Тепло наших тел

      Эш не любила цветы, была крайне придирчива при выборе духов, и принадлежности для рисования предпочитала выбирать исключительно самостоятельно, но именно это чаще всего дарили ей. Сал не хотел ее разочаровать. Он долго ходил по магазинам, смотрел на разные безделушки, одежду, книги, но даже предположить не мог, что подарить своей девушке. Эшли вообще в последнее время подарки особо не жаловала. Каждый раз, когда Кэмпбелл получала коробку, завернутую в яркую оберточную бумагу, она натянуто улыбалась, скупо благодарила и спешила закинуть вещицу куда подальше, чтобы уже более искренне сказать «спасибо» за оказанное внимание, а не за подарок.       Фишер ее в этом понимал. Людям сложно было угадать, что ему нужно. Конечно, чтобы не обижать своих родственников и друзей, он тоже всегда старался искренне порадоваться и поблагодарить. В конце концов, главное ведь внимание, правда?       Расстояние рассказало им друг о друге очень много нового. Может быть, на Кэмпбелл так повлиял переезд, учеба в училище или новая компания, но девушка стала более спокойной и куда менее оптимистичной, чем было раньше. Она стала… похожа на него. А может, она всегда была такой и просто тщательно это скрывала. Раньше от ее улыбки слепило глаза, теперь же эта улыбка отдавалась сухим теплом в грудной клетке. Зеленые глаза не горели больше ярким задорным огоньком. Ее взгляд стал более взрослым, тусклым, а после того, как девушка купила мотоцикл, в нем появились еще и совсем уж непривычные опасность, отстраненность и тяжесть.       Сал и сам менялся. Это ведь неизбежно… Самостоятельная жизнь заставила его пересмотреть свои позиции по многим вопросам. Например, он все чаще думал о том, правильно ли они поступают, вмешиваясь в дела культа? Должны ли они это делать? И самое главное… надо ли им это? Спасение мира, конечно, дело благородное, но мир как-то не отвечает им взаимностью и все меньше располагает к тому, чтобы его спасать… Учеба в техникуме тоже была вещью не из легких, и совмещать ее с хобби и попытками разобраться с происходящей в Нокфилле чертовщиной раз и навсегда, было довольно трудно, поэтому ему пришлось учиться распределять свое время. Парень стал жить по расписанию, и стоило выбиться хотя бы на день — все тут же летело по причинному месту.       Но сегодня особый день, ради которого Фишер был готов на такие жертвы.       С момента окончания школы не изменилось лишь одно: их любовь. Вопреки любой логике, их чувства стали только крепче после ее переезда, а все перемены в них воспринимались спокойно, и Салу даже казалось, что он стал любить ее еще сильнее как раз из-за произошедших с ней изменений. Он мог бесконечно слушать телефонные монологи, которые Эш выдавала монотонным хриплым полушепотом, прерываясь на то, чтобы затянуться сигаретой, и в очередной раз оправдаться, мол, курит только когда сильно нервничает и вообще собирается бросать, хотя Фишер не успел за разговор ни разу заикнуться о ее пагубной привычке. Ее потускневшие глаза, прикрытые тяжелыми накрашенными в несколько слоев ресницами, по прежнему оставались самыми красивыми, что он когда-либо встречал.       Со стороны Кэмпбелл тоже не было никаких претензий к его новому образу жизни. Девушку не смутило и то, что Салли иной раз даже вечером не мог найти времени для звонка, поэтому звонила сама и ночью, в основном по выходным, либо же если скучала до такой степени, что готова была сорваться, скидать в рюкзак самое необходимое и примчаться к нему на байке. Собственно, пару раз случалось и такое.       И он понятия не имел, что ей дарить.       Под мелким моросящим осенним дождем, морщась и матерясь про себя, а иной раз и в слух, Фишер за пару недель обошел все магазины в Нокфилле, пренебрегая подготовкой к зачетам, обещанными посиделками с Джонсоном и Морисоном на выходных, слежкой за культом, и даже ужином с родителями. Что уж там, он заставил Ларри таскаться за собой и помогать ему с выбором, хотя друг явно понимал в этом не больше, чем он сам, да и нынешнюю Эш совсем не знал.       Сал понимал, что в идеале дарить не нужно вообще ничего.       У таких, как они, не принято.       Но так хотелось ее порадовать.       Так и не выбрав подарка, Сал уже думал о том, чтобы отменить поездку. В конце концов, кто-кто, а Кэмпбелл бы точно не расстроилась, у нее со школьных лет беда с памятью на даты, и, с вероятностью в девяносто девять целых и девять десятых процента, она не помнит об их маленьком юбилее. Волей судьбы или просто по счастливой случайности, черт дернул его решить разобрать в бессонную ночь свои старые вещи. Многие из них были не тронуты вплоть с переезда из Нью-Джерси, и именно среди таких вещей он нашел кольцо.       Мама очень им дорожила и никогда не снимала. Как-то раз она рассказывала, что это кольцо — подарок одного очень важного человека. За пару недель до того ужасного дня, словно предчувствуя беду, женщина сняла кольцо и отдала его сыну, наказав строго, чтобы тот держал его в укромном месте и не терял, а когда вырастет — воспользовался так, как посчитает нужным. Ему так и не удалось выяснить ни у отца, ни у многочисленных родственников со стороны матери, откуда у нее было это кольцо, и почему оно так много для нее значило.       Сал не долго думал и уже через пару дней купил билеты на автобус, решив не предупреждать Эш.       Сейчас, прислушиваясь к шуму за деревянной дверью, он чувствовал, что немного волнуется. Все таки, стоило позвонить… Фишер знал, что Кэмпбелл жила в маленькой однокомнатной квартире в высотке, на окраине города среди новостроек, но понятия не имел о том, как выглядело ее жилище изнутри. Девушка часто жаловалась, что ей там неуютно, да и само здание ей не нравилось. Тут и впрямь было как-то не по себе: совсем уж узкие лестницы, ужасно шумный лифт, выкрашенные в отвратительный ядовито-голубой стены… сам Салли в таком месте долго бы не протянул.       За дверью послышались шаги и невнятное, явно недовольное бормотание. Щелкнул дверной замок, и дверь чуть приоткрылась, послышалось тихое возмущенное сонное «Кто там?». — Самая большая ошибка в твоей жизни, — Салли заглянул в узкую щель. — Сал?! — девушка всплеснула руками и отпрянула от двери. — Ты почему не предупредил, что приедешь?! — Хотел сделать сюрприз. Ты все-таки забыла, да? — заходя в квартиру, спросил парень. — Ты! Мог бы и позвонить! — набросилась Эшли с упреками. — И… про что я забыла?.. — несколько спокойнее спросила девушка, резко осознав тот факт, что, скорее всего, сильно прокололась.       Сал только обреченно вздохнул. А он так надеялся, что она все-таки помнит. Но обижаться на нее было просто невозможно, особенно на такую, взъерошенную, в растянутых пижамных штанах и бесформенной футболке, с осыпавшейся тушью на алеющие от возмущения щеки. Фишер крепко обнял ее. — Три года. Сегодня три года. — А? П-прости, я совсем забыла об этом… — Кэмпбелл притихла. Она обняла его в ответ. — Прости. Хах, я ужасная девушка, — Эш усмехнулась, уставившись виноватым взглядом в пол. — Ну, есть немного. Да ладно тебе, подумаешь, с кем не бывает?.. Не расстраивайся. — С тобой не бывает. — Все в порядке, правда, не надо так надувать губы, я не обижаюсь, — он заключил ее лицо в рамочку своих ладоней, своей холодной с улицы кожей остужая ее горящие от нахлынувших эмоций щеки. — Ты все равно у меня самая лучшая. — Тю, — девушка прильнула к его плечу, и, как большая кошка, потерлась волосами о его футболку. — Эй, это что, моя любимая рубашка? Я полтора месяца всем домашним мозг выносил, ища ее! — Сал присмотрелся ко внешнему виду своей ненаглядной, что заставило его даже слегка разозлиться. — Кэмпбелл, ты!.. — А у меня вино есть, — Эш выскользнула из рук парня до того, как он решил покарать ее за такую наглость, как похищение любимых шмоток, происходившее уже неоднократно, улыбаясь ему, как Чешир Алисе. — Мы можем отпраздновать, ты ведь за этим приехал? — она юркнула в кухню, а возмущенный Фишер еще несколько минут стоял в прихожей и думал, как отомстить девушке.       Они в шутку поругались и даже подрались прежде, чем Кэмпбелл наконец достала из холодильника только-только начатую бутылку вина. Салли почувствовал, что больше хотел бы продолжить дурачиться с ней. Алкоголь чаще вызывал у него отвращение, хотя от качественных напитках в небольших количествах не воротило, и в какой-то степени они ему даже нравились. Воспоминания о том, как отец напивался в первые годы после смерти мамы, всплывали в голове каждый раз, когда перед его глазами появлялась бутылка со спиртным. По этой причине его друзья практически не пили, когда шли тусоваться всей кучей, только по совсем особенным дням.       Пока хозяйка квартиры тянулась на верхнюю полку за бокалами, парень взял в руки бутылку и принялся изучать ее. Хорошее. Лиза, разбиравшаяся в теме достаточно недурно, говорила, что-то такое довольно не дешевое, но своих денег стоит. — Мне друг подогнал, — откликнулась Эшли. — Его отец винный критик. — Что это у тебя за друзья такие? — под протезом было не видно недовольного лица Фишера, но девушка уловила претензию в интонации. — Ревнуешь? — она ухмыльнулась. — Зря. Он обручен с девушкой, которую очень любит, но его родители против, потому что она детдомовская с уголовным прошлым, и вообще там такая драматичная история, капец просто, — Кэмпбелл углубилась в рассказ о своем друге, наливая параллельно вино в бокалы, и не заметила, что Салли уходил зачем-то в коридор. — У меня кое-что есть, — парень открыл красную бархатную коробочку. — На самом деле это кольцо практически ничего не стоит, в ломбарде сказали, что за него не выручить и двадцати долларов, но оно очень важно для меня. — Оу… Сал… — Эш захлопала темными ресницами, глядя на подарок то ли удивленно, то ли это ее лицо перекосило так от попытки скрыть недовольство. — Не стоило, ты же знаешь, я не люблю подарки, тем более, если это кольцо действительно так много значит… это наверное мамино, да? Я права? — Да, — он усмехнулся. — И я хочу, чтобы оно было у тебя, — он взял ее бледную теплую руку и надел серебряное украшение на тонкий безымянный палец. — Эшли, я не знаю, получится ли из нас с тобой что-то серьезное…       Конечно не получится.       У таких, как они, не принято. -…но это неважно. Потому что сейчас я люблю тебя, и это самое главное. Ты самое дорогое, самое лучшее, что со мной случалось. Мне все равно, как будет дальше, если ты будешь со мной, — Сал поцеловал руку девушки. — Салли… — она улыбнулась, но в ее глазах читалась печаль. Она и сама не особо верила, что у них все будет хорошо. Что-то разлучит их рано или поздно. Время. Расстояние. Какие-то неведомые силы вселенной, законы которых не подвластны разуму и влиянию человека. — Прости. Я обязательно что-нибудь подарю тебе. Я приеду в следующий уикенд и привезу тебе самый лучший подарок. — Не парься, — он обнял ее за талию, взял бокал и сделал несколько глотков. Довольно вкусное. — Ты же знаешь, я не люблю подарки.       Девушка засмеялась ему в ответ и тоже взяла бокал с вином. — За нас, — она легонько стукнула своим бокалом о его. — За тех, у которых так не принято.