Нагибатель Азерота.

Кароси. Так в Японии называется смерть на рабочем месте, от усталости, и именно это случилось с ним. Впрочем, нет ничего удивительного - трудясь сверхурочно в душном офисе, стремясь как можно скорее расплатиться с кредитами на машину, смартфон и кое-какую бытовую технику, параллельно откладывая на ипотеку, а редкие выходные проводя в клубах и барах, ему было сложно следить за стабильной работой своего сердца. Вот оно и дало сбой. Быстрое движение через туннель окончилось полетом над землями целого мира. Совершенно иными землями, нежели привычные ему. Сквозь облака он видел очертания континентов, но стоил ему заинтересоваться каким-либо участком, как его взор достигал поверхности, различая все в мельчайших деталях. Материки, причудливо искаженные поначалу, теперь казались все более знакомыми - и вот он понял, что за мир расстилается перед ним. Азерот. Он скользнул над заснеженными лесами Нордскола, успев заметить десяток троллей, загоняющих исполинского магнотавра. Пронесся над водами холодных северных морей. Засмотрелся на изящные шпили Луносвета, жемчужены Кель'Таласа - но вот и пуща Солнечных эльфов осталась за спиной. Вскоре он начал замедлять свое движение и снижаться. Чуть в стороне остался оживленный Стратхолм - торговый центр северных земель Лордерона, и, наконец, у топкого берега широкой реки, он достиг земли. Вспышка... темнота... и он осознал себя сидящим на голых камнях. Голова болела и кружилась, перед глазами прыгали цветные искры, но ему было все равно. Его захватили радость и предвкушение. Кем он переродился в этом прекрасном мире? Мире, памятном ему по замечательной игре детства... быть может, он стал кем-то из героев? Хорошо бы, принцем Келем... уж он то не отдаст Джайну этому блондину, будущему обмороженному повелителю нежити! Хотя... и самим Артасом стать тоже не плохо. Но можно и не-героем. Каким-нибудь даларанским магом или эльфом... да можно и дворфом! Уж он то придумает, чем заняться здесь. Чему посвятить новую жизнь! - Горлк, чего расселся, гнилая рыба? Браггл по башка Горлка стукать! Горлк камыш не собирать - Браггл еще стукать! Плохо Горлк будет, ой, плохо! - головокружение прекратилось, и сквозь рассеявшиеся искры проявилась исполинская рыбья голова с выпученными глазами. Пасть ритмично распахивалась, выплевывая слова на странном языке, который попаданцем, впрочем, был воспринят без трудностей. Тут взгляд попаданца упал на его собственные руки - трехпалые, покрытые слизистой чешуей, и его пасть - пасть мурлока! - исторгла вопль ужаса. Впрочем, крик был тут же прерван тяжелой деревяшкой в лапе вождя племени Браггла, которому надоело ждать исполнения его приказов и который решил поторопить медлительного сородича. Ничего не соображая от боли, новоявленный мурлок неуклюже потопал в сторону зарослей камыша, но не успел он дойти и до первых стеблей, как его новые сородичи принялись возбужденно что-то кричать. Когда Горлк оглянулся, он увидел, как они спешно хватают заточенные палки и кучкуются вокруг Браггла. Тем временем, из-за ближайших кустов вышли воины в латных доспехах, на массивных щитах узнаваемый герб Лордерона. Солдаты расступились и появился светловолосый юноша в синем плаще поверх брони. На его лице были заметны равнодушие и легкая брезгливость, и он, повернувшись, что-то негромко сказал своей спутнице - девушке в бело-фиолетовых одеяниях, с посохом в руке, после чего лениво взмахнул молотом в сторону поселения рыболюдов, и скрылся, вместе с девушкой, за спинами солдат, что уже образовывали стену щитов. В лучах солнца блеснули обнаженные мечи. Голова испуганного Гoрлка, нещадно битая ранее, закружилась, и попаданец потерял сознание.