Помада

Аня, их визажист на съемках, держит Руслана за подбородок и красит ему губы красной помадой. Цвет то ли черешни, то ли венозной крови — хрен его разберет, — и Руслану вроде как не особо-то и идет, но Даня зависает и конкретно. У Руслана закрыты глаза и открыт рот, и помада скользит по губам как-то тяжело, чуть оттягивая их. Будто если вести пальцем. Даня нервно облизывает губы и оглядывается на массовку в другом конце снятой студии. Тем еще надо переснять несколько сцен из-за рассинхрона в танце и они что-то обсуждают с оператором. — Черт, да тебе прям хорошо! — Аня наклоняет голову вбок и смеется, а Руслан фыркает в ответ, ища у нее на столике зеркало. Окей, хорошо. Руслану идет этот цвет, и это как-то ненормально. — Бляяя, — тянет Руслан, рассматривая себя в зеркале, — это какая-то прям очень странная хрень. Очень-очень странная хрень. Просто пиздецки. У Дани будто бы когнитивный диссонанс — губы с этой помадой выглядят абсолютно по-бабски, а морда у Руслана все такая же мужская. Но, сука, вместе сочетается отлично и в этом-то и проблема. Даня все так же хмурится и переминается с ноги на ногу, когда Аня поворачивается к нему. — Давай и тебе подберем, — ржет она и заливается еще больше, когда Даня морщится и наконец переводит взгляд с Руслана на нее. — Бля, не, спасибо. Я в ваши девчачьи игры играть чет не очень хочу. Она ржет и отворачивается, начиная складывать многочисленную косметику, а Даня снова переводит обеспокоенный взгляд на рот Руслана. Хороший, талантливый во всех отношениях рот, который сейчас еще и выкрашен в этот блядский черешневый или венозный или еще какой цвет — похуй. Даня даже не успевает себя притормозить, когда мозг подкидывает ему чуть откорректированное воспоминание и перед глазами этот рот обхватывает головку члена, а Руслан смотрит на него снизу вверх. И Руслан смотрит на него снизу вверх, вопросительно вскинув брови, и Даня даже не сразу понимает, что пялится уже с минуту должно быть. — Ладно, было здорово и все такое, но думаю, мне стоит проверить грим остальных ребят, — говорит Аня, собирая что-то из косметики в отдельную сумку. — Ты только не пугайся, она не так легко смывается, — обращается она к Руслану, смеется и отчаливает к массовке. Даня пялится на рот Руслана. Руслан вопросительно пялится на Даню. Ситуация такое себе. — Я блять даже не хочу знать, что там в твоей башке, — хмурится и говорит Руслан, поднимаясь с места. Руслан идет к выходу, скорее всего собираясь найти туалет и смыть помаду. Даня снова нервно облизывает губы, оборачивается на массовку и догоняет Руслана уже за дверью. Это этаж седьмой, народ здесь почти не тусит, значит туалет подальше от студии должен быть пуст. Даня обхватывает запястье Руслана и тащит его в другую сторону, где коридор где-то впереди уходит за поворот. — Какого? — Руслан слабо дергается, но не вырывается всерьез. — Да пошли уже, — шипит Даня и тянет его сильнее. Это хуевая идея. Фантастически хуевая и охуенная идея одновременно. Если Руслан, конечно, не просто вмажет ему по лицу или их кто-нибудь не запалит. Он дотаскивает их до туалетов в конце коридора, тут даже помещения, похоже, не все сняты в аренду. Никаких тебе туалетов на тысячу кабинок, комфортабельный одноместный толчок с закрывающейся дверью. Просто отлично. Даня оглядывается на коридор позади Руслана и запихивает его внутрь, защелкивая за ними замок. Руслан едва открывает рот, собираясь возмутиться, когда Даня просто толкает его к стене и обхватывает лицо ладонями, кладя большие пальцы у уголков губ. У них нихуя нет времени, но он просто пытается понять, почему намалеванный рот Руслана выглядит так охуенно. Вся эта трансвеститная херня его никогда не привлекала. Напряженный Руслан вдруг расслабляется, закатывает глаза и переносит вес на стену позади себя, похоже, позволяя делать с собой что душе угодно. Даня хмурится, облизывает губы, кладет палец под нижней губой и чуть давит в сторону, заставляя губы приоткрыться. — Пиздеееец, — тянет Руслан. — Тебе блять реально нравится. Губы двигаются, и одной части Дани хочется как-то парировать в ответ, а другой — абсолютно похуй, так что в итоге хватает его на быстрое «да завали ты». Руслан закатывает глаза, поворачивает голову чуть вбок и прикусывает данин большой палец, глядя ему в глаза. Облизывает подушечку пальца языком, обхватывает его плотнее губами. Даня понимает, что не дышит, когда задерживать дыхание становится физически больно, и резко выдыхает. Руслан фыркает, отворачивается и выпрямляется, упираясь в грудь Дани руками, собираясь отодвинуть его от себя. — Все блять, шоу кончилось, дай я смою и съебем отсюда. Вместо того, чтобы отодвинуться, Даня напирает всем весом еще сильнее, прижимая к стенке, фиксирует голову руками и аккуратно целует, пытаясь не размазать помаду. — Блять, — выдыхает Руслан, выворачиваясь, пытаясь крутить головой, не давая снова себя поцеловать. — Ты ебанулся что ли? Здесь? У Дани нет никаких контраргументов почему, собственно, не здесь и не сейчас, так что он просто пользуется силой и целует снова, с большим напором. Руслан сжимает пальцами его толстовку на боках, но уже не выдирается. — Нас блять… — шипит он между поцелуями, — хватятся, еблан. — Да похуй. — Ты ебанный… — Даня целует снова, секунду, другую и резко отстраняется, держа голову Руслана за подбородок. Руслан тяжело дышит, помада размазалась слегка по краям, но все также осталась на губах ровным слоем, расширенные зрачки. У Дани уже стоит, и хочется сделать фотку и дрочить одинокими вечерами, но тогда он точно получит по морде как только достанет телефон. — … извращенец, — заканчивает Руслан, облизывает губы, и Даня четко понимает, что без отсоса он отсюда не уйдет. Он снова целует, мокро и с языком, теперь уже не боясь смазать помаду. Руслан коротко мычит в каком-то слабом протесте, но отвечает, и Даня просто перекладывает руки ему на плечи, толкает вниз. Руслан с тихим «блять», но без сопротивления опускается на колени, садясь на пятки, теребит край футболки с каким-то смирением глядя на то, как Даня, напряженно сопя, трясущимися руками пытается расстегнуть джинсы. — У тебя реально какие-то проблемы, чувак, — серьезно говорит Руслан, снова облизывает губы и поддается вперед, открывая рот, как только Даня приспускает джинсы. Даня бы выдал Оскар, Нобелевскую премию или еще какое-нибудь дерьмо за Руслана на коленях и с членом во рту, а может быть снял бы порно и сделал бы на этом состояние, потому что Руслан умудряется делать это так горячо, просто пиздец. Но помада, эта ебучая помада венозного цвета будто выводит все на новый уровень, превращая чертово порно в странное не менее горячее искусство. Руслан смотрит снизу вверх с укором, обхватывает член у основания рукой и смыкает губы под головкой — Даня опирается в стену руками, не отрываясь смотрит вниз и тихо матерится. Не то чтобы он хочет теперь прикупить Руслану помаду — хотя он уже прикинул, куда и с кем можно было бы пойти выбирать, — нет, не хочет, но теперь к идее размалевать ему губы он будет относиться явно с меньшим скептицизмом. Отчасти Даня чувствует, будто продает душу дьяволу, потому что Руслан старается так, будто это была его идея. Смотрит неотрывно, старается заглотить глубже, и все это в чертовом приглушенном теплом свете, с гребанной черешневой помадой, кажущейся скорее коричневой в таком освещении. Даня бы назвал это атмосферным, если порнухе можно дать такое определение. Одно из лучших эротических кино на его памяти, где присутствовали бы выкрашенные губы. Лучшее — если прибавить к параметрам второй член в кадре. Даня кусает губы, пытаясь не стонать, но по такому быстрому спертому дыханию, наверное, и так понятно, что кто-то здесь как минимум дрочит. — Блять, — хрипит он, запуская пальцы в волосы Руслана, чуть давя на затылок при каждом движении навстречу. Криво усмехается, когда выражение глаз Руслана меняется на «убью суку». — Пиздец. это прям реально. твой цвет… сука. Даня тянет Руслана за волосы назад, и член выскальзывает из-зо рта с громким влажным звуком. Просто гребанное премиум порно. Руслан, вопреки ожиданиям, не пытается вырваться или матернуться, опускает руки на колени и просто выжидающе смотрит вверх. Сами смирение и покорность, в любой момент грозящие при неверном действии оторвать Дане яйца. И вот от этой разницы между действиями и словами да взглядами Руслана — стоит еще крепче. Даня облизывает губы, свободной рукой тянется вниз и чуть оттягивает ярко выкрашенную нижнюю губу большим пальцем. Помада, похоже, охуенно дорогая, потому что едва ли размазалась еще больше, никакого образа заправской шлюхи. Аккуратно очерченные губы, чуть смазавшиеся края и середина. Руслан молчит, смотрит на него спокойно, выжидающе, и Даня просто толкается напробу обратно в этот очаровательный рот, смотрит как двигаются яркие губы на собственном члене. Все это вообще — слегка перебор, слишком много дозволенности, так что он готов в любой момент отвалить, но Руслан все так же смиренен, даже молнии взглядом не пускает. Это рвет башню, это смирение. Один только Руслан на коленях — уже почти за гранью, вышибает Даню из колеи независимо от того, сколько раз он уже это видел, а теперь добавьте Руслану покорности, венозной помады и Дане Кашину придется очень постараться, чтобы не спустить тут и сейчас. Толчки выходят все более быстрыми, жесткими, Даня правда старается не переборщить, не сделать больно, но Руслан лишь расслабляет горло, позволяя трахать себя в рот, втягивает щеки и пытается работать языком. И смотрит, сука. — Блятьблятьблятьблять, — речитативом шипит Даня, сжимая пальцы в чужих волосах сильнее, сбиваясь с ритма. Он знает, что вот сейчас лучше отстраниться, и где-то на периферии сознания ждет, когда Руслан его оттолкнет, но он не отталкивает, просто закрывает глаза, чуть жмурясь при сильных толчках. Даня определенно продал душу и, со стоном кончая Руслану в рот и на лицо, сожаления не чувствует совсем. Перед зажмуренными веками белые пятна, он тяжело выдыхает и, открыв глаза, смотрит вниз. Ооох, Руслан даст ему пиздюлей уже через минуту. Руслан быстро моргает пару раз, сглатывает, облизывает губы, слизывая несколько белесых капель, и бросает взгляд наверх. Взгляд немного злой, или скорее раздраженный, а зря — всего лишь пару капель на щеке, лбу, пара — в темных волосах. Сколько Дане будет стоить сделать фотку с этим блоггером? Он уже прям чувствует свою готовность ко второму раунду. — Еблан, — бросает Руслан беззлобно, поднимается на ноги, отпихивая Даню к другой стене, и разворачивается к раковине слева от себя. Даня облокачивается на стену, застегивая штаны и приводя в порядок дыхание. — Да ладно, я лишь немного промазал, — говорит он и ржет, когда Руслан поднимает кулак с выставленным средним пальцем. — Это твоя вина вообще. Хули ты согласился на ее охуенное предложение? — Ага. Я тут извращенец блять. Даня фыркает, отталкивается от стены и обнимает Руслана со спины, кладя ему подбородок на плечо и игнорируя брыкания и острые локти. Руслан сдается и снова трет рот, глядя в зеркало. Вот теперь он похож на по-настоящему выебанную шлюшку. — Блять, это дерьмо не смывается. — Отлично, дай мне минуту и я буду готов ко второму заходу. Руслан закатывает глаза и сильнее трет рот бумажными полотенцами. Даня смотрит на него через зеркало еще пару секунд, дожидается среднего пальца и со смехом отстраняется, кусая за загривок. — Да блять, отъебись, дай закончу. — Ладно, может я и извращенец, но ты, если скатишься, точно сможешь пойти сниматься в гейском пореве, отвечаю. — Отсоси. — Да я тебя вылижу дома, если захочешь. Даня слышит вздох и просто знает, что Руслан закатывает глаза снова. Они стоят молча еще пару минут, а потом Руслан наконец выключает воду, вытирает лицо и поворачивается. — Нормально? Даня смотрит на него, наклонив голову, хмурится и молчит. Цвет, вроде как, смылся, но от этого едва ли лучше. Губы припухшие, хрен знает от чего больше — после отсоса или после того, как Руслан их тер добрых минут пять. — Ну вот ты их будто прям отстирывал, — тянет Даня. — Или отсосал кому. — Ты еблан и идеи у тебя ебланские. — А ты главный ценитель, а, — Даня лыбится, быстро чмокает в губы, получая сильный тычок в бок, и выходит из туалета, проверяя коридор.