Допрос

Фрэнк нервничал. Игра подходит к концу, план готов. Не хотелось это признавать, но теперь Фрэнку придется положиться на друзей и на удачу. Неприятный расклад. — Фрэнк, вы готовы? Касл постарался найти удобное положение, но когда на тебя смотрит камера, а ты собираешься признаться в убийстве, это не так-то и легко. — Готов. — Вот как всё будет. Я задам несколько вопросов, чтобы подтвердить вашу личность. Потом задам наводящие вопросы, чтобы обличить мерзавцев. Я хочу посадить всех. В том числе и Руссо. С этим проблем не будет? Касл снова ощутил, как яд предательства наполнил все его мышцы. Не смотря на все, что случилось, Фрэнк всё ещё не смог переключиться в режим ненависти, глубоко в душе он до сих пор хранил верность лучшему другу. — Он убил моего напарника, врал мне неделями и он есть на этом видео. Вы готовы назвать его имя, когда придется? Фрэнк наступил на горло собственным чувствам. Руссо не друг, он был на стороне тех, кто убил его семью. Да и после возвращения натворил немало дерьма. — Да, я назову его имя. — Хорошо. Дина испытала облегчение от того, что Фрэнк согласился. Хотя пока это ещё ничего не значит. — Потом я спрошу о том, что есть на видео. Вы опишете, что происходило, и на этом всё. Мы позволим вам с Либерманом спасти его семью и поможем вам в этом. — Этого я и хочу. Всё звучало так просто, но на деле Фрэнк знал, что ему снова придется пройти через ад. Камера работает, запись идет, вот он, момент, когда всё всплывет на поверхность. — Ваше полное имя. — Фрэнк Касл. — Подтверждаете, что это не принудительное заявление, что вам не обещали амнистию… Что за херню она городит? — Боже! — или иммунитет за ваши показания? Какой кретин придумал этот протокол? — Прикрываешь свой зад, Модани? — Отвечайте на вопрос. — Ни сделок, ни гарантий. «Да, вот такой я идиот.» На какой-то момент Фрэнк понял, как глупо выглядит. Он собирается признаться в несанкционированном убийстве, мало того, сам пришел в офис ФБР и не удосужился подстелить себе соломки. Нет, понятно, что по плану это видео никто никогда не увидит, а если и увидит, то уже никакие сделки не помогут, Фрэнк будет мертв. На какой-то момент Касл удивился, что Модани до сих пор не раскусила его план, ведь всё очевидно. Или поняла и решила не мешать? — Мистер Касл. — Да. — Вы много лет служили в разведке ВМС. — Верно. — Но ваша последняя миссия была не там. — Нет. Я участвовал в тайной операции ЦРУ под названием «Цербер». — Какова была её цель? — Задержать, допросить и казнить особо важных людей в Афгане. — Официальных записей о миссии нет. Может он ошибся? Дина задает тупые вопросы, ответы на которые совершенно очевидны. Может, он зря на неё понадеялся. Без Модани всё пойдет прахом. — И ты знаешь, почему, Модани. К чему вопрос? — Это нужно записать. Гребанный протокол. — Записей нет, потому что миссия была незаконна. Это был частный отряд смерти на деньги наркотрафика из Кандагара, ясно? — Да. И кто был главным? — Полковник Шуновер, полковник Морти Беннет и твой парень, Карсон Вульф. Все мертвы. — Вы их убили? — Да. И ничуть не жалею. — Кроме Беннета, его убили его друзья. Можно сказать, я повесил ему на спину мишень. — Мишень для кого? Момент истины. — Самого главного, Уильема Джей Роллинса, главы тайных операций ЦРУ. Это всё было его детищем. Наконец прозвучало главное имя. Всё. Этот ублюдок не отвертится. — Кто-то ещё причастен? Фрэнк посмотрел на Модани. Нет, она не простит Билли. И Касл не простит. Билли знал, что случится с его семьей и фактически подписал им всем смертный приговор, и Фрэнку тоже. Нет никаких причин его защищать. Касл скорее убеждал сам себя. Его преданность иногда переходила все границы здравого смысла. Никакого «если тебя предали, предай в ответ» Фрэнк не признавал. — Да. В этот момент Фрэнк почувствовал отвращение к себе. Но сказав «А», говори и «Б». — Был один морпех. Билли Руссо. Но об этом дерьме ты и так знала, Модани. Умом Фрэнк понимал, что сделал всё правильно. Но слова жгли, и казалось, что вместе с ними он словно продал частичку души. Модани хищно улыбнулась. Пусть каждый получит по заслугам. Фрэнк не в ответе за то, что наделал Билли, у него своих грехов хватает. Модани взяла небольшую передышку, но Фрэнк знал, что самого важного она ещё не спросила. Вот она достала фотографию Ахмада, и Фрэнк понял, что момент настал. — Одной из ваших целей был Ахмад Зубаир. — Да, верно. Зная, как Модани относится к смерти Зубаира, Касл боялся того момента, когда она об этом спросит. Он знал, что скажет правду, а потом не сможет смотреть в глаза агенту Модани. Но как бы Фрэнк не боялся этого момента, он это сделает. Сейчас не время отступать. Если эндшпиль не удастся, то видео этого допроса будет единственной ниточкой, позволяющей засадить ублюдков. А чтобы его приняли, нужно быть честным. — Что с ним случилось? — Роулинс дал нам имя, мы его разыскали. Фрэнк чувствовал стыд за то, что он сделал. И признавая свою вину, говорил всё как есть, не смягчая углы. — Вытащили из собственного дома на глазах у детей, его жена кричала. То же самое было с другими. Ты это хотела услышать, Модани? Ну что довольна? Фрэнк почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Сейчас она спросит о самом главном. — Зубаира пытали. — Верно. — И потом убили? — Да. Фрэнк почувствовал, как сильно забилось его сердце. Сейчас ему придется признать горькую правду. Нести ответственность за свои поступки не просто. — И вы этому свидетель? — Да. — Роулинс отдал приказ? Боже, да сколько будет продолжаться эта пытка? — Да. Модани, всё есть на видео и он, и я, и остальные. Это наше проклятие. Но Модани не отступала. Фрэнк уже не мог смотреть в камеру или Дине в глаза. Стыд жег всё его нутро. — Роулинс отдал приказ, Руссо нажал на курок. «Она не знает!» — жуткая догадка пронзила тело Фрэнка. Но отступать было уже поздно. В этом Билли не виноват. — Нет, не он. А я. Да, черт возьми. Я это сделал и готов ответить. — Вы убили его? К горлу подступил противный ком. Она и правда не знала. Фрэнк боялся этого взгляда, полного боли. Голос Дины дрогнул. Тяжело осознавать, что причинил кому-то такую боль. Убийство само по себе не так страшно. Страшно, что всегда остается кто-то, кто будет страдать. И убив одного ты делаешь несчастным семьи и знакомых. Главное сделано. Касл не удержался и посмотрел Модани в глаза. Она едва сдерживала слезы. Этот взгляд ещё долго будет преследовать Фрэнка во снах. Но такова цена. — Да, я. Я же сказал, видео наше проклятие. Модани получила всё, что нужно. Она выключила камеру. Признания достаточно, чтобы засадить всех. Но внутри её всю трясло. Если бы не стол, она бы вцепилась в Касла. Но она не могла себе этого позволить, ведь тогда у Фрэнка будет возможность подать жалобу на нарушение процедуры, и допрос могут признать недействительной уликой. Касл видел, что Дина на грани. Ещё чуть-чуть и она бросится на него. — Хочешь, давай. Никто не узнает, гарантирую. Я больше всех хочу, чтобы это видео увидело свет. Надо засадить этих ублюдков, чего бы это мне не стоило. — Ты ведь собираешься убить их. Модани, казалось, взяла себя в руки. — Да. Собираюсь. Мне нужен лишь шанс. — Значит, видео на тот случай, если ты не сможешь. Фрэнк лишь кивнул. — Меня это устраивает. Плакать по тебе я не буду. Фрэнк молча встал и вышел. Он понимал. Но после этой фразы он понял, что совершил ошибку. Есть люди, которые будут его оплакивать. И если Либерман смирился и принял цену возвращения своей семьи, то что делать с Карен?