***
Проснулась Ривер уже на кровати, раскинувшись звездой на всей ее поверхности. Она вздохнула, потому что, как бы там ни было, а проснуться она рассчитывала на мужниной груди. «Вдруг и вправду пропал?» — с тревогой подумалось ей. Женщина сбросила заботливо накинутое на нее одеяло, скользнула в тонкую ночную рубашку, и вскочила на ноги, чувствуя себя живой, как никогда. Прислушавшись, она с большим облегчением услышала шум воды из ванной комнаты и умывальное фырканье оттуда же. Крадясь на цыпочках, она поспешила туда, надеясь застать Доктора в наиболее уязвимом виде. Однако столкнувшись с ним в дверях, Ривер обнаружила, что он уже успел полностью затянуться на все пуговицы, и даже кое-как пригладить свои седые волосы. Решив радоваться уже тому, что он не испарился и не превратился во что-то неприятное, она ласково прильнула к мужу, обнимая за шею, и притягивая к себе для поцелуя. — Ну что, милая, хочешь остаться здесь еще на какое-то время, или пора возвращаться в настоящий мир? — как нельзя более бодро спросил ее Доктор, и Ривер почувствовала себя так, словно ее ударили под дых. — Прекрати! Зачем ты делаешь это? — спросила она, отстранившись и с болью глядя в его глаза. — Потому что пришла тебе пора выбираться отсюда. Теперь в глазах Ривер были слезы. — Я не знаю, кто ты такой, что ты такое, но не смей предлагать мне то, что не сможешь выполнить! Я думала, больнее уже быть не может, но поздравляю, тебе удалось! — закричала она. — Ривер… — Убирайся отсюда! Не вздумай больше притворяться моим мужем, не смей носить его лицо, его тело. Даже Доктор никогда не мог бы быть настолько бесчувственным, чтобы предлагать мне подделку, зная, как отчаянно я хочу выбраться отсюда! — Ривер! — О, не смей меня перебивать, дорогуша, я знаю, что ты задумал, кем бы ты ни был! Неужели ты и вправду ожидал, что я счастливо побегу с тобой за ручку в виртуальную копию ТАРДИС, чтобы ты мог «путешествовать» со мной по отраженным в литературе кусочкам реального мира, выдавая его за подлинный? Неужели это то, чем ты собирался меня провести? Я археолог! А найду миллион неточностей там, где менее искушенный читатель не различит несостыковки. Или ты считаешь, что настолько сумел заставить меня потерять голову от счастья? О, не обольщайся, мужчина никогда не может быть полностью уверен в таком. Она замолчала, но видно было, что лишь для того, чтобы перевести дыхание перед следующей тирадой. Такая речь могла бы впечатлить кого угодно, особенно учитывая, какую ярость излучала Ривер, как дрожали от негодования ее кудряшки, и как резали воздух перед самым его носом коготки. Однако, кинув взгляд на того, кто имел наглость называться Доктором, она обнаружила, что мужчина улыбается, глядя на нее грустными глазами. — Я уже и забыл о том, как незабываемо мы ссорились с тобой, особенно там, на Даллириуме. — Даже не… — Я бы никогда не стал доводить тебя специально, лишь бы посмотреть, какой яростью ты наполнялась, как еще более обострялся твой ум, когда тебе приходится буквально фехтовать словами, споря со мной, приводя свои доводы и с издевательским смехом отражая мои. Но в глубине души, даже будучи крайне рассерженным или раздосадованным, я наслаждался нашими ссорами, любовался тобой в гневе, восхищался твоими убийственными атаками. — Прекрати говорить за него. Я не желаю больше выносить этот фарс! Исчезни! — закричала Ривер, отворачиваясь, чтобы не видеть того, как, повинуясь ее воле, исчезает призрак ее мужа. Воцарилась тишина. Сама не ожидая такого от себя, Ривер горько заплакала, закрыв лицо руками и почти падая на пол. Но через мгновение вздрогнула всем телом, почувствовав, как ее плечи ухватили такие знакомые ладони, не давая бессильно осесть вниз, разворачивая к себе, прижимая. — Тебе было бы сложно переспорить меня, если бы временами я не сдавался, весьма искусно, согласись, разыгрывая поражение. А ты, и мне всегда стоило бы помнить об этом, в любой момент могла бы убить меня, как сделала это в первую твою со мной встречу. Но я поддавался, а ты сдерживалась. И я бы не изменил ни минуты из тех лет, что мы пробыли там, ни одного мгновения. Разве что спать стоило бы поменьше, не следовало тратить на сон столько времени, когда можно было бы отсыпаться в ТАРДИС. На лице Ривер Сонг застыло усталое, безысходное выражение, так не свойственное ей. — Зачем ты изображаешь его, зачем говоришь, будто способен просто взять меня за руку и выдернуть из этого затянувшегося кошмара? — Потому что я много кого изображал в жизни, Ривер, но мне не нужно изображать себя. И потому что я никогда не могу быть уверен до конца, что все получится, только дураки могут быть уверены, что все пойдет так, как они себе распланировали. Но в моих силах попытаться. Заметив промелькнувшую в ее глазах надежду и то, как быстро Ривер затоптала ее, Доктор вздохнул, приглаживая волосы. — Я несколько слукавил, Ривер, так было необходимо поступить, чтобы все получилось. И я не горжусь этим, но ты должна понять, права на ошибку я не имел. Женщина напряженно молчала, ожидая продолжения, и Доктор нахмурился, собираясь с духом. — Ты была уверена в том, что видишь только лишь мой виртуальный призрак, собранный образ, и я не разубеждал тебя в этом. Кто знает, чем бы все обернулось, если бы ты не поверила мне в самом начале, когда сигнал был еще так слаб? Настолько, что я почти полностью сперва подпал под правила этого мира, хотя, по мере того, как наша связь с тобой крепла, мне удалось скинуть эти помехи. Но если бы ты восприняла меня в штыки сразу, я уверен, что тогда мне уже не удалось бы пробиться к тебе, по крайней мере вовремя. Ты позвала меня, Ривер, и я услышал твой зов. И ТАРДИС услышала его тоже. Было сложно добраться до тебя, потому что доктор Мун установил защиту ядра, но зная подходящий момент, можно пробить любую защиту. — Ты говоришь только то, что я хотела бы от тебя услышать, — тихо проговорила Ривер, смаргивая непрошенные капельки, зависшие на ресницах. — Ну же, Ривер, напрягись, помоги мне! Родинки, помнишь? Никто не стал бы делать опись, чтобы сдать ее в библиотеку, и вряд ли тебе больше нечего было делать, кроме как запоминать, где они там у меня находятся! Да я и сам понятия не имею, сколько их и где. Он уставился на нее, ожидая согласия с такими весомыми доводами, но вместо этого Ривер странно посмотрела на него и отвела в сторону взгляд. — Оу, так значит ты… но зачем? Еще один острый взгляд Ривер, под которым Доктор стушевался. — Сказать по правде, я и сам помню несколько твоих… У тебя их не слишком много, а может, я просто не самый внимательный муж на свете, но это сейчас не так важно. Можешь устроить мне долгую беседу на этот счет, а еще лучше, долгий скандал с битьем этих нелепых тарелочек, которыми под завязку забит каждый человеческий дом, неужели как раз на такой случай? Не думал об этом. Но сейчас, Ривер, — он взял ее за руки, очень-очень бережно, — сейчас ты должна отбросить свои сомнения и поверить мне. Я не знаю, как еще доказать тебе, что я знаю, что делаю, ведь никто не делал такого прежде и вдруг что-то пойдет не так… Пожалуйста, очень прошу тебя, не повышай шансы, что что-то пойдет не так. Ривер слегка сжала кончики его пальцев и пристально вгляделась в Доктора. Уголок ее рта чуть дрогнул. — Я и рада бы, ты знаешь, что это то, чего я хочу всей душой, а это, между прочим, единственное, что у меня еще осталось, но докажи мне, что ты — мой Доктор. — Но как? — Найди способ, скажи то, что мог знать только он. — Чтобы ты снова все свела к тому, что это же могла бы выдать удачная проекция, да, спасибо, — Доктор упер руку в бок, другой устало провел по лицу, — что бы я ни сказал тебе, проверить это невозможно, потому что ты исключила все возможности для принятия ответа. Скажу то, чего ты не могла бы знать, ты это не проверишь, скажу то, что могли знать только ты да я, и снова мимо. — А еще у нас с тобой была ментальная связь, — всхлипнула Ривер, — какие тайны после нее. — И она тоже, — проговорил Доктор и тут же заметно оживился, — Какие тайны, ты говоришь? Никаких, Ривер, никаких больше тайн, кроме одной, той, которую ты изо всех сил хранила в глубине своего разума, неосознанно оберегала даже от меня теперешнего. — Да ничего я…- начала было Ривер, но уже к концу фразы глаза ее понимающе расширились. — Ну, не думаю, что Библиотека, хранящая и разбалтывающая информацию кому ни попадя, лучше место для того, чтобы давать ей еще и это, так что… — он подошел вплотную к ней и нагнулся, неловко, словно тощий кудрявый школьник, впервые целующий в щеку свою подружку. Услышав его едва различимый шепот, Ривер отпрянула. — Ты не должен был знать это имя. Ты… я не выдавала его тебе и если ты только не один из этих чокнутых галлифрейцев в дырявом ветеринарном воротнике, то… этого просто не может быть. — Вынужден тебя огорчить, дорогая, — произнес Доктор, довольно улыбаясь во все зубы, и положив руки ей на плечи, — я как раз один из этих чокнутых галлифрейцев, правда, без воротника, и без ошейника, хотя кое-кто тут утверждал, что мне бы не помешало. — Это и вправду ты? Я не могу пока дать себе поверить в это, потому что если все вдруг окажется ошибкой, это будет непереносимо. — Вот и хорошо, тогда сосредоточимся на том, чтобы выбраться отсюда. У тебя есть с кем здесь прощаться? А, не так важно, напишем прощальную записку. А теперь послушай меня очень внимательно, Ривер, то, что я сейчас собираюсь предпринять, очень рискованно, поэтому я хочу перестраховаться. Ривер замерла, чувствуя, как горло сдавило невидимой удавкой. — Все может пойти не так, как ожидалось. Кто его знает, вспышка на солнце, внезапное вмешательство доктора Муна, армии далеков или что угодно еще. Я собираюсь создать твою копию, и хочу спросить, на каком моменте лучше остановиться? Когда ты еще не отправилась на поиски или сейчас? И что лучше сделать: оставить твою копию тут или отправить к остальным. Это решение было не из легких, но, наконец, Ривер подняла на него глаза. — Сделай копию до последнего момента, до последней секунды, и просто сохрани ее где-то здесь, не ожившую, спящую, на тот случай, если сейчас все пойдет наперекосяк. — Но здесь целые миры, ты же можешь полностью погрузиться в исследования, путешествия, приключения, причем без риска гибели, ты же точно хотела бы этого! — изумился Доктор. — Хотела бы, и это звучит ужасно заманчиво, но пойми, если все получится, и я пойду дальше с тобой, что будет с моей несчастной копией? Это же будет не просто маленький файлик, это буду еще одна я, запертая одинокой до конца дней этой Библиотеки, и ты не придешь за мной, потому что я и так буду с тобой. Никому, даже врагу, я не пожелала бы такой судьбы, а я себе не враг. Доктор потер переносицу, задумчиво глядя на нее. — Ладно, — сказал он наконец, — зато теперь я, по крайней мере, всегда буду знать, где найти свою не в меру активную женушку. Он улыбнулся, хватая ее за руку: — А теперь вперед, — он потащил было ее к двери, но тут же остановился как вкопанный, — подожди, осталось еще кое-что. Он развернулся к Ривер и она, уже вконец измученная этими колебаниями, почти выкрикнула: — Что? Ну что еще не так? — Мне очень жаль, Ривер, мне правда очень жаль, — он медленно провел рукой по ее волосам, по щеке, по шее, — я знаю, что тебе всегда нравилось это тело, и мне тоже, о, не смотри так, ты прекрасно знаешь, что мне тоже, поэтому мне так жаль, что тебе придется расстаться с ним. Я знаю, уж кому-кому, но не мне это говорить, но я буду скучать по этому твоему виду. Хотя, конечно, буду рад любому другому. — Но кудряшки… — Мы подберем тебе что-нибудь на твой вкус. Учитывая то, как ты любишь наряжаться, думаю, я успею дожить до следующей регенерации, пока мы выберем именно то тело, которое тебе понравится. Ривер с сожалением оглядела себя, но потом встряхнулась и задорно глянула на него: — Дай мне еще минутку, сладенький. Она подбежала к зеркалу, грустно рассматривая себя со всех сторон. Потом улыбнулась своему отражению, быстро накрасила губы и оставила отпечаток поцелуя в уголке зеркала. — Я помню, как рассматривала себя сразу после регенерации. Это было словно пару минут назад. — Я тоже это помню, поэтому очень сильно надеюсь, что на этот раз помада не отравлена, потому что я, знаешь ли, тоже хотел бы попрощаться. Ривер с веселой укоризной посмотрела на него, прежде чем Доктор бережно обхватил ее лицо и надолго замолчал, целуя ее и обнимая. — Пойдем, — выдохнул он наконец, и его глаза одновременно светились и радостью, и грустью, — я выведу тебя отсюда, давно пора. — А есть какие-то правила, которые ну никак нельзя нарушать? — Я уверен, что есть, только я не знаю, какие именно. — Тогда просто не оборачивайся, пока мы будем идти. — Не оборачиваться? — в его голосе ясно читалось недоумение, он напрягся, но так и не обернулся. — Потому что именно на этом погорел Орфей, вызволяющий свою Эвридику из загробного мира, — усмехнулась она. — Так мне можно оборачиваться? Да? Ну и что же сделал этот Орфей? — Обернулся, хоть его и предупреждали, и она осталась в загробном мире навеки дожидаться его. — Болван этот Орфей, надо сказать, но чему удивляться, таких большинство.***
Они снова зашли в консольную комнату ТАРДИС. — И что, мы просто дернем рычаги и улетим отсюда? — Не все так просто, Ривер. Видишь ли, это не совсем ТАРДИС, не совсем физическая ее составляющая, скорее то, как она проецирует тебе себя, чтобы облегчить переход. — Но постой, тогда как же ты?.. — Тоже только моя самая сильная сторона, дорогая, мой разум, находящийся здесь в отсканированной оболочке, пока тело сидит возле консоли, погрузив руки в телепатический интерфейс. — Ты был восхитительно реалистичен, — хитро улыбнулась Ривер. — Ну, то же самое могу сказать и о тебе, — ухмыльнулся он ей в ответ, — А теперь подойди сюда, не хочу снова тратить время на уговоры, если вдруг придется, так что подожди немного. Доктор снова прикрепил ей на виски свое устройство, терпеливо выждал завершения работы, схватил его и выбежал куда-то за дверь. Впрочем, отсутствовал он недолго. — Ну, а теперь, Ривер, наступила пора действовать, и я очень сильно надеюсь, что просчитал все верно, а я старался, уж поверь мне. Хотя, если нет, ты все равно об этом не узнаешь, а я тебе в следующей раз не скажу, — он коротко поцеловал ее в щеку, бегая вокруг консоли, что-то переключая, и пытаясь выглядеть чертовски веселым и уверенным. — Теперь дай свои руки и помести их вот сюда, так, хорошо, замечательно, чувствуешь что-нибудь? Покалывание? Онемение? Ничего? Ты должна нащупать связь с ТАРДИС, именно с ней, не волнуйся, я буду рядом, я проведу тебя, но твоя конечная цель — ТАРДИС. Ты должна перейти в нее, войти в нее полностью, только так я могу выгрузить тебя из Библиотеки. Она сохранит тебя в целости до того момента, как мы найдем подходящее тело, и я очень надеюсь, что ты не заставишь меня слишком долго ожидать во всех этим магазинах, пока сама будешь возиться в примерочной. Наконец, он проверил все, что хотел проверить, включил все, что нужно, и стал вплотную за спиной Ривер, зарывшись напоследок лицом в облако светлых кудрей. — Ты готова? — хрипло спросил он, протягивая руки к переливающемуся мягким светом телепатическому интерфейсу. Волна вьющихся волос прошлась по его щеке вверх и вниз, когда Ривер утвердительно кивнула. — Ну что же… тогда удачи нам. Ты сперва можешь растеряться, но я буду рядом, не прекращай быть со мной рядом, Ривер. Он погрузил пальцы в ТАРДИС и закрыл глаза, а когда, спустя долгое головокружение и не самые хорошие ощущения, открыл их, переливающийся свет заполнил собою все существующее пространство. На языке человеческого, ну или почти что человеческого тела, можно было сказать, что он заозирался, но на деле Доктор просто стал искать Ривер во всех направлениях разом, а найдя, оказался рядом с ней. — Ты выглядишь нечетко, с тобой все в порядке? — обеспокоенно подумал он. — Это ты еще себя не видел. Ей-богу, тебе пора начать заниматься спортом, чтобы привести себя в форму, потому что форма — это как раз то, чего тебе сейчас больше всего не хватает! — голос Ривер в его сознании прозвучал совсем без каких-либо изменений или искажений, что не могло не радовать. — Как ты себя чувствуешь, Ривер? — спросил Доктор, — прислушайся, нет ли чего-то такого, о чем ты не можешь вспомнить, хотя очень стараешься? — Вроде все в порядке, хотя постой, я стараюсь изо всех сил, но не могу… — Что такое? — Никак не могу вспомнить, когда бы ты носил что-то другое, кроме своих дурацких нарядов, если не считать того вечера на Даллириуме. — Ривер! Сейчас не время шутить! — Вот как, отчего же ты засветился так, словно шутку оценил? — Старушка, проверь, все ли прошло так, как нужно, нет ли потерь? Мерцание в мире вокруг них усилилось, успокаивающе посветлело и снова тактично пригасло. — Мне пора возвращаться, Ривер, кто знает, совпало ли время пребывания в Библиотеке с тем, в котором находится мое тело. Хотя ТАРДИС, несомненно, растолкала бы меня, если бы телу грозила хоть какая-то опасность. Проводишь меня до выхода? Ривер кивнула, и хотя не была уверена, что это сработает, Доктор ее понял. Она настроилась на долгую прогулку, но здесь царили немного другие законы, так что, едва подумав о том, где хотели бы оказаться, перенеслись туда. — Я должен выйти и поскорее все проверить извне, Ривер, а еще мне стоит доработать звуковыводящее устройство, чтобы ты могла, ну знаешь, говорить иногда что и как ты делаешь лучше меня. — О, будь уверен, Доктор, я непременно воспользуюсь этим правом. — Не сомневался в этом ни минуты. Здесь, в телепатическом поле, поцелуй оказался не похож ни на что знакомое. — Присмотришь за нашей Ривер, старушка? — спросил Доктор прежде чем исчезнуть, оставив только отголосок своих мыслей. «Я в порядке, — донеслось до Ривер и ТАРДИС его послание. — Сейчас я отключусь, мне надо работать. До скорой встречи, секси». Доктор убрал руки из телепатического интерфейса, разрывая связь, и Ривер показалось, что от этого мир вокруг стал очень пустым. — Хоть так, потому что если бы он назвал нас старушками, я бы ударила его током в следующий раз, как он коснулся бы консоли, — усмехнулась Ривер, — кстати, дорогая моя, покажешь, как это делается? ТАРДИС послала ей волну приязни и Ривер поняла, что сколько бы времени ни пришлось бы здесь проторчать, ей, возможно, удастся исследовать такие вопросы, какие до нее никому не удавалось. А в консольной комнате кипела работа. Воодушевленный Доктор носился по ТАРДИС, подхватывая инструменты, что-то соединяя и прикручивая. Старушка и так всегда была на его стороне, но ему еще не доводилось сталкиваться с тем, чтобы корабль с таким энтузиазмом помогал ему в починке или усовершенствовании. Когда он задумался над тем, какой из проводков подключить, один из целой охапки дернулся, подсказывая, а когда Доктор попытался проигнорировать помощь и сделать по-своему, получил слабый удар током, сравнимый с щипком за кожу. — Страшно представить, что начнется, когда я подключу тебе голос, сладенькая, и дам возможность терроризировать меня в виде голограммы, — весело проворчал себе под нос Доктор. «Страшно представить, что начнется, если ты не сделаешь этого в ближайший момент, сладкий, — подумала Ривер и легонько подула ему на затылок струей теплого воздуха из вентиляции» «Я подожду», — мягко замерцал свет в консольной комнате, и не надо было быть телепатом, чтобы почувствовать ту атмосферу тихого счастья, которым теперь было заполнено все внутреннее пространство ТАРДИС.