***
Спустя пару часов, Чимин находит нужный дом, правильную квартиру и быстрым шагом направляется к другу. Звонок в дверь. Квартира старшего, действительно, в хаосе. На самом деле, Пак никогда не видел блондина таким грустным. Через какое-то время Юнги наконец заканчивает свою историю со словами: «И тут я позвонил тебе». Чимин был ошарашен. Они с Хосоком дружили очень давно, наверное со школы, и он никогда не замечал такого поведения. Он считал, что нужно с Чоном встретиться и всё обговорить. Надеясь на то, что он вообще захочет об этом говорить. Пак помог Мину привести квартиру в более-менее пригодный для проживания вид, затем, собравшись уходить, сказал: — Получается, мне его нужно привести к тебе? — Да, я надеюсь, что у тебя получится — с лёгкой улыбкой проговорил Шуга и закрыл за другом дверь — До встречи.***
Мин Юнги около двух дней не выходил на улицу, лишь в подъезд, и то лишь для того, чтобы покурить. Снять стресс, так сказать. Ждать звонка младшего было мучительно долго. Он боялся, что их "план" не сработает. Но этим утром он проснулся от вибрации телефона. Высвечивалось знакомое имя, и Юн непроизвольно улыбнулся. — Да, Пак Чимин, слушаю~ — лукавая улыбка всё ещё не сходила с его лица. — Хён, я поговорил с Хосоком, и сказал, что переезжаю и мне нужна его помощь — быстро протараторил Пак. — Так, и что дальше? — Он согласился помочь, и я сказал ему ваш адрес. Хосок должен будет прийти ближе к вечеру. Старший, ещё раз поблагодарив своего донсэна, положил трубку. В его голове начал крутиться их план: 1. Заманить Хосока домой к Юнги. 2. Остановить Хосока извинениями, не дав ему уйти. 3. Завалить его в постель и попробовать искупить вину. 4. Надеяться на лучшее. Мин думал, что их план был хорошо спланирован, поэтому сильно не волновался.***
Чон звонит в домофон. Руки Юнги дрожат, поэтому он не с первого раза смог нажать на чёртову кнопку, чтобы открыть дверь. Бывший стучится в дверь, никто не открывает ему. Поэтому решает подёргать дверную ручку, квартира оказывается открытой. Перед Чон Хосоком, к сожалению, предстаёт не друг детства, а чёртов Мин Юнги. Его бывший возлюбленный, которого он несколько дней назад прогонял с воплями и криками. Младший уже собирается развернуться и уйти, как его хватают за запястья и снова прижимают к холодной стене. — Ты от меня больше не сбежишь, Хосок-а~ Я так мучался из-за тебя! — сдавливает руки сильней, до появления красных отметин. — Почему ты захотел уйти от меня?! Я так тебя люблю, я переживаю! — Я тоже переживаю — вдруг подаёт голос — На самом деле, я не хотел этого делать… — Так почему ты тогда выгнал меня!? — Ты говорил, что тебя уволили с работы из-за того, что заметили со мной. Я подумал, что если я останусь с тобой, то тебе будет плохо… — взгляд брюнета был направлен куда угодно, только не на лицо Юнги. Неожиданно, старший впился своими губами в припухлые губы младшего. Начал покусывать их, пока не сорвался тихий стон и Юнги смог пролезть своим язык в столь манящий ротик. Язык проходится по нёбу, зубам, внутренним сторонам щёк. Изредка, Чон отвечал ему. Воздуха категорически не хватает. И Мин выпаливает: — Блять, Хосок-а. Я понимаю, что ты делаешь это из лучших побуждений, но ты думал о моих чувствах? Нет? Рыжему не дают ответить. Снова затыкают поцелуем и начинают раздевать. Сначала с него снимают безразмерный радужный свитер, затем приступают расстёгивать джинсы. Чон отталкивает от себя блондина и пытается отдышаться, в ответ на это Юнги начинает прокладывать дорожки поцелуев, начиная от мочки уха, проходясь по шее, ключицам, слегка задевая пальцами соски и заканчивая стройным, подтянутым и накаченным прессом. Юн вылизывает каждый миллиметр желанного тела. Хоби, реагируя на ласки, очень развратно стонет. Джинсы падают на пол, боксёры приспускаются до колен и перед Мином предстаёт вид на налившийся кровью член младшего. Он, недолго думая, берёт чужой орган в рот. Рыжий тянет хена за волосы, просит прекратить, но все попытки бессмысленны. Мин на это мычит, и по члену проходится вибрация, а с ней волна удовольствия. Старший не даст кончить возлюбленному так быстро, поэтому убирает голову с органа. Он вставляет в чужой рот два пальца, попросив их облизать. После этого снова затягивает в поцелуй и приставляет к колечку мышц сразу два пальца, вводит их почти до основания. Чон мычит в поцелуй, и не просто так, а из-за боли в заду. Они никогда не занимались этим. Можно сказать, что это их первый раз. Рассудок затуманен, глаза слезятся, и младший не замечает, как оказывается на кровати возлюбленного в коленно-локтевой позе. Он начинает приходить в себя после того, как в его дырочку начинают вставлять что-то более массивное, чем пальцы. Хосок девственник, он никогда этим не занимался и не думал, что будет. Ему страшно, уголки глаз начинают слезиться, его щёки краснеют и от этого очень стыдно. Хочется увидеть лицо возлюбленного, это хоть как-то должно успокоить нервы. Блондин, будто читая мысли, переворачивает своего парня на спину и вставляет свой член чуть глубже. Он входит наполовину. Чон вскрикивает и думает, что лучше бы он тогда попытался вырваться из хватки Юна и сбежать. Он не готов, его разрывает от боли и новых чувств, хоть он и понимает, что это с ним делает любимый человек, но желание поскорее закончить не покидает его. Хосок не готов, он не хочет чувствовать боль, хочет сбежать от этих ощущений. Но всё, что он может сейчас, так это извиваться под телом Мина и закрывать лицо руками. Юнги не доволен таким раскладом событий, он шлёпает Хоби по его упругой заднице, входит до конца и заламывает руки рыжего наверх. В ответ на эти действия слышатся всхлипы. Ему предстаёт вид на такого невинного младшего: его потряхивает от ощущений, щёчки горят, а глаза слезятся. Следует ещё один шлепок, сильнее предыдущего, от которого на бледной коже остаются отметины. Младший вскрикивает от сильной боли и нарастает желание ударить старшего в ответ, только уже по лицу. Юнги начинает двигаться, и при чём не слабо. Он почти сразу переходит на быстрый темп, втрахивает слабое тельце в старый скрипучий матрац. Его парень начинает стонать ещё громче, чем раньше. На мгновение он останавливается и смотрит на своё чудо. Грудная клетка то поднимается, то опускается от частого дыхания, взгляд помутнел. Мин убирает их чёлки назад, чтобы они не стали липнуть ко лбу и создавать неприятные ощущения. Целует Чона со всей нежностью, впивается своими зубами в светлую кожу на шее, раздирая её в крови, и зализывает рану. — Теперь ты только мой, Чон Хосок — голос парня звучит, как самый сильный дурман. — Пожалуйста, трахни меня. Второй раз повторять не собираюсь, ты не глухой — отвечает юноша. Мин отметил про себя, что его солнце выглядит так, словно ему не впервой принимать в себя член. Парень очень соблазнительно выгибался навстречу, и поэтому его хен переворачивает Хосока на живот и продолжает глубже входить. Шлепки по заднице, когда рыжий выгибался, стали приятным дополнением к сексу — и было уже не так больно. Чон кончает в немом стоне на постель, блондин, с рыком в районе шеи, в ослабшее тело.***
Утром младший просыпается от того, что его гладят по волосам. Он открывает сонные глаза и видит перед собой своего бывшего. Вспоминает вчерашнюю ночь, и то как он вообще здесь оказался. Юнги улыбается, целует Хосока в лоб и нежно говорит: — Больше не уходи от меня, хорошо? — он говорит это с такой заботой — Я сделаю тебе кофе. Это последнее, что слышит Чон, перед тем, как вновь упасть головой на подушку и задремать. Он думал о том, какой он идиот, раз и вправду хотел покончить с собой. И пусть, тот кроваво-красный укус на шее будет началом их новых отношений.