Темная сторона Кифа

Он был прекрасен. Киф смотрел на Зима через головы одноклассников, и в его сердце бушевало пламя. Это был не тот жалкий пожар, который делал блестящими глаза Диба и который вызывал румянец на его мертвенно - бледной коже. Это было атомное пламя - испепеляющее, отравляющее и мучительно прекрасное. Пламя, полностью переплавившее нежную душу Кифа в нечто чудовищное по своей сути. Киф знал, что это больше не повторится. Никаких прогулок вдвоем, никаких долгих бесед наедине. Зим видел (и хотел видеть) только Диба. Разбитая душа какого - то жалкого неудачника не представляла для него никакого интереса. Совсем никакого. Киф мучился, вспоминая время, проведенное с Зимом - каждая минута, каждая секунда с ним отпечаталась в его памяти. Этот странный зеленокожий мальчик словно выжег на сердце Кифа клеймо, ограничивающее его свободу. Назвать своим лучшим другом, весь день смотреть своими большими глазищами прямо в душу, а потом... вежливая благодарность и дверь, захлопнувшаяся перед самым носом? Киф вспомнил, как переполняющее его счастье медленно, по капле, таяло внутри него и обнажало в сердце страшную пустоту, а понимание того, что произошло, заполняло эту пустоту нескончаемой болью и горем, и сжимал кулаки так, что ногти оставляли кровавые полумесяцы на ладонях. Диб. Жалкий неудачник Диб, папенькин сынок, не знающий настоящего горя самовлюбленный придурок, по ошибке учащийся не в элитной школе, а в жалком заведении для малоимущих. Диб, недостойный даже пыльные сапоги Зима целовать, но так самоуверенно целующий его на глазах у всех. И Зим - прекрасный и превосходящий всех своих жалких одноклассников в миллионы раз. Зим, величественный, сильный, полный неведомой магии, сводящей с ума. Совершенный Зим, покорно отвечающий на поцелуи этого жалкого аристократичного клона, умеющего только выдавать идеальные ответы на все тесты и помешанного на паранормальных явлениях. Киф зажмурился, но видение словно впечаталось в его веки - даже с закрытыми глазами Киф видел, как Диб целует его лучшего друга Зима. В его душе вместо цветущего поля образовалась выжженная пустыня - слишком ядовитым был ливень боли, который хлынул на все прекрасное и доброе. Киф за одну ночь словно переродился - не было больше того светлого и доброго робкого мальчика, который раньше сидел вместе с отверженными всей Щколы и ждал свое счастье, надеясь на чудо. Чудо подошло и предложило свою дружбу. Киф не смог удержать ЕГО силой своей любви. Что ждал от него Зим? Грубости? Ему больше нравится, когда за ним гоняются с наручниками, домогаются, мучают, причиняют боль, унижают, подставляют и тискают на грязном полу? Киф не подошел только по одному пункту - он не сумасшедший садист? Но Киф изменился. Мальчик улыбнулся. Улыбка теперь была его достижением - милая и добрая, немного наивная улыбка. Киф потратил много времени, тренируясь перед зеркалом, чтобы страшный оскал, занявший место прежней наивной улыбки, снова стал похож на нее. Нет, он мог бы уйти в любой момент - теперь никто не имел над ним власти, а вчерашние угнетатели превратились в скулящих от страха ничтожеств. (Каким, оказывается, жалким может быть человек, если вцепиться ему зубами в шею. Или сделать ножом пару царапин на трепыхающейся тушке.) Но в Щколе был Зим - а оставить его одного наедине с Дибом Киф не мог. Пусть эти двое глаз друг с друга не сводили - Зим назвал его лучшим другом, и Киф не собирался отказываться от этой дружбы. Даже если Зим уже вычеркнул его из своей жизни. Наивный идиот Диб - наглый аристократишка, самоуверенный болван, и... ЕГО прекрасное чудо Зим - как же они оба ошиблись, посчитав Кифа "пройденным этапом" в их жизни. Киф станет их будущим. Их совсем не ожидаемым будущим. Конечно, Зима ждет пара уроков - слишком уж много пришлось терпеть мучений, но Киф знал - он не сможет долго сердиться на такое чудо. И да, он уже не будет таким идиотом - Зим получит так желанные для него садистские ласки и болезненные "нежности". А вот Диб... Мальчик прикрыл глаза и улыбнулся еще шире. Диб наглотается страданий достаточно для того, чтобы сойти с ума. Потому что никто не смеет становиться между им, Кифом, и его лучшим другом Зимом. Кифу нравилось ждать. Предвкушать муки врага всегда приятнее, чем причинять их - ведь мысленно можно было бесконечно терзать пока ничего не подозревающую жертву, уничтожая ее и вновь и вновь даруя ей воскрешение и забвение того, что было. Киф знал - будет только миг торжества. А потом будет война - за Зима. За его милость. За одну его улыбку. За его внимание. Пусть Зим никогда больше не посмотрит на него, Кифа, так, как в тот счастливый день, когда мальчик из отверженных вознесся сразу в Рай. Пусть даже не улыбнется ни разу - Киф знал, что рядом с Зимом останется только один... и этим человеком будет не Диб. А пока он понаблюдает за тем, чтобы Диб не смог причинить Зиму никакого вреда. Так и должен поступать лучший друг... даже если ему разбили душу и сердце. Все ради тебя, Зим.