* * *
Дэрил и сам не заметил, когда он успел привязаться к мальчишке, но в любой стычке с ходячими с тревогой наблюдал, не грозит ли ему опасность, дёргался, когда Гленн бежал в очередной поход за припасами, отказываясь от сопровождения. И вечером, когда лагерь останавливался на ночёвку, нетерпеливо ждал, когда все уснут, и Гленн придёт к нему в палатку. Кажется, о том, что их что-то связывает, догадывался только старик Дэйл, остальные были слишком заняты собой и собственными страхами. Но Дэйл ничего не говорил, только улыбался противной всезнающей улыбкой и часто при случае оставлял их наедине. Хотя днём Гленн больше сторонился, смущённо отводил глаза, старался с Дэрилом даже не заговаривать. Впрочем, Дэрилу было плевать — ночью мальчишка выгибался ему навстречу, в исступлении кусал и его, и свои губы, шептал что-то ужасно глупое, но от чего становилось теплее и легче. Дэрил многое бы отдал, чтобы всё оставалось так как можно дольше. Но судьба вновь решила, что слишком уж всё гладко, и подкинула несколько своих сюрпризов. Сначала перекрытая дорога, потом стадо ходячих и наконец малышка София, потерявшаяся в лесу. Дэрил, как никто другой, хотел её найти, и вовсе не из-за слёз Кэрол и напыщенно благородных слов Рика о поддержке и взаимопомощи. Он знал каково это — быть потерявшимся ребенком. И не важно, зомби в лесу или просто ветки, которые в ночной темноте кажутся чудовищами. Это страшно, и дети не должны теряться и блуждать в одиночестве, как он когда-то. В первый день они не нашли девочку, и Дэрилу было не по себе, хотелось продолжать поиски, прочесывать лес, чтобы странное гнетущее беспокойство улеглось и перестало мучить его. Впрочем, все утешали Кэрол, а на него никто и не смотрел, кроме Гленна. Он подошёл и остановился рядом, Дэрил сделал вид, что не обращает внимания. — Вы с Риком правда освежевали ходячего? — спросил он. — Нет, мы трахались в ближайших кустах, а потом придумали эту байку, чтобы все решили, что мы герои, — огрызнулся Дэрил. — Зачем ты так? Никто не сомневается, что вы пойдёте на всё, чтобы отыскать Софию. — Мне нет дела до девчонки и плевать, кто что думает! — Дэрил, зачем ты хочешь казаться таким? — мягко и с улыбкой спросил Гленн. Дэрил растерялся — этот мальчишка вводил его в ступор, особенно, когда смотрел странным щенячьим взглядом. — ТиДог рассказал, как ты его спас. — Просто этот идиот всё забрызгал кровью, и если бы ходячие явились его жрать, то явились бы всей стаей, и одним бы блюдом не ограничились, набросились на всех, а я был ближе. Гленн продолжал смотреть на него с той же улыбкой. — Ты его спас, и я горжусь тобой. Дэрил расхохотался: — Гордишься? Уж не считаешь ли ты, что твоя великая любовь меняет меня? — Гленн покраснел. — Мне не интересно, что ты там себе придумал, но избавь меня от своих домыслов, — сказал Дэрил. — Если тебе нужен благородный герой — шагай к шерифу. Оставив растерянного Гленна, он отошёл к байку Мэрла, на котором теперь ездил и, завернувшись в одеяло, улегся спать, стараясь не думать, зачем он завёл этот разговор и почему боится, что однажды мальчишка разочаруется в нём? На следующее утро поиски Софии продолжились. Гленн не делал новых попыток заговорить, но шёл рядом, старался держаться ближе. Дэрил против этого не возражал, он уже жалел, что вспылил вчера и в очередной раз нагрубил, но не извиняться же теперь? Поиски не приносили результата, но его мысли были заняты вовсе не несчастной девочкой. Дэрил думал, а что если бы ходячие погнались за Гленном? Что если бы Гленн заплутал в этом лесу? Что если бы он вчера распорол себе руку? И что делать с этой странной привязанностью? Вырвать её с корнем или, наоборот, наслаждаться каждым мигом, пока можешь? Слишком уж легко рядом с этим мальчишкой. Даже арбалет свой в той жуткой заброшенной часовенке Дэрил доверил ему, совершенно не задумываясь, и совершенно не задумываясь оглядывался по сторонам, чтобы убедиться, не угрожает ли Гленну какая опасность. Пусть он ни за что в этом не признается, но от себя-то не скроешь! * * * — Я? Почему всегда я? — возмутился Гленн, когда Дэйл велел ему отвести ТиДога на ферму, где лечили раненого Карла, пока все остальные решили переждать на дороге ещё одну ночь. Дэрил только усмехнулся про себя: «Потому что ты всегда слушаешься и соглашаешься!». Но возражать не стал — на ферме безопасней чем здесь, иначе бы та девчонка не выглядела такой чистенькой и смелой. Как и следовало ожидать, поворчав немного, Гленн пошёл собираться. — Ты тоже считаешь, что я должен ехать? — обиженно спросил он, когда Дэрил подошёл к машине. — Возьми, — Дэрил протянул ему свой кинжал. — Жалко, пистолет у жены шерифа остался, тебе бы пригодился больше. — Мы же на машине, ничего не случится, — Дэрил только пожал плечами. А Гленн неожиданно улыбнулся: — Ты опять будешь говорить, что помог ТиДогу, потому что это выгодно тебе? И поэтому отдал ему лекарства брата? — Считаешь, что нам нужен лишний труп? Я так же легко могу забрать эти чертовы антибиотики! А то Мэрл вернётся, и вдруг ему снова повезёт лечить триппер? Гленн не улыбнулся, а как-то очень серьёзно посмотрел в ответ и сказал: — Дэрил, ты же знаешь, что в одиночку тебе будет легче выжить, но держишься группы, помогаешь… И я рад этому, правда, я рад, что ты с нами, что ты со мной. И Гленн, воровато оглянувшись по сторонам и убедившись, что на них никто не смотрит, подался вперед, крепко обнимая Дэрила. А он не заметил, как не менее крепко обнимает мальчишку в ответ. — Будь осторожен, — сказал Гленн, отстраняясь. — Ты тоже не зевай! — Всё будет хорошо, — Гленн улыбнулся и тихо добавил: — Я буду тебя ждать. И Дэрил отошёл, стараясь сдержать бездумную улыбку и не обращая внимания на понимающий взгляд направившегося к ним Дэйла.* * *
Всё произошло так ожидаемо и так быстро. Дэрил никогда не верил в предчувствия, но иначе он не мог объяснить, почему эта симпатичная девчонка с фермы так ему не понравилась, буквально с первого взгляда. Потому что Гленн смотрел на неё слишком восхищённо? Потому что едва они приехали тем утром на ферму, тот практически сразу сказал: — Её зовут Мэгги, она очень красивая, правда? Дэрил хотел было ответить: «Вот и проваливай к ней!», но не сказал ни слова, ужаснувшись тому, как сжалось сердце от ревности. — Мэгги очень вкусно готовит. — Как здорово Мэгги ездит верхом! — Я вчера весь вечер разговаривал с Мэгги, я уже и забыл, что можно просто так сидеть на веранде и разговаривать. В каждой его фразе, в каждом взгляде была она. Дэрил бесился, но что он мог сделать? Закатить сцену ревности? Заявить, что Гленн только его и не смеет ни на кого больше смотреть? Пристрелить эту Мэгги? Да, Гленн всё ещё был с ним, как обычно ходил хвостом, улыбался смущённо и слегка виновато, как обычно пришёл ночью в его палатку, молча прижался к Дэрилу, привычно тянулся за поцелуями, кусал губы, сдерживая стоны, и затих, прижавшись к его груди. Всё было как всегда, но вместе с тем что-то изменилось. Дэрил чувствовал, как напряжён Гленн, как слишком задумчиво разглядывает его, считая, что Дэрил заснул, как едва слышно тяжело вздыхает. Дэрил не смел ничего спросить, страшась услышать ответ, и ненавидел себя за этот страх, за то, что чувствовал, за то, что ничего не мог с собой поделать. Он просто прижимал Гленна к себе, ощущая под пальцами гладкую горячую кожу, с ужасом осознавая, насколько он к этому привык и насколько на самом деле изменился рядом с этим мальчишкой.* * *
На следующий день он ушёл в лес продолжать поиски Софии, один. Но это было к лучшему — чужие проблемы, эти самые поиски позволяли отвлечься от собственных странных мыслей и ощущений. Здесь в лесу всё было проще: просто иди, смотри в оба, быстро, бесшумно, стараясь не привлекать лишнего внимания. Дэрил всё ещё не оставлял надежды найти девочку, вернуть её матери, да и тихая благодарность Кэрол была приятна. А торчать на ферме хотелось всё меньше и меньше, хотелось поскорее найти Софию и поскорее уехать. Но, казалось, в лесу остались только ходячие, даже поохотиться было не на кого. Дэрил вернулся в ужасном настроении, хотя нашёл в себе силы подбодрить Кэрол. Он жалел её, не хотел, чтобы её съедало то же чувство потери родного человека, что до сих пор гложет его. Конечно, Мэрл не маленькая девочка и может в случае чего за себя постоять, даже с отрубленной рукой, но как можно быть уверенным в этом сумасшедшем мире, что он до сих пор жив? Настроение ничуть не улучшилось, когда он увидел, что Гленн мило беседует с фермерской дочкой. Перехватив взгляд Дэрила, тот быстро отвел глаза. А Дэрил пытался подавить в себе странное раздражение и неожиданную злость. Гленн его сторонился и старательно не смотрел в его сторону, зато в открытую пялился на Мэгги, но выглядел очень потерянным и несчастным, а ночевать залез в фургон. Дэрил делал вид, что его это ничуть не задевает.* * *
— Ты насмешка, вот ты кто! Стал шестёркой у сборища слабаков, нигеров и демократов. Ты для них неотёсанный отброс! Они смеются над тобой у тебя за спиной. И в кого ты превращаешься? Мне стыдно, что ты мой брат! Завёл себе подружку? Тебя держит за яйца этот китаец? Ну, ты братец даёшь! И ты думаешь, он предпочтёт тебя этой сладкой девочке с фермы? Мэрл, чертов Мэрл! Лучше бы десяток чупакабр разорвали его на части, чем слушать то, что говорил или мог сказать брат. Пусть это и была только галлюцинация, но ведь Мэрл был прав — в каждом слове, в каждой проклятой презрительной фразе. Дэрил слишком размяк, позволил лошади себя сбросить, позволил помыкать собой, замечтался невесть о чём. Настоящий Мэрл, пытаясь достучаться до брата, не ограничился бы словами. И правда, что ему этот азиат? Он, небось, сейчас опять любезничает с фермершей, и ему плевать, что Дэрил подыхает в этом чертовом болоте. Почему же он должен о нём думать? Почему он должен думать о них всех? Вообще, разве он им что-то должен? Сил прибавилось вдвое. «Не на кого надеяться! Всем на тебя плевать! Судьба только и ждёт, как бы всадить тебе нож под ребра! — словно пульсировал в голове голос брата. — Или борись, или ложись и подыхай, пусть тебя сожрут, порвут на части, как безмозглого кролика, если ты не можешь показать, что ты Диксон, если ты ноешь, как девчонка!» Дэрил с трудом помнил, как добрался до лагеря, но он ненавидел здесь всех и каждого в отдельности. Ненавидел до дрожи, до крика. Хотя ради того, чтобы посмотреть, какие у них были лица, когда они бежали с топорами к нему навстречу, приняв за ходячего, а потом узнали его, стоило совершить эту прогулку. Но когда испуганные Рик, Шейн, ТиДог и дрожащий, распахнувший в ужасе глаза Гленн склонились над ним, а Андреа со слезами умоляла простить, что подстрелила, когда стало видно, что им всем не всё равно, что они бы стали искать в лесу и его, ненависть куда-то испарилась. Что бы там ни говорил Мэрл, ему хотелось остаться с этими людьми. Ему хотелось быть для кого-то важным, нужным. Да, выжить в одиночку легче, но в чём будет разница между ним и ходячими? Он будет просто так же рыскать в поисках еды, бездумно стремясь выжить, и сам не заметит, когда перейдет границу и станет одним из зомби. — Ты такой же хороший, как Рик или Шейн, — ласково сказала Кэрол, когда принесла ему ужин, и Дэрилу было чертовски приятно это слышать, не хотелось ни спорить, ни язвить в ответ. Даже боль от раны в боку отступила, и назойливые мысли, отчего это Гленн не зашёл его проведать, не помешали заснуть спокойным сном. Дэрил уснул, и ему снилась мать, которую он практически не помнил, но она смутно походила на Кэрол и тоже нежно целовала его в лоб.***
Доктор-фермер хорошо его заштопал, и Дэрил утром же вернулся в свою палатку. Он надеялся вскоре оклематься и продолжить поиски Софии. Найти наконец девчонку и уехать отсюда куда-нибудь, где не будет Мэгги, а Гленн, смущенно улыбаясь, будет убеждать его, какой же он на самом деле хороший. Гленн дважды прошёл мимо него — он угощал фруктами всех в лагере, но выглядел очень растерянным, взволнованным, о чём-то встревоженно говорил с Лори. И, пожалуй, единственный из всех не поинтересовался, как Дэрил себя чувствует. Это задевало. — Эй, парень с персиками, — окликнул он. Гленн испуганно покосился в сторону палатки, но, подхватив корзину, направился в его сторону. — Привет. Ты как? — спросил он, подавая Дэрилу фрукты. — Жить буду, — ответил Дэрил, испытующе глядя на него. Гленн упорно избегал смотреть ему в глаза и неловко переминался с ноги на ногу. — Я испугался за тебя вчера, хотел зайти вечером, но Хёршил запретил, сказал, что тебе нужен отдых. — Кэрол это не помешало, — Дэрил очень старался, чтобы фраза не прозвучала обиженно. — Прости, я… — замялся Гленн. — Неудобно было вставать посреди ужина, а потом уже было поздно. Хёршил заверил, что всё в порядке, и Мэгги обещала присмотреть за тобой, если что. — Мэгги? — Дэрил поморщился и с деланным равнодушием спросил: — Ты её уже трахнул, малыш? — Гленн покраснел красноречивее любых слов. — Понятно, — он был и сам не рад, что спросил. — Как видно, понравилось больше? Гленн наконец поднял на него глаза, блестевшие от слёз: — Мэгги мне нравится! Очень нравится! — тихо, с отчаяньем в голосе сказал он. — Я не думал, что когда-нибудь встречу такую девушку. Тем более, когда всё вокруг так! И я ей нравлюсь. А мы с тобой… То, что было… Это безысходность, сумасшествие! Мы даже не знали, доживём ли до следующего утра! Пожалуйста, Дэрил, не надо делать вид, что для тебя хоть что-то значили наши… встречи. Дэрила словно ударили, пнули, но что сейчас стоило сказать: «Я и сам боялся признаться, как много ты для меня значишь»? Кому это нужно? Кому от этого станет легче? — Конечно, малыш, беги. Там уютный домик, добрый доктор, красотка. А надоест одна, есть вторая. Зачем тебе таскаться по пыльным страшным дорогам? Да ещё с таким типом, как я, — Гленн, кажется, его и вовсе не слушал, мял в руках свою вечную бейсболку, не решаясь сказать ещё что-то. — В чём-то ещё хочешь признаться? Может, пригласить меня на свадьбу? — сдерживая злость, спросил Дэрил. — Ты ведь ничего не скажешь Мэгги? — на одном дыхании выпалил Гленн. — О том, как ты стонешь, когда я впечатываю тебя в землю? Или как ты кричишь «Ещё! Да!»? Или… — Прекрати! Я прошу тебя, пожалуйста, если для тебя когда-то имело значение… — воскликнул Гленн и, не закончив фразу, выскочил из палатки, рассыпав по дороге оставшиеся персики. — Приходи, если будешь скучать! — крикнул Дэрил вдогонку и упал на подушку, стиснув зубы. Почему так больно? Почему так паршиво? И на что он надеялся? Так должно было произойти, рано или поздно. Он сам виноват, что позволил себе поддаться, не придушил эти странные чувства сразу. Судьба, с мерзкой улыбкой преподнесла свой очередной подарок, очередной нож в спину — Дэрил Диксон влюбился. Влюбился в парня, который заставил его почувствовать, что значит быть нужным, понять, что такое полагаться на друзей и быть частью чего-то. Но разбираться в себе и в новом сумасшедшем мире ему опять придётся в одиночку. Только вот уйти, оставив то малое, что у него есть, едва ли получится. Потому что он уже стал другим. Как вернуться к прежней жизни, если от неё ничего не осталось?