Будь тише...

У каждого героя бывает период, когда он не может контролировать свою причуду. Чаще всего этот временной отрезок выпадает на время обучения в колледже. Кто-то не контролирует силу, кто-то природные стихии, а кто-то громкость своего голоса...       Шота редко улыбался кому-либо, исключением были кошки и его надоедливый, вездесущий и орущий бойфренд. Айзава постоянно видел его и не мог сдержать улыбки, когда во время скучного урока Ямада рисовал в воздухе сердечки и посылал их на соседнюю парту. Шота краснел, и короткая ухмылка появлялась на его вечно хмуром и сонном лице.       Во втором классе их отношения достигли стадии сожительства, небольшая съемная квартирка распахнула свои двери для очаровательной парочки. Старушка хозяйка частенько забывала про ренту и могла не появляться месяцами, что не могло не радовать. Ночами они спали на кровати, повидавшей с момента их заселения такие виды, такие позы и игры, что автор камасутры бы покраснел как перчик. Сексуальная жизнь этих двоих была полна ярких оргазмов, приятных удовлетворений подростковой фантазии и частыми экспериментами.       У них почти не возникало неловкостей, так как оба любили друг друга без памяти, и были готовы на любые пристрастия, правда был один случай...       Ямада - очень "грациозный" по своей природе: трахнулся с мопеда, когда возвращался с радиостанции, на которой работал. Его правая рука оказалась заложницей гипса на целый месяц, Шота лишь закатил глаза, когда узнал все душераздирающие подробности. Жалобным голосом Хизаши просил не бросать его на произвол судьбы, так как левой рукой ни чай не заварить, ни на клавиатуре печатать, ни банально подрочить он не мог. Айзава целые дни проводил рядом с Ямадой, изредка отлучаясь по делам, после которых часами выслушивал, как без него было тяжело.        Ночами Хизаши было особенно сложно, по привычке он лежал на кровати, готовый к страстному сексу, а Айзава лишь камнем падал рядом и засыпал, советуя Ямаде удовлетворить себя самостоятельно. Но не в этот раз. Хизаши наконец-то удалось уломать Шоту хоть на один минет.       Стрелки часов перевалили за три часа после полуночи, комната наполнилась неровным дыханием. Айзава оторвался от мокрых пухлых губ и улыбнулся. Хизаши такой чувствительный сейчас. Веки Ямады были закрыты, а светлые ресницы тихонечко подрагивали, когда Шота легонько прикусил ушную раковину. Горячее дыхание опалило нежную шею, и губы оставили на ней багровую отметину. Хизаши издавал отдельные тихие звуки, хотя внутри него полыхало пламя возбуждения. Шота остановил нежную ладонь, которая едва коснулась его щеки, и поцеловал пальцы - сейчас ведёт он. Хизаши откинул голову назад и освободил участок шеи над ключицами, куда незамедлительно проследовал язык Шоты. Пояс, подвязывающий шелковый халат, улетел на пол, и тело Ямады оголилось. Дорожка поцелуев Айзавы осталась на чувствительных сосках, и он украдкой прикусил один, вызвав громкий, на четыре по десятибалльной, стон. На секунду показалось, что всё стекло в доме взвизгнуло. Шота поднял взгляд, и с ноткой недовольства посмотрел на ошарашенное лицо Хизаши. - Будь тише, ты же не хочешь, чтобы я останавливался..? - Айзава прошептал слова в грудь. - Ох... Прости, я буду контролировать себя, - сказал Ямада, глядя в потолок. - Вот и славно, - Шота еще раз лизнул сосочек и поцеловал кубик пресса ниже, а потом ещё один и ещё, так он спустился к пупку и упёрся подбородком в пах. Тонкая дорожка светлых волосков спускалась по низу живота и сливалась с коротко стриженными лобковыми волосами. Айзава улыбнулся. - Милый, мне отсосать тебе? - он опять играет в эту игру. - Боже, Шоти... - Хизаши не хватает воздуха для дыхания, язык Айзавы чертовски приятен. Шота наблюдает за реакцией на короткий мазок снизу вверх, его голова - пленница сильных ног, инстинктивно сжавших ее. Длинные пальцы вплетаются в темные волосы, вырывают их, сжимают, оттягивают наверх. Рот Шоты насаживается на небольшой ровный член, слюна в уголках губ поблескивает в лучах лунного света, проникающего в темную комнату, через незанавешанное окно. Хизаши выгибает шею, томный стон, зародившийся далеко в утробе, вырывается наружу, его плоть скользит во влажную глотку. Айзава старается взять как можно глубже и зарывается носом в лобок, его левая ладонь легко сжимает яички. Горло дерет неприятное чувство постороннего присутствия, воздух уже давно на нуле, легкие саднят, кричат мозгу о голодании, но Шота не слушает. Он сильнее вдавливается в пах, ручьи слёз вырываются из глаз и катятся по щекам. Хизаши беспрерывно стонет, срывается на крик, но останавливается всякий раз, когда в ход идёт причуда, он обещал Шоте тишину. Член выскальзывает изо рта с характерным для всего выскальзывающего из глотки горловым звуком. Сладкий кислород вновь наполняет лёгкие. Кончики пальцев скользят под мошонку, проводят по чёткой линии и утыкаются в анус. Вымыт, смазан, отполирован, отбелен - дырочка Хизаши всегда в идеальном состоянии первой готовности. Первые фаланги легко скользят внутрь, Ямада вздрагивает - он и забыл каково это - чувствовать внутри чужие пальцы. Член отзывается моментально, лёгкие подрагивания не скрываются, от, обвивающего ствол, языка. Шота всасывает щеки и с причмокиванием двигает головой в такт быстрому дыханию Хизаши. - Шоо.. - Ямада протягивает первый слог, ему слишком хорошо, его мозг соображает сейчас на уровне амёбы, Айзава когда-нибудь точно получит награду "Лучший минет года", может быть это будет обручальное кольцо. - ...Таа - Вторая часть имени вылетает изо рта, захлебывающегося стонами. Член немеет в предвкушении желанного излияния, совсем скоро горячая сперма, быстрым потоком устремится в пищевод, разольётся в желудке и останется там, бурлящая ДНК Ямады. Айзава ерзает, трется собственным пахом об одеяло, головка больно вонзается в шов нижнего белья. Он тихонько стонет с членом во рту, корни волос саднят от рук Хизаши, парень наслаждается. На языке чувствуется вибрация, губы быстро смыкаются в трубочку и ловят взрывающиеся потоки. Секундная тишина в комнате, зависшая от оргазма, кончается, оглушающий стон, переходящий на душераздирающий крик, вырывается из горла Хизаши. Звуковая волна бьет в окно и то лопается, звук битого стекла разносится по всей квартире, эхо стремительно летит по безмолвным улицам спального района и рассеивается примерно километра через три. Секунда для осознания длится вечность, Ямада зажимает рот и жмурится. Улица орет гулом сирен, свет волнами загорается в многоквартирных домах. В комнате зависает гудящая тишина. Шота ошарашенно смотрит на багровое от стыда и сожаления лицо парня, отрывает губы от члена и садится на кровать. В ушах до сих пор звенит. Ямада все еще жмурится, ему так стыдно пред Айзавой и другим миллионом человек что услышали его крик. Уши и щеки пылают огнем, ледяная испарина покрыла лоб, он чувствует на себе осуждение миллиона и одного, контроль - вещь ему не подвластная. - П... прости... - Хизаши наконец открывает глаза, Шота пронизывает своим взглядом. Щеки парня тоже кажутся красными в белом свету. - Напомни мне купить кляп... - Шота трет звенящее ухо. - И новую посуду... - Его пальцы чувствуют кровь, вытекающую струйкой из раковины. - И окно...