вечер (не) по плану

уён казался очень самовлюбленным. он любил закусывать губу, смотря на хонджуна, прямо в глаза, испытывая его терпение. если они сидели рядом, проводил рукой по бедру, наблюдая за его реакцией, как тот нервно сглатывал, делая вид, что ничего не происходит. но ведь всему есть предел. вот и терпение хонджуна подошло к концу. вечер в общежитии: все парни свалили гулять, не каждый вечер выдавался свободным. но выходной был не у всех - хонджун сидел за написанием песни, пока есть вдохновение, лучше лишний раз поработать, плюс возможность побыть одному. сан звал уёна пойти с ними, но тот отказался, сказав, что хочет поспать. он дождался ухода парней, пошел в репетиционный зал, где сидел хонджун. — хен, мне скучно одному,— протянул уён, чуть хрипя, задирая одной рукой футболку, будто случайно. но хонджун знал, что тот делал это специально. — раз скучно, то догони парней, они ушли минут 5 назад,— отрешено ответил джун. — я не хочу выходить на улицу, хен,— произнеся протяжно, глядя прямо в глаза, как всегда закусывая губу и, подходя ближе к нему. терпение хонджуна далеко не железное и уже давно сломленно к чертям. уён подошел как-то уж совсем близко, хриповато приговаривая: — хен, мне скучно. хонджун сглатывает, пытаясь держать себя в руках, сохраняя самообладание: — если ты не заметил, то я занят, и клоуном не работаю, чтобы веселить тебя,— холоден, пытается не показывать подкатившие эмоции,— скучно - иди телевизор посмотри. уён проигнорировал слова хена, обходя стол, оказываясь сбоку, всматриваясь в исписанный лист: — ты пишешь новую песню?— полушепотом на ухо спрашивает младший, но ответа нет,— может тебе стоит помочь?— опять вопрос, опять шепотом, обжигая раковину уха, отдавая мурашками по хонджуновской коже. хонджун поворачивает голову к нему. слишком близко. уён смотрит пронзительно, вновь закусывая губу. сучка, думает джун, а шепотом отвечает: — да, можешь... можешь уйти и не мешать,— хонджун не собирался подпускать к себе уёна, ни в коем случае, а нервы комом подкатывали к горлу от такой близости. младший игнорирует слова хена, их лица все еще в паре сантиметров друг от друга. и джун думает послать нахуй все: принципы, свои нервы и уёна. желательно на свой. он подался в перед, засомневался, но для уёна этого движения-жеста более чем достаточно. он находился в миллиметре от лица хена, горячо и тяжело дыша ему в губы. он до сих пор испытывает хонджуна, и уже себя тоже, пытаясь сдерживаться. оба на грани, и первым сдается старший: он кладет ладонь на макушку младшего, притягивая к себе ближе и наконец целуя, прикусывая, как это делал сам уён, дразня его. младший буквально сразу отвечает на поцелуй, позволяя хену очерчивать рукой узоры по его спине. уёну было неимоверно не удобно стоять, наклонившись, поэтому не особо думая, он сел на колени к хонджуну, не прерывая поцелуй, чтобы им обоим было удобно. руки хонджуна оказались на уёновских бедрах, слегка сжимая их, и чуть приподнимая, чтобы усадить еще удобнее (может и не для этого). хонджун прерывает этот поцелуй, смотря как младший тяжело дышит, и смеется, утыкаясь в плечо уёна, а тот явно недоумевал, не понимая, что вообще смешного. уён смутился, и если сказать об этом кому-нибудь, то не поверят же, так как уён сам кого угодно может смутить, а тут так легко: он сидел на коленях хонджуна, чувствовал то, как его смех щекотит плечо, а руки так и держали его бедра. — хен,— тихо произнес уён,— все хорошо? тот наконец отлепил свое лицо от уёновского плеча и, заглядывая в растерянные глаза уёна. а хонджун улыбается и не понимает зачем себя так долго испытывал и не подпускал младшего к себе, перед ним (на нем), как котенок вовсе, таким наивным взглядом. — не хочешь пойти погулять?— улыбаясь, предложил джун. — а как же работа? — подождет,— сказав, он поддался вперед, оставляя легкий поцелуй на губах ёна.