***
Дазая нельзя было назвать здравомыслящим человеком, ведь какой здравомыслящий человек будет наступать на одни и те же грабли каждый раз? Поэтому окружающие даже не удивлялись, приди Осаму с синяком на видном месте или опять со сломанной конечностью. Не удивлялись также, когда видели Чую в порванной одежде, промокшими и грязными волосами и с ссадинами на прекрасном лице. Негласная война, неизвестно когда и кем начавшаяся устраивала абсолютно всех ее участников, вследствие чего, никто не решался идти на перемирие. Дазай хотел увидеть синеглазого демона во всем его великолепии? Дазай получил от него же. И он ничуть не жалеет. Просто в один момент шатену стало интересно, а замазывает ли тоналкой Чуя синяки? А сколько целых шляп в арсенале у того осталось? А он сам завивает рыжие кудряшки или же они от природы у него такие вьющиеся? Дазаю было интересно все. Чуя же не разделял интерес напарника. Ему было плевать на синяки, на порванную и грязную одежду, на мокрые волосы. Он просто бил его, не понимая, что таким способом разжигает все больше и больше огня в противнике. В какой-то момент они оба стали искать друг друга взглядами. Неважно где: в столовой ли, в гардеробе, в переходе или же в библиотеке Осаму искал глазами привычную макушку с шляпкой, в то время как Чуя выглядывал длинного забинтованного придурка, и если таковых в поле зрения не находилось, считалось, что день прожит зря. Но это гребаная финита-ля-комедия, мультреалити в постоянном онлайн-режиме продолжалась бы еще очень долго, если б не один случай. Чуя снова нервно вышагивал в направлении своей аудитории, сквозь зубы, как обычно, матеря Дазая всем тем, на чём свет стоит и заметил онного совсем близко, в соседнем кабинете. Тот стоит неподвижно, улыбчиво и нежно гладил пепельноволосого мальчишку с неровной стрижкой по голове, взъерошивая волосы и снова приглаживая, а мальчишка смеялся веселым «Дазай-сан» и показывал что-то у себя в телефоне. В тот момент, Чуя подумал, что тоже хотел бы ощутить эти руки у себя в волосах, нежным прикосновением на лице, на туловище и…о большем он не смел думать. Краска залила его лицо, и он поспешил отвернуться и проскочить мимо этой парочки, так рьяно шагая, что даже не услышал издевательского: «Чу~ечка, а куда моя принцесса так спешит?» За «принцессу» и «Чуечку» забинтованная швабра получить успеет. Дазай, в свою очередь, не был удовлетворен тем, что его так беззастенчиво проигнорировали и решил отыграться за обедом. Он был уверен, что Накахара сам его найдет и отлупасит за те прозвища, ведь в долгу Чуя не оставался никогда. Но стоило ему отыскать привычную рыжую макушку, сам ее обладатель нашелся в компании какого-то угрюмого парня, чуть выше его самого. Он похлопывал того по плечу, улыбаясь и смеясь над чем-то. В груди Осаму предательски кольнуло — с ним Чуя никогда не веселился и уж тем более никогда не показывал яркий блеск в своих глазах. Закушенная до крови губа, была самым сильным раздражением, которое окружающим приходилось видеть единожды. Теперь уже дважды.***
— Чу~ечка, как удачно мы столкнулись сегодня, да? Хочешь составить мне компанию? — Дазай был приятно удивлен, когда среди бутиков подарков и одежды внезапно пронеслась до боли знакомая рыжая макушка в своей неизменной черной шляпе. Как обычно это бывает, завидев высокого, забинтованного и до одури веселого парня, Чуя только сморщил свой хорошенький носик и недовольно пробурчал: — И вот надо было мне в свой единственный выходной увидеть именно твою рожу? Дазай не смог сдержать улыбки. Он тоже был рад. — Ну же, не злись, нас свела сама судьба! — воскликнул юноша и сложил ладони в мечтательном жесте — Я, обычно, не жалую холода, но сегодня особый случай! — И что же такого важного заставило тебя сегодня поднять свой королевский зад из тепленькой квартиры? — По-да-рок для А-цу-ши! Эта фиалочка так смешно отпирается, говоря, что ничего ему не нужно, но я-то видел, как заблестели его глаза, когда он смотрел на брелок в виде маленького тигренка. — А я тебе на кой-хер? — Вместе веселее, не правда ли? Совместное дело та~ак сближает людей! Ну же, Чу-я! Не вечно же нам лупить друга или… Ты получаешь от этого какое-то сладостное удовольствие? — Дазай наклонился близко-близко к уху Накахары и прошептал это таким интимным голосом, понизив его до еле различимого шепота, что у Чуи сладко задрожали кончики пальцев и его самого бросило в жар. Ему понадобилось несколько минут, чтобы привести себя в порядок и унять дрожь: — Убери… эту, до одури, счастливую рожу…аж тошно. — не проронив больше ни слова, он разворачивает Дазая за локоть и тащит в сувенирный магазин. — Будет твоему Ацуши игрушка, я сюда тоже не развлекаться пришел, Акутагаве нужен какой-то «Расемон» и ты поможешь мне его достать. А то сообщения в два часа ночи меня порядком подзаебали. В этом весь он! Ни слова не скажет, но вот писать стометровые смски — всегда пожалуйста! О том, кто такой Акутагава и почему это Чуя собирается выполнить его просьбу, если в принципе Накахара ни для кого просто так ничего не делает, а особенно не дарит никакие подарки, Дазай решил не думать. Нездоровая ревность к человеку, которого ты даже не знаешь ни к чему хорошему не приведет. А со сломанными конечности на больничной койке лежать в зимние праздники не хочется.***
— Это че за нахер? — Чуя, откровенно говоря не понимал, что происходит. Вот они с Дазаем выходят из магазина подарков, парень светится как новогодняя елка, держа в руке маленький пакетик с тигренком для некого Ацуши и Чуя, купивший подарок своему угрюмому Рюноске забавную вещицу, уже собрался уходить, как у выхода заметил знакомую фигуру Акутагавы. Его нелюдимый кохай, в своем вечном черном пальто и хмурым выражением лица нашелся в обществе милого светлого паренька с неровной челкой, которого он уже видел с Дазаем в университете. И если бы они просто разговаривали, Чуя и внимания бы не обратил, но там, на улице, в снегопад, эти двое нежно целовались, не обращая внимание ни на кого вокруг. То, как Акутагава бережно обнимал юношу за талию и сам юноша закинул руки на плечи кохаю, привело Чую в некое оцепенение. Ему казалось, что он наблюдает за чем-то интимным, не созданном для чужих глаз. Разочарованный возглас позади вывел его из транса: — Ты только посмотри, Ацуши-кун, по-видимому, нашел себе компанию на этот вечер, что ж, очень жаль, я ему та~акой подарок приготовил, но, кажется, он и не обидится. Интересно, кто этот молодой человек, о котором я ничего не слышал. — Дазай задал риторический вопрос, это было понятно по его голосу, но Накахара всё же ответил: — Акутагава. Это Рюноске Акутагава. Хах, то есть, получается, самый нелюдимый, молчаливый и грубый человек, которого я знаю, встречается с таким прелестным юношей? — Чуя тихонечко рассмеялся. Это смех, заставил вздрогнуть Дазая от нежности, ведь прежде он никогда не смеялся рядом с ним. Это не могло не радовать. Это не могло не давать надежду. — Прелестным? Ты считаешь Ацуши прелестным? — Да, я считаю его прелестным. И только. Акутагаве нужен такой человек, двух «угрюмых тучек» я вытащить из мрака буду не способен. Я, наверное, рад, что он, наконец, избавится от одиночества. — А меня? Как я выгляжу в твоих глазах? — Дазай уцепился за возможность узнать о себе, пока Чуя немного расслабился. — А тебя я считаю на всю голову придурком. — Накахара вновь вернулся к своему прежнему состоянию недовольной сучки, не то чтобы Осаму был против, просто… а собственно что просто? Может…он хотел, чтобы его похвалили? Не кто-то, а именно Чуя. — …Очень красивым, черт тебя дери, придурком — Накахара прошептал эти слова еле слышно, но острый слух идущего впереди шатена все же услышал и, не говоря ни слова, схватил руку Чуи, переплел их пальцы вместе и потряс ими перед лицом Накахары. Он дождался. Он не мог не дождаться. Потому что он видел. Потому что он знал. Чуя вспыхнул аки цветок, укутался сильнее в свой шарф, пытаясь скрыть смущение, зыркал злобно из-под капюшона, но… руку так и не отдернул. Дазай улыбнулся еще шире, и получил тут же в живот со всего маха от рыжеволосого юноши. Не стоило ему произносить этих слов, ох как не стоило, но он ничуть не жалеет о содеянном. Даже если после этого его желудок будет болеть еще сутки и он нормально есть не сможет еще долго. Ведь самые важные слова, так или иначе, все же дошли до адресата: — Я тебя тоже, моя маленькая рыжая сучка~.