Прости, что полюбил меня

— Извини. Шуга — Хён…? Чимин *** Шуга проснулся, но глаза открывать не хотелось. А все из-за сна. Обычно ему либо снились кошмары, либо не снилось вообще ничего. Но сегодня, впервые за долгое время, он увидел хороший сон. Из-за этого или нет, но он выспался и был полон сил. Ему снилось, что он гуляет по берегу моря. Дует небольшой ветерок, и кричат чайки. Откуда-то вдруг повеяло запахом апельсинов. Вокруг никого. Ему никуда не надо. Он никому ничего не должен. Нет абсолютно никаких проблем. Кстати об апельсинах… Этот запах он чувствует даже после пробуждения… Открыв глаза, Шуга чуть инфаркт не словил. Рядом с ним, на его руке, лежал и спокойно спал Чимин. Тело мгновенно застыло, несмотря на то, что рука, на которой лежал младший, немела с каждой секундой сильнее. Со временем еще стали чувствоваться слабые покалывания... Юнги закусил губу, стараясь не обращать внимание на руку, которая, казалось, еще немного и отвалится. Чтобы отвлечься, он перевел взгляд на Пака. Лицо младшего было безмятежным и спокойным. На какое-то время Мин завис. Он абсолютно забыл про покалывания в руке, которые уже сложно было терпеть, так как внезапно почувствовал нестерпимое желание прикоснуться к Чимину. Желание было настолько сильным, что он просто не в силах был себя остановить. Медленно подняв руку, он как можно аккуратнее убрал прядь волос с глаз Пака, проводя пальцами по его лбу. Младший слегка сморщил нос, почувствовав что-то постороннее на своем лице, но спустя несколько секунд расслабился и, как ни в чем не бывало, стал сопеть дальше. Шуга мог бы и задохнуться, так как Чимин таким своим действием заставил его напрочь забыть, как дышать, только вот краем глаза он заметил кое-что странное. Он перевел взгляд с Пака на кровать Джина. Старший по самые уши натянул одеяло. Торчали одни лишь глаза, которые стали чуть ли не в два раза больше. Он неотрывно наблюдал за каждым его движением. Он совсем забыл о Джине… Перепугавшись, Мин с силой выдернул руку из-под Чимина, который почему-то тут же с грохотом слетел с кровати. — Хён?... — со слабым стоном Чимин встал, потирая ушибленный копчик и смотря на Шугу сонными, ничего не понимающими глазами. — Чимини, ты в порядке? — тут же сорвавшись с кровати, Джин подлетел к Паку. — В порядке. — Извини. Джин с Чимином посмотрели на Юнги удивленными глазами. Извиняться для него было тяжело, но он не хотел, чтобы младший опять что-то не так понял. — Что такое? Что случилось? Чимин-хен же не свалился с верхней кровати? — в спальню залетел Чонгук, по которому было видно, что он только-только проснулся. Какого хрена? Храп Джуна его разбудить, видите ли, не может, а свалившийся с кровати Чимин может? Подойдя, Гук стал аккуратно осматривать Пака на наличие повреждений. Он поднимал и опускал поочередно каждую его руку, спрашивая, не болит ли где. Шуга в свою очередь с беспокойством следил за всеми движениями Чона и выражением лица Чимина, пытаясь вычислить, больно ли тому. Но Чимин лишь улыбался и мотал головой, говоря, что все хорошо. — Кстати, — Чонгук отпустил Пака, смотря на верхний ярус кровати, — там перила. Он не мог упасть оттуда. А то, что он упал, я, судя по всему, угадал. Теперь вопрос — откуда мог упасть Чимин-хен? Юнги было неловко озвучивать то, что Пак упал с его кровати. Джин также молчал. Зато самого Пака, по ходу, вообще ничего не смущало: — Я упал с кровати Юнги-хена. После слов Чимина Чонгук на глазах побледнел. Он медленно перевел взгляд на Шугу. О чем сейчас думал мелкий, было непонятно, но, судя по всему, ни о чем хорошем. Их взгляды встретились всего на пару секунд. Он же не понял? Конечно не понял. У него мозгов не хватило бы. Да и мелкий он для такого. Сомнений нет, он ничего не понял! Бля, кажется, он все-таки понял... Как-то грустно улыбнувшись, Чонгук посмотрел на Пака: — Это хорошо, что не с верхнего яруса, но, хён, как ты оказался в кровати Юнги-хёна? Чимин медлил с ответом. Юнги также весь обратился во внимание. Действительно, как? — Я просто ночью встал в уборную и спросонья перепутал кровати. Было видно, что Гука такой ответ слегка насторожил. Да и сам Юнги чувствовал, что Пак что-то недоговаривает. — Бывает, — внезапно состроив обиженное выражение лица, макнэ схватил Чимина за руку. — Но, хен, в следующий раз перепутай свою кровать с моей. Я тебя скидывать не буду. Юнги-хен же наверняка так и сделал. Вот кто сейчас сможет доказать, что этот мелкий засранец не сам напрашивается? Юнги крепко сжал подушку. Но прежде чем он успел что-то предпринять, макнэ выбежал из комнаты, прихватив с собой и Пака. — Я ничего спрашивать не буду, — Юнги, наконец, вспомнил, что в комнате был еще и Джин. — Вообще ничего. Абсолютно. По виду старшего было понятно, что его язык так и чесался спросить, что он увидел. — Круто. Потому что я и не собирался ничего объяснять. Встав, Юнги вышел из комнаты. Краем глаза он заметил, что Джин стал от нетерпения переминаться с ноги на ногу. Видимо, уж слишком сильно его мучило любопытство. Но надо отдать должное старшему, он так ничего и не спросил. *** Чимин ворочался в кровати, пытаясь не обращать внимания на то, что ему срочно нужно кое-куда сходить. Сколько раз он говорил себе, не пить на ночь. Не открывая глаз, он все же сел. Вставать не хотелось, но нужно было идти. На ощупь он аккуратно стал спускаться. Пару раз чуть не навернулся с лестницы. Мало того, что в комнате было темно, так и еще глаза открываться не хотели. На самом деле он понимал, что нижняя кровать удобнее, но не хотел доставлять кому-либо неудобства, поэтому сам выбрал верхнюю. Наконец, спустившись и справившись со своими делами, он вернулся обратно. Жутко хотелось спать. Плюхнувшись на кровать, Чимин замер. Его сердце чуть не остановилось, когда он понял, что лег на что-то. И это что-то слегка шевельнулось. Ему потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что кровать он выбрал в правильной стороне, вот только забыл, что ему нужно было забираться наверх. От осознания того, что он лег к Шуге, которого мог разбудить, стало не менее страшно. Стараясь не делать резких движений, Чимин медленно стал подниматься. Когда он с невероятным трудом сел на кровати, руки старшего вернули его на прежнее место. Слегка повернув голову, он с непониманием посмотрел на Мина, который уткнулся носом ему в шею. Все говорило о том, что тот крепко спал. Сделав глубокий вдох, Чимин предпринял еще одну попытку встать. На этот раз он даже сесть не смог. Его держали крепко. Он вздохнул. Старший слишком сильный. А на вид же и не скажешь... Полежав так еще какое-то время, Пак почувствовал, что хватка Мина слегка ослабла. Увидев в этом свой шанс выбраться, он аккуратно взял старшего за руку, которой тот его обнимал, и с небольшим усилием отцепил ее от себя. Все так же аккуратно он стал выползать из кровати. Когда Шуга в очередной раз обвил его рукой за талию, возвращая на прежнее место, Чимин даже не удивился. Для лучшей фиксации в своих объятиях, на него закинули еще и ногу. Ну супер! Он вообще спит? Как так спать-то можно?! Пак прислушался, пытаясь разоблачить по дыханию Мина, что тот не спит. Но ему лишь мирно посапывали в самое ухо. Вздохнув, Чимин решил предпринять последнюю попытку выбраться, но после того, как он слегка пошевелился в объятиях старшего, тиски, в которых был зажат, только усилились. Выбраться из кровати Шуги, не разбудив самого Шугу, было нереально. В очередной раз вдохнув, Пак все же расслабился, обреченно закрывая глаза. Ладно, он просто подождет, пока эти тиски, сжимающие его, хоть немного ослабнут. Проснулся он от того, что оказался на полу и жутко болел копчик... *** Юнги стоял возле кафе, не решаясь войти. Время и место он узнал у Джуна. Нужно было торопиться. Пока все, что он мог сделать, так только это. Ему необходимо помочь Чимину. Он знал, что младший старается, как может, но в одиночку ему не справиться. После глубокого вдоха Юнги открыл дверь, заходя внутрь. Народу было мало, поэтому нужный ему человек нашелся сразу. Сердце билось быстро. Он очень переживал, что не сможет убедить его помочь. Учитель Ю сидел за самым дальним столиком. Перед ним стояла чашка кофе, а в руках была книга, в которую он неотрывно смотрел. Подойдя, Мин остановился перед ним, не решаясь заговорить. — Я думал, ты уже не придешь, — учитель Ю первым подал голос, не отрываясь от своего занятия.