***
Он думает, что так не бывает. Что это несуществующие чувства, а если они и появляются, то только раз в жизни. И они калечат тебя навсегда, выворачивая твою душу наизнанку, разрывая её в клочья. Это бредовые навязчивые мысли, от которых зудит под кожей, внутри вен. По крайней мере, его так учили. Тэхен знает: любовь - это быстрая и лёгкая смерть. Встретишь человека, влюбишься и считай случайно умер. Он смеётся, искренне, когда, распивая водку на пару с Хосоком, обещает ему никогда не влюбляться. Ведь так легче жить.*** Дни дебюта
Ким обожает искусство. Если бы сердце можно было отдавать в залог, чтобы смотреть на картины или скульптуры, Тэхён продал бы его безбожно. Лишь бы видеть перед собой совершенство. И он смотрит. Смотрит, когда знает, что никому нет дела, чем он занят. Смотрит неотрывно, понимая - он остаётся незамеченным. И он смотрит чуть дольше, чем нужно. Чем вообще позволяют приличия. Он в открытую пялится на Чонгука и это ни капельки не смущает его. Даже когда понимает, что Чонгук смотрит в ответ. Это словно чёртово наваждение. Как запрещённые плоды с райских деревьев. Он знает, что поступает неправильно. Но если бы сердце можно было отдавать в залог, он отдал бы его дьяволу, чтобы получить взамен сердце Чонгука.*** Дни после дебюта
Последний концерт. Последние аплодисменты в этом году. Вдох терпкого дыма табака среднего качества и томный выдох в губы напротив. Тэхён уверен, это успех. Праздновать вместе с группой очередной удавшийся тур уже привычное дело. Однако Тэ выпивает чуть больше, чем обычно, а Чонгук тащит его на балкон, что совсем не вписывается в понятие “как и всегда”. Первый поцелуй отзывается где-то под рёбрами, Ким тонет, касаясь губами его полуприкрытых век, думая, что любовь это светлое, чистое чувство. Так хорошо ему никогда не было. Мысль не покидает его. Он повторяет её каждый раз, когда их пальцы сплетаются. Каждый раз, когда, спускаясь лифтом вдвоём, Тэхёну удаётся украсть пару лёгких (или не очень) поцелуев, оставаясь незамеченным. Чувства азарта и воровства ложатся на его плечи невидимой манией и избавляться от этих ощущений совсем не хочется. Он любит Чонгука. Каждый раз, просыпаясь рядом с ним, он повторяет заветное “люблю”, когда его ресницы приятно щекочут щёки и нос. Когда Гук касается губами его ключиц, его рёбер. Он знает Чон единственное существо, которому он верит и с кем хочет быть. Он шепчет ему на ухо: – Я весь твой, и телом, и чёртовой душой.***
Никто не знает, кто первый слетает с катушек. Но Намджун знает точно, что это никому не идёт на пользу. Тэхёну плевать. Он хочет послать весь мир, когда Бан ШиХёк говорит, что они в край охренели. Он впервые хочет ударить начальника, когда тот показывает видео с камер, где Чонгук оставляет засосы на бледной шее Тэ, в одном из лифтов одного из отелей. И он хочет уничтожить мир, когда слышит: – Если не прекратите, придётся вас уволить. Бан предлагает Чимину роль “чайки”, и тот нехотя, но всё же соглашается. Подставной человек для отвода глаз. Чонгук матерится, выкуривая пятую сигарету подряд, пока Тэхён изо всех сил делает вид, что ему нет до этого дела. Что он знает – это ничего страшного. Он старается, но у него хреново получается. Улыбка сползает с лица, когда Чимин в который раз становится между ними. Теперь это норма. Теперь ТАК правильно.***
Ревность как результат большой любви и малого эгоизма. Так обозначает для себя это понятие Тэ. Однако он хочет исчезнуть каждый раз, когда Чонгук срывается. Парню всё время мерещится, что Тэ ему изменяет. И это выглядит крайне абсурдно, учитывая его необозначенные отношения с Паком. Теперь они ссорятся чаще, чем спускаются в лифтах. Это маленькое ненадежное убежище больше не вызывает особого трепета, когда парни стоят по разные стороны, обижаясь друг на друга, или просто молча пялятся на дверь, моля прекратить эту пытку. Теперь им даже поговорить не о чём. Ким даже думает, что если любовь — это свет, то ревность – её тёмная обратная сторона, в которой они застряли, и, кажется, что надолго.***
Никто не знает, когда мир рушится. Это происходит резко. Внутри что-то обрывается за секунду, умирает, и только потом начинает медленно разлагаться. Слишком медленно, чтобы осознать сразу. Тэ хочет выблевать все светлые воспоминания, что мешают засыпать. Он закрывает глаза. Под веками возникает знакомый образ, и приятное чувство ресниц на щеке заставляет кусать губы до крови и сжимать кулаки, чтобы не расплакаться. Он открывает глаза – вокруг пустота. Теперь это привычнее, чем чувствовать Чона под боком. Сейчас эта участь Чимина. И Ким проглатывает это. Соглашается, когда Чонгук говорит, что это не Чим оставил пару свежих синяков на его шее. Кивает, когда которую ночь не может заснуть, обнимая чёртову подушку, чтобы на утро выжимать из неё океан слёз. Он знает: такое бывает. В жизни каждого человека случается такое, что другой человек внедряется в судьбу, меняя все уставы. Такие люди опасны, Ким наверняка говорил об этом, выжирая водку с Хосоком. Они вызывают адские муки, и даже смерть ничего не значит. Вы вдыхаете их споры, касаясь губами их губ. И тогда они проникают под вашу кожу, оставляя синяки изнутри. Они попадают в кровь, делая её едкой, словно кислота. Они ломают сердца, нет – не разбивают, а именно ломают. Заставляют его сбиваться с ритма, стучать слишком быстро или же пропускать удары вовсе. Такие люди разъедают душу. И Тэхён знает, знал когда-то давно: если вам встретился такой человек, то вы конкретно влипли. А может быть уже мертвы. Любовь придумали дьяволы. Ким знает на сто процентов. Но он ошибался, называя любовь “быстрой и лёгкой смертью”. Это медленный процесс пыток, придуманный самим Люцифером. Его ломает изнутри, когда он смотрит на идеального Чонгука, обнимающего Чимина, на то, как он смеётся ему в шею, отчего тот слегка краснеет. Его ломает, потому что он знает – сейчас их не снимают камеры, нет смысла притворяться или играть роли, в пустой, как им казалось, комнате. Единственное, пожалуй, чего Тэхен не знал, так это того, что такие люди не уходят бесследно. И вывод, что он вынес себе, словно приговор, наматывал круги по сознанию: если вы отпускаете этих людей, что похитили ваше сердце и душу, они лишь сделают круг, выждут время и вернутся. Словно херов бумеранг. Словно хуевая игра – кто кого уничтожит первым. Бесконечная, безжалостная хуевая игра.***
Они выкуривают последнюю сигарету на двоих, передавая её как трубку мира. Стоя на балконе где-то в середине осени. Холодный ветер бьёт по лицу, и Тэхён готов молиться ему. Он как мантру повторяет “лишь бы он не сделал это снова” и благодарит небо за эту прохладу, что мешает слезам прокатится из глаз. Но Чонгуку плевать на херовы молитвы. Он выбивает из тонких пальцев Тэ сигарету, лишая возможности последней затяжки, и охватывает его лицо руками. Ким чувствует каждый палец. Холодно. Он думает, что, разжав его руки, на щеках останутся полосы от ожогов. – Не надо, – шепчет губами Тэхён и пару горячих слёз всё же срываются с глаз, опаляя ледяные руки Чонгука. Он не слышит. Лишь покрывает его лицо мелкими поцелуями и втирает своё “прости”. Внутри Кима рождается новое гадкое чувство. Когда тебя возвращают в яму, в эту пропасть, из которой ты так долго пытался вылезти.***
У них на безымянных пальцах парные кольца. И Сокджин, каждый божий день, делает комплимент мастеру, что сделал эти шедевры. Чонгуку они и правда очень нравятся, а вот Тэхён почти ненавидит это серебро. Металл дьявола. Тэхён чувствует себя гораздо старше, чем есть на самом деле, когда сидит рядом с Чонгуком. Он шевелит губами, глядя перед собой в пустоту, когда держит его за руку. – Я такой старый, когда ты рядом… Господи… Его сердце совсем не хрупкое. Не из стекла, которое можно разбить, смахнув рукой с журнального столика, как случилось с той вазой, которую уничтожил Чон спустя месяц “нормальных” отношений. Тэхен молчит и слушает ритмы своего сердца под звуки бьющегося хрусталя. – Ты выбрал его, – рычит парень, и вслед за вазой летит лампа. У Тэхёна сердце – это кусок гниющего мяса. Просто плоть, которую хочется вынуть из груди и похоронить, вместе с лампой, осколками вазы и сраными воспоминаниями о лучших днях с Чонгуком. Они снова часто ссорятся. Так часто, что сегодня Ким ловит себя на мысли, что не знает причины. Ему даже всё равно, и кажется уже месяц как. У него и у самого есть причины скандалить. Просто не хочется. У него новый стиль жизни, новая привычка: воскресать по утрам, наблюдать за вечными изменами того, кого любишь, и умирать по вечерам, разбиваясь о бетон, замешанный на ревности, ссорах и самоуничтожении. – Почему ты выбрал Его? – шепчет Гук, падая на колени перед Тэхёном, утыкаясь лицом в его ладони, что мирно лежать на коленях. – Она спросила, а я ответил, – шепчет в ответ Тэ. Дело в том, что утром вся команда посетила шоу, где мальчиков спрашивали о всяком разном, и когда дело дошло до откровений, ведущая спросила: – Есть ли у вас человек, которому вы бы признались в чём-то сокровенном? С кем бы ты хотел поговорить об этом, Тэхён? И пока все мысленно повторяли очевидное “Чонгук”, закатывая глаза и ухмыляюсь, Тэхён протягивает руки вперёд, чтобы обнять избранника и отвечает. Удивляя всех присутствующих. Особенно Хосока, на лице которого читались три мысли: “Почему меня обнимает Тэхён?”, “Я что-то проспал?” и “Как это, он выбрал меня?!” Последнее время, Киму действительно нужно с кем-то поговорить. Хотя бы о том, что ему ужасно холодно. И дело не в осени, на редкость холодной в этом году. Просто его Луна больше не греет. Ему пиздецки холодно от прикосновений ледяных рук Чонгука. От его поцелуев душа разлагается чуточку быстрее, а кровь начинает сворачиваться. Именно в этот день он впервые оттолкнёт его от себя. – Хватит, я не хочу, – хрипит парень, но Чон снова не слышит. Набрасывается сильнее. Рычит, что не справится без него, что любит. А потом почти насилует. В какой-то момент Тэхён просто сдаётся, подставляясь под поцелуи, тихо надеясь, что сейчас Чон уйдёт. Потом он будет долго извинятся. Но в этот раз не услышит Ким. Его душа продана, его сердце сгнило, а тело грязное.***
– Хочу сообщить вам радостную новость, – улыбается Тэхён, когда собирает всех друзей в гостиной их общежития. – Я встречаюсь кое с кем. Ребята улюлюкают и смеются, Хосок летит, чтобы обнять, а Сокджин поздравляет и сыпет комплименты. – Ну-ка, рассказывай, – выдыхает Намджун, зная, чем заканчиваются подобные выходки для участников подобных групп и верных марионеток Бан ШиХёка. – Это сестра Хосока, – тихо отвечает Тэ, и в руках Чонгука ломается телефон. Стекло с хрустом покрывается паутинкой трещин, а Чимин, сидящий на коленях парня, посылает его последними словами, отбирая свой мёртвый гаджет. – И она мне ничего не сказала! – кричит Хосок, корча обиженную мину, и мчится к телефону, чтобы позвонить “негодяйке”.***
У Тэхёна холодный ветер гуляет в волосах, играя с пепельными прядями. Несколько перстней согревают его худые пальцы. Почти на каждом есть золото, кроме безымянного на правой. Там пусто, как и в груди Кима, где должна биться в истерическом припадке мышца под названием сердце. Он ставит себе диагноз – десенсибилизация. Аллергия. Любое воздействие Чонгука на его кожу отдаются тревогой и зудом. И он отнимает руку прежде, чем тот успевает коснуться. Делает шаг назад, встречая спиной ледяную стену кирпича и делает длинную затяжку дешёвой сигареты. – Мы должны расстаться, – вылетает дым из его горла и касается лица Чона. – С Чимином тебе будет лучше. Вы неплохо спелись. Один… Тэ смотрит, как сигарета летит с балкона, когда Чонгук выбивает её вместе с пепельницей одним размашистым ударом. Два… он смотрит, как рука заносится для следующего удара, и моргает, судорожно пряча кисти в карманы лёгкого пальто. Три… Чонгук оставляет его одного, так и не сделав последний удар. Тэхён смотрит на небо и благодарит молитвой ветер. На небо, с которого срывается первый снег.***
– Тэхёёён! – орёт во все горло Хосок и летит на встречу Киму, который знает “быть беде”. – Только не злись. Недоумение страшная штука. Никогда не знаешь, что говорить и как себя вести, когда погружаешь себя во тьму лжи, а кто-то при этом что-то узнает. Он думал, что Хоби, позвонив сестре, понял о его выдумке про новую девушку, и уж точно знал, что избежать этого удара он не сможет. Однако Хосок смущённо улыбнулся и кинулся обниматься, приговаривая своё “не злись”. – Да что случилось? – Она сказала, что придёт к нам, намекая, что соскучилась по своему парню, – его объятия сжались чуть крепче на последней части фразы, и новая порция “прости” полилась в уши Кима. Чонгук взвинченный. Чонгук злой. Чон Чонгук уничтожает взглядом Давон. Она приехала сразу же, как смогла, превращая следующий день Тэхёна в ад. Однако, она исправно играла свою роль, хватаясь за пальцы хёна, целуя его в щёчку и во всю обсуждая с братом то, как Тэ сделал ей предложение встречаться. А когда их оставили одних, девушка злобно осмотрела парня, требуя объяснений. – Я хочу знать, что ты задумал! – Я слишком сильно устал, Давон-ни, – шепчет в пустоту Тэхён. – Но ты помогла мне, хотя я не просил. Почему? – Ты мой друг, – девушка пожала плечами, добавляя: – да и брата расстраивать не хотела. Но, Тэ, ты обманул их всех. Если у тебя есть причина, то я хочу её знать, или сейчас же расскажу всю правду! И Ким рассказывает, с единственной мыслью в голове: – Господи, что я делаю… Закончив рассказ, он мысленно подбирал нужные ответы на вполне логичные вопросы, которые она должна была задать. Например, он выбрал её, надеясь, что это не зайдёт так далеко; что ему бы поверили, ведь Давон не стала бы лгать; и что, это его единственная попытка позорно сбежать. Он ждал, закрыв глаза руками, но вопросы так и не были заданы. Девушка лишь положила ладонь на его плечо и улыбнулась.***
Проходит ровно год, прежде чем Чон осознает – Тэ больше не с ними. Теперь в группе шесть человек. Бан ШиХёк, конечно же, узнал об интрижке Давон и Тэхёна. Не потому, что кто-то из парней проговорился. А потому что Тэ сам объявил это на всю страну. По контракту, продюсеру пришлось выгнать парня из группы. Однако взамен, ШиХёк предложил Тэхёну карьеру модели в агентстве Гуччи, приговаривая, что ему жалко терять отличного мембера и он не хочет оставлять его на произвол судьбы. Устроить подобное было нелегко, но благодаря таланту убеждения, лучший продюсер года смог договориться с нужными людьми, обещая неплохую рекламу и концерт от мальчиков. Так что, все оказались в плюсе. По крайней мере, все, кроме Чонгука. Проходит два года, прежде чем его отпускает. Ему кажется, что внутри него заживают цветами раны, и если это не сраное ханахаки, то он понятия не имеет, что с ним. Их отправляют на открытие очередной выставки, или показа, или ещё какой-то херни, до которой ему нет дела, и он послушно плетется за старшими, шаркая новой обувью о серый асфальт. Несколько журналистов у чёрного входа. Пару человек из охраны, что расталкивают назойливых папарацци в стороны, приглашая ребят внутрь. Милая вывеска на всю стену "Gucci" оповещает Чона, что сейчас будет тяжело. А затем множество людей, снующих по залу, колоссальное количество настройщиков аппаратуры и прочих рабочих помощников, менеджеров, взвинченных дизайнеров и моделей, с полным отсутствием эмоций на лице. Чонгуку кажется, что это невозможно - поместить в одном помещении столько людей. Всё это кажется ему огромным мыльным пузырём, внутри которого комок нервов, завёрнутый в плёнку восхищенных охов и ахов. А затем, ему кажется, что в помещении закончился воздух, когда Хосок орёт своё фирменное “Тэхён” и улетает в другой конец зала. Чонгук смотрит в спину Чона, но почему-то наталкивается на знакомые глаза, карамельного оттенка, и кажется, будто вся эта сладость заливает его лёгкие, мешая нормально вдыхать. Он смотрит на счастливого Тэ, и внутри что-то загорается адским пламенем из воспоминаний. Он шепчет: “черт возьми, ты такой красивый” Кто-то из парней, что толпятся за его спиной, отвечает таким же заговорческим шепотом прямо в ухо: “он выглядит счастливее, чем во времена дебюта.” Сердце Чона сжимается. Он ловит взгляд Тэхёна и видит его улыбку, то, как он машет своими ладонями в приветливом жесте, и идёт навстречу. Сердце Чона останавливается, когда Ким обнимает его, а затем и всех остальных парней, что радостно кричат его имя и осыпают с ног до головы комплиментами, расспрашивая о его новых достижениях и отношениях с одним парнем из агентства.***
После концерта они снова встречаются и Чонгук просит, почти умоляет его, выделить минуту. Он не знает, зачем делает это. Не понимает, что творит, но сейчас ему особенно плевать. Это зависимость, которой нет оправдания. Покажите наркоману заветный пакетик и заставьте его соврать, что это ничего для него не значит. Да, у него ломка. У него в горле стоит ком (упругий, свитый из нервов), а руки дрожат, каждый раз, когда он хватается за мобильный в ожидания звонка или смс. И Ким назначает встречу. А через полчаса Чонгук замечает его у входа в кафе. Он стоит слишком спокойно, его осанка слишком идеальна. Нежно улыбается, когда замечает Чона, с любовью — но уже другой. Чонгука кроет. Его накрывают волны эмоций, не самых приятных для парня, накрывают с головой, так что он немного отшатывается, когда хён обнимает его, и тонет, чувствуя запах его одеколона. Не та любовь во взгляде, не та улыбка, не тот одеколон. Его тошнит от своей глупости и тупости, он ненавидит себя, проигрывая в воспоминаниях отрывок из песни “love yourself” в исполнении Тэхёна, и думает, что совершил самую большую ошибку в жизни, отпустив его. Они общаются пять минут, пока Чонгук не переводит тему, потому что ломается. У Тэхёна светлые волосы, и, кажется, новая семья. Он больше не носит колец, и сердце у него не болит, не разрывается при виде Чонгука, а ещё он (не) любит его, совсем не так как раньше. Теперь Тэ улыбается кому-то другому. А Чон смотрит. Смотрит так, будто потерял что-то очень важное. Гребаную надежду или смысл и без того бестолковой жизни. Чонгук не выдерживает, тянется к своей наркоте, вдыхает (незнакомый) пряный запах и касается мягких (уже не его) губ, роняя слезы на щёки Тэ. Ким отстраняется. Слабо и грустно улыбается. Тихо произносит: “я не могу” и уходит, оставляя после себя бесящее: – Надеюсь, ты тоже станешь счастливым без меня.