша не знал, как успокоить брата, который слишком бурно на все реагировал, срывался по поводу и без, хватался за телефон при любой возможности. В какой-то момент Миранчуку пришла в голову самая идеальная идея, которая только могла появиться в подобной ситуации. — Тох, у нас же есть знакомый хороший в полиции, он может по номеру телефона пробить адрес девушки. Антон неуверенно на него посмотрел, но воспаленный мозг уже кричал о том, что Леша прав, и нужно срочно связываться с их знакомым. Откуда у Миранчуков такие знакомые? Когда-то давно, еще только переехав в Москву, парни влезли в какой-то мутный блудняк, а молодой лейтенант вписался за них, выгородил, а после и вообще предложил обращаться к нему, если появится такая необходимость. И вот сейчас такая необходимость появилась. Быстро набрав номер Сергея, а если быть точным, то старшего лейтенанта Баринова, Миранчук вкратце обрисовал ему картину, и полицейский обещал помочь как можно скорее. Уже через полчаса Антон знал адрес Вики и бегал по квартире, словно ужаленный, в поисках любимой толстовки. Ехать действительно было далеко, но парень не обратил на это никакого внимания. Он чувствовал, что с девушкой что-то случилось, и желание помочь обострилось просто до предела. Дверь никто не открывал, хоть Антон уже трезвонил, казалось бы, целую вечность. Даже шагов не было слышно. Складывалось впечатление, что в квартире попросту никого нет, но от этого легче совершенно не становилось. От отчаянья парень принялся громко барабанить в дверь кулаком, надеясь, что может так будет какой-то толк. Но от его шума только открылась соседняя дверь. — Чего барабанишь-то и спать людям не даешь? Нет Петровича, бухать не с кем, — соседка была далеко не первой свежести, отчего Антона немного передернуло, но ему была нужна хоть какая-то информация, поэтому он натянул на лицо самую милую свою улыбку и произнес: — А Виктория Новикова здесь проживает? — Здесь-здесь, только нет ее, уже третий день, братец ее в больницу отвез, кажется, она с лестницы навернулась, — женщина была прекрасно осведомлена о настоящей причине попадания девушки в больницу, ведь видела, как Стас на руках нес Вику, которая явно пострадала не от своей неуклюжести, а от рук пьяного отца. У Миранчука перехватило дыхание, он и подумать не мог, что все окажется настолько серьезным. — В какую больницу ее брат отвез? — голос дрожал, а парень внимательно смотрел на соседку, мысленно молясь, чтобы та точно знала. — В четырнадцатую, в травму. Парень достал из кармана какую-то помятую купюру и, сунув ее в руку женщине, проговорил что-то вроде «Спасибо» и устремился вниз по ступенькам. Соседка только довольно ухмыльнулась и вернулась в квартиру. Антон ехал настолько быстро, насколько позволяла только загруженность на дорогах. Он не беспокоился о том, что несколько раз чуть ли не спровоцировал ДТП, подрезая и обгоняя зазевавшихся водителей других автомобилей. Его не волновало даже то, что вскоре он получит нехилый штраф из ГАИ о превышении скорости. Миранчука заботило только состояние Вики, а все остальное казалось мелочью. Четырнадцатая окружная больница встретила парня своим обычным графиком работы, где черным по белому было написано, что посещения разрешены только строго с 14:00 до 16:00. Сейчас же был даже не полдень, но парень был уверен, что добьется встречи с девушкой любым способом. И один из таких способов работал просто безотказно. В регистратуре сидела девушка, записывающая какие-то данные в карточки и распределяя их по каким-то своим критериям. — Здравствуйте, девушка, — Антон обворожительно улыбнулся, а молоденькая медсестра, кажется, тут же поплыла, смотря на него слегка ошарашенным взглядом. — К вам недавно поступила Виктория Новикова. Мне нужен ее врач. На самом же деле, Антон хотел сначала удостовериться, что с Викой все в порядке, а уже после беседовать с врачом. Медсестра продолжая улыбаться, что-то искала в своих записях. — Да, вот, Виктория Новикова поступила три дня назад в травматологическое отделение. Ее лечащим врачом назначен Кондратьев Михаил Александрович. Вы можете пройти к нему на третий этаж, кабинет «триста сорок один». — Большое спасибо! Удачного вам дня! — еще одна улыбка парня для закрепления успеха, и он уже бежит на третий этаж. Кондратьев оказывается на месте, изучая рентгеновский снимок. Антон стучит в дверь и, услышав короткое «Войдите», толкает ее от себя, попадая в кабинет. — Здравствуйте! Вы лечащий врач Виктории Новиковой? — Миранчук пытливо смотрит на врача, не отводя взгляда. — Здравствуйте! Да. А вы кто? Антон на долю секунду задумался. А ведь и правда, кто он ей? Знакомый? Да. Но здесь просто знакомых не пускают. Уверенно глядя в глаза доктору, парень лжет без зазрения совести: — Она моя девушка. — Вот как! Что же это вы допустили, что ваша девушка со ступенек падает? Не уследили? — парень смотрел на Кондратьева с неким недовольством. Уж очень он не любил, когда ему предъявляют претензии, да еще и не по делу. — Я могу ее увидеть? — вопросом на вопрос, как будто так и надо. — Можете, но недолго, она только вернулась в палату после обследования. — Какой диагноз? — парень затаил дыхание, боясь даже пошевелиться. — Перелом двух парных ребер, а также ушибы внутренних органов: печени, почек, опасности для жизни не представляют. — Спасибо, доктор, — произносит Антон, смущенно улыбаясь. — А в какой Вика палате? — Триста двадцатая в конце коридора, только недолго, ей нужно отдыхать, — сурово, но в то же время ласково отвечает Кондратьев. Миранчуку удалось его расположить к себе каким-то невероятным образом. Парень несколько раз кивает и выбегает в коридор, попутно доставая из кармана сотовый.***
Вика вернулась с рентгена и УЗИ под руку с медсестрой, помогавшей ей передвигаться. Уложив девушку на кровать и сделав ей укол обезболивающего, медсестра удалилась, сказав только, что доктор вскоре зайдет. Кондратьев зашел через минут пятнадцать, держа в руках снимок. — Итак, Виктория Владимировна, как я и предполагал у вас перелом двух парных ребер, поэтому сейчас Леночка сделает вам тугую перевязку, и никаких резких движений, договорились? — Да, — Вика не сильно была настроена на разговоры, но выбора не было. Леночка пришла буквально через несколько секунд и ловко перевязала девушке грудную клетку, повторив те же рекомендации врача. Вика вернулась в горизонтальное положение, судорожно вспоминая, где же ее телефон, который тогда она как обычно убрала в карман джинсов. На тумбочке его не было, а искать самой не было возможности, оставалось только ждать Стаса. Девушка успела немного задремать, когда услышала, как в ее сознание врывается какой-то посторонний звук — стук в дверь. Вика открыла глаза, и сквозь матовое стекло заметила фигуру у двери. — Войдите, — тихо и с неким опасением произнесла девушка. Сначала в проеме появился огромный букет цветов, а после уже и Антон, аккуратно закрывая дверь ногой. — Здравствуйте, Вика! — кажется, такое приветствие стало для него уже привычным. — Здравствуйте! — тихо, немного потупив взгляд, ответила девушка. Что-то дрогнуло у нее внутри, стоило парню только появиться в палате. Что-то, чего никогда у нее, кажется, не было. — Это вам с пожеланиями скорейшего выздоровления, — Миранчук улыбнулся настолько завораживающе, что девушка даже слегка на него засмотрелась, да и Антон уловил в ее зеленых глазах какую-то искорку заинтересованности. — Что вы, не стоило, это же очень дорого, — Вика приняла цветы, которые были нереально красивыми, и тоже слегка улыбнулась, что все еще отдавалось болью в теле. Немного поморщившись, девушка прикоснулась рукой к груди, ощущая, что повязка как-то стала сильно давить, принося дискомфорт. Антон сразу же заметил, как изменилось выражение лица Вики и, забрав из ее рук букет и положив его на тумбочку, присел на край кровати. — Сильно болит? Вика поняла, что скрыть ничего не удалось, попыталась перебороть жутко неприятные ощущения и, подняв на парня глаза, замотала головой. — Все хорошо, ничего не болит, — голос, правда, был совершенно не убедителен, да и Миранчук прекрасно знал, что порой бывает слишком сложно скрыть боль, поэтому он не стал ничего говорить. — Спасибо за цветы. Казалось бы, что еще в данный момент нужно было парню для счастья, кроме ее улыбки и такого банального «Спасибо». Вика дернула рукой, невольно касаясь ладони Антона, который вздрогнул от того, какими же холодными были ее пальцы. Ему захотелось отогреть их, но парень почему-то не решался коснуться, помня, как в прошлый раз девушка в буквальном смысле шарахнулась от него. Девушка смутилась еще больше, когда ощутила на себе внимательный взгляд Миранчука. — Почему вы так на меня смотрите? — получилось слишком вызывающе, но Вика очень хотела понять намеренья этого человека. — Вы мне симпатичны, я хочу помочь, — вот так просто он признался ей в том, в чем не в силах был признаться себе. Да, Антон Андреевич, вам определенно снесло башню! Новикова резко отодвинулась от него на другую сторону больничной койки. Она не верила, она, черт возьми, ему не верила, совершенно. Кажется, снова проснулся ее синдром страха перед парнями, особенно, когда они говорят подобные вещи. — Уходите, пожалуйста, — сдавленно, тихо, почти хриплым голосом. Миранчук не понимал, что такого сказал, ведь обычно девушки не так реагировали на его такие признания. Он ошарашенно смотрел на Вику, стараясь перехватить ее взгляд, который она отчаянно прятала. Ей снова было страшно. — Простите, если обидел. Поправляйтесь. До свидания, — Антон уходит, хоть и сердце его просит остаться. Но парень понимает, что лучше сейчас уйти и позже вернуться, чем остаться и навсегда потерять шанс разгадать эту девушку.***
Стоило только Антону уйти, как на Вику накатило жуткое отвращение к себе и своим поступкам. Наконец-то хотя бы кто-то, кроме Стаса заботится о ней, хочет помочь, а она отталкивает. Но ведь так тяжело начать доверять человеку, после всего, что с ней происходило и продолжает происходить и сейчас. Девушка надеялась, что тот кошмар, который длился уже пять лет, когда-нибудь закончится, и можно будет спокойно вздохнуть, перестать бояться приходить домой, перестать вздрагивать от каждого шороха, научиться спать по ночам, а не просыпаться по несколько раз в холодном поту от мерзких и таких жутко реальных снов и воспоминаний, от которых только боль в области сердца и дрожь по всему телу. Стоило только Антону уйти, как у нее появилось желание броситься за ним вслед, но чувство страха внутри никуда не девалось совершенно, даже несмотря на то, что Миранчук, кажется, относится к ней по-особенному, словно, даже сейчас, когда они едва знакомы, она уже стала для него кем-то важным и нужным в жизни. Когда в палату вошел Стас с огромным пакетом, в котором была и одежда и средства личной гигиены для сестры и даже какие-то сладости и фрукты, девушка, будто бы, выдохнула, осознавая, что она не одна, что любимый брат рядом. — Откуда цветы? — Стас не заставил долго ждать и задал интересующий вопрос сразу, как только увидел букет. Вика смущенно опустила глаза, не зная, как сказать брату об Антоне, который, она даже и не спросила, как узнал о том, что она здесь. — Антон приходил, — тихо, будто бы, опасаясь его реакции. Девушка по-прежнему не смотрела брату в глаза. — Миранчук? — глаза Стаса расширились до нереальных пределов. — Да. — А как он узнал, что ты здесь? — парень поставил пакет в кресло, а сам присел на край больничной койки. Вика пожала плечами, ведь она и вправду не знала. — Мне кажется, или он на тебя запал? — Стас улыбнулся, наблюдая за реакцией сестры. Вика же только вытаращила глаза, переваривая услышанное. — Чтобы такой парень обратил на меня внимание? Не смеши. А особенно сейчас, когда я в таком виде, — доля правды в словах девушки присутствовала, но Стас только скорчил недовольную гримасу. — Даже думать не смей, что ты некрасивая. И это мое мнение как парня, а не как твоего брата. А то, что на тебя обратил внимание Миранчук, то это что-то, да значит. — Я боюсь его. Боюсь, что он окажется таким же, как и те, кто… Стас подался вперед, обнимая сестру за плечи аккуратно, чтобы не навредить. Он прекрасно ее понимает и понимает ее страх, ведь после всего, что с ней сделали, после всего, что ей пришлось вытерпеть, пережить, и почему-то парню казалось, что это не предел, он прекрасно ее понимал. Понимал ее опасения, но почему-то ему казалось, что Миранчук не собирается ей как-то навредить, причинить боль, обидеть. — Тихо-тихо, я позабочусь о тебе в любом случае, но мне почему-то кажется, что он нормальный, даже несмотря на то, что футболист.***
Нормальный футболист в это время как раз ехал домой, размышляя о том, что с ним произошло за последнее время. Он обдумывал свои же слова касательно отношения к Вике, о том, что она ему симпатична, и он действительно хочет ей помочь. Эта была чистая правда, и Антон только сильнее загонял себя в рамки того, что стоит быть осторожным, ведь судя по всему либо у Новиковой был печальный опыт общения с парнями, либо… Да он даже не предполагал, какие еще могут быть причины того, что девушка так его боится, а особенно проявления его заботы. Леша как раз включал приставку, когда брат появился на пороге гостиной. — Как сходил? — Неплохо, если не брать во внимание того, что Вика, кажется, боится меня как огня, — уныло произнес Антон, беря один джойстик с тумбочки. — С чего ты это взял? — Леша был, словно психолог, желая помочь братику разобраться в разных сложных и не очень моментах его жизни. — Знаешь, у нее всегда такие перепуганные глаза, когда я рядом, будто бы, переживает о том, что я могу ей что-то сделать плохое. Да у меня и в мыслях такого не было! — от безысходности парень даже всплеснул руками, отчего Леша на несколько секунд уставился на него, осмысливая. — Могу посоветовать тебе попытаться доказать ей, что ты нормальный и не собираешься причинять ей вред. Единственное, знаешь что, не дави на нее. Мне кажется, у нее не все так просто в жизни. Как же Алексей был прав! У Вики все очень не просто в жизни.***
В течение двух недель в больнице, девушка ждала прихода Антона, который словно канул в лету. Правда одна медсестра регулярно интересовалась о ее самочувствии, будто бы, выпытывая, исполняя чью-то просьбу. Пару раз она так подробно спрашивала, отчего Новикова грешным делом позволила себе подумать, что Миранчук подкупил ее и попросил узнавать все о Вике. Не сказать, что девушка была против такого проявления внимания, но уж лучше он сам приходил. Стас приходил каждый день, временами даже оставался ночевать в неудобном кресле, хоть Вика и настойчиво отправляла его домой. Казалось бы, что парень попросту не хочет идти туда, где может быть отец, который по рассказам брата как раз эти две недели и не пьет. Но дело было даже не в этом, а в том, что мужчина даже ни разу не поинтересовался самочувствием дочери. Казалось бы, что он просто не помнит, что сам избивал ее. Казалось бы, что ему совершенно на нее плевать. Однажды Стас пришел с Мариной, отчего Викино состояние резко улучшилось, ведь она давно замечала, что между ребятами проскальзывают совершенно не дружеские чувства, но они либо этого не замечают, либо же просто усиленно делают вид. Было заметно, что Стас около нее оживает, его глаза начинают гореть как-то по-другому, а улыбка, Господи, какая же у него улыбка! — Вы же вместе, да? — не выдерживает Вика и спрашивает, когда Маринка выходит в коридор поговорить по телефону. Стас же упорно делал вид, что не понимает, что сестра имеет в виду. — Не понимаю, о чем ты, — парень состроил удивленную гримасу, отчего девушка даже разозлилась. — Не включай идиота, ты прекрасно все понял, — грозно произнесла Вика и тут же приложила руку к груди, стараясь не показать приступ дикой боли, правда, Стас заметил сразу же. — Тебе нельзя нервничать, вообще полный покой. Поэтому ложись и отдыхай. А с Маринкой мы просто друзья, ты же знаешь. И хватит об этом. Иначе я сейчас заставлю рассказывать об Антоне. — А что о нем рассказывать, он больше не приходил, — в голосе Вики проскользнула шальная нотка расстройства и грусти, а Стас снова проявил свои братские качества — заметил это слишком быстро. — Он тебе нравится? Вика уставилась на него как на умалишенного. У нее и мыслей подобных не возникало, хоть она и думала о Миранчуке довольно часто, отчего тут же этого страшно пугалась, отгоняя подальше все, что, может хотя бы частично, но связано с парнем. — Нет, — почти уверенно ответила девушка, надеясь, что брат поверит и больше не будет задавать подобные вопросы, только для этого еще стоит лучше научиться скрывать от него свои эмоции. — Ну ладно, допустим, я поверил. Что врачи говорят? — Говорят, что иду на поправку, только… — Что? — парень встрепенулся, ища ответ в глазах сестры. — Я боюсь домой возвращаться, Стас, очень боюсь, — к горлу начали подступать слезы, и Вика прикрыла лицо руками, дабы не расстраиваться брата еще сильнее. — Он не тронет тебя больше, обещаю.