*** Разбитое сердце, хоть и нестерпимо болит, Не сможет вернуть былое назад. Короткий твой сон, сложенный из воспоминаний. Наше «сегодня» никогда не забудется, А завтра оно станет «вчера». ©NCT U — YESTODAY ***
Тэён не помнит, когда в его жизни появился Доён. Просто в один прекрасный день Иджун-и — его младшенький — привёл домой взъерошенного и насквозь продрогшего Джено — младшие попали под ливень. Родители Ли, конечно же, не смогли отпустить мальчишку в такую погоду на улицу вновь, самого Тэёна, который предложил отвезти младшего на мотоцикле, тоже; и брату Джено, который хотел забрать младшего — также запретили в такую ужасную погоду высовываться из дома. На следующее утро Тэён проснулся от запаха маминых блинчиков, а, спустившись на кухню, обнаружил, помимо Джено, ещё одного гостя, сидевшего за столом с его родными. — Донён, — представился парень, — Но можешь звать меня Доёном. До(н)ён оказался на год младше самого Тэёна, хотя иногда, по его поступкам и словам, казалось, что он старше, и лет на тридцать. Ким, как и шестнадцатилетний Джено, стал частым гостем в доме Тэёна, особенно, когда их с Ренджуном родители вынуждены были чаще ездить в командировки, а Тэён, который часто работал в две смены, не мог хорошо заботиться о брате — Доён всегда приходил на помощь и приводил с собой Джено, который за братом ходил чуть ли не хвостиком, а уж если там, куда шёл Доён, был Ренджун... У них с Доёном была очень странная дружба — «Том и Джерри» — так их назвал Юта, и все друзья единогласно согласились с прозвищами: они либо цапались, либо вели себя как женатики — других вариантов не было. И не то, чтобы Тэён был очень против. Доён стал для него важным человеком за сравнительно короткий период времени, несмотря на свою язвительность и нежелание идти на контакт, но Тэён его любил. — Доёна не возможно не любить, — сказал ему как-то Джехён. Джехён — это отдельная глава в жизни Тэёна, и парень до сих пор не уверен, подарок Судьбы это или чудо. Или просто Доён. Тэён сам, честно говоря, и не заметил, когда домой Ренджуна, помимо Джено, стал провожать ещё один мальчик, а когда заметил, то и удивиться особо не смог, потому что Доён уже познакомил его с Джехёном и Джемином. Они с Доёном тогда договорились встретиться в парке аттракционов — чисто семейная прогулка: Ён с Иджун-и и Донс с Джено. Но Тэён нутром чувствовал, что «что-то» будет. «Что-то» случилось, когда они ждали Кимов возле входа — Ренджун увидел кого-то в толпе и с криком «Нана!» побежал в неизвестном направлении.***
Джехён с Доёном познакомился, когда ему пришлось развозить младшеньких по домам после вечеринки в баскетбольном клубе — Джено дрыхнул в машине на коленях у пьяно хихикающего Джемина, а Джехён боялся нажать на дверной звонок, потому что 11 часов ночи было и привёз Юно чужого ребёнка вовсе не в самом вменяемом состоянии. Но ему повезло (почти) — родители Джено отрывались на своём празднике, а дверь открыл злой и сонный кроля — Джехёна смерили самым убийственным взглядом, что был в арсенале, а после они вместе пытались разъединить слипшихся НоМинов. — Доён-и-хён, Доён-и-хён, а можно мы у тебя останемся, а? А то наши родители будут ругаться. Доён-и-хён, ну пжалки — Джемину противиться не мог даже Доён, а потому Юно на следующее утро проснулся в чужой комнате: Доён ночевал в комнате с младшими, потому что у Джено кровать была больше: у того часто с ночёвкой оставались друзья, а какой-то парень на диване в гостиной — не самый лучший подарок для родителей, вернувшихся с праздника. Вот так и познакомились. И он на самом деле сильно удивился, когда Доён ни с того ни с сего вломился в их с Джемином дом в восемь утра и буквально! приказал ему собираться, потому что Доён собрался знакомить Юно с «кое-кем важным». Нана, кстати, был уже готов и весь аж дрожал от нетерпения — Доён лишь улыбнулся (что для обычного Кима вообще редкость) и потрепал взбудораженного парнишку по волосам. Джено, что буквально прилип к боку старшего брата сверкал глазами-полумесяцами из-под чёлки, заставляя Джехёна чувствовать себя очень глупо. Ещё глупее Юно почувствовал себя, когда сначала услышал из толпы звонкое «Нана!», а после его чуть не снесло маленькое торнадо — благо Доён, который похоже даже не был застан врасплох, с невероятно бесячей (но такой родной и любимой) ухмылкой на своём прекрасном ебальце, успел оттянуть Джехёна к себе.***
Между ними почти сразу проскочила та самая искра, о которой так часто пишут в романах, и Тэён даже не заметил, когда они отделились от младших и Доёна, свернув куда-то вглубь парка. С Джехёном было как-то уютно, Джехёна можно было слушать вечно, а его ямочки на щеках вызывали у Ли бесконечные приступы нежности — их так хотелось потыкать, чего в тот день он так и не решился сделать. — Кстати, Ён-и-хён сказал, что хочет потыкать твои ямочки на щеках, — как-то сказал Доён, заставляя ДжеЁнов (как прозвали их младшие) одновременно подавиться кофе. Тэён, казалось, готов был провалиться сквозь землю тогда из-за удивлённого взгляда Юно, направленного на себя. Но, Чон, справившись с первоначальным шоком, лишь улыбнулся и, взяв руку старшего в собственную, поднёс её к своему лицу. — Если это Ён-и-хён, то я совсем не против. Тэён получил очередной сердечный приступ, а Доён, конечно, ворчал, что такой ванили с ним Юно себе не позволял, но Тэён знал, что таким образом Донс просто напоминает ему, какое важное место он занимает в сердце младшего из их троицы.***
Джехён наслаждался каждым днём, проведенным вместе со старшим, и всё у них было бы замечательно, если бы не Доён. — Он, в последние дни какой-то отстранённый, — они лежали на полу в комнате Джехёна, бездумно пялясь в потолок и держась за руки. В тот день снова шёл дождь, и настроения веселиться ни у кого не было: младшие закрылись в комнате Джемина, а Доён вообще не пришёл, сославшись на дела. — Думаю, это из-за скорого приезда Минхёна, — Юно повернулся к старшему лицом, утыкаясь носом в чужую щеку, и прикрыл глаза. — Минхёна? — Тэён тоже закрыл глаза и крепче сжал руку младшего, — Это, который выпустился в прошлом году и уехал в Канаду поступать? Наш Марк? — Он самый, — Джехён слабо кивнул, но глаза не открыл, — Ты сам всё поймёшь, когда он приедет. Тэён в действительности понял лишь половину. Казалось, что Доён вёл себя так же, как и всегда — ворчал на старших и сюсюкался с младшими, но Ли заметил с каким трепетом тот смотрел на Марка, как тот улыбался — вроде и искренне, но через силу. А Минхён, в свою очередь, действительно был рад возвращению домой на каникулы, и казалось, за Доёном скучал не меньше того самого. И в чём тогда проблема? Всю неделю, что Марк пробыл в Сеуле, их компания, состоящая из 18 работающих, студентов и школьников прогуляла у Доёна дома — Тэёновы родители как раз вернулись с долговременной командировки, а Доёновы гостили у Джехёновых. В вечер субботы они устроили Минхёну самое трогательное прощание (даже трогательней того, когда тот уезжал в первый раз, да, спасибо Джехён). Тэён видел, как Юно уводил наверх немного невменяемого Доёна, и они оба не возвращались довольно-таки долгое время. Марк, потерявший «своего» хёна, спустя час начал откровенно нервничать и каждые пять минут спрашивал у любого ближайшего тела (тела, потому что к тому времени уже почти все были в зюзю) куда делся «Доён-и-хён». «Доён-и-хён» нашёлся на втором этаже в своей комнате, закутанный в одеяло, и умостивший голову на Джехёновых коленях — у младшего, кстати, глаза были на мокром месте, и Тэён искренне возмутился, ибо, ну и какого хрена: душевные посиделки, и без него??? Марк со старшим возмущение разделил, а Доён на это лишь послал однофамильцев на все четыре стороны. Естественно, все (кроме Джехёна и самого Доёна, разумеется) охуели, а Донс лишь накинул одеяло на голову, оставляя Юно объясняться. Тот, впрочем, решил промолчать: аккуратно подложил под голову Кима подушку и увёл Тэёна за собой из комнаты, оставляя там разбитого Донёна и нихрена не врубающегося в ситуацию Минхёна.***
— Эй, ты можешь объяснить, что там произошло??? — они вышли на балкон и Ли обнял всё ещё шмыгающего носом парня. Юно какое-то время молчал, глядя куда-то в пустоту, а после развернулся лицом к старшему. — Ты знал, что у До-До-хёна рак? — этот вопрос и осознание его смысла выбили Тэёна из колеи настолько, что он не смог и звука произнести, а спустя час их с Юно, всё ещё рыдающих в обнимку, нашёл Сычен.***
Утром воскресенья все дружно свалили от Доёна (конечно, предварительно попрощавшись с Марком), оставляя того с Минхёном (и Джено, который почти сразу же удрал к себе в комнату) убирать весь срач, что их компашка устроила: ребята уже заранее договорились оставить одного Доёна вечером провожать младшего до аэропорта. Джехён заметил, что Доён вёл себя очень странно (ещё страннее чем было до этого), потому что тот… просто игнорировал присутствие Марка и любую попытку того обратить на себя внимание старшего сводил на нет. О чём и сообщил Тэёну по видеозвонку: тот Юно поддержал, но проблема состояла в том, что близился час отъезда Минхёна, а ситуация между ними двумя ничуть не сдвинулась с мёртвой точки. Договорить у них не получилось, потому что к Джехёну в комнату постучался Нана, а к Тэёну почти в тот же момент пришёл Ренджун.***
Тэён никак не мог вспомнить, когда и где ему успела перейти дорогу чёрная кошка: другого объяснения поочерёдно творившихся пиздецах в его жизни быть не могло. Ренджун сильно нервничал и, казалось, даже представления не имел с чего и как начать разговор с братом. У них с Тэёном всегда было идеальное взаимопонимание, которому все удивлялись и восхищались одновременно, но в тот момент казалось, что между ними огромная пропасть, состоящая из одних лишь недопониманий. — Я влюблён, хён, — младший уселся прямо на пол перед хёном — Я так боюсь говорить об этом родителям, хён. Я так боюсь их реакции на это. Хён, что делать? — А~ наш Иджун-и так повзрослел. Уже знает, что такое первая влюблённость, — Тэён опустился на пол рядом с братом и сгрёб того в объятия: их так называемая «фишка» — это означало, что оба готовы к серьёзнейшему разговору, а ещё, что «несмотря ни на что, я на твоей стороне». — Что не так, малыш? Ты же знаешь, что наши родители вовсе не против, если твоим возлюбленным будет парень — посмотри на нас с Юно. Тем более мама души не чает Джено- — Это не Джено… — Оу, сорьки, — старший неловко почесал затылок. Ну подумаешь, немножко ошибся, — Ну, Нану обожает папа- — И не Нана… Тэён тут же напрягся всем телом, потому что, если не НоМины, то значит старший упустил какую-то очень важную деталь в жизни своего брата — что не есть хорошо. А раз Ренджун ещё и так сильно нервничал, не мог д а ж е Тэёну это рассказать — значит ли это… —Нет, Ён-и-хён, это не Юно-хён, — младший, как чувствовал настрой хёна, — Это... Я... Мы... Так часто вместе зависали: сначала только мы с Джено — я влюбился и думал, что вот это оно — то самое чувство. Но потом нас с параллельным классом перемешали, и я познакомился с Наной и- — младший не договорил, но Тэён понял сразу: почему Ренджун так боялся реакции родителей — они с самого рождения не давили на братьев, а ни морально, а ни материально, всегда поддерживали их в своих стремлениях, но их воспитывали по традициями. Оба очень боялись разочаровать тех, благодаря кому они имели всё, что имеют, и, если парня в качестве второй половинки родители ещё нормально восприняли, то не было гарантии такой же положительной реакции на то, что их младший сын, возможно, состоял в полиаморных отношениях. — Я в любом случае тебя подержу, — Тэён знал, что его брат нуждался в поддержке, и это было именно то, что он мог ему дать. К сожалению, это не давало гарантии, того, что родители одобрят чувства младшего, но Ренджуну и этого было достаточно.***
После того, как Ренджун успокоился, и Тэён уложил того спать на своей кровати, Ли тут же позвонил Джехёну: судя по выражению лица того, с Джемином у них произошёл подобный разговор. — Нужно позвонить До-До-хёну, — Юно зарылся руками в волосы и со стоном уткнулся головой в подушку, что лежала у того на коленях. Тэён согласно кивнул, но не решился добавить третьего к видеочату: на часах было пять вечера, а это значило, что Доён должен был быть вместе с Марком в аэропорту, и тревожить его вовсе не хотелось. Но ведь если Ренджун и Джемин поговорили со своими старшими, значит, что и Джено должен был рассказать своему всё. В итоге Доёна в чат добавил Джехён. Только вот, когда с той стороны включили камеру, на экране высветилась заспанная рожа вовсе не Кима. — Минхён??? — Тэён буквально прилип носом к экрану своего телефона, пытаясь убедиться, что у него нет глюков, в то время как Юно удивлённо открывал и снова закрывал рот, не в состоянии издать и звука, — Малыш, а у тебя разве не вылет через полчаса? Почему ты всё ещё в Доёновых шмотках и с отпечатком подушки на щеке? Сонный Марк сразу же перестал таковым быть и задубасил по одеялу возле себя: под одеялом оказался Доён. Злой Доён, который уже было разразился гневной триадой на младшего, но Ли просто прокричал, что его самолёт улетает. Доён тут же замолчал и перевёл взгляд на часы, что стояли на тумбочке со стороны Марка. Когда до того дошёл весь пиздец ситуации, он тут же подорвался с кровати, настолько сильно махнув рукой пока скидывал одеяло, что оно буквально залетело Минхёну на голову. Что самое смешное — Ким почти сразу же сел обратно на кровать и снял с младшего одеяло, снова заваливаясь на спину, в этот раз утягивая Ли за собой и скушал то, что обычно от Доёна не услышал бы никто. —Улетает, так пусть улетает. Всё равно уже опоздали. — Ким прикрыл глаза в попытке снова окунуться в мир грёз, а Марк во все глаза пялился на лицо напротив, почти уже забыв о телефоне в руке, что была зажата между его животом и животом Доёна. Тэён решил, что с они с Джехёном достаточно подслушали, поэтому подал сигнал, что: — Алло, ребят, тут у нас ещё одно ЧП, — Марк тут же спохватился и, с трудом, но вытянул телефон вверх, перекатываясь на спину в крепких объятиях старшего. — Хён, тебе тут Юно-хён и Ён-хён звонят, — Доён лениво приоткрыл один глаз, мол «ну давайте рассказывайте, чо там хотели». Как оказалось, у Кимов разговор состоялся ещё задолго до Чонов и братьев Ли: и не удивительно — во-первых, родители Джено были чуть более раскованней, а во-вторых, у Доёна был особый дар убеждения и в качестве туза в рукаве — стальной тон, не терпящий возражений. Так что Джено было легче открыться брату, который в нём души не чаял и всегда делал тому поблажки. Раз ни один из старших братьев не имел ничего против отношений своих младших, Доён взял на себя ответственность поговорить с родителями, если те как-то негативно отреагируют на признание младших детей: они договорились на совместный семейный ужин у Кимов, а Минхёну оставалось лишь поддержать план старших, потому что ребята были и его друзьями тоже. И Тэён видел, что Минхён тоже был озадачен тем, насколько Доён был готов до последнего защищать «неправильные» чувства своего брата, но ни в какую не хотел давать себе самому и Марку даже шанса.***
Ужин прошёл более чем удачно, если не считать лёгкого шока родителей и немного (нет) нервничавшего Доёна — кто бы мог подумать: сам всех убедил в правильности решения и, кажется, собрал все шалившие нервишки себе. Джено расплакался, когда их с Доёном родители на серьёзе сказали, что готовы будут (в будущем, конечно) помочь, если будут проблемы с регистрацией двойного(?) брака, а родители Джемина помогут с покупкой жилья. Родители Ренджуна же пригрозили, чтобы, если у этой троицы будут какие-либо проблемы — они тут же должны будут поделиться этим с родными. И как-то так получилось, что абсолютно все были уверенны, что эта любовь обязательно доживёт до таких моментов, а сами младшие пообещали себе, что не позволят ничему разрушить ту связь между ними. Потому что Доён-и-хён был готов на всё ради нас… Тем же вечером в доме Кимов царила и д и л л и я: Тэён стоящий вместе с Джехёном в проходе между гостиной и кухней, держались за руки и с улыбками наблюдали за тем, как Ренджун улыбался отцу Джемина и как его рука лежала в захвате двух маленьких ладошках мамы Джено; как Джемина гладила по худющим плечам мама Ренджуна и приговаривала, что тому нужно больше кушать, а отец Джено только согласно мычал и смеялся с того, как ворчал его собственный сын, когда отец Ренджуна лохматил того по волосам, а мама Джемина дарила ребёнку самые нежные взгляды. А потом все подорвались со своих мест, потому что Марк, который остался с Доёном на кухне домывать посуду крикнул, что старший упал в обморок.